Летом 1938 года в составе Белорусского и Киевского военных округов были созданы управления шести армейских групп, а управления самих этих округов были реорганизованы в «особые». Тем самым фактически формировалось два скрытых фронтовых управления и в закамуфлированном виде воссоздавались обычные управления армий. Проведение всех этих организационных мер облегчило бы процесс мобилизационного развертывания советских вооруженных сил на западном театре военных действий. 21 сентября командование Красной армии отдало распоряжение о формировании Житомирской армейской группы, в состав которой на разных направлениях вошли два армейских (7 стрелковых дивизий), стрелковый (3 дивизии), два кавалерийских (6 дивизий), танковый корпус (2 танковые дивизии 1 мотострелковая бригада) и две отдельные танковые бригады. Подготовка к мобилизации затронула все военные округа страны вплоть до Урала, было дано распоряжение подготовить к переброске в ЧСР 4 авиабригады — 548 самолетов разных типов. В конце сентября — начале октября 1938 года в ряды Красной армии было призвано 328 762 чел.

Адольф Гитлер

21 сентября 1938 года Ворошилов издал директиву о проведении военных учений на границе с Польшей. 23−24 сентября группы войск должны были быть собраны в районе Новоград-Волынский. 22 сентября министр иностранных дел ЧСР передал в Москву просьбу. В связи с тем, что Польша сосредотачивала войска на всем протяжении границы с Чехословакией, Крофта просил обратить «внимание Варшавы на то, что советско-польский пакт о ненападении перестанет действовать в тот момент, когда Польша нападет на Чехословакию». В 04:00 23 сентября такое предупреждение было сделано — в случае польской агрессии против Чехословакии советское правительство без предупреждения денонсировало бы советско-польский договор о ненападении от 25 июля 1932 г. Польский ответ пришел в тот же день — Варшава была удивлена, так как на советско-польской границе она не концентрировла войска. Впрочем, польское правительство заявило, что никому не собирается давать объяснения по вопросам о мерах, предпринимаемых для обороны Польши.

Поддержка со стороны РККА была весьма существенна для армии ЧСР. На 1 апреля 1938 года в сухопутных войсках Германии насчитывалось 15 213 орудий и минометов. В танковых войсках к 1 октября было 2608 боевых машин (из них 1468 Т-I, 823 Т-II, 59 Т-III, 76 Т-IV и 182 командирских танка). Люфтваффе к 26 сентября располагало 3307 самолетами, а также 2444 полностью и 1064 частично боеготовыми экипажами. Тем не менее армия Германии не имела достаточного подготовленного запаса для военных действий — в 1937—1938 гг. её основная мощь — 32 пехотные, 4 моторизованные, 3 танковые дивизии могла быть максимум удвоена по численности и достичь только 1 млн чел. Этого было совершенно недостаточно для войны в изоляции против коалиции, но Берлину такая опасность не угрожала.

22 сентября Будапешт потребовал от Праги дать венграм, словакам и русинам те же права самоопределения, которые получили судетские немцы. В Венгрии началась частичная мобилизация армии. В тот же день и Варшава потребовала уступить спорные с польской точки зрения территории. Одновременный конфликт с Германией, Венгрией и Польшей ЧСР, вытянутая с запада на восток почти на 1,5 тыс. км., не могла бы выдержать. 23 сентября Лондон и Париж известили правительство ЧСР, что они не могут нести ответственность за развитие ситуации на чехословацко-немецкой границе. Прага начала мобилизацию. Она проходила в образцовом порядке, при полной поддержке населения. Уже 24 сентября ряды армии пополнили 1,5 млн резервистов. «После проведения мобилизации, — известил 24 сентября посланников Англии, Франции и СССР Крофта, — мы выдержим любое нападение, и очень долго.»

Венгерские солдаты

24 сентября состоялась вторая встреча Гитлера и Чемберлена. Она шла непросто, но в итоге глава британского правительства принял программу фюрера германского народа. Возвращаясь домой, Чемберлен сказал: «Теперь очередь за Чехословакией». Но внешне Лондон и Париж имитировали готовность занять твердую позицию. 25 сентября без какого-либо предупреждения Варшава приступила к блокаде Чехословакии. Было остановлено железнодорожное, автомобильное, воздушное сообщение, телеграфная и телефонная связь прерваны. Польша призвала Венгрию и Германию последовать ее примеру. Надо отметить, что Берлин уже делал это без деклараций, а венгры присоединились к блокаде 26 сентября. С 27 сентября начались нападения польских диверсантов на патрули чехословацкой армии, здания почт, телеграфов, администраций, обстрел казарм и т.п. После совершения терактов эти группы отходили на территорию Польши. Ту же линию поведения выбрали и власти Венгрии, собранные на ее территории отряды чернорубашечников с 5 октября начали проникновение в Словакию и Подкарпатье.

