Нурсултан Назарбаев: логика кота Леопольда в среднеазиатской политике

Сирийская операция ВКС России, вернув нашей стране роль одного из ключевых игроков в регионе Ближнего и Среднего Востока, существенно подорвала геополитические позиции США, а также Израиля, которому успехи российских союзников — официального Дамаска и Тегерана — создают немалую головную боль. Удручает американцев и «двурушничество» Анкары, которая на словах демонстрирует верность НАТО, а на деле то и дело вставляет Вашингтону палки в колеса, будь то военно-политическое и военно-техническое сотрудничество с Россией или борьба с американскими протеже — курдами. Произраильская мотивация внешней политики нынешней администрации Белого дома, как и уникальная влиятельность при американском «дворе» лоббистов самых радикальных интересов еврейской диаспоры, и раньше особенно не скрывались. А сейчас, после признания Вашингтоном Иерусалима столицей Израиля, вполне можно говорить о формировании соответствующего генерального направления внешнеполитической линии Дональда Трампа.

Сочетание ослабляющихся позиций с усиливающимися опасениями за судьбу своего вернейшего геополитического союзника — Тель-Авива — побуждают администрацию Трампа искать в регионе новые точки опоры. И как показывают итоги недавнего визита в США президента Казахстана Нурсултана Назарбаева, взгляд вашингтонских стратегов падает именно на эту республику, видимо в расчете на поощрение ее к более независимой и, прямо скажем, фрондирующей позиции по отношению к Москве. Вслед за показательным жестом по переводу казахского языка на латиницу чтобы быть «поближе к прогрессивному человечеству» и, следовательно, «подальше от «непрогрессивного», Назарбаев, встретившись во второй раз с Трампом (первая встреча состоялась в мае 2017 г. на саммите «США — Исламский мир»), вполне оправдал ожидания своего визави по переговорам.

Помимо подписания целого ряда торгово-экономических соглашений общей суммой в 2,5 млрд долларов, в которых участвуют крупнейшие американские корпорации — «Boeing», «ExxonMobil», «Chevron», «GE Digital» и др., Назарбаев попытался выступить «посредником-миротворцем» между США и Россией. И заявил на брифинге с Трампом, что его беспокоит схождение «на ноль» российско-американских отношений. Впрочем, не успел казахстанский президент уехать, как его американский коллега, и не подумав прислушаться к недавнему партнеру по переговорам, обрушился на Москву с претензиями по поводу якобы «торпедирования» ею санкций против КНДР, попутно попытавшись просунуть «черного кота» между Россией и Китаем. Но несмотря на это Трампу в целом общение с Назарбаевым явно понравилось, и на совместном брифинге он разве что не мурлыкал.

Для полноты картины представляется необходимым перечислить хотя бы основные из вопросов, позиция по которым, высказанная Назарбаевым, вполне удовлетворила американские интересы, пойдя вразрез с интересами Москвы.

Итак, первое. Подписано совместное заявление о расширенном стратегическом партнерстве двух стран, делающее заявку на укрепление связей в течение всего XXI века. Это не отвечает по меньшей мере двум вещам. Ни существующему уровню интеграции в рамках ЕАЭС (Евразийского экономического союза). И ни тем перспективам, которые, по имеющейся информации, прозвучали «на полях» предновогоднего неформального саммита глав СНГ в Ново-Огарево. Ясно, что сама резиденция, избранная для этой встречи Владимиром Путиным, отправляет нас к ново-огаревскому процессу 1991 года по подготовке нового Союзного договора. И важность исполненного скрытыми смыслами символизма в политике никто не отменял.

Второе. Назарбаев в Вашингтоне охарактеризовал геополитическое положение Казахстана и Центральной Азии (американский термин) в целом следующим образом: между Россией и Китаем, рядом, на юге, исламский мир, и не хватает США как, по сути, арбитра имеющихся в регионе противоречий. И это при том, что США, проиграв России в Сирии и обострив отношения с Турцией, Ираном и Пакистаном, цепляются за регион, пытаясь переформатировать конфигурацию сил в своих интересах. В частности, еще весной и летом прошлого года начаты и продолжаются новые «большие игры» с Саудовской Аравией и в Афганистане. Поэтому предложение Назарбаева активнее участвовать в делах региона американцам сейчас как нельзя кстати и является по сути проектом предоставления США той самой региональной точки опоры взамен территорий, утраченных ИГИЛ (организация, деятельность которой запрещена в РФ) и «демократической» антисасадовской оппозицией в ходе наступления Сирийской правительственной армии.

