Переговоры "Демократического блока", затягивающиеся из-за разногласий и несогласий Демократической партии Сербии и Демократической партии на протяжении всего января 2004, блокировавшие не только создание будущего правительства, но и формирование самого парламента, получили неожиданный поворот. Демократическая партия Сербии Воислава Коштуницы достигла соглашения со Социалистической партии Сербии Слободана Милошевича чтобы социалисты Милошевича проголосовали за кандидата Демократической партии Сербии, Д. Маршичанина, на пост спикера парламента. Таким образом, после двух неудавшихся попыток выбрать спикера и сформировать парламент из-за отказа Демократической партии голосовать за Маршичанина, 4 февраля 2004 три партии "демократического блока" Демократическая партия Сербии, "Г17 плюс" и Сербское движение сопротивления - Новая Сербия, заручившиеся поддержкой Социалистической партии Сербии, большинством голосов выбрали Маршичанина на пост спикера парламента.

Этот неожиданный поворот, во всяком смысле, представляет собой событие, уникальное в современной политической жизни Сербии. Как минимум, это означает конец противостояния партий демократического толка с партиями (хотя одной, но самой важной) "старого режима". Так получилось что Социалистическая партия Сербии, до сих пор возглавляемая Слободаном Милошевичем, проголосовала за формирование законодательной ветви власти совместно с партиями и лидерами, сыгравшими немалую роль в перевороте 5 октября 2000 года, в результате которого Милошевич и Социалистическая партия Сербии были отстранены от власти (а Милошевич оказался перед судом в Гааге). Сам Коштуница, вместе с З. Джинджичем, был ключевой фигурой, сменившей Милошевича на посту президента Югославии, тем самым став символом переворота. Немалую роль сыграл и "Г17 плюс" и один из их лидеров, М. Динкич, захвативший (и сохранивший) в это смутное время Госбанк. Одним из символов переворота являлся и Велимир Илич, лидер Новой Сербии, возглавляющий в тех событиях толпу, захватившую здание союзного парламента (символа власти Милошевича). Помимо этого, весьма любопытным является и тот факт, что совместно со социалистами Милошевича проголосовали и Сербское движение сопротивления и их лидер Вук Драшкович, переживший два покушения в 2000 году (в первом из которых погибли 4 его ближайших сотрудника, одним из которых был родной брат его жены), в организации которых сам Драшкович напрямую обвиняет Милошевича. Правда, все эти любопытные моменты можно было бы подвести под констатацию того, что все это политика, но в случае Сербии об этом можно сказать как минимум с большим цинизмом.

Как и можно было ожидать, сам факт, что партия Милошевича проголосовала совместно с партиями, считавшимся ее самыми жуткими противниками (виновными в том, что их лидер находится в Гаагском трибунале), вызвал огромный интерес в обществе, волну различных реакций, комментарий и поставил ряд вопросов. Большинство обозревателей и аналитиков склоняются трактовать это событие как частичное возвращение Милошевича к власти. Уже первые реакции, когда стало ясно, что Коштуница договорился с социалистами Милошевича, намекали именно в этом направлении: "Возвращение социалистов к власти аннулирует 5 октября 2000 г." (Данас, 2.2.2004), "Власть снова улыбается социалистам" (Глас јавности, 2.2.2004), "Социалисты при правительстве - Тадич (демократы) уходит в оппозицию" (Вечерње новости, 2.2.2004), "Демократическая партия Сербии Воислава Коштуницы повернулась к социалистам Слободана Милошевича" (Данас, 3.2.2004), "Это исторический день - Слободан Милошевич снова входит во власть" (Глас јавности, 3.2.2004)