26 сентября Франция и Англия дали гарантию помощи друг другу на случай нападения Германии на ЧСР. В этот же день Гитлер выступил в берлинском Спортпаласе с речью, в которой говорил о том, что к 1 октября все должно быть кончено мирным путем, иначе вопрос о Судетах будет решен силой. По его словам это было последнее территориальное требование Германии, а чехи ей не нужны. Ситуация показалась опасной для президента США. 26 сентября Франклин Делано Рузвельт направил телеграмму Гитлеру, Бенешу, Чемберлену и Даладье с призывом не прерывать переговоров и решить судетский вопрос мирным путем. 27 сентября президент направил личное послание Муссолини с просьбой о посредничестве в таких переговорах.

Чехословакия к 29 сентября имела 4 армии, 7 армейских корпусов, 18 пехотных, 1 моторизованную, 6 легких пехотных дивизий, 4 кавалерийские, 4 моторизованные бригады и 4 группы пехоты. Вооруженные силы этой страны, в распоряжении которых было 5700 орудий и минометов, 1514 самолетов, 348 танков, 70 танкеток и 75 бронемашин, насчитывали почти 2 млн человек. На границе было построено 8 крепостей, 725 тяжелых дотов и 8774 легких дзота. Некоторые из них были весьма солидными, их строили французские инженеры по образцу линии Мажино. По мнению генерал-фельдмарша Альберта Кессельринга, осматривавшего позже линию укреплений, слухи о её прочности были очень преувеличены, а глубина линии долговременной обороны невелика. Тем не менее с её потерей ЧСР стала бы еще беззащитней. Но возможная поддержка Советского Союза уже не была столь важна для Праги, как необходимость не допустить сторонников советской ориентации — коммунистов — в правительство. Уже 22 сентября стало ясно, что Сыровы этого не допустит.

Укрепления чехословацкой «линии Бенеша» в Судетах

С лета 1938 года усилия гитлеровской дипломатии принесли плоды — стало ясно, что Париж и Лондон не вступят войну из-за судетской проблемы. Об этом были информированы и послы Чехословакии в Англии и во Франции. Эти заверения делались на фоне энергичных, казалось бы, приготовлений к военным действиям. Во французские войска к 28 сентября было мобилизовано 1,5 млн человек, а на границе с Германией развернуто 37 пехотных дивизий, 13 кавалерийских бригад и 29 танковых полков (общая численность — 896 тыс. человек). Всего во французской армии насчитывалось более 1275 танков и 1604 боевых самолета первой линии. Вооруженные силы Великобритании располагали 20 дивизиями и 2 бригадами (около 400 тыс. человек), 375 танками и 1759 самолетами первой линии. Британия приступила к мобилизации флота. Из Парижа началась эвакуация детей и женщин. Город с населением 2,75 млн. чел. покинуло 600 тыс. чел. В городах устанавливались зенитные батареи, рылись окопы. При этом ни в одной стран не проводилось всеобщей мобилизации. Но Берлин грозил, что начнет ее в ближайшее время.

Чехословацкие бомбардировщики пролетают над барельефом герба Чехословакии

28 сентября Гитлер пригласил Даладье и Чемберлена на переговоры. Оно пришло во время выступления премьера в палате общин, о чем он немедленно известил депутатов. В британском парламенте известие об этом вызвало бурю восторга. Оно было поддержано не только консерваторами, но и либералами, и лейбористами. Депутаты кричали, бросали в воздух свернутые в шар бумажные листы, плакали от счастья. Единственным протестующим был единственный член Палаты общин от коммунистической партии — Уильям Галлахер. Под свист и крики сторонников соглашения с Гитлером он буквально прокричал: «Здесь, на другой стороне палаты, так же много фашистов, как в Германии. Я протестую против того, чтобы Чехословакия была принесена в жертву».

29 сентября в 12:45 начала работу Мюнхенская конференция. В ней приняли участие Франция, Италия, Англия и Германия. На следующий день все было кончено. Протокол был подписан в 02:00 30 сентября. Было принято решение, которое должно было удовлетворить Гитлера. Судетская область должна была быть передана Берлину в пять этапов с 1 до 10 октября. Кроме того, были признаны права Польши и Венгрии на территориальное урегулирование с Чехословакией. Конференция провозгласила гарантии новых границ ЧСР, но эти гарантии так и не были зафиксированы соглашением. Зато 30 сентября было подписано англо-германское соглашение о ненападении и консультациях. По просьбе Гитлера интересы венгерского и польского меньшинства на конференции представлял Муссолини. В результате было принято решение урегулировать эти проблемы в течение трех месяцев, что было оформлено дополнительной декларацией.

