Перехвачена секретная французская телеграмма о поддержке Украинской рады
Санкт-Петербург, 11 декабря, 2017, 12:00 — ИА Регнум. На 28 ноября Временным правительством назначено открытие Учредительного собрания. «Союзом защиты Учредительного собрания» проводится демонстрация в честь Учредительного собрания. Всероссийский съезд партии социалистов-революционеров решил принять участие в демонстрации. На закрытом заседании съезда был обсужден ее план.
Съезд левых с.-р., обсудив вопрос об Учредительном собрании, признал возможным оказать ему поддержку лишь в том случае, если оно осуществит власть рабочих и крестьян на основе положений II Всероссийского съезда советов и Чрезвычайного крестьянского съезда. Съезд высказался за право отзыва депутатов Учредительного собрания. Протестуя против возможности превратить Учредительное собрание в орган борьбы с советами и против коалиции в Учредительном собрании с буржуазией, съезд заявляет, что этим попыткам он окажет самое решительное противодействие.
В демонстрации участвовало около 10 тысяч человек. У Таврического дворца с речами выступали Чернов (с.-р.), Родичев (к.-д.), Сорокин (с.-р.) и др. Затем, оттеснив караул, часть демонстрантов, в том числе члены Учредительного собрания, прорвались в Таврический дворец, где в зале финансовой комиссии устроили заседание. Собравшиеся констатировали, что «не могут признать себя Учредительным собранием, но могут ускорить созыв последнего».
Далее собрание переходит в зал Таврического дворца, где открывается (в 4 часа 10 мин.) первое частное совещание членов Учредительного собрания. На совещании присутствуют 43 депутата, почти все правые с.-р. Старейший по возрасту депутат Шрейдер объявил «высокое собрание, собравшееся по постановлению Временного правительства, открытым». Председателем совещания избирается Чернов большинством против двух, товарищами председателя Новгородцев (к.-д.) и Аргунов (правое крыло с.-р.).
Петроградским ВРК арестованы члены ЦК кадетской партии Шингарев, Кокошкин, Долгоруков, графиня Панина. В связи с арестом некоторых членов Учредительного собрания от кадетов, Родичев (к.-д.) заявляет, что первое слово с данной трибуны должно быть в защиту свободы речи и неприкосновенности прав членов Учредительного собрания. Сорокин (с.-р.) предлагает не реагировать на факт ареста, так как «протестовать и требовать могут только органы неполновластные». Принимается предложение Новгородцева и Родичева, объявляющее арест членов Учредительного собрания «преступным посягательством на Учредительное собрание».
Далее Вишняк (с.-р.) заявляет, что Всероссийская комиссия по выборам в Учредительное собрание продолжает работу и не считает себя раскассированной. Постановлено собираться ежедневно в час дня на совещание и, когда соберется достаточное число членов Учредительного собрания, самим установить день открытия Учредительного собрания. Избирается организационная комиссия (Чернов, Руднев, Лихач от с.-р. и Родичев от к.-д.), редакционная и ряд других.
На заседании бюро ЦИК 1-го созыва по поводу демонстрации в честь открытия Учредительного собрания постановлено: в случае повторения демонстрации принять в ней участие; на открытие Учредительного собрания послать делегацию для приветствия от ЦИК; ассигновать 10 тысяч рублей на устройство демонстрации. Далее бюро заслушало сообщение Брэдс о результатах его переговоров с латышским батальоном, вызванным для разгона Учредительного собрания, но стоящим, по словам Брэдс, на точке зрения охраны его. Постановлено держать с батальоном связь и выпустить к нему обращение.
На заседании Московской городской думы представитель с.-р. Дорф предлагает принять резолюцию о защите всеми мерами Учредительного собрания, заканчивающуюся словами: «Да здравствует социализм!» Представитель кадетов Юренев возражает против последних ее слов. Большинством голосов резолюция с.-р. принимается.
По Московской губернии в Учредительное собрание избраны: 6 большевиков, 2 с.-р., 1 к.-д.
В манифестации в честь Учредительного собрания в Туле приняло участие главным образом чиновничество; рабочих было незначительное число; солдаты отсутствовали вовсе.
В честь открытия Учредительного собрания в Самаре не было занятий в государственных учреждениях, не работали также печатники.
В Уфе состоялась демонстрация в честь Учредительного собрания под лозунгами: «Да здравствует Учредительное собрание», «Да здравствует Совет народных комиссаров». Лозунг «Вся власть Учредительному собранию» Советом р. и с. депутатов был отвергнут и его не было.
В Минске городская дума приняла резолюцию о поддержке Учредительного собрания.
Исполнительный комитет Витебского совета р. и с. депутатов постановил никаких демонстраций и празднеств в честь Учредительного собрания не производить.
