Триумф Адмирала Фёдора Ушакова
Редко в наши дни в европейских городах можно увидеть ухоженный памятник русским воинам. Теперь ведь иная тенденция. Памятники русским воинам-освободителям нынче принято сносить, — в современном мире благодарность считается проявлением слабости. Тем удивительнее, что на греческом острове Корфу у входа в Новую крепость святого Марка уже много лет стоит памятник русскому адмиралу Ушакову. Он всегда украшен живыми цветами. Местные жители до сих пор чтят память своих освободителей от французских войск, несмотря на то, что события, о которых идет речь, произошли в далеком 1798 году, а также несмотря на то, что в 1807 году по договоренности между Наполеоном и Александром I остров вновь перешел под управление французов. Каждый год на Корфу проходит русская неделя. Чтобы возложить венки к памятнику, в порт г. Керкира специально прибывает российский военный корабль. Наши современники — российские военные моряки — обязательно посещают храм, где хранятся мощи небесного покровителя острова Святителя Спиридона Тримифунтского, не без помощи которого их предшественники под руководством ставшего впоследствии святым Фёдора Ушакова, осаждая Корфу, не потеряли ни одного корабля и одержали победу, которая до сих пор вызывает зависть и недоумение у врагов нашего Отечества.
В мае 1797 года французские войска под командованием в ту пору еще не императора, а французского генерала Наполеона Бонапарта захватили Ионические острова, расположенные вдоль западного побережья Греции и принадлежащие Венецианской республике. В их числе были острова Корфу, Занте, Цериго, св. Марфы и Кефалония. Оккупация этих островов позволила французам контролировать Адриатическое море и все восточное Средиземноморье. Через год Наполеон отправился в Египет, рассчитывая повторить завоевательный поход Александра Македонского. В его планы входило завоевание Сирии и Палестины, Константинополя и Персии.
Это были времена, когда французская революция, расправившись с монархией внутри своей страны, пошла в наступление, захватывая всё новые территории и заражая их обитателей «вирусом безбожия». В России к власти пришел император Павел I. Россия, Англия и Турция, не питая симпатий друг к другу, вынуждены были вместе искать выход из создавшегося положения. Турцию к этому подтолкнула высадка французских войск в Египте, Россию — захват Наполеоном Мальты, Англия же хотела предотвратить интервенцию, план которой с некоторых пор вынашивал Бонапарт.
Франция, оказавшись перед фактом объединения столь мощных противников, пыталась действовать хитростью, подстрекая Турцию к войне с Россией. Однако для Оттоманской Порты соседство на Балканах с французами оказалось страшнее потери Крыма. Павел I отдал приказ вице-адмиралу Ушакову привести в полную боевую готовность Черноморский флот и отправил султану Селиму III предложение о союзе против Франции. В разгар лета 1798 года, когда эскадра Ушакова подошла к Севастополю, чтобы пополнить запасы провизии, вице-адмиралу передали приказ Павла I о немедленном походе в Средиземное море для защиты южных рубежей России. Однако для Ушакова на тот момент не было никакой ясности, от кого защищать Россию: от турок или французов.
В начале августа, после получения согласия турецкого султана на союз, находясь еще вблизи Севастопольского рейда, Ушаков получил повеление императора «тотчас следовать и содействовать с турецким флотом противу зловредных намерений Франции, яко буйнаго народа, истребившего не токмо в пределах своих веру и Богом установленное правительство и законы… но и у соседственных народов, которые по несчастию были им (Наполеоном) побеждены или обмануты вероломническими их внушениями…». При поддержке русского флота Турция немедленно объявила Франции войну.
12 августа эскадра вышла в поход, взяв курс на Дарданеллы. В её состав входило 6 линейных кораблей, 7 фрегатов и 3 посыльных судна. Десантные силы состояли из 1700 морских гренадер Черноморских флотских батальонов и 35 гардемарин Николаевского флотского училища. 12 российских кораблей, прибыв к берегам Босфора, произвели на турок огромное впечатление. Особенно их поразили чистота и порядок на судах и строгая дисциплина среди российских моряков. В Константинополе Ушакова уже ждал английский посол. Немедленно начались переговоры о плане совместных действий флотов против французов.
Постановили, что эскадра Ушакова возьмет курс на Ионические острова, дабы освободить оные от французов. Британскому флоту надлежало держать в блокаде Александрию, в чем и турки, и русские должны были оказывать содействие англичанам. Турецкий вице-адмирал Кадыр-бей поступал вместе со своей эскадрой в распоряжение Ушакова. В состав турецкой эскадры входили 4 линейных корабля, 6 фрегатов, 4 корвета и 14 канонерских лодок. Также Стамбул должен был обеспечивать русских моряков необходимым провиантом и пресной водой, оказывать необходимое содействие в ремонте кораблей.