Представители «Града» не участвовали в переговорах, где решалась судьба их страны. 29 сентября чехословацкую делегацию в составе посланника в Германии и представителя МИД — это были Гумберт Масарик и Войтех Мастный — пригласили Чемберлен и Даладье. Они и поставили в известность чехословацких дипломатов о решениях конференции. На попытки протестовать был дан исчерпывающий ответ — делегация должна или принять решения, или «вам придется улаживать свои дела с немцами в полном одиночестве». Чехам не оставалось ничего, как принять решение конференции. Мир в Европе был обеспечен для целого поколения. Так говорил Чемберлен, потрясая на аэродроме в Лондоне листом бумаги с текстом соглашения. Его возвращение домой было триумфальным. Даунинг-стрит, по которому следовал автомобиль главы правительства, утопал в цветах. Палата общин практически немедленно проголосовала за договор, хотя и не единогласно — 366 голосами против 144.

Гитлер и Чемберлен

Объективности ради следует отметить, что радость в Англии была не всеобщей. 1-й лорд Адмиралтейства Дафф Купер в знак протеста подал в отставку. В течение нескольких дней октября он получил 4 тыс. писем, 90% авторов которых одобряло его поступок. Черчилль назвал случившееся «тотальным и абсолютным поражением». Но эти голоса не определяли положение дел. Даладье также встречали в Париже овациями и криками восторга: «Да здравствует Даладье! Да здравствует мир!»

Естественно, что в Германии восторг был гораздо более сильным. «Осенью 1938 г. немецкий народ, несомненно, с удовлеторением встретил мирное разрешение судетской проблемы на совещании в Мюнхене. — Вспоминал после войны генерал от инфантерии Курт Типпельскирх. — Чемберлен, проезжавший после окончания совещания по улицам города, видел повсюду ликующих, охваченных восторгом людей. Немецкий народ не хотел войны. У него было одно пламенное желание — жить в мире со всеми европейскими народами, но в то же время быть сильным и пользоваться уважением.» После войны писать о миролюбии представителю страны-агрессора естественно, но даже и тут не совсем ясно, хотели немцы жить в мире с теми народами, которые они не считали европейскими. Но в любом случае, одно утверждение генерала не подлежит сомнению: авторитет Гитлера после этого резко подскочил вверх. Мюнхенское соглашение вызвало восторг у президента США. Он заявил, что со временем благодарная Англия воздвигнет Чемберлену памятник и направил ему краткую телеграмму: «Goodman!» Позицию СССР никто не принимал в расчет. «Это «пренебрежение, — вспоминал Лиддел Харт, — год спустя имело фатальные последствия».

30 сентября 1938 года президент Бенеш выступил на экстренном заседании правительства. Он поддержал уступки требованиям конференции. Поддержка СССР, по его словам, только ухудшила бы положение — в таком случае возникнет альянс Германии, Польши, Венгрии и Румынии, «наступит война всех против России, и Англия выступит против нас». Поведение Румынии не исключало ее присоединения к германскому союзу. К концу сентября максимум уступок, которые иногда допускал Бухарест, был пропуск советских самолетов через свое воздушное пространство в случае военных действий между ЧСР и Германией. После войны Бенеш был уже более самокритичен и, представляется, более искренен: «Лучше всего в таких обстоятельствах сжать зубы, принести жертвы и ждать». Он сжал зубы, жертвами стали другие, а Бенеш предпочел ждать в эмиграции в Англии. 30 ноября новым президентом был избран Эмиль Гаха. Сыровы забыл про свои обещания сражаться в любом случае и отдал приказ войскам не сопротивляться входящим в Чехословакию подразделениям германской, польской и венгерской армий. К этому времени Прага призвала 75% обученного резерва, в армии числилось 1,5 млн чел.

В Варшаве были очень недовольны своим неучастием в Мюнхенской конференции и решили напомнить о своем величии и способности действовать самостоятельно. 20 сентября в 23:20 польский посланник в Праге Казимеж Папее вручил ультиматум главе МИД Крофте — с 1 октября начать передачу Польше Тешинской Силезии и закончить её в течение 10 дней. Прага приняла требования за час до истечения срока действия ультиматума. 1 октября немецкие войска начали переходить границу в Судетах. На следующий день поляки вошли в Тешин. «Делая по указке Гитлера все возможное для того, чтобы усилить фашистскую Германию в Центральной Европе, — отмечала статья «Правды» от 1 октября 1938 года, — варшавские паны своими руками копают могилу польской независимости. Вряд ли можно сомневаться в том, что недалеко то время, когда фашистская Германия, опьяненная своей безнаказанностью, поставит в порядок дня вопрос о разделе Польши». Вскоре этот прогноз оправдается, но несколько неожиданным для Советского Союза образом.