Богучанская ГЭС: Самый грандиозный советский долгострой

Ангара. Одна из самых удивительных рек России, единственная, вытекающая из Байкала, чтобы через почти 1800 км влиться в Енисей. При не самой большой для российских рек длине, она стартует из озера на высоте 486 метров, к Енисею опускаясь до 76,380 метров перепада, больше километра ширины в верховьях, где Ангара несет 1855 кубометров воды в секунду, за год она приносит в Енисей 143 кубических километра воды.

Кубический километр, чтобы вы не путались в нулях — это миллиард кубометров. Достаточно давно было понятно, что за всеми этими цифрами — огромный гидроэнергетический потенциал, сведения о котором стали получать еще в конце позапрошлого века, при проектировании и строительстве Транссибирской железнодорожной магистрали. Но результаты этих исследований в Российской империи так и не были обобщены, сделано это было только после Октябрьской Революции, когда уже вовсю работала Комиссия ГОЭЛРО.

Эволюция проектов

В 1920 эта Комиссия получила докладную записку «Водные силы Ангары и возможность их использования». Да, развитие энергетического оборудования тогда только начиналось, но авторы этой записки были уверенны, что 11 ГЭС, которые они считали возможным построить на Ангаре, могли бы дать Советской России 2 ГВт электроэнергии — огромное количество для тех времен. Но в план ГОЭЛРО эти проекты не пошли, поскольку тогда важнее было обеспечить электрификацию европейской части нашей страны. В России и сейчас-то «по ту сторону Урала» живет чуть больше 20 миллионов человек, а в начале 20-х — и того меньше. Но плановая экономика, хоть и медленно, но сосредотачивалась — в 30-е годы исследовательские изыскания на Ангаре продолжились. К 1936 году Госплан одобрил «рабочую гипотезу комплексного использования Ангары». Но дальше гипотезы дело двинуться не успело — в страну пришла Великая Отечественная.

Новая схема развития производительных сил Иркутской области была представлена в 1947 году во время проведения специально собранной конференции. Теперь, по мысли проектировщиков, это мог бы быть каскад из 6 ГЭС: Иркутской, Суховской, Тельминской, Братской, Усть-Илимской и Богучанской. Внимательный читатель, наверное, обратил внимание на подчеркнутую «безликость» названия конференции. Нет ни привычного для тех времен прилагательного «всесоюзная», ни какой-то конкретики относительно того, о каких «производительных силах» шла речь… Да, все верно — речь шла о нашем атомном проекте, который в 1947 году имел исключительно военно-оборонительный характер. Все шесть ГЭС задумывались именно для него — ведь тогда еще не была изобретена наша «атомная Игла», а потому все это море электроэнергии должны было пойти на обеспечение газово-диффузионных заводов по обогащению урана. Но, пока шло создание технико-экономических обоснований для ГЭС, в далеком от Восточной Сибири городе Ленинграде простой инженер Виктор Сергеев трудился над изобретением, изменившем весь мировой атомный проект — над центрифугой. Как мы знаем, его эксперименты закончились полным успехом, и это изобретение «освободило» планируемый каскад ГЭС для мирных отраслей нашей экономики. Один человек, одно изобретение — и судьба огромного сибирского региона стала совсем другой.

Ангарские энергогиганты советской эпохи

В 1959 году было закончено строительство первой ангарской ГЭС — Иркутской. 660 МВт установленной мощности электрогенерации, среднегодовая выработка — 4'100 млн кВт*часов — Сибирская единая энергетическая система росла стремительно. 1966 год — в эксплуатацию была принята Братская ГЭС с ее 4'500 МВт установленной мощности и 22'600 млн кВт*часов. 1979 год — в строй вошла Усть-Илимская ГЭС, 3'840 МВт установленной мощности и еще 21'700 млн кВт*часов. Ангара постепенно превращалась в каскад водохранилищ — Иркутское, Братское, Усть-Илимское.

