Афины , 16 сентября, 2016, 12:41 — ИА Регнум.

Мария Каллас

Мария Каллас — суперзвезда, легенда мировой оперы. Ее биографы не могут прийти к согласию в определении внутреннего содержания ее личности. Одно ясно — она была человеком очень сложным. Среди многих сомнений и колебаний в трактовке ее поступков есть аспекты, которые являются неоспоримыми. Ее сопрано, ее драматические образы на сцене были настолько яркими, что мы их помним до сих пор, спустя почти 40 лет после ее смерти, несмотря на то, что ее карьера певицы была очень короткой. Это была женщина железной воли, оставившая нам не только память о своем творчестве, но и учеников, которым, кроме уроков по вокалу, преподавала еще и мужество, стойкость, строгую дисциплину и требовательность к себе.

Она родилась в Нью-Йорке 4 декабря 1923 года в семье скромных греческих мигрантов. Училась вокалу в Консерватории в Афинах вместе с Эльвирой Идальго — знаменитой испанской певицей, обладательницей сопрано. Эльвира стала лучшей подругой и советчицей Марии Каллас. Во время немецкой оккупации Каллас находилась в Греции. Там же она впервые вышла на сцену в Афинской Опере в 1938 году, еще до начала войны. Уже тогда она начала проявлять крутой нрав, а также гибкость своего голоса, который имел диапазон от «ми» малой до «ми» третьей октавы. Ее настоящая карьера началась в 1947 году, когда она спела Джоконду Понкьелли на открытом воздухе «Арены ди Верона».

Известный оперный режиссер Туллио Серафин был первым, кто по достоинству оценил ее голос для мировой оперы. В 1948 году он представил певицу в «Карло Феличе» в опере «Турандот». Затем она спела в «Аиде», «Парсифале» и «Норме». Отказ выступать Маргариты Карозио позволил ей спеть партию Эльвиры в опере «Пуритане» Беллини.

Успех в партии, которая требовала вокальной виртуозности бельканто, сделал возможным беспроигрышность более легкого репертуара от Россини до Верди и «Медеи» Керубини в 1953 году. Проблемы с голосом заставили певицу отказаться от глобальных постановок. Кто-то говорил, что проблемы начались из-за лишнего веса, злые языки утверждали, что она изначально взяла на себя слишком много, что ей нужно было петь только меццо-сопрано и не нужно было петь контральто. Но ее драматический талант не давал покоя и заставлял ее использовать широкий репертуар в своем творчестве.

Парадокс заключается в том, что если бы Мария Каллас в свое время последовала совету петь только меццо-сопрано, то она никогда бы не стала настолько великой, что до сих пор о ней говорят и помнят. Чтобы этот мир запомнил тебя, нужно сделать больше, чем ты можешь.

Итак, с 1954 года Мария Каллас начинает терять голос. Поклонники прощают ей огрехи, но не прощают критики. С тех пор она спела только восемь партий, завершив свою карьеру в «Ковент-Гардене» в Лондоне, где выступила в той же роли, с которой начинала в Афинах.

Ее личная жизнь способствовала ее славе, но не была счастливой. Всем известны ее отношения с Аристотелем Онассисом, ради него она бросила своего мужа, промышленника Джованни Баттисту, который, впрочем, тоже обращался с ней грубо. Жаклин Кеннеди разрушила отношения Каллас с Онассисом. Несчастливая любовь, конечно, тоже не способствовала восстановлению голоса.

В 1964 году певица делает попытку вернуться в большую оперу, но ее постигает неудача. Последние годы она прожила в Париже, практически не выходя из квартиры. Умерла она от сердечного приступа 16 сентября 1977 года в Париже в возрасте 53 лет. Ее прах был развеян над Эгейским морем. Врачи установили, что потеря ею голоса была связана с редким заболеванием гладкой мускулатуры и соединительной ткани. Так что злопыхатели были не правы — если бы не эта редкая болезнь, она бы еще долго пела от контральто до меццо-сопрано, а мы бы наслаждались ее пением.