Вслед за объявлением президентом РФ Владимиром Путиным о согласии обсуждать вопрос о мирном договоре с Японией на основе Советско-японской совместной декларации 1956 года в СМИ стали вспоминать, как по настоянию Никиты Хрущева в эту декларацию было, хотя и в общей форме, но вписано согласие передать Японии уже находившуюся в составе СССР Малую Курильскую гряду — остров Шикотан и 18 мелких островов, именуемых японцами Хабомаи.

Никита Хрущёв

В связи с этим уникальные свидетельства о том, как это было, содержатся в воспоминаниях почившего в этом году в возрасте 99 лет патриарха советского и российского востоковедения, академика РАН Сергея Леонидовича Тихвинского (1918−2018), в трудах которого и во время продолжительных личных бесед с которым автор этих строк постигал тончайшие нюансы взаимоотношений дипломатов и политиков европейского происхождения с представителями восточных цивилизаций — китайцами, японцами, корейцами.

Свои мемуары этот искренне стремившийся к улучшению российско-японских отношений крупный дипломат и ученый назвал «Россия и Япония. Обречены на добрососедство». Уникальность свидетельств автора и в том, что он в качестве полномочного члена советской делегации был непосредственным участником сложнейших переговоров 50-х годов прошлого столетия о прекращении состояния войны и восстановлении дипломатических отношений нашей страны с Японией. И хотя книга была написана и издана более 20 лет назад, приводимые в ней объективные и взвешенные оценки в значительной мере могут пролить свет на то, как своевольные действия пользовавшегося вседозволенностью политика могут завязать столь тугие узлы, которые не удается развязать десятилетиями. А также явиться серьезным предупреждением от попыток наскоком или, наоборот, тихой сапой решать сложные, затрагивающих судьбу государства и народа политические и дипломатические проблемы.

Подписание Сан-Францисского мирного договора. 8 сентября 1951 года

Начнем цитирование книги академика с его несогласия с утверждениями Хрущева об ответственности И.В. Сталина за то, что советское правительство не поставило свою подпись под составленным в интересах США и их союзников сепаратным Сан-Францисским мирным договором с Японией. Читаем:

«Н.С. Хрущев резко осуждал отказ И.В. Сталина и В.М. Молотова от подписания в 1951 г. Сан-Францисского договора с Японией… «Если бы мы дали ранее правильную оценку сложившимся после разгрома японского милитаризма условиям и подписали бы мирный договор, разработанный американской стороной без нашего участия, но с учетом наших интересов, — писал в своих мемуарах Н.С. Хрущев, — мы бы сразу открыли в Токио свое представительство, создали посольство… После того, как наши представители удалились из Японии, много лет мы не имели там никаких представителей. Это большая потеря. Мы сами, проявив тупость, непонимание, создали наилучшие условия для антисоветской пропаганды со стороны врагов как внутри Японии, так и в США. Огромный пропагандистский аппарат, находившийся на Японских островах, был нацелен против Советского Союза»…

«Приведенные выше оценки Н.С. Хрущева, — указывал С.Л. Тихвинский, — представляются нам как не соответствовавшие истинному положению, которое существовало в мире в конце 40 — начале 50-х годов, когда готовился и подписывался Сан-Францисский мирный договор.

Н.С. Хрущев к тому же признавал, что ему не были понятны мотивы, по которым Сталин отказался подписать Сан-Францисский договор, и в своих мемуарах писал: «Нас пригласили подписать мирный договор с Японией, а мы отказались. Сложилась неясная обстановка, которая тянется до сих пор. Мне лично это совершенно не понятно. Тогда было непонятно и сейчас непонятно».

В начале 50-х годов Н.С. Хрущев был секретарем Московского комитета партии и не был в курсе конкретных вопросов международной политики. Нет ничего удивительного в том, что в своих мемуарах он не связывает вопрос об отказе Советского Союза от участия в разработанном США в одностороннем порядке мирном урегулировании с Японией с конкретной международной обстановкой тех лет, а эта обстановка выглядела для СССР весьма сложной».