Почему, несмотря на то, что министерству обороны уже не требовалось такая прорва электричества для обогащения урана, эти стройки шли, да еще и были всесоюзными, ударными? Те, кто постарше, наверняка помнят, какой романтикой были овеяны все эти электростанции, с каким энтузиазмом рвалась туда работать тогдашняя молодежь, с какой гордостью студенты в те времена носили стройотрядовские куртки со значками Братска и Усть-Илимска. Ничего секретного — урановая проблема была решена, но холодная война и гонка вооружений не останавливались. Оборонной промышленности был нужен алюминий, много алюминия, производство которого было и оставалось едва ли не самым энергоемким из всего, что существуют в обрабатывающей промышленности. В 1960-х в Братске и в Красноярске были открыты два крупнейших в мире алюминиевых завода, а источником сырья для них стал построенный в 1970 здесь же, в Красноярском крае, Ачинский глинозёмный комбинат. С момента своего ввода в строй ангарские ГЭС оказались связаны с алюминием в единый, как тогда говорили, народно-хозяйственный комплекс. Сибирские ГЭС и производство алюминия — не сиамские близнецы, но уж братья точно. И события последних лет показывают, что родственные чувства никуда не делись, но обо всем по порядку.

Богучаны и Кодинская Заимка

От Суховской и Тельминской ГЭС Госплан СССР отказался, но вот от Богучанской — нет. В начале 1971 года ЦК КПСС и Совмин своим постановлением определили — Богучанская ГЭС будет строиться. Постановление, само собой, появилось не на пустом месте. Поиски подходящего створа на Ангаре начались еще в 1965 году, и первая площадка, которая показалась геологам и гидрологам удачной, находилась в Богучанском районе Красноярского края. Но в 1971 году, после достаточно бурных споров, сопоставления вариантов, был выбран новый створ — возле поселка Кодинская Заимка в Кежемском районе. Место поменяли, а вот название сохранили, так что легкая путаница имеет место быть — Богучанская ГЭС строилась возле Кодинской Заимки. Технический проект, выполненный «Гидропроектом», был утвержден 7 декабря 1979 года. 3'000 МВт мощности, нормальный подпорный уровень — 208 метров, пуск первых гидроагрегатов был намечен на 1988 год, завершение строительства — на 1992 год. Алюминия вполне хватало, 15% производимого СССР уже позволял себе экспортировать — потому никто и не торопился. В 1979 году никто и представить себе не мог, что до «эпохи гласности и перестройки» оставалось всего 7 лет и приблизительно столько же — нормальному финансированию стройки.

Начало

В октябре 1974 года в створ станции прибыл первый десант — освободившиеся от только что законченной Усть-Илимской ГЭС специалисты «БратскГЭСстроя». Подготовительные работы начались с подъездных дорог и временных линий электропередач. Стандартно звучащая фраза, не так ли? Вот только, если речь идет о 58 градусе северной широты и местности, где дорог для автомобилей, не говоря уж о поездах, не было никогда, это нельзя произнести и не задуматься, что за этими словами стоит. Дорог вокруг Кодинской Заимки, по которой могла пройти тяжелая техника, по которой предстояло привезти сотни тысяч тонн грузов, доставить тяжелую строительную технику, не было и в помине. Зато торфяные болота, линзы вечной мерзлоты, сменявшиеся скальными участками и непроходимой тайгой — были. Ближайший крупный населенный пункт — Седаново, до которого было 250 км, и дорогу до него в тех краях тогда называли «дорогой жизни». 23 моста через реки и речушки, более ста водопропускных труб, промежуточный поселок на трассе — с гостиницей, столовой, автозаправкой. И закончить эту дорогу сумели только к 1982 году, и ЛЭП к Седаново стала постоянной только к 1980 году, поскольку под нее не только приходилось рубить просеку сквозь тайгу — там установка каждой опоры была серьезной операцией.