Вечером Совнаркомом принят написанный Лениным «Декрет об аресте вождей гражданской войны против революции»:
«Члены руководящих учреждений партии кадетов, как партии врагов народа, подлежат аресту и преданию суду революционных трибуналов… На местные советы возлагается обязательство особого надзора за партией кадетов ввиду ее связи с корниловско-калединской гражданской войной против революции».
В специальном воззвании «Ко всем трудящимся и эксплуатируемым» СНК разъясняет причины объявления кадетов партией врагов народа. Указывая на то, что корниловско-калединско-дутовское движение, согласно заявлению самих же генералов, начато по требованию кадетской партии, СНК констатирует:
«Прямая гражданская война открыта по инициативе и под руководством кадетской партии. ЦК этой партии является сейчас политическим штабом всех контрреволюционных сил страны».
ЦК партии народной свободы в ответ на декрет СНК объявил, что партия по-прежнему будет вести борьбу против советского правительства.
На рассвете 27 ноября на окраинах Ростова-на-Дону началась ружейная и пулеметная перестрелка между красногвардейцами и юнкерами, к которым примкнула и часть казаков. Еще ночью калединцы и юнкера совершили разбойничий налет на Совет; одновременно юнкера и кадеты напали на бараки, в которых помещался 252-й полк, и, наконец, вечером 27-го генерал Потоцкий с юнкерами и казаками укрепился на станции Ростов. Первое и второе нападение были отбиты солдатами, и юнкера, отброшенные к линии железной дороги, засели на станции Нахичевань; третье не могло быть быстро ликвидировано, и революционным войскам пришлось провести осаду Ростовского вокзала. Юнкера были выбиты со ст. Нахичевань и отступили по направлению к Новочеркасску.
Утром 28 ноября, после нескольких атак, казаки на ст. Ростов сдались, и генерал Потоцкий и его штаб были арестованы. Станция пострадала незначительно, администрация ж.-д. согласилась на контроль со стороны ж.-д. комитета. За Ростовским вокзалом происходили лишь отдельные стычки с казачьими отрядами. Центр же борьбы с калединскими войсками переместился на территорию Нахичевани. В боях участвовала артиллерия. Черноморская флотилия подбила несколько калединских орудий, но решающего перевеса достигнуто не было.
Красная гвардия Одессы отправила на борьбу с Калединым 300 красногвардейцев. Каледин в ответе на требование II съезда железнодорожников Юго-восточных ж.д. очистить Ростов-на-Дону от казаков пишет, что «войсковое правительство было вынуждено взять власть в свои руки» и что в случае забастовки железнодорожников войсковое правительство «едва ли сможет защитить их от гнева населения».
Отряд войск ВРК Западного фронта нанес поражение текинцам из отряда Корнилова. Самого Корнилова не обнаружено. По сообщению ВЦИК, текинцы «озлоблены» на Корнилова и «заявляют, что убили бы, если бы он был среди них. Некоторые группы текинцев выражают желание разоружиться и сдаться».
Бои между ударниками и революционными войсками под Белгородом прекратились. Обе стороны заняли выжидательное положение. Ударники окопались в 10 верстах от места первого сражения.
На заседании ВРК Юго-Западного фронта (Бердичев) председатель Разживин изложил общее состояние фронта в связи с деятельностью Рады:
«Все казаки ушли с позиций и хотят ехать на Дон, 5—6 дивизий казаков погрузились уже в вагоны. Представители Украинской рады открыто заявили, что Рада хочет занять штаб фронта. Петлюра уже дал штабу соответствующее предписание. Штаб растерялся и не знает, кому подчиняться — Ставке или Раде…
ВРК хочет установить контакт с Радой, но она идет на открытый вызов. Украинизация штаба вызывает национальную вражду на фронте, где 75% общероссийских войск. Необходимо иметь реальную силу в Бердичеве. Деятельность наших боевых сил могут парализовать. Рада, систематически уводя свои части в тыл, не украинизирует фронта, а заполняет своими частями гарнизоны».
Заслушав это сообщение, ВРК постановил объявить себя под охраной местного гарнизона и предложил Раде прекратить движение войск, в противном случае — вызвать свою силу.
ВРК также постановил запросить генерального секретаря Украинской республики Петлюру, каково отношение Центральной украинской рады к восстанию на Дону. ВРК категорически требует от Украинской рады прекратить пропуск казачьих частей на Дон и не препятствовать передвижению советских войск, а также совместно с ВРК разработать план организации революционных сил для борьбы с контрреволюцией.
Советскими властями перехвачена директивная телеграмма французского правительства к французской военной миссии на Румынском фронте. Ей предлагается «всеми мерами поддерживать Украинскую раду и поддерживать те политические организации, которые стремятся к восстановлению боеспособности Румынского фронта». На Дон отправляется французская военная миссия. В связи с этим народный комиссар по делам национальностей Сталин поместил в «Известиях ВЦИК» статью с разоблачением Рады.
На заседании Всероссийского съезда советов крестьянских депутатов был заслушан отчет исполнительного комитета (Мартюшин, с.-р.). Оправдываясь в незначительной работе, выступающий обвиняет во всем большевиков.