Частью этого предложения стало приглашение США к фактическому расширению формата С5+1 (пять стран Средней Азии + США), что является подчеркнутой альтернативой России, и похоже, что Назарбаев высказывает заявку на некое «сопредседательство» с Трампом в этом альянсе, монополизируя диалог с ним от имени всех пяти республик. И очень показательно, что на фоне визита Назарбаева в США глава МИД России Сергей Лавров прокомментировал этот формат, запущенный администрацией Барака Обамы, но полностью поддержанный новой администрацией Трампа, как «способ разрыва между Средней Азией и Россией». Еще раз обратим внимание на терминологию — это всегда показательно. Лавров, в отличие от Назарбаева, оперирует традиционным термином российской геополитики, именуя так называемую «Центральную» Азию — «Средней».

Третье. Назарбаев, что очень демонстративно, увидел «стабилизирующие» моменты в сохраняющемся американском военном присутствии в Афганистане. И это на фоне демонстративного разрыва отношений военно-технического сотрудничества Вашингтона с Пакистаном, который стал итогом начавшегося в мае переформатирования ситуации в Афганистане. Тогда в результате терактов и последовавших за ними массовых оппозиционных выступлений из власти были удалены сын экс-президента Бурхануддина Раббани, брат «панджшерского льва» Ахмада Шаха Масуда и другие влиятельные этнические таджики и узбеки и резко усилилось пуштунское влияние. Кроме того, американские спецслужбы начали попытки раскола «Талибана» (организация, деятельность которой запрещена в РФ) с целью противопоставить северной ветви этого движения, про которую известно, что с ней при туркменском посредничестве ведутся переговоры, южную, непримиримую.

Помимо всего прочего, в поддержку южной ветви талибов вплетается Индия, а северную поддерживает Пакистан, и таким образом внутренний афганский конфликт получает международное измерение индийско-пакистанского противостояния, с угрозой его эскалации в ядерную конфронтацию.

Наконец, четвертое. Назарбаев однозначно встал на сторону США в конфликте с КНДР и показательно оговорился на брифинге: начал говорить «Корейская народно-…», оборвался и сказал «Северная Корея». И при этом привел историю безъядерного статуса Казахстана (по его словам, «имевшего четвертый в мире ядерный потенциал») и провел параллель с КНДР, предложив Пхеньяну свой собственный пример.

Откуда такая зацикленность на северокорейском ядерном «вопросе» у Трампа, не желающего делать аналогичные «безъядерные» предложения Израилю, понятно. А вот почему не предложил разоружиться этому ближневосточному союзнику Вашингтона Назарбаев — остается под вопросом. Скорее всего, чтобы не раздражать гостеприимного хозяина переговоров.

Маленькое отступление. Можно, конечно, из соображений поликорректности и ложно понимаемой «умеренности» занимать страусиную позицию, как это делают некоторые или как вынужден поступать информационно-идеологический официоз, но «Сколько раз ни говори «халва», слаще не станет». Проблема перебежек и перебежчиков от России на Запад этими камланиями не снимается, а лишь загоняется под спуд «Хорошей мины при плохой игре».

***

При этом итоги визита Назарбаева в США в социальных сетях комментировались неоднозначно, и казахские националисты-участники в массовом порядке попеняли своему президенту за то, что говорил в Вашингтоне не по-казахски, а по-русски. Как тут не вспомнить старую русскую пословицу: «Сколько волка ни корми, а он все равно в лес смотрит»! Как ни старается президент Казахстана угодить всем, логика кота Леопольда не работает. И «своим» для местных националистов он никогда не станет, а потому никакие «пряники» умаслить их не способны, и требованиям оппозиции к официальной Астане, особенно радикализующимся в преддверие уже носящегося в воздухе транзита власти, предстоит только нарастать. В 2016 году, в преддверии «оранжевого майдана» по-казахстански, сценарий которого был запущен первомайскими событиями в Кзыл-Орде, Назарбаев до «часа X», назначенного оппозицией на 21 мая, успел побывать в Москве, и все в итоге нормализовалось, рванув «по затухающей» в июне в Актюбинске. Успеет ли он на этот раз, и каковы будут последствия недальновидных заигрываний с Вашингтоном — вот в чем вопрос.