Главный из Ионических островов — Корфу — считался неприступным. Крепость Корфу, построенная еще венецианцами, располагалась на востоке острова: там находилась цитадель, отделенная от города каналом, окруженным глубоким рвом и высоким двойным валом с бастионами. С суши город был защищен Новой крепостью с укреплениями в скале и тремя фортами.
Греческое население острова исповедовало православие, поэтому, прежде чем начать осаду острова, Фёдор Ушаков обратился с воззванием к народу, в котором просил греков помочь русским войскам избавить их от ненавистного французского ига. При содействии местного населения сначала были освобождены острова Цериго и Занте. Французский комендант Люкас капитулировал. В плен сдались около 500 французских офицеров и солдат. Из-за того, что французы вели себя неподобающе с местными жителями: грабили, насиловали и убивали, — русским морякам пришлось защищать пленников от гнева натерпевшихся от оккупантов греков. Местное население, искренне радуясь русским, не могло смириться с присутствием турок. Турки вели себя вызывающе, в сущности, ничем не отличаясь от французов, они грабили местное население, действуя как захватчики, а не как освободители. Милосердное обращение русских с французскими пленными было туркам непонятно.
При взятии первых пленников турецкий адмирал Кадыр-бей просил Ушакова о позволении употребить против них военную хитрость. «Какую?» — спросил Ушаков. Кадыр-бей отвечал: «По обещанию Вашему, французы надеются отправиться в Отечество и лежат теперь спокойно в нашем лагере. Позвольте мне подойти к ним ночью тихо и всех вырезать». Ушаков был шокирован таким поворотом и отказал Кадыр-бею, чем вызвал недовольство турок.
После освобождения Занте шесть кораблей под началом капитана 1-го ранга И. А. Селивачева отправились к острову Корфу. 31 октября к острову прибыл отряд капитана 2-го ранга Поскочина. После освобождения еще одного острова — св. Марфы, к Селивачеву присоединился Ушаков. 10 ноября 1798 года Фёдор Ушаков в донесении писал: «Благодарение Всевышнему Богу, мы с соединенными эскадрами, кроме Корфу, все прочие острова от рук зловредных французов освободили». Оставалось решить самую сложную задачу — взять Корфу.
Осада острова началась 4 ноября. В результате объединенные русско-турецкие силы имели 10 линейных кораблей, 9 фрегатов и другие суда. В декабре прибыло пополнение, к эскадре присоединились отряды кораблей под началом контр-адмирала П. В. Пустошкина (74-пушечные линейные корабли «Св. Михаил» и «Симеон и Анна»), капитана 2 ранга А. А. Сорокина (фрегаты «Святой Михаил» и «Казанская Богоматерь»). Всего союзники имели в распоряжении 12 линейных кораблей, 11 фрегатов и значительное число небольших судов.
Осада проходила в наисложнейших для русских моряков условиях. Турецкая сторона из рук вон плохо выполняла возложенные на нее обязательства по обеспечению флота продовольствием. Моряки голодали, но при моральной поддержке вице-адмирала Ушакова, сопровождаемой личным примером, совершали ежедневный подвиг, готовясь к штурму.
Один из участников осады капитан-лейтенант Егор Метакса писал: «День и ночь пребывал он (Ушаков) на корабле своем в трудах, обучая матросов к высадке, к стрельбе и ко всем действиям сухопутного воина».
«Наши служители, — писал в донесении сам вице-адмирал, — от ревности своей, и желая угодить мне, оказывали на батареях необыкновенную деятельность: они работали и в дождь, и в мокроту или же обмороженные в грязи, но все терпеливо сносили и с великой ревностию старались».
Кроме обеспечения эскадры всем необходимым, турки обязаны были предоставить вспомогательные войска общей численностью до 14 000 чел. В действительности ими была доставлена с албанского берега только треть от предполагаемого количества десантных войск. Французы не собирались сдаваться без боя, отказавшись капитулировать. С моря Корфу прикрывали пять артиллерийских батарей на острове Видо (821 чел.) и французские корабли в гавани Мандракио: один линейный корабль, один фрегат и один бомбардирский корабль составляли костяк эскадры. Гарнизон крепости был обеспечен полугодовым запасом провианта на 4 тыс. человек. В распоряжении французского командования было 650 пушек.
27 октября они провели разведку боем. Корабль «Женерос» сблизился с русским кораблем «Захарий и Елизавета» и открыл огонь. Русские ответили дружными залпами, и французы повернули обратно. Результатом этой вылазки французов стал захват русскими французского 18-пушечного брига и трех транспортных кораблей, пытавшихся прорваться к крепости.