«Если мы по земельному вопросу и не успели провести в жизнь программу Всероссийского крестьянского съезда, то потому, что нам мешало восстание большевиков 3—5 июля».
В качестве содокладчика выступает представитель меньшинства исполнительного комитета Рыбин, обвиняющий правоэсеровское большинство Исполкома в контрреволюционной деятельности.
На вечернем заседании съезда партии социалистов-революционеров выступил Коган-Бернштейн (Воронеж), назвавший себя «представителем крайней левой несколько укороченной партии». Он обвиняет ЦК в нерешительной политике к правой части с.-р., предлагает исключить из партии Керенского, Брешковскую и др., предупреждает не увлекаться полученным числом голосов в Учредительное собрание и выпрямить курс партии влево, иначе «мы будем осуждены историей».
Последующие ораторы, критикуя деятельность СНК и большевиков и защищая ЦК ПСР, оговаривают, что «народ сделал революцию не ради политической свободы, а ради социальных реформ, а в этом отношении нами ничего не было сделано» (Утгоф); «Чернов готов был приветствовать корниловское выступление как фактор, могущий дать сдвиг в социалистическую сторону» (Подвицкий) и т.д.
В Гельсингфорсе красногвардейцы и солдаты насильно привели в здание думы гласных и потребовали от них постановления о выдаче 150 000 марок из городских средств для поддержания всеобщей забастовки. Лишь после ареста гласных дума согласилась выполнить предъявленное ей требование.
Калужский ВРК, организовавшийся 15 ноября, из-за отсутствия в своем распоряжении реальной силы фактически не существовал. Его власти и распоряжений никто не признавал. В городе господствовали ударники и «Орган губернской власти», формально распущенный 14 ноября. Производились аресты большевиков и революционно настроенных солдат. 28 ноября из Москвы и с Западного фронта по просьбе ВРК прибыли революционные войска, обезоружившие ударников. Меньшевистско-эсеровская дума разогнана. Арестованные офицеры отправлены в Москву. Власть полностью перешла к ревкому.
В Екатеринбурге происходил съезд союзов рабочей молодежи Урала. Присутствуют 42 делегата от 21 организации, представляющие 2644 членов союза. Большинство союзов стоит на платформе «III Интернационала». Наиболее сильные организации в Екатеринбурге, Мотовилихе, Невьянске.
Енисейский губернский народный комиссариат постановил распустить все «комитеты общественного спасения» и «комитеты спасения родины и революции» как контрреволюционные организации.
Во исполнение резолюций Краевого центра и Тифлисского Совета, Исполком Тифлисского Совета потребовал у арсенала выдачи 2000 винтовок для вооружения гвардии и национальных частей. Комитет артиллерийского склада, находившийся под большевистским влиянием, отказался выдать оружие, вследствие чего бюро Исполкома постановило взять склад в свои руки. Сводный отряд из красногвардейцев, солдат грузинского, армянского и 218-го полков вечером занял арсенал.
В связи с необходимостью выплаты пайка солдаткам и отсутствием денежных средств большевистская фракция думы в Баку (Шаумян) предложила обратиться за деньгами в Совнарком или наложить контрибуцию на местную буржуазию. Первая часть предложения вызывает прения о признании власти СНК. Большинством 43 против 30 принимается предложение кадетов снять с обсуждения вопрос об обращении в СНК и занять в местных банках 1 250 000 руб.
Конференция фабзавкомов в Баку постановила послать делегацию в СНК для выяснения вопроса о возможности национализации нефтяной промышленности; в случае отказа нефтяников от подписания коллективного договора применить к ним репрессивные меры вплоть до ареста.
Грозненский совет рабочих депутатов объявил о переходе власти в руки Совета. Казачьи верхи и буржуазия, опираясь на «Дикую дивизию», «от имени Чечни» потребовали вывода из Грозного воинских частей и разоружения рабочих. Воинские части через несколько дней сами покинули город, а вместе с ними и рабочие; в город вошла «Дикая дивизия».
В Коканде (современный Узбекистан) происходил Туркестанский съезд мусульман, объявивший территориальную автономию Туркестана. Постановлено созвать в ближайшее время Туркестанское учредительное собрание. До него съезд избрал «Народный совет» в составе 54 человек (36 мусульман и 18 европейцев). Совет из своей среды избирает временное правительство Туркестана в составе 12 человек. В резолюции по текущему моменту говорится:
«Пути к самоопределению мусульман и к достижению ими общечеловеческого прогресса не могут быть иными, как только те, которые указаны в Коране и в шариате, а потому мусульмане на путях к осуществлению завоеванных революцией прав не могут всецело примкнуть ни к одной из существующих в России политических партий и принимать участие в их борьбе, но вместе с тем, сознавая общность государственных интересов… поддерживать ту государственную власть, которая стремится привести страну к Учредительному собранию…»