Рождение Кодинска

В 1977 году началось строительство города энергетиков — Кодинска. Молодой город, успевший за свою короткую биографию пережить четырех генеральных секретарей, перво-последнего советского президента и дожившего вот уже до третьего российского. Развал Союза, дефолт, кризис и Чубайс — большие этапы пути. Кодинск рос не только за счет прибывающих гидростроителей, в него переселяли жителей поселков, которым предстояло уйти под воду Богучанского водохранилища. Кодинск стал райцентром, в котором в наше время живет почти 15 тысяч человек. Первые годы — с дизельными электростанциями, работавшими по графику, потому что мало их было, доставляли их только по зимнику, когда дорога на 50-градусных морозах превращалась в камень. Домишки из бревен в два слоя, промежуток между которыми заполняли опилками от морозов спасали только при почти круглосуточно пылающей печке, удобства во дворе, баня два раза в неделю… В общем, романтика и будни таежных строек, которые стали заканчиваться только в 1982, когда дорога от Седаново заработала на полную мощность. Но строительные организации к этому событию были готовы. 1982 год — 26 тысяч квадратных метров уже благоустроенного жилья, больница, картофелехранилище и очистные сооружения подо все это. За следующий 1983-й, за один год — 76'000 кв. м жилья, общежитий на 2100 мест, четыре детских сада и школа. Все, Кодинская Заимка окончательно и бесповоротно стала Кодинском. Четыре детских сада — весомое доказательство того, что стройка была молодежной, согласитесь. А то, что эта молодежь затребовала от начальства строительство … горнолыжной трассы, на наш взгляд, говорит о том, что все басни про беспробудное пьянство на таких стройках — только басни.

«Олимпийский» старт

Строительство самой ГЭС началось в 1980, в олимпийском году, и начало было весьма бодрым, поскольку бетонный завод умудрились построить еще до того, как дорога стала постоянной. Первый кубометр земли из котлована будущей ГЭС извлекли летом 1980-го, первый куб бетона лег в тело плотины в апреле 1982, 100-тысячный — в 1984, а в 1987 году строители дожили до одного из самых волнующих моментов — была перекрыта Ангара.

Но, пока рабочие строили жилье и городские здания, бетонную часть плотины, бетонный завод, обустраивали карьер под каменно-насыпную плотину, тянули просеки под новые ЛЭП, делали постоянными дороги, в высоких кабинетах шла совсем другая работа. В 1987 году окончание стройки перенесли на 1993 год, в 1988 — на 1994… Если бы строители сбросили темп работ, Богучанская ГЭС так и не была бы никогда закончена. С 1984 года в тело плотины стали укладывать плановый объем бетона — 140 тысяч кубометров в год, объем земельно-скальных работ вырос до 6 миллионов кубометров в год, монтаж металлоконструкций — до 2'000 тонн в год. И, как бы между, делом, был построен еще и небольшой аэродром — что ни говори, а плановая экономика порой была чудо, как хороша. Много ли примеров в новой России, когда для городка с населением в 15 тысяч человек строится собственный аэропорт? Нет, конечно, «аэропорт» Кодинска можно таковым назвать с большой натяжкой, но взлетная полоса имеется, связь с «большой землей» стала намного удобней. Цены на авиаперелет тогда и сейчас — это, конечно, отдельный разговор, но потенциальные возможности для активного развития города и прилегающей территории имеются.

Мрак «девяностых»

Закончилась Советская власть, а традиция каждый год «удлинять» стройку на год никуда не исчезла. Но появились и новинки — регулярные поездки руководителей стройки в Москву, «выколачивание» и выпрашивание денег. Темп, который выдерживали строители до конца 80-х, привел к удивительному результату — даже на то, чтобы законсервировать стройку, но поддерживать уже сделанное в нормальном состоянии, требовались миллионы рублей. Длина каменно-насыпной плотины — 1'861 метр, длина бетонной — еще 829 метров, в бетонной части уже были готовы турбинные водоводы. Конечно, многотысячный коллектив строителей «усыхал» на глазах, романтика великой стройки сменилась прозой зарплат с годовыми задержками и выплата их валенками и серыми макаронами. Но уезжали далеко не все. Как гласит народная еврейская мудрость, «в каждой бочке дерьма всегда есть место для ложечки джема» — уезжать было особо и некуда, такая же картина царила во всех городах и весях России 90-х годов. И те, кто оставался — поддерживали незаконченное строительство в полном порядке, продолжая мечтать о том, что вот эта остановка, эта мерзость запустения — не навсегда, что настанет время, когда все снова оживет.

Для бюджета Красноярского края БоГЭС превратилась в черную дыру, в которой исчезало финансирование без всякой надежды на отдачу. Да, письма «на верх» писали, совещания где-то проходили, что-то кто-то говорил. В 1994-м, например, вышло целое постановление Правительства РФ о том, что стройка будет закончена в 1997-м, вот только денег на строительство выделить забыли. Хватало их тогда ровно на то, чтобы не получить техногенную катастрофу. В 1998 году, после дефолта, БоГЭС объявили банкротом, и вот это переломило ситуацию едва ли не окончательно — из 6'000 остававшихся на стройке специалистов уехали в поисках хоть каких-то перспектив больше 5'000. Казалось, что стройка умрет окончательно, но медленно, тяжелой походкой, в Россию приходило новое время.

В 2003 экономика страны стала все активнее подавать признаки жизни, и тогдашний губернатор Красноярского края Александр Хлопонин, чутко уловив, кто теперь командует РАО «ЕЭС России» и какие царят настроения, обратился к правительству с предложением найти для окончания строительства частного инвестора.

В апреле 2005-го вступил в силу указ президента РФ № 412 «О мерах по социально-экономическому развитию Красноярского края, Таймырского и Эвенкийского автономных округов», в первой части которого правительству РФ было поручено оказать государственную помощь в обеспечении начала эксплуатации БоГЭС и подготовки наполнения водохранилища. Оценка 2004 показывала, что БоГЭС построена на 58% — будущему инвестору оставалось не так уж и много, вот только надо было суметь сосчитать, что же такое «не так уж много» в денежном эквиваленте. Дальше стало происходить то, что, с точки зрения здравого смысла, вызывает огромные сомнения в целесообразности происшедшего. Впрочем, судите сами.

Новые времена — новые планы

К ноябрю 2005 года проект программы комплексного развития Нижнего Приангарья был закончен и отправлен на рассмотрение в правительство РФ. Красноярцы полагали, что до 2010 года должны были быть запущены первые мощности БоГЭС, алюминиевый завод в Кодинске, ЦБК в Богучанском районе, завершиться строительство железнодорожной ветки Карабула-Богучан-Кодинск. Александр Хлопонин называл этот проект «Новой индустриализацией Сибири», и был прав — стоимость программы оценивалась в 22 млрд долларов, которые в Инвестиционном фонде имелись. Программа не была «скороспелкой», на самом деле произошла реанимация планов советского периода, все было весьма продуманно.

Но еще в начале 2004 проектом окончания строительства БоГЭС заинтересовался Базовый элемент Олега Дерипаски, связав с ним свой собственный проект сооружения алюминиевого завода в регионе. Мало того, обнаружилось, что интерес появился куда как раньше — компаниям, аффилированным с Русалом, к тому времени удалось скупить около 30% акций БоГЭС. Русал предложил помощь с финансированием строительства ГЭС в обмен на контрольный пакет — на тот момент частно-государственный проект он понимал только так, никак иначе. Государство, со своей стороны, заниматься такой благотворительностью не желало. По оценкам специалистов, нанятых Русалом стоимость всего, что имелось на реке, составляла … 60 миллионов долларов.