Командовали обороной города генерал Шабо и комиссар Дюбуа. Прежде чем штурмовать город, русским необходимо было взять остров Видо, который прикрывал его с моря. Обороной Видо руководил генерал Пиврон.
Пиврон имел в своем распоряжении 500 солдат и 5 артиллерийских батарей. Со стороны моря у острова Видо французы установили специальные заграждения из бревен с железными цепями. Между островами Корфу и Видо расположились в засаде французские корабли. Это была эскадра из 9 вымпелов: 2 линейных кораблей: вышеупомянутого 74-пушечного «Женероса» и 54-пушечного «Леандра», одного 32-пушечного фрегата «Ла-Брюн», бомбардирского корабля «Ля Фримар», брига «Экспедисьон», а также четырёх вспомогательных судов. Всего у французской эскадры насчитывалось более 200 орудий. Из Анконы планировали перебросить с помощью нескольких военных и транспортных кораблей ещё около трех тысяч солдат. Но от пополнения решили отказаться, узнав об истинном положении французских войск на Корфу.
Чтобы французы не имели возможности пополнять запасы провианта, грабя местное население, русские моряки с помощью греков возвели батареи и земляные укрепления в районе крепости.
В донесении Павлу I вице-адмирал Ушаков писал: «Если бы я имел один только полк российского сухопутного войска для десанта, непременно надеялся бы я Корфу взять совокупно вместе с жителями, которые одной только милости просят, чтобы ничьих других войск, кроме наших, к тому не допускать».
На северном берегу батарею установили на трехвершинной горе Монте-Оливето, где разместился отряд капитана Кикина. С горы было удобно обстреливать передовые форты вражеской крепости. 15 ноября батарея открыла по крепости огонь. К югу от крепости также установили батарею. Здесь стоял отряд Ратманова. Местное ополчение численностью более 1,5 тыс. человек помогало, как только могло, проявляя мужество и героизм.
Надеясь на неприступные укрепления Новой крепости, французское командование просчиталось. Шабо рассчитывал измотать русских, держа их в постоянном напряжении артиллерийскими обстрелами и ночными вылазками. И если бы русской эскадрой руководил не Федор Ушаков, возможно, усилия французов не пропали бы даром. Но железный характер и военный талант русского вице-адмирала, огромное уважение, которым он пользовался не только у русских моряков, но также у врагов, стали решающим фактором в исходе кампании. На помощь союзников Ушакову надеяться не приходилось. Арнауты, присланные Али-пашей, оказались трусливыми и бесполезными в бою, ибо обращались в бегство даже во время учений. Рассчитывать можно было только на русских солдат и матросов. Они всегда были с ним, скромные труженики побед, обыкновенные люди, плоть от плоти русской земли.
В ночь на 26 января линейному кораблю «Женерос» удалось прорваться из Корфу. Французы в целях маскировки покрасили паруса в черный цвет. Русское дозорное судно обнаружило противника и дало об этом сигнал. Ушаков приказал Кадыр-бею гнаться за врагом, но тот проигнорировал это указание. Тогда на османский флагман отправили лейтенанта Метаксу, чтобы принудить османов выполнить приказ адмирала. Но турки так и не снялись с якоря. «Женерос» вместе с бригом «Экспедисьон» беспрепятственно ушли в Анкону.
Французам было известно, что штурм назначен на 18 февраля. Об этом предупреждали листовки, разосланные населению. Шабо стянул на Корфу главные силы. Он считал, что русский флот не посмеет приблизиться к грозным батареям Видо. Нападение русских и турок должно было, по мнению Шабо, начаться атакой наружных укреплений Корфу.
На такую ошибку противника и рассчитывал Ушаков. К тому же разведка доложила, что бон, опоясывающий Видо, ночью разбило ветром. Скрепы его лопнули, и бревна разметало и прибило к берегу. К счастью для русских, образовались коридоры, доступные для прохождения баркасов с десантом. Штурм начался в семь утра, как только подул благоприятный северо-западный ветер.
Егор Метакса пишет в своих воспоминаниях: «Беспрерывная страшная пальба и гром больших орудий приводили в трепет все окрестности; несчастный островок Видо был, можно сказать, весь взорван картечами, и не только окопы, прекрасные сады и аллеи не уцелели, не осталось дерева, которое бы не было повреждено сим ужасным железным градом…».
Под прикрытием корабельной артиллерии десант утвердился между вражескими батареями и пошел к середине острова. Турки, входившие в состав десанта, озлобленные упорным сопротивлением французов, стали резать головы всем попавшимся в их руки пленным.
Русские офицеры и матросы кинулись вслед за турками, и так как мусульманам за каждую голову выдавалось по червонцу, то русские стали собственными деньгами выкупать у союзников пленных.
