Ровдино: где весы Гражданской войны на Севере склонились в сторону красных

Политическая стратегия Антанты в России времен Гражданской войны сформулирована в ноте Верховного Совета от 26 июня 1919 года. Она значила расчленение бывшей Империи на «автономии и правительства, с которыми имеет дело Антанта» и которые становились неприкосновенными для антибольшевистских правительств. С военной стратегией было сложнее. Поначалу интервенция называлась эпизодом Первой мировой по предотвращению захвата немцами складов вооружений в Архангельске. Вывоз оружия в Котлас в мае-июне 1918 года дискредитировал эту легенду, совпадавшую с направлением наступления по Двине. Сразу после высадки 2 августа в Архангельске интервенты провозгласили целью освобождение России от большевизма.

В «Обращении союзного командования к населению России. Август 1918 г.» значилось: «Мы только стремимся помочь России освободиться от большевистского гнета… Ни тени захватнических устремлений не существует у нас: мы хотим, чтобы всякий народ мог сам решать свою судьбу… приход союзников означает конец бесправия, восстановление разрушенного большевиками внутреннего мира и благополучия, окончание… голода и разрухи» (1).

Эти задача развязывала руки для продвижения на всех направлениях, и желательным становился захват Шенкурска, продвижение к Вельску и далее на Вологду. Единственно, что сдерживало — ничтожные вооруженные силы, выделяемые на Север России. 2 августа 1918 года на Красной пристани Архангельска высадились 600 пехотинцев, а осенью 1918 года интервентов насчитывалось до 15 000, с большим числом в нестроевых частях. Впору бы выбрать не наступательную, а оборонительную стратегию. Но главнокомандующий на Севере России английский генерал Ф. Пуль «полагал, что его группировка будет значительно усилена и затем примет участие в генеральном наступлении всех белых армий на Петроград и Москву… большевики не смогут противостоять той лавине, которая вот-вот на них обрушится… Всё, что сейчас требуется — это немедленные и стремительные действия, пока они не встали на ноги», (2) и продвинул свои небольшие силы на многие сотни километров на юг. В октябре 1918 года на его место назначили подполковника «по патенту» Э. Айронсайда, с временным званием бригадного генерала. Чтобы стать «настоящим» генералом и занять после войны хорошую должность, ему надо было отличиться — наступать.

В итоге, когда 4 сентября 1918 года в Архангельск прибыл 339-й полк армии США, одну его роту бросили на второстепенное в военном отношении, но идеологически важное Важское направление. «Задачей Важской колонны был выход к Вельску и установка там линии связи с железной дорогой», вспоминали впоследствии американцы. Так же думали и красные — командарм-6 В.М. Гиттис докладывал 8 октября Л.Д. Троцкому: «сосредоточившись в Вельске… он (противник — прим. автора) будет иметь возможность легко покрыть 1000-верстные расстояния до линии железной дороги, что с одновременном нажимом с севера может привести к потере нами этой линии и выходу его на кратчайшую коммуникационную линию (на Вологду — прим. автора)» (3). Вага становилась как бы обходом Железнодорожного фронта красных у Емцы, в случае его разгрома открывавшим дорогу на Вологду.

На Ваге интервентами только что было эвакуировано село Благовещенское, всего в 60 километрах от Вельска. Вновь двинуться вперед решил Айронсайд. Колесник «Лев Толстой», месяц назад доставивший из Шенкурска в Благовещенское и обратно роту королевских шотландцев, теперь вез два взвода роты А 339 полка. Задачей было взять село Ровдино — тоже на пути в Вельск, только в 85 километрах. По берегу следовали 300 белогвардейцев и взвод Славяно-Британского легиона.

Красные тоже собирались наступать. Августовскую неразбериху, чуть не закончившуюся сдачей Вельска, они преодолели. 11 сентября был сформирован Северный фронт, из мелких разрозненных частей были сформированы две роты в 450 красноармейцев, к которым непрерывно подходили отряды красных партизан из окрестных волостей. На некоторое время создалось равновесие сил, весы колебались, перевеса не было ни у тех, ни у других. Роковую роль сыграло отсутствие у красных артиллерии.

У деревни Усть Пуя «Лев Толстой» под огнем высадил десант, одновременно белый отряд М. Ракитина захватил деревню с дороги. Здесь оборонялся за неделю до этого собранный Суландский партизанский отряд — 60 человек: «Мы старались занять гребень берега и помешать пароходу идти дальше или высадить десант. Установили два пулемета. Противник открыл сильный ураганный огонь из пулеметов и орудий… От наших выстрелов вода у ватерлинии парохода кипела, точно в котле. Пароход отошел в бухту и стал высаживать десант. Нам не было возможности воспрепятствовать высадке — мешала крутизна берега и огонь противника… Началось отступление в с. Ровдино» (4). На следующий день преследование отступавших красных продолжилось, а 24 сентября отряд интервентов и белых без боя вошел в Ровдино.

