Интересно, когда русский бунтовщик вызывает споры за пределами России. При этом речь идет не о литературном персонаже, а о конкретном историческом деятеле. В сборнике зарубежных исследований, посвященных Емельяну Пугачеву (1742−1775) сошлись два мнения о знаменитом полевом командире екатерининских времен.

Французский славист Пьер Паскаль достаточно отрицательно отнесся к бунту, который, по его мнению, не оставил сколь-нибудь заметного следа в исторической перспективе:

«Пугачевская традиция не сыграла никакой роли ни в революции 1917 г., ни в крестьянских бунтах, подготовивших и сопровождавших ее. Революция начала ХХ века имела собственные достаточно мощные корни и не являлась наследником дела Пугачева».

Как представляется, более интересен взгляд американского историка Джона Торндайка Александера, который, в отличие от Паскаля, стремится сохранить научную объективность. Исследователь обращает внимание, что восстание пришлось на период непростой для России внешнеполитической ситуацию: первый раздел Польши, очередную Русско-турецкую войну, кризис в отношениях со Швецией.

«Удивительно, как русскому правительству удалось выжить в условиях, когда на него сразу обрушилось столько проблем», — недоумевает Александер.

Следствием восстания стал «переход от периода отдельных реформ и их обсуждения к радикальному реформированию государства». В частности, в отношении приписных крестьян: им в два раза повысили заработок, улучшили условия труда, снизили цены на хлеб. Также была смягчена политика по отношению к нерусским народам на юго-востоке страны.

Кто же был этой грозной силой? Каков портрет повстанца? Несмотря на то, что возглавлял восстание казак, казаки составляли лишь вторую по численности группу бунтовщиков (27%), преобладали крестьяне (29%), также было много представителей нерусских народов (22%).

Какова была цена восстания? По неполным данным, погибло 2846 дворян, священников, чиновников (включая женщин и детей). Из 1572 погибших (796 мужчин, 474 женщины, 302 детей) — 665 (42%) были повешены, 635 (40%) забиты насмерть или замучены, 121 (9%) расстреляны, 72 (5%) заколоты, 64 (4%) обезглавлены и 15 (1%) утоплены.

Из примерно 200 000 мятежников было взято в плен 12 438 человек, еще около 20 000 погибло в ходе подавления восстания (в том числе в ходе бессудных расправ). Но, по мнению Александера, большая часть сумела, скрывшись, избежать наказания.

Жаль. Может быть, неотвратимость наказания повлияла бы на последующих радикалов. Черчиллю приписывают фразу, что если бы после Первой мировой войны повесили бы полсотни немецких генералов, то в ходе Второй мировой войны они сражались бы гораздо гуманнее.

Издание предоставлено книжным магазином «Циолковский».