«Заметив, что несколько турок окружили молодого француза, один из наших офицеров поспешил к нему в то самое время, когда несчастный развязывал уже галстух, имея перед глазами открытый мешок с отрезанными головами соотечественников. Узнав, что за выкуп требовалось несколько червонцев, но не имея столько при себе, наш офицер отдает туркам свои часы — и голова француза осталась на плечах…» — описывает в своем дневнике один из очевидцев тех событий. Вышеупомянутого генерала Пиврона русские вытащили из бочки, в которую он спрятался от турецких ятаганов.
Увещания и угрозы не могли привести турок к послушанию; тогда командир русских десантников составил каре из людей своего отряда, чтобы в середине его укрывать пленных, и тем спасена была жизнь весьма многих.
Впоследствии Егор Метакса писал: «Русские и здесь доказали, что истинная храбрость сопряжена всегда с человеколюбием, что победа венчается великодушием, а не жестокостью, и что звание воина и христианина должны быть неразлучны».
К двум часам дня Видо был взят, и Ушаков сразу же повернулся в сторону сражения, происходившего между русским «Богоявлением Господним» сразу с двумя вражескими кораблями, «Леонардо» и «Струве», пытавшимися доставить подкрепление на Видо. Русские не позволили французам это сделать, к тому же с моря они били по крепостным пушкам. Линейный корабль «Леонардо» получил серьезные повреждения. Едва держась на плаву, он оставил свою позицию и укрылся у стен крепости. Русские корабли утопили и несколько галер с находящимися на них войсками, предназначенными для укрепления гарнизона Видо.
Пока шёл бой за Видо, русские батареи на Корфу с самого утра вели обстрел французских укреплений. Обстрел крепости вели также несколько кораблей, не участвовавших в штурме Видо. После артподготовки десантные отряды начали штурм французских передовых укреплений. Местные жители показали тропинки, которые позволяли обойти заминированные подходы. У форта Сальвадор завязался рукопашный бой. Первую атаку французы отбили. Тогда русские с кораблей на Корфу высадили подкрепления. Штурм вражеских позиций возобновили. Русские матросы действовали героически. Под огнем противника пробирались к стенам, ставили лестницы и взбирались на укрепления. Несмотря на отчаянное сопротивление французов, все три передовых форта были захвачены. Французы бежали к основным укреплениям.
Французы не знали, чего ждать дальше. Откуда последует основной десантный удар: снизу от батарей или из трюмов кораблей, что добивали Видо? Стрельба велась и на севере, и на юге. Вся крепость была в огне. И только к вечеру стало тише. С кораблей на «Св. Павел» прибыли посыльные с донесением о текущей обстановке. Тут же они получили от Ушакова новые задания. Вице-адмирал предлагал утром начать новую атаку.
Но она не состоялась. В восемь утра в заливе пред островом Видо появилась шлюпка под двумя флагами: французским и Андреевским. Адъютант вручил Ушакову письмо, подписанное Дюбуа и Шабо: «Господин адмирал! Мы полагаем, что бесполезно подвергать опасности жизнь нескольких сотен храбрых русских, турецких и французских солдат за обладание Корфу. Вследствие этого мы предлагаем вам перемирие на срок, который вы найдете нужным для установления сдачи этой крепости. Мы предлагаем Вам сообщить нам ваши намерения по этому поводу, чтобы прекратить пролитие крови».
Ушаков парламентеров задержал и послал шлюпку за Кадыр-беем, а затем объявил срок капитуляции — 24 часа. 20 февраля были подписаны статьи о сдаче крепости. Над крепостной башней были подняты русский и турецкий флаги, а сам Ушаков направился в церковь, совершать благодарственный молебен. Под звон колоколов Ушаков и его спутники, окруженные ликующей толпой, вошли в храм Святителя Спиридона Тримифунтского. Государь Павел произвел Ушакова в адмиралы и наградил бриллиантовыми знаками ордена святого Александра Невского.
По условиям капитуляции, французские войска (примерно 3 тыс. чел.) ушли во Францию с условием не участвовать в течение 18 месяцев в сражениях против 2-й коалиции. Взятие считавшегося неприступным Корфу наглядно показало непревзойденный талант флотоводца русского адмирала Ф. Ф. Ушакова. Это была первая столь полная победа над сильной приморской крепостью, одержанная эскадрой кораблей, в истории морских сражений.
Однако в 1807 году Наполеон и Александр I заключили Тильзитский договор, одним из условий которого являлась передача Ионических островов вновь под власть Франции. 4 сентября адмирал Сенявин в последний раз пошел поклониться мощам св. Спиридона, и с того момента покровительство России храму на долгие годы стало чисто символическим.