Путешествия по Русскому Северу привели меня в поселок «Река Емца», что в 15 км южнее станции Емца Северной железной дороги.

Владимир Станулевич
По брустверу красных окопов 1919 года идет тропинка от железной дороги к дому Владимира Васёва

Здесь 5—7 сентября 1919 года развернулось наступление 3-го и 6-го Северных полков белых при поддержке англичан. Интервенты через три недели уходили с Севера, и собирались максимально отбросить красных ради спокойной эвакуации, а белые использовали союзников для привлечения к себе максимального числа красных частей и недопущения их переброски против наступавшего на Петроград Юденича.

Командовал железнодорожным фронтом белых князь Александр Мурузи — колоритнейшая личность даже на фоне гражданской войны. В царской армии служил в Дагестанском, Читинском и Кубанском конных полках, закончил воздухоплавательную школу, командовал кавалерийской дивизией. В 1918 году добровольно вступил в РККА и был назначен начальником штаба Беломорского военного округа, где готовил белый переворот в Архангельске, после которого служил в Славяно-Британском легионе, командовал 3-м Северным полком, а с 2 сентября 1919 года — железнодорожным фронтом белых. За бои осенью 1919 года — генерал-майор. Разругавшись в конце 1919 года с начальником штаба Северного фронта генералом Квецинским уехал в эмиграцию. Умер в 1954 году в Париже.

Его противником был 23-летний Иероним Уборевич — подпоручик царской армии, командир 18 стрелковой дивизии 6 отдельной армии РККА, награжденный за действия осенью 1918 года орденом Красного знамени №1. Был переведен в ноябре 1919 года, после неуспешных действий на железнодорожном фронте, сразу через одну ступень наверх — в командующие 14 армией — против Деникина. В 1922 году подавлял с применением химических снарядов крестьянское восстание на Тамбовщине. Назначался командующим Украинского, Московского и Белорусского военных округов. Расстрелян по делу Тухачевского в 1937 году.

Только что захватив станцию Емцу, Мурузи сразу атаковал спешно переброшенный к мосту 159-й полк РККА — ядро которого составляли онежские партизаны. На северном берегу Емцы укрепились 3 роты полка, мост был заминирован, остальные части заняли окопы на южном берегу, еще южнее огнем поддерживал оборону красный бронепоезд.

Предмостное укрепление на северном берегу продержалось сутки. Разъезд, сейчас носящий имя Тимме, белый 3-й полк атаковал 10 раз за один день, нервы не выдерживали напряжения, части в бой шли накачанные виски с эфиром.

«Одна за другой к проволочным заграждениям двигались густые цепи пьяных белогвардейцев. …Задние цепи шли по трупам, и отдельные группы, преодолев проволочные заграждения, пошли в штыковую атаку на наши окопы» (1).

На следующий день 6-й белый полк форсировал реку Емцу в обход — в том месте где сейчас ИТК УФСИН — и выбил остатки 159-го полка из окопов на южном берегу, красные отступили к станции Шелекса и даже Плесецкой.

Сохранились воспоминания красноармейцев:

«Видим, очень много несут раненых, потом уже все отступают, бегут в панике. На нас бросаются в атаку белые. Мы бросились бежать, где стоял наш бронепоезд, бронепоезд тронулся, и мы бросились за ним…» (2).

Минеры в последние минуты взорвали пролет моста, чтобы остановить бронепоезд «Колчак», мост рухнул весь. Наступление белых замедлилось, хотя 3-й и 6-й полки при поддержке английского батальона отбросили остатки 159-го полка еще на 10 км за несколько дней.

За эти дни только 3-й Северный полк белых потерял 475 человек и был отведен на отдых и пополнение. Правда, к тому времени основным пополнением белых полков стали пленные красноармейцы, прошедшие фильтрацию в лагере на Кегострове. На станции Емца таковых было захвачено около 800 человек.

Бросок белых на юг по железной дороге с такими чудовищными потерями, казалось бы, не имел смысла — дойди они до Няндомы, до Коноши, и продвигаться стало бы невозможно — фланги открыты. Смысл возникал — если учитывать, что в эти дни Деникин успешно двигался на Москву — 23 августа белые взяли Одессу, Херсон и Николаев, 31 августа — Киев, и несмотря на переброску частей Красной армии с других фронтов, готовились взять Курск, Орел и Воронеж. Миллер помогал Деникину.

Я ехал сюда с книгой Владимира Васёва «Красные и белые» — удивляясь отличному знанию автором этой местности. В поселке подъехал к мужику:

— Где тут какие памятники?

— За железной дорогой.

— Поехали к ней.

— А вот, говорит, Сашкин дом, он лучше покажет.

60-летний «Сашка» вышел:

— Вон памятник, а о гражданской пишет мой сосед — Васёв.

— Владимир?

— Да, Владимир!

Так, через третьи руки, цепочкой случайных совпадений, я познакомился с автором книги, которая привела меня в эти места — краеведом Владимиром Васёвым. Следы 100-летней давности, две линии красных окопов сохранились рядом с домом Васёва, по их брустверу шла тропинка к железной дороге. Всё было как вчера, и можно было ждать атаки белых с того берега…

Чудесный случай!

Примечания:

1. ГААО. Ф.8660. Оп. 3. Д. 17. Л. 47.

2. ГААО. Ф.8660. Оп. 3. Д. 214. Л. 4.