О вере, верности и маловерии

В прошлый раз мы закончили тем, что дезориентированная вера доводит до маловерия. Дезориентировать можно, придав ей формат постоянной отчетности, что неизбежно индексирует большой список «дел веры», каждое из которых и подменит собою веру, произвольная сумма которых и будет ею теперь называться. Согласимся, что «исполнять дело с верой» и «исполнять дела веры» не только звучит по-разному, но и вообще о разном. Если в качестве примера привести сжигаемое топливо, положенное в основу истрачиваемой энергии, то верой тут будет считаться силовой привод, благодаря которому энергия топлива преобразуется в иной вид энергии, приводит в движение механизм и заставляет его выполнять нужную работу, а маловерие — это сжигаемая впустую в ведре солярка. Просто коптит воздух.

Случается, да и нередко, прочитать что-то навроде «исповеди», то есть прилюдного духовного самобичевания довольно известных, подвизавшихся на духовной ниве религиозных деятелей, проповедников, титанов духа о том, что временами их настигало маловерие. Настигнет, потом отпустит. Или помолятся, Господь их, как сообщают сами, укрепит, и опять маловерие как рукой сдуло. Уходит, то есть. Подобные литературные воспоминания считаются поучительными. Прочтет обычный рядовой маловер и скажет себе, вот ведь какие гиганты тоже маялись — и ничего, пронесло вроде. Может и меня пронесет, укреплюсь в вере. Нормальное духовное явление, как у всех, даже как у самых выдающихся.

Одним словом, вялотекущее маловерие, то есть страдание на тему, а есть ли вообще Бог и если есть, то почему не показывается и тому подобное, считается, да и является по сути нормой, делом обычным. И даже в определенной мере неизбежным. Неудивительно. То, как растолковали веру и яростно и притом неумело защищают это растолкованное, да убеждают еще, что истина оно и есть, к тому же на полном серьезе, до маловерия все это по идее должно доводить на вторые уже сутки после того, как освоил, что креститься надо справа налево и на трапезе желать всем «ангела за трапезой». То есть практически сразу после того, как вера оказывается «горячо принята». И дальше оно должно уже держаться устойчиво на одном уровне, изредка слабея после какой-нибудь особо зажигательной проповеди, услышанной в храме.

Маловерие просто заложено в базу, в само основание такой веры. Причин тому, надо признать, много, основная же, пожалуй, лингвистическая. Не только по-русски «вера» и «верность» близки по звучанию и почти совершенно слились по значению, но и по-гречески эти значения очень близки и записаны однокоренными словами или даже одним словом, по крайней мере местами понять можно и так, и эдак. Видимо, не без этой причины апостол Павел в Послании к Евреям уделил особое значение разъяснению понятия «вера» в его понимании. Потому как у его оппонента апостола Иакова «вера» — это скорее «верность». Скажем так: верность убеждению, для более тонкого оттенка, пожалуй, потребуется больше слов.

Понятно, что такое прочтение рано ли, поздно ли приведет к возникновению индекса необходимых дел, в итоге — к доктринерству. Простой пример можно услышать на практически любой проповеди: чего требует от нас наша вера? И далее можно подставлять любое, тут уж зависит от проповедника. Один скажет, что требует любви к ближнему, чем не сильно отклонится от — по крайней мере — заповеданного. Другой скажет, что молиться, поститься, ходить. А третий под требование нашей веры может заложить такое интересное, что соцсети потом бурлят недели две, настолько ошеломительные требования «нашей веры» придумал батюшка. Но понятно, что во всех случаях — это требование верности. Что-то уже установлено как необходимость того, что надо делать; есть индекс исполняемых действий, считаемых, что для веры они хороши (а он ох какой большой, этот индекс), укрепляют веру. Хотя на деле только отсебятины навалом, к тому же она постоянно добавляется.

Павел был крайне остроумен и чуток к словам, он явно понимал, до чего доведет требование коллеги Иакова подтверждать веру делами. Вот до этого доведет, до чего довело в конце концов. Для Павла вера есть основание, двигатель, которым осуществляется всякое дело. Видимым ли образом или невидимым. Ведь и Христос не требовал подтверждения веры делами со стороны людей, которые к Нему обращались. «Вера твоя спасла тебя», — так отвечал Он пришедшим к нему с верой. Маловерие же оттого торжествует, что основным требованием в религии остается требование верности. С постоянным подтверждением Богу, как считается, или просто себе. А что хочет тот, кто считает себя верным? Он хочет отдачи.

То есть его вера по сути не работает, не осуществляет ожидаемое, а просто ожидает отклика за свою верность. И дальше начинается маета, что отклика нет оттого, что, видимо, я недостаточно верен. И так далее. Люди доводят себя до психического и физического истощения, чтобы показать себя верным. Или, что чаще, соглашаются с тем, что они не особо-то и верные. «Маловеры мы». «Вера же есть осуществление ожидаемого и уверенность в невидимом», определил веру апостол Павел. Ожидаемое не ожидается, а осуществляется. Так вера свидетельствует в том числе и о своей верности. Наоборот же — не следует.