Какое-то время ушло на то, чтобы на месте событий появились эксперты ГидроОГК — такое название в то время имело нынешнее РусГидро. Их оценка оказалась несколько иной — 1,1 млрд. В силу этого предложение Олега Дерипаски, который был не против докупить акции до контрольного пакета за 15 млн долларов, ничего, кроме улыбок, не вызывало. После долгих споров стороны пришли к согласию — Богучанская ГЭС и Богучанский алюминиевый завод стали двумя частями одного проекта. Богучанское энергометаллургическое объединение, БЭМО, имеет двух владельцев, каждому из которых принадлежит ровно 50% акций — Русал и РусГидро.

Окончательно согласование всех позиций состоялось в октябре 2006, с того момента стороны стали искать источники финансирования. Стоимость строительства завода оценивалась в 1 млрд долларов, стоимость запуска БоГЭС — в 1,4 млрд. Строительство лесоперерабатывающего комбината взялся финансировать ВЭБ, дорожной инфраструктуры — государство. ГЭС, алюминий, дороги и лес — вполне достаточно, но называть эти 4 направления «комплексным» развитием Красноярского края?.. Из 70 активно используемых человечеством металлов в Красноярском крае обнаружены месторождения 63: свинец, медь, железные руды, ниобий, кобальт, цинк, серебро, золото, магнезиты, марганец, сурьма, не говоря уже о нефти и газе. А в программе — только бокситы. Называя вещи своими именами, комплексная программа сразу, с ходу была отправлена в утиль. Вполне возможно, что в нынешнее, рыночное время, добыча всего вышеперечисленного в данном регионе просто не рентабельно? Нельзя исключать, вот только никто никаких исследований по этому поводу не проводил.

Разработка лесных ресурсов в Красноярском крае настолько очевидна, что «мимо пройти» просто не получилось, а еще был Русал — вот этим и ограничились. Вот только на вопрос «Зачем нужен частный инвестор?» попробуйте ответить сами. Напомним только, что стоимость строительства Богучанского алюминиевого завода оценивалась ровно в 1 миллиард, который государство искать в закромах не стало, предпочтя отдать эту часть программы в руки частного собственника. Да, сугубо в качестве справки. К территории Нижнего Приангарья относятся Енисейский, Богучанский, Кежемский, Мотыгинский и Северо-Енисейский районы Красноярского края. Общая территория — 260 тысяч кв. км, население — 230 тысяч человек, в основном за счет городов и крупных поселков. Енисейск (18'000 человек), Лесосибирск (60'000), Кодинск (16'000) еще около 30 тысяч человек проживают в районных центрах. Однако судьба первого в России столь крупного государственно-частного проекта заслуживает отдельного рассмотрения, а пока вернемся к рассказу о Богучанской ГЭС.

После того, как РусГидро и Руcал выяснили все отношения, постарались самым тщательным образом распределить зоны ответственности и объемы своего финансового участия, стройка ожила.

«Мелкие» подробности огромной плотины

Плотина Богучанской ГЭС состоит из двух частей — к правому берегу примыкает каменно-насыпная часть, от левого навстречу ей идет бетонная. Объем насыпанного камня — 35 миллионов кубометров или, для наглядности — 12 пирамид Хеопса. Ширина каменной части плотины у подошвы — 215 метров, на гребне 20 метров, высота — 212 метров, из которых над водой видны теперь только 77. Первая часть цикла статей Геоэнергетики, посвященного гидроэлектростанциям, если помните, называлась «Великие пирамиды» нашей эпохи», и мы уверены, что с этим названием мы не ошиблись.

Толщина асфальтобетонной диафрагмы у основания — 4 метра, на гребне она становится совсем миниатюрной — всего 80 см. Бетонная часть состоит из 34 секций, разделенных гидротермичными швами. 10 глухих секций обеспечивают примыкание плотины к левому берегу, следующие 9 — станционные, 9 секций двух водобсросов и оставшиеся пять — примыкание к каменно-насыпной плотине. Высота бетонного сооружения от подошвы до гребня — 214 метров, из них выше воды — 96, общий объем бетона составил 2,7 млн кубометров. Если называть современных гидроэнергетиков «наследниками строителей великих пирамид», то разделить их на «советских» и «постсоветских» невозможно — объем проделанных работ распределился практически поровну. Так что позвольте зафиксировать как факт: нет, мы не разучились строить сложнейшие гидротехнические сооружения, мы умели и умеем это делать, какие бы сказки не рассказывали по этому поводу всевозможные СМИ и люди из блогосферы. Да, что касается бетонных работ, то рекорды при их проведении были зафиксированы в 2010 году — в тело плотины вливали до 1'100 кубометров.

Конечно, в наше время использовалась совсем иная техника, чем та, что была в ходу в 80-е годы минувшего века, вот только России этим особо гордиться не приходится. БелАзы были собраны в Братске, чтобы не перегонять их по дорогам России, но теперь ведь и Белоруссия для нас числится заграницей. Ну, или почти заграницей — тут уж кому как больше нравится.

Транспортировка оборудования — готовые сюжеты для Голливуда

Но, что касается самих гидроагрегатов — тут все в полном порядке. Договор с «Силовыми машинами» был подписан уже в 2006 году, и все 9 изделий были созданы в Петербурге, а их доставка на БоГЭС заслуживает отдельного романа. 6'500 км — через Ладожское и Онежское озера, по Беломорканалу они добрались до Северного морского пути, от устья Енисея на баржах их привезли в Ангару, выгрузили и по специально построенному ж/д пути «вкатили» в машинный зал.

Размеры рабочего колеса, которые оказались рекордными для России — 7,5 метров в диаметре. Кран, который вы тут видите, имеет грузоподъемность 525 тонн, вторая стрела — это его брат-близнец, поскольку весит колесо почти 1'000 тонн.

Трансформаторы изготавливали в городе, название которого у нас теперь на слуху по совсем иным информационным поводам — в Мариуполе, и для них путешествие в глубину сибирских руд было еще более красочным, поскольку до Онежского озера они добирались по Дону и по Волге. Путешествие таких габаритных и тяжелых грузов по такому маршруту продолжает ждать своих летописцев, и будет очень обидно, если они так и не появятся.

С появлением финансирования снова началось и жилищное строительство, Кодинск все больше становился похож на квартал самого обычного мегаполиса, в котором снова строились детские сады, больницы, школы.

Но лихие 90-е дали о себе знать — разворачивать стройку на полную мощность приходилось за счет гастарбайтеров из некогда наших южных республик и даже из Турции. Конечно, уроженец Адриатического побережья, в — 50 на 100-метровой высоте укладывающий арматуру — это забавно, но почему он и его земляки прибыли туда по туристической визе — вопрос, который из уст проверяющих в 2009 году прозвучал тревожно. Прибывали новые подрядные организации, стройка принимала все более деловой вид.

Кризисы, кредиты — проблемы нашего времени

РусГидро и Русал срабатывались друг с другом сложно, проблемы были и с задержками по зарплатам, и с тем, что закупки материалов и оборудования проходили с задержками и опозданиями. Примирил коллег-соперников кризис 2008 года, когда стройка чуть было снова не остановилась. Упали мировые цены на алюминий, тут же вырос долг Русала по финансированию работ на БоГЭС — зато резко уменьшились его амбиции, что и позволило двум совладельцам наладить нормальный ритм работ. Но проблемы финансирования снова решало государство — на этот раз в лице «Внешэкономбанка». Летом 2010 банк предоставил кредит на завершение проекта БЭМО: 28,1 млрд рублей на окончание строительства ГЭС и 21,9 млрд рублей на строительство алюминиевого завода. Поручителем кредита, выданного государственным банком, стала государственная корпорация РусГидро. Извините, но мы снова вынуждены повторить риторический вопрос: каков смысл присутствия в данном проекте частной корпорации?..

