Москва, 27 марта, 2017, 11:26 — ИА Регнум. Разговор с залом шел о Любви в ее многоликих проявлениях: о Любви страстной, безумной, бесстрашной, всепрощающей и понимающей, вечной и мимолетной, причиняющей боль и доставляющей блаженство. О Любви к Женщине, к Семье, к Родине, к человеческим слабостям и доблестям. О Любви, которая не терпит назиданий и придает каждому нашему поступку единственно верный смысл. О Любви, как о ключе к решению большинства проблем, как о бесценном лекарстве, врачевать которым при желании может любой, и как оружии против главного врага человечества — эгоизма.

Марк, почему Вы решили изменить формат будущего спектакля? Ведь и на премьерном показе в зале не было ни одного свободного места.

Во-первых, чтобы смотрелось, чувствовалось и переживалось еще интереснее, еще динамичнее. Во-вторых, хочу провести некий творческий эксперимент. Какой именно, пока не скажу, но он потребует от меня немалой сноровки. Уже сейчас чувствую, что зрителю этот фрагмент выступления особенно запомнится.

Вы читаете стихи разных лет, перемежая их прозаическими отступлениями-размышлениями. Не слишком ли много в спектакле философии?

Вовсе нет. Философия — лишь отношение к жизни, осмысление жизни, выражение жизни, преображение жизни… Ее не может быть много или мало. Она нас окружает со всех сторон, мы погружены в нее с головой.

На сцене Вы приводите массу исторических примеров и параллелей. «Дней минувших анекдоты от Ромула до наших дней хранил он в памяти своей», — это и про Вас тоже.

Спасибо, вряд ли меня можно сравнить с Онегиным. Но позволю себе напомнить, что «анекдоты» как их понимали еще полтора-два века назад, это не забавные рассказы, а поучительные эпизоды прошлого, порой даже — моральные наставления. Я не любитель читать нравоучения. Просто эти примеры кажутся мне очень современными. Как это все связано с любовью? Первый ее опыт мы приобретаем в раннем детстве. Нас учат наши родители, бабушки, дедушки. У меня есть стихотворение «Пасьянс». Я посвятил его своей бабушке. И вот почему. Моя бабушка, как и многие из ее поколения, прожила большую, тяжелую, трагическую, славную, и по-своему замечательную жизнь. Она была дочерью одного из самых значительных раввинов в Российской Империи, который к 30-м годам прошлого века стал, фактически, главным раввином Советского Союза. И в 1938-м был расстрелян — в рамках репрессий против духовенства. Бабушка пережила и войну, и репрессии, и разруху, и многое-многое другое, что выпало на долю людей ее поколения. И, тем не менее, она сумела, с одной стороны, пронести через всю жизнь огромный заряд оптимизма, оставаясь надежным гражданином своей страны. А с другой, она сохранила, несмотря ни на что, преданность вере, традициям и обрядам, к которым ее приучили с детства. И вот, как-то раз, когда мне было лет 9−10, мы сидели с бабушкой, и она по какому-то житейскому поводу сказала: «И Слава Богу!» А я был ершистым мальчишкой и стал вредничать: «Бабушка, что ты! С каким Богом! Люди вон в космос летают!» И что-то еще съязвил. И тут она вдруг как-то очень спокойно и твердо мне ответила: «Знаешь, — говорит, — меня мой папа просил не бросать Бога. И я его не бросила». Эти слава потом мне очень часто помогали в жизни. Думаю, они могли бы стать девизом для всех людей, вне зависимости от вероисповедания, как пример служения внутреннему долгу, который есть у каждого из нас.

Судя по ощущению от спектакля, Любовь в силах повернуть историю вспять. Я имею в виду историю личных отношений между конкретными людьми.

Мы все в жизни сталкивались с предательством. Наверное, и сами предавали. И потом страдали от этого. И от предательства близких, и от собственной глупости. «Вот я сейчас поступлюсь совестью, зато потом будет выгода. Время все спишет!» Но жизнь — не списывает. И заставляет расплачиваться. «Всё из-за этой глупой капли Зла! И сразу все Добро идёт насмарку!» — предупреждал шекспировский Гамлет. Когда мы не ищем Любви, действуем ради корысти, все Добро, которое есть в нас и которое было в нашей жизни и в отношениях с человеком, которого мы предали, все идет насмарку. Но у нас все-же есть возможность исправить прошлое, если поймем, где настоящая струна, которая издает звук Любви. Мы способны исправить прошлое своим новым отношением, нынешними поступками, переоценкой и улучшением себя. Об этом, например, мое стихотворение «Давай с тобой изменим прошлое».

