Падёж раздора, или Куда мчатся ямальские олени
На Ямале не утихают споры вокруг падежа оленей. А олени, несмотря на дискуссии вокруг, продолжают гибнуть. Власти региона и ветеринарная служба сообщают, что гибель 10 тысяч оленей, или чуть более одного процента от всего поголовья, — сезонное явление, естественный отбор более сильных животных. Активисты из числа коренного малочисленного населения заявляют: ничего нормального в падеже нет, когда оленеводы теряют имущество, сообщает корреспондент ИА REGNUM.
Оленей — на убой или в загоны
В минувшие выходные, 26 и 27 мая, в рамках весеннего мониторинга стойбищ ветеринары, представители местных властей, агропромышленники облетели восемь стойбищ оленеводов Ямальского района, сообщает пресс-служба правительства ЯНАО. Дальнейшее следование по местам стоянок специалисты продолжили на этой неделе уже на снегоходах.
Ранее в сюжете:На Ямале жгут трупы оленей: погибли 10 тысяч
Были осмотрены стойбища МОП «Ярсалинское» и стоянки частных оленеводов. После оттепели в этом районе ЯНАО на протяжении двух суток властвовал штормовой ветер. В низинах образовался прочный снежный наст. Зима затянулась. Доступ к ягелю, которым питаются в основном олени, на некоторых стоянках затруднён из-за корки льда, животные голодают, болеют, поэтому наблюдается сезонный отход поголовья.
Читайте ранее в этом сюжете: На Ямале очередной падёж оленей: язва или бескормица?
Ветеринары собрали пробы для исключения эпизоотии. Погибшие животные сжигаются спецбригадами. Председатель Союза оленеводов Ямала Степан Вануйто принял заявки от кочующих тундровиков на помощь в приобретении горюче-смазочных материалов для каслания на снегоходах.
«Сегодня в округе большое поголовье северных оленей, природа показывает, что его нужно сокращать. Мы не оставим оленеводов один на один с проблемами. Будем помогать всем, что понадобится. В случае с сокращением поголовья вижу выход в активном участии в убойной кампании. Оленеводам иногда и не нужно такое количество денег, которые они получат за сдачу мяса. Но их можно положить на сберегательный счёт или инвестировать», — считает Степан Вануйто.
Вопрос перенаселённости ямальской тундры оленями поднимался на мартовском совете «Оленеводов мира», который состоялся в Салехарде в 2018 году. Именно на Ямале самое крупное, в 730 тысяч, поголовье оленей на планете. При этом оленеёмкость пастбищ региона не превышает 400 тыс. голов. Животным не хватает кормовой базы и без затянувшихся зим и ледового наста. Правительство ЯНАО стимулирует сокращение стада, увеличивая пункты сбора оленины. Перерабатывающие комплексы создаются максимально близко для оленеводов. Наращивается экспорт мяса. С бескормицей для оленей в ЯНАО планируют бороться искусственным питанием — будет запущен завод по производству корма, схожего по химическому составу с природным.
Ранее в сюжете:В ЯНАО нацелились на экспорт оленины в Азию через Северный морской путь
Кроме того, планируется развить изгородное оленеводство. Облёт на север от Салехарда на 300 км показал, что тундра ещё в снегу. А на юге и западе уже появились проталины. Рассматривается перевод оленей на надымские пастбища как выход из сложившейся ситуации. Возможен вариант объединения четырёх муниципальных оленеводческих предприятий в одно. В таком случае им будет оказываться адресная государственная помощь.
По данным пресс-службы правительства ЯНАО, оленеводством сегодня в регионе занимаются 45 организаций различных форм собственности, а также более трёх тысяч частных хозяйств. Переработка оленины ведется на семи современных убойно-заготовительных комплексах. Три из них сертифицированы в соответствии с требованиями Евросоюза. Объёмы заготовок мяса северного оленя в убойную кампанию 2017−2018 — составили более 2,8 тыс. тонн, что на 400 тонн более прошлогодних показателей. За десять лет объёмы производства оленины возросли на Ямале в два раза.
«Без оленей мы исчезнем»
Не согласна с правительственной линией сокращения поголовья северного оленя дочь потомственного оленевода, ямальский писатель, почетный гражданин ЯНАО Нина Янде. Она настаивает на том, что развитие оленеводства на Ямале в сторону увеличения поголовья — это условие сохранения коренных малых народов, их идентичности.
«У меня сложилось впечатление, что далеко не все ученые, чиновники, общественники, журналисты имеют реальное представление о традиционном образе жизни моего народа. К сожалению, многие из них уже делают поспешные выводы, за которыми могут последовать катастрофические события — отсутствие будущего, исчезновение ненцев как нации, народности. Нас ведь немного. В тундре Ямало-Ненецкого округа проживают и ведут кочевой образ жизни более 18 тысяч человек. Может, эта цифра устарела, но это та часть ненецкого народа, которая до двадцать первого века сохранила свою уникальную культуру, традиционный образ жизни, землю, оленей, язык и обычаи», — пишет она в своём обращении «Зачем ненцу много оленей?».
И приводит пример одной семьи из десяти человек: хозяин, его жена, шесть детей, бабушка и дедушка. Для передвижения по тундре, чтобы везти аргиши (обозы), — у такой семьи в зимнее время может быть четыре аргиша, — необходимо не менее 60 оленей.