Началось соревнование ресурсов. Красные отправили из Тотьмы взвод артиллерии, из Вологды — 100 матросов и саперную команду. Интервенты назначили на Важское направление энергичного полковника П. Дилакторского, придав ему 200 белогвардейцев. 27 сентября, пополнив силы Вельской колонны, штаб 6 армии РККА приказал отбить Ровдино, и наступать на Шенкурск и к устью Ваги. Войска выдвинулись к деревне Гоголюха, в 4 верстах от Ровдино. Интервенты и белые тоже пошли в наступление на Гоголюху: «Внезапно услышали выстрел из орудия… Видим войска в панике отступают, начали останавливать. Тов. Комиссаров с револьвером в руке кричит: «Ни шагу назад!». Остановились и стояли тут три недели. …Белые несколько раз пытались наступать на Гоголюху, но наша разведка и охранение вовремя обнаруживали их, и наступление сытых, хорошо вооруженных солдат отбивалось отрядом 150-ти человек голодных, плохо вооруженных красноармейцев» (5). Красная артиллерия из Тотьмы так и не появилась. «…Мы заметили обход противника с двух сторон… Мы уже стали отступать, но подоспели моряки, и бой снова разгорелся, продолжаясь целый день. Все дрались не на жизнь, а на смерть. Вечером, в темноте, обе стороны отступили. Противник отошел к Ровдино, а мы в Благовещенск и д. Песьяково» (6). Гиттис в телеграмме Троцкому так объяснял отступление: «наш небольшой отряд, без артиллерии, ведет жаркий бой с противником, перешедшим в наступление при поддержке сильного огня из тяжелых орудий, бомбометов и минометов» (7). Хотя ни «тяжелых орудий», ни «бомбометов» у белых не было.

Казалось бы, ничего не мешало интервентам в том же духе двигаться к Вельску. Но неприятности пришли оттуда, откуда не ждали. Американцы, считавшие, что «позиция… находилась очень далеко от нашей базы и в середине вражеской территории… не было никаких причин оставаться здесь… Много инцидентов показали, что мы находились во враждебной и очень опасной местности… Наши запасы очень скудные, люди в преддверии холодов одеты очень плохо, и в довершении ко всему, запасы табака кончились… усилились холода и с ними опасность остаться здесь на всю зиму» (8), не хотели наступать.

В это время между английским командованием и американской стороной возник крупный конфликт. Арест Г.Е. Чаплиным с молчаливого согласия генерала Пуля 5 сентября 1918 года в Архангельске социалистического правительства Н.В. Чайковского вызвал резкую реакцию властей США.

Госсекретарь США Р. Лансинг писал 12 сентября 1918 года американскому послу в Лондоне: «Курс… взятый генералом Пулем, совершенно расходится с политикой нашего правительства… если вышеуказанное вмешательство не будет пресечено, окажется вынужденным рассмотреть вопрос о выводе американских войск из-под верховного командования генерала Пуля и приказать полковнику Стюарту действовать независимо…» (9).

Конечно, не только арест Чайковского и Ко сыграл свою роль, но и авантюризм английского командования, гнавшего вперед слабые силы подчиненных американцев. Американские части в наступательных операциях использовать стало невозможно. И об эвакуации речи пока не шло. Оставалось занять наилучшую оборонительную позицию, каковым Ровдино, на плоском как стол берегу Ваги, не являлось. П. Дилакторский, настроенный на активные действия, запросился с Ваги: «сам я чувствую себя сильно нездоровым… и как только будет перерыв в операциях, то вынужден буду временно заболеть, и очень просил бы командировать надежного офицера в помощники, которым я мог бы замениться» (10). Население всё больше поддавалось пропаганде большевиков: «…мы начали работы в тылу противника. Наши ходили в самое Ровдино, раскидывали прокламации, агитировали… настроение населения склонялось на нашу сторону. …в результате они (белые — прим. автора) решили оставить эту местность, насыщенную большевиками…». (11). 27 октября 1918 года интервенты без боя покинули Ровдино и отступили на Высокую Гору в Усть-Паденьге — лучше позиции для обороны было не придумать.

Весы качнулись в сторону красных, и затем, несмотря на поражения и потери, всё больше клонились на их сторону. Начинали сказываться переферийная позиция белых, цели интервентов на расчленение России, мощь порожденного революцией лозунга передела собственности и социальной справедливости.

Примечания: