Южно-Сахалинск, 14 апреля, 2017, 05:39 — ИА Регнум.

Сахалинское региональное отделение «Опоры России» требует прекратить необоснованное уголовное преследование директора старейшего и крупнейшего в области хлебокомбината Владимира Боева. В общественной организации убеждены, что действия правоохранителей являются воспрепятствованием в осуществлении предпринимательской деятельности, передает корреспондент ИА REGNUM.

Читайте также: Очередные уголовные дела на Сахалине вызвали протест

Дело о ремонте кровли хлебокомбината, который предприятие провело в 2010 году на свои собственные средства, пытались возбудить уже 6 раз. Каждый раз все оканчивалось отказом. В 2010 году 49% акций комбината принадлежало министерству имущественных и земельных отношений Сахалинской области, но никакого бюджетного финансирования комбинат не получал, починил кровлю на свои деньги. Позже случилась авария, перемерзли установленные то ли трубы, то ли бойлеры. Комбинат аварию устранил, опять же — на свои деньги. И давно бы уже директор комбината об этом забыл. Но сахалинские следователи упорно не дают ему этого сделать.

Против очередной, 7 по счету проверки, возмутились уже не только директор комбината и его коллектив, но и «Опора России».

Президент организации Александр Калинин направил в адрес министра внутренних дел Владимира Колокольцева и заместителя генерального прокурора России Александра Буксмана письма с просьбой предельно внимательно разобраться в происходящем. В этих письмах прямо указано: возбужденное уголовное дело может препятствовать осуществлению предпринимательской деятельности.

Но дело в отношении Владимира Боева, который, к тому же, является председателем комитета по инновациям сахалинской «Опоры России» все же возбудили.

Читайте также: На Сахалине судят Александра Хорошавина и ждут новых громких дел

«В основу материалов уголовного дела легли материалы, по которым уже 7 раз выносился отказ в уголовном преследовании. В последний раз это случилось летом 2016 года. Казалось бы все решено и претензий больше нет. Но уже осень того же года дело было снова возбуждено. Возбуждено настолько тайно, что об этом факте директор хлебокомбината узнал совершенно случайно только зимой 2017 года! До сегодняшнего дня каких-либо действий следствие не предпринимает, тем не менее — возбужденное дело имеется. В городском суде Южно-Сахалинска проходят слушания по продлению сроков следствия. Российский закон требует для этого юридических обоснований. Следователь не смог предъявить в суде объем работ, проделанный им за восемь месяцев, не смог ответить на вопрос — допрошен ли им сам фигурант, директор хлебозавода! Тем не менее, суд ходатайство о продлении сроков следствия удовлетворил. На очереди обращение предпринимателя в областной суд. Создается впечатление, что следователи не могут найти выход из этой ситуации, в которую сами себя и загнали», — говорится в заявлении сахалинской «Опоры России».

Между тем, на прошедшем недавно в областной думе Сахалина открытом форуме прокуратуры прозвучали цифры о более чем 5 тыс. нарушений прав предпринимателей в островном регионе только за 2016 год.

«Островным бизнесменам не привыкать. Типично», — прокомментировали в «Опоре России».

Министерство экономического развития Сахалинской области на встрече с предпринимателями высоко оценило потенциал и значимость для экономики региона южно-сахалинского хлебокомбината. Но никакой реакции на происходящее со стороны островных властей нет

Между тем, в социальных сетях жители Сахалинской области, наблюдая за происходящим на хлебокомбинате, высказывают предположения, что «выгодный и успешный бизнес кому-то приглянулся».

Читайте также: Против двух сахалинских министров возбуждены уголовные дела

Как сообщало ИА REGNUM, громкие аресты и уголовные дела на Сахалине начались в 2015 году и не прекращаются по сей день. В марте текущего года, на встрече с областными депутатами, начальник УМВД по Сахалинской Олег Долгий пообещал парламентариям «еще много новых громких уголовных дел». Комментируя ситуацию в островном регионе, хабаровский политолог, профессор ТОГУ Леонид Бляхер сказал, что «у российской правоохранительной системы есть команда «пуск», но нет команды «стоп».