Далее академик разъясняет сложную для Советского Союза ситуацию, когда еще отсутствовал ядерный паритет, были разработаны реальные планы ядерного нападения США на СССР, указывает на опасность перерастания Корейской войны в новую мировую, важность для Москвы учитывать интересы в первую очередь союзников на Дальнем Востоке — КНР и КНДР, напоминает о заключении одновременно с мирным договором военного союза США и Японии, прямо направленного против СССР и КНР, и приводит другие факторы, не позволявшие подписать сепаратный мирный договор.

Центральной темой воспоминаний являются советско-японские переговоры о заключении мирного договора. Как известно, инициативу сдать Японии Малую Курильскую гряду проявил, ни с кем не посоветовавшись, лично Хрущев, по сути дела приказав руководителю советской делегации Якову Малику объявить главе японской делегации о согласии ради скорейшего подписания мирного договора отдать Японии острова Шикотан и Хабомаи. Не правда ли, напрашивается определенная аналогия с сегодняшним днем?

Сергей Леонидович Тихвинский

Вот как описывает тогдашнюю ситуацию С.Л. Тихвинский:

«Я.А. Малик, остро переживая недовольство Хрущева медленным ходом переговоров, и, не посоветовавшись с остальными членами делегации, преждевременно высказал в беседе с Мацумото (глава японской делегации на переговорах о заключении мирного договора — А.К.) имевшуюся у делегации с самого начала переговоров утвержденную Политбюро ЦК КПСС (т.е. самим Н.С. Хрущевым) запасную позицию, не исчерпав защиту основной позиции. Его заявление вызвало сперва недоумение, а затем радость и дальнейшие непомерные требования со стороны японской делегации…»

При этом отмечалось, что импульсивное поведение Хрущева не позволило использовать советской делегацией три крупных козыря: японские военнопленные, доступ в ООН и соглашение о ловле рыбы в Охотском море.

«Решение Н.С. Хрущева отказаться в пользу Японии от суверенитета над частью Курильских островов было необдуманным, волюнтаристским актом, находившимся в прямом противоречии с Указом Президиума Верховного Совета СССР от 2 февраля 1946 г. «О национализации земли, банков, промышленных и коммунальных предприятий, железнодорожного и водного транспорта и средств связи южной части острова Сахалин и Курильских островов», в котором было зафиксировано, что с 20 сентября 1945 г. вся земля южной части острова Сахалин и Курильских островов «является государственной собственностью, то есть всенародным достоянием». Уступка Японии части советской территории, на которую без разрешения Верховного Совета СССР и советского народа пошел Хрущев, разрушала международно-правовую основу ялтинских и потсдамских договоренностей и противоречила Сан-Францисскому мирному договору, в котором был зафиксирован отказ Японии от Южного Сахалина и Курильских островов. Это недальновидное самоличное решение Хрущева стало миной замедленного действия, которая вот уже 40 лет продолжает угрожать добрососедству народов России и Японии (к сожалению, это был далеко не единственный акт самоуправства Хрущева: передача Крыма Украине, части земель на Северном Кавказе Чечне, ряда российских областей — Казахстану, стоят в том же ряду его волюнтаристских поступков, нанесших огромный вред России)», — отмечал академик Тихвинский.

А вот как бы ставшие завещанием слова маститого мэтра — дипломата, политика, ученого: «В связи с существованием у нас в стране большого разброса взглядов и мнений по вопросу о заключении мирного договора с Японией представляется целесообразным не форсировать переговоры с Японией о его заключении. Шаг за шагом развивая добрососедские отношения между двумя странами во всех областях — в торговле, культуре, образовании, науке, в совместном предпринимательстве и обеспечении безопасности в северо-восточной части Тихого океана — создавать климат доброжелательности, добрососедства и взаимного доверия, в условиях которого со временем станет возможным переход к решению более сложных проблем, включая и вопрос о мирном договоре».

Если нынешние российские руководители не желают прислушаться к предупреждениям современных востоковедов-профессионалов о вполне предсказуемых негативных последствиях рискованных шагов по пересмотру итогов Второй мировой войны, ничем не оправданных территориальных потерь нашего государства, может быть, они примут во внимание мнение многомудрых аксакалов от политики и дипломатии? Хотелось бы в это верить…