Гигант входит в строй

В первой декаде мая 2012 началось заполнение водохранилища Богучанской ГЭС. Работы по очистке зоны затопления, по переселению еще почти 7'000 жителей ушедших под воду поселков финансировались государством, на это ушло еще 34 млрд рублей. Вода прибывала, подбираясь к рабочей отметке, а весь коллектив строителей, монтажников, инженеров, подрядчиков и субподрядчиков только увеличивал темп. Заканчивались бетонные работы на водостоках, шел монтаж все новых гидроагрегатов, сооружались комплектное распределительное устройство и открытое распределительное устройство, шел монтаж систем выдачи мощности на подстанции и на ЛЭП, начинались асфальтовые работы на будущей дороге по гребню плотины. Вы уж извините за такие подробности, но стройки в энергетическом секторе такого размаха в современной России все еще остаются редкостью, потому признаемся честно — мы гордимся тем, что имеем право перечислять все этапы вот так, через запятую и в одном предложении. Да и просто устали от бесконечной вереницы рассказов о том, что в России нет положительных примеров того, что потенциал наш вот-вот иссякнет. Бросьте! Все мы можем и умеем, нам бы вот только организацию таких проектов научиться настраивать как следует.

15 октября 2012 первые два гидроагрегата Богучанской ГЭС были запущены, команду «Пуск» во время видеоконференции дал президент Владимир Путин. 25 октября того же года запустили третий гидроагрегат — так гидростроители отметили 25-лети перекрытия Ангары. На следующий день генеральный директор БоГЭС вручал памятные подарки и почетные грамоты прямо в машинном зале станции, под гул работающих агрегатов и на фоне ротора одного из следующих монтируемых.

А вот общий вид машинного зала длина которого составляет 331 метр, ширина 29, но на меньшей площади разместить 9 гидрогрегатов мощностью по 333 МВт невозможно. С наступлением 2013 в Богучаны прибывало все больше специалистов, которых, надеемся, РусГидро относит к своему золотому фонду — монтажники оборудования, только что сдавшие на тот момент в эксплуатацию другой советский долгострой, Бурейскую ГЭС. Монтаж, проверка на холостом ходу, снова проверка и отладка замеченных проблем, проверка под нагрузкой — и так один за другим за 2013 год вошли в строй все остававшиеся гидроагрегаты. Одновременно заканчивались и последние бетонные работы, в том числе и на ступенчатом водостоке — такой способ гашения энергии водного потока в России был применен впервые. Расчеты инженеров оказались точны — половина силы удара расплескивается по этим полуметровым ступеням, остальную энергию принимает на себя водобойный колодец, выполненный из бетона. Не будь таких предосторожностей — поток воды мог бы со временем размыть в нижнем бьефе огромную яму, нарушив безопасность всей плотины.

Обычный водосброс тут тоже имеется — 110-метровой ширины, при полном открытии он способен пропускать через себя до 7'000 кубометров в секунду, ступенчатый водосброс рассчитан на максимальные 2'100 кубометров воды. При такой пропускной способности Богучанской ГЭС не страшны ни половодья, ни сбросы воды с плотин, расположенных выше по течению Ангары.

В начале 2014-го года все девять гидроагрегатов были проверены и приняты в эксплуатацию государственной комиссией. Если отсчитывать время начала стройки с момента прибытия на место первой бригады строителей, получается, что РусГидро сумело завершить самую долгую стройку в истории — 40 лет. Скажем прямо — срок невероятный, но на этом все «заделы» советских времен закончились. Конечно, то, что в наше время удалось успешно завершить такой грандиозный проект, не может не радовать, не вселять уверенность, что с энергообеспечением самой России и «окрестных территорий» наши энергетики способны справиться. Все, чего не хватает — умелой организации процесса, а свою работу наши профессионалы выполнят. Вот о том, как и что получается с планированием и организацией строительства новых генерирующих мощностей, с использованием электроэнергии уже введенных в эксплуатацию станций мы и продолжим в следующих статьях этого цикла.

Проект «Геоэнергетика»

Борис Марцинкевич