«Питаются ненцы в основном мясом оленя. Оленеводы меняют у рыбаков мясо на рыбу. Остальные продукты (самые необходимые — чай, масло, сахар, хлеб, муку, макароны, крупы и пр.) покупают по тем высоким ценам, которые сегодня есть в магазинах. 23−25 оленей за год забивает эта семья на пропитание. Могут приехать родственники, появятся дополнительные расходы — надо снова забить оленя, причем хорошего. На обмен, покупку летней обуви, бензина, электростанции, одежды для детей, гаджетов и т. д. нужно более 60 оленей. На тынзян (аркан) надо будет 2 шкуры, да с крепкой мездрой.
В век техники не обойтись без снегохода, чтобы ездить на дальние расстояния за продуктами, рыбой, собирать оленей, обследовать местность. Кто поскромнее живет, может приобрести снегоход только российского производства, который стоит примерно 270 тысяч рублей (в пересчете на оленей — это где-то 35 голов). Импортный снегоход легче в управлении, надежнее, но и стоит больше миллиона рублей. Чтобы приобрести его, понадобится 150−160 оленей. Один небольшой олень стоит 7−8 тысяч рублей. На летний чум надо брезент. А юфть для снастей? Всё это стоит больших денег», — рассказывает о быте семьи современного ямальского оленевода Нина Янде.
Для воспроизводства оленей, по скромному подсчёту, любой семье необходимо иметь маточное поголовье из 120 важенок (самок) и более 10−12 хоров (производителей). И надо иметь неприкосновенный запас из 50 оленей. Затем подсчитываются олени на естественные потери, на жертвоприношение, на тёплую национальную одежду…
«На основании таких подсчетов пришла к выводу: прожиточный минимум на семью из 10 человек составит более 550 оленей. А чтобы жить более-менее сносно, не просто сводить концы с концами, такой семье надо иметь 600 оленей. И здесь не до богатства. Подчеркиваю: это прожиточный минимум», — утверждает ямальская писательница.
Огорчает Нину Янде и вывод из оборота пастбищ под предприятия топливно-энергетического комплекса. Что касается перевода оленьих стад с севера, с Ямальского и Тазовского районов, в южные Надымский и Красноселькупский, то у Нины Янде возникает вопрос: как тундрового оленя превратить в лесного? Загоны? Но это будет другой олень.
«Далеки от реалий тундры»
В социальных сетях от имени некоторых оленеводов высказывается мнение, дескать, все меры правительства региона по регулированию оленьих стад — не что иное, как попытки освободить север Ямала под гигантские арктические проекты. Освободить от головной боли в виде пасущихся оленей и настоящих хозяев тундры. Ещё и прививки от сибирской язвы заставляют делать, чтобы сгубить иммунитет у животных, чтобы вымерли напрочь.
Читайте ранее в этом сюжете: Умирают от прививок? — падёж оленей на Ямале затянется на десять дней
После бесед с рядом чиновников из правительства ЯНАО подобного впечатления не складывается. Говорится об искусственном превращении рядового сезонного падежа в проблему вселенского масштаба. Подогревают ситуацию некоторые международные организации, легально действующие в России, но не настроенные на конструктивный диалог. Их цели расшифровывать нет необходимости: Ямал — это блокпост российской Арктики, который успешно развивается семимильными шагами, привлекательнейшая для экономического сотрудничества территория России, где страны Евросоюза резко забывают о санкциях.
Несмотря на шум в интернете, большинство оленеводов всё-таки перешли на летние пастбища. Алексей Сэротэтто как председатель общины «Харп», объединяющей 263 семьи оленеводов, владеющих поголовьем в 75,5 тысяч оленей, высказал своё мнение о весеннем падёже 2018 года в интервью ИА «Север-Пресс».
"Конечно, олени слабые, потому что весна длинная. Кто понимает в оленеводстве, знает, ежегодный падеж — нормальное явление. Без этого не обходится ни одна весна. В общине, со слов людей, неделю назад падеж был 4500 голов. Это совершенно нормальные цифры», — заявил оленевод.
Какое-либо нагнетание ситуации по падежу оленей Алексей Сэротэтто назвал провокацией людей, далеких от реалий тундры.
В социальных сетях высказывают ещё одну версию разросшихся стад и ярого сопротивления оленеводов вести животных на убой. Огромные стада, а ранее говорилось, что оленей на Ямале в два раза больше кормовой базы, обусловлены меркантильными интересами. Некоторых оленеводов не интересует сдача мяса, даже по цене 200 рублей за килограмм.
Читайте ранее в этом сюжете: Оленьи рога и слабые законы: бюджет Ямала теряет миллионы рублей
Ведь средний удельный вес оленя без головы, ног, внутренностей составляет около 35 кг. А удельный вес пантов взрослого, даже истощённого, самца северного оленя может достигать 10 килограммов. Закупочная цена пантов доходит до двух тысяч рублей за килограмм.
«Оленеводы отказываются регулировать численность поголовья, ну так это делает за них сама природа. А виновными назначат руководителей ветслужбы, конечно», — звучит и такое мнение.