Вильнюс, 19 октября, 2016, 17:20 — ИА Регнум. Белоруссия, утверждая, что обратится к Литве из-за проблем с закрытием Игналинской АЭС, стремится отвлечь внимание от строительства Белорусской АЭС, считает министр энергетики Литвы Рокас Масюлис, сообщает сегодня, 19 октября, литовское агентство BNS.

По его словам, он пока что не получил запросов от представителей Белоруссии, и считает это ухищрениями: «Лично я пока не получил вопросов, на моем столе их нет, но мы слышали, что такие вопросы будут отправлены. Я считаю, что это просто ухищрения, вопрос абсолютно непропорциональный. Наша АЭС закрыта, ядерных реакций нет, АЭС будет размонтирована, территория полностью очищена. В Белоруссии абсолютно другая ситуация — они строят новую АЭС, где будут проходить реакции, которая естественно будет вызывать угрозу, если она будет некачественно построена».

«Белоруссия ищет доказательства того, что в Литве что-то плохо, чтобы отвлечь внимание от настоящих проблем, которые есть у них», — добавил он.

Директор Департамента предотвращения загрязнения Министерства охраны окружающей среды Виталиюс Ауглис заявил, что министерство получило письмо от Белоруссии. Он утверждал, что официальный Минск задает Литве вопросы, потому что последняя критикует строительство Белорусской АЭС. По его словам, вопрос Игналинской АЭС не должен связываться с вопросом Белорусской АЭС, поскольку в Литве АЭС закрывается, а в Белоруссии — строится.

Как отмечает ИА REGNUM, Рокас Масюлис лукавит, когда говорит о том, что на закрытой ИАЭС «ядерных реакций нет». Они как раз очень значительные, Литва должна утилизировать или складировать тысячи тонн радиоактивных материалов. Это выполнимые задачи, однако денег на реализацию не хватает — ЕС финансирует процесс демонтажа только до 2020 года, а официально работы должны продлиться до 2038 года. К 2020 году начнутся работы с активной зоной реактора и графитовой кладкой — процесс этот необратимый и при отсутствии финансирования грозит катастрофическими последствиями. Кроме того, графитовую кладку еще никто в мире не пытался разбирать, а Литвы выбрала стратегию немедленного, а не отложенного демонтажа.