Но бывает, что прошлое никак нельзя изменить. Оно искорежено, изломано эгоистической любовью одного конкретного человека к самому себе, к своей позе, своему, как он это понимает, месту в Истории. Об этом Вы тоже рассказывали на премьере.

Да, я приводил описанный Мамукой Мамардашвили в одной из его лекций пример сравнения двух известных декабристов Пестеля и Лунина. Здесь, как мне кажется, все дело оказалось в так называемой «личной структуре» — в способности поступать во всех обстоятельствах по одному нравственному кодексу. Без этого нельзя по-настоящему любить и уважать ни себя, ни людей. Так вот, Пестель и Лунин оба погибли. Пестель — чуть раньше, его повесили после восстания. А Лунин на каторге сгинул. Пестель был храбрым воином, офицером, вдохновителем восстания. Но когда его арестовали, он на допросах начал выдавать своих товарищей, считая, что этим показывает масштаб заговора. Он не подумал о тех, кому жизни ломал. Он выпячивал свою значимость. И выдал порядка пятисот человек. И, в общем, изучая пример Мамардашвили, можно предположить, что таким и не надо было бы побеждать в восстании. Получается, что Пестель просто хотел заменить царя — на себя, со всеми, в том числе — опасными, качествами своей личности. А декабрист Лунин тоже был храбрым воином, прошел все французские походы, за Бородино был награжден золотой шпагой. На первой стадии возникновения тайных обществ был их авторитетным участником. Но потом отошел в сторону, потому что, возможно, не увидел в людях, стремящихся потратить свою жизнь на коренные изменения устройства России, истинной готовности брать на себя ответственность за страну, поскольку многие из них были лишь переполнены благими намерениями. Тем не менее, после ареста, на допросах никого не выдал, сказал, что «я себе взял за правило никого поименно не называть», то есть поступил в разных обстоятельствах по одному нравственному кодексу. И это может быть важным примером для всех, кто озабочен общественным благом.

Марк, что такое «цена успеха»? У Вас есть стихотворение «Богатство», оно посвящено поколению, взрослевшему в 90-е.

Да, моему поколению выпали довольно серьезные испытания. Мы выросли в одной стране, в одной системе координат. А потом на нас свалилась другая модель. Мы были молоды. Нам хотелось доказывать всем, что мы успешны, хороши. А в новой модели было принято становиться богатым, успешным и лощеным достаточно грубой, дерзкой, порой даже злобной ценой. И для многих моих товарищей, с которыми я во дворе бегал, в школе учился, спортом занимался, в армии служил, это оказалось довольно серьезным испытанием. Некоторых уже нет в живых. А некоторые потеряли себя во многом как личности. И не потому, что богатство — это что-то вредное. Конечно, хочется быть обеспеченным, чувствовать себя уверенно. Да, это нужно. Но богатство должно быть только для любви и во имя любви. Если у тебя низкие мысли, это бремя — не для тебя.

Стихотворение «Капитан» посвящено Вашей жене. Она действительно связана с морем?

Она морской биолог. И я часто, когда ее провожал, волновался, потому что они ходили в свои экспедиции на таких суденышках неказистых, особенно это было заметно в 90-е годы, что даже смотреть страшно. И я посвятил этим морским походам стихи. Я безмерно благодарен жене за то, что она создала непередаваемую атмосферу любви и счастья в нашей жизни. В жизни вообще важно быть благодарным. Благодарность — это такая палочка-выручалочка для всяких сложных ситуаций. Потому что, если человек повернулся к тебе бескорыстной стороной, обязательно нужно быть ему благодарным. И не просто на словах. Любые отношения между людьми должны быть состязанием в благородстве: в любви, в семье, на работе, во время встречи со случайным человеком. Именно состязанием в благородстве. Ганди говорил, что если ты хочешь, чтобы мир менялся, сам стань этим изменением.