А когда формирование парламента, при поддержке социалистов, прошло удачно, журналисты, обозреватели и аналитики, да и сами политики, еще более откровенно начали трактовать происшедшее. Воислав Коштуница заявил, что с "выбором спикера парламента сделан огромный шаг вперед. Вы видели как выглядит сотрудничество - его важный итог в том, что Сербия получила и. о. президента (спикера парламента)". А на обвинение Бориса Тадича, что Милошевич, через поддержку социалистами Маршичанина, торжественно возвратился в парламент Сербии, вопреки тому, что Коштуница 5 октября 2000 г. сказал, что для Милошевича в политической жизни Сербии больше нет места, Коштуница ответил: "Это классическая политическая ложь. Всем известно, где находится Слободан Милошевич, он в Сербию не вернулся". (Политика, 5.2.2004) А Тадич (Демократическая партия) заявил: "хорошая новость, что Сербия получила спикера парламента, но плохая новость, что его выбрала Социалистическая партия Сербии Слободана Милошевича. Тем самым, с исторической точки зрения, вычеркнуты все достижения 5 октября". (Политика, 5.2.2004) Обозреватели и аналитики в целом не разделили оптимистическую позицию Коштуници, опирающуюся на политический прагматизм. Журналист газеты Дневник заметил: "Трехлетняя борьба самых больших партий победной коалиции Демократической Оппозиции Сербии - Демократической партии и Демократической партии Сербии - позволило Социалистической партии Сербии через маленькое окно вернуться на политическую арену в качестве ключевого партнера, от которого зависит формирование самых важных институтов в государстве - парламента и правительства". (Дневник, 5.2.2004) Со своей стороны обозреватель газеты "Данас" в статье под заглавием "Возвращение в прошлое" подчеркнул: "Поддержка социалистами кандидатуры Маршичанина, будто мгновенно, вернула годами приобретенный холод эпохи Милошевича в сердца и кости тех, кто давно занял позицию противника последнего балканского диктатора. С социалистами, это факт, официальные переговоры вели представители демократов Коштуницы, при молчаливом согласии "Г17 плюс" и коалиции Сербского движения обновления - Новой Сербии, но это не оправдывает ни наследников Зорана Джинджича, которые уже месяц толкают так называемый демократический блок точно в руки социалистов и радикалов (...) Конечно, социалисты, после всего случившегося могут поблагодарить противостоящие Демократическую партии Сербии и Демократическую партии на почти безболезненную амнистию и возвращение в политическую жизнь". (Данас, 6.2.2004)

Обозреватель газеты "Политика" И. Торов, трактуя все уже сказанное, добавил и новый момент - представляет ли происшедшее попытку реабилитации Социалистической партии Сербии и ее прежней политики: "После всего случившегося, а особенно после слухов, что социалисты могли бы поддержать и правительство меньшинства "демократической троицы" Демократической партии Сербии, "Г17 плюс" и Сербского движения обновления - Новой Сербии, можно подвести итог, что политика одной партии (социалистической) и ее президента (Милошевича) три года спустя снова становится национально и государственно релевантными. И даже весьма нужными. Речь идет, на самом деле, о своеобразной молчаливой реабилитации политики которая Сербию, разваленную, разворованную, национально и цивилизационно оскорбленную, привела к нищете (...) На самом деле, медленно, но прочно, становится популярной теория, что Сербии даже и не стоит срочно реформироваться и интегрироваться в мир, хотя бы пока не будет найдена настоящая формула, которая примирит реформы с логикой национализма, ксенофобии и самоизоляции (...) Запад уже кажется озабоченным, а мы?". (Политика, 8.2.2004) Наконец, весь цинизм происшедшего высказал в заглавии своей статьи обозреватель журнала "Време" - "Политическая жизнь: социалисты - Милошевича, но все-таки наши"!

Одновременно огромный интерес вызывает вопрос: чего социалисты Милошевича требовали и что Коштуница пообещал, чтобы заручиться их поддержкой. (Хотя те и другие отрицают причастность к какой-либо политической торговли и все оправдывают желанием защищать "самые высокие национальные интересы".) Если верить словам зампредседателя социалистов М. Вучелича, "социалисты от Демократической партии Сербии ничего себе не выговаривали и ничего не требовали". (Блиц, 6.2.2004) Журналисты вопреки тому уточняют, что на самом деле речь идет об политической торговле, т. е., как заметил обозреватель газеты "Данас", "не является случайным факт, что слово которое доминирует в высказываниях лидеров по поводу выбора спикера парламента - это торговля". (Данас, 6.2.2004) Аналитика и "достоверные источники" указывают, что достигнутый договор и возможные темы "торговли" касаются нескольких вопросов. В первую очередь, это касается требования Социалистической партии Сербии, чтобы государство финансировало защиту Милошевича в Гааге, чтобы государство в будущем не передавало Трибуналу в Гааге обвиняемых и чтобы оно погасило все долги партии за электричество и телефон. (Блиц, 6.2.2004; Курир, 7.2.2004) Вторым требованием выступает участие социалистов в руководстве крупных государственных предприятий, таких как "ЖТП Белград" (железнодорожное транспортное движение), "Телеком" (телефонная и сотовая связь), "Белградского аэропорта" и "Србијашума" ("Леса Сербии"). (Блиц, 6.2.2004)

Но запутанная история политической жизни Сербии после выборов не заканчивается формированием парламента. Наоборот. Второй вопрос, вызывающий тоже немалый общественный интерес (хотя поначалу и был отстранен на второй план), касается будущих переговоров по формированию правительства Сербии. Кто его будет формировать, каким образом, с какой поддержкой, кто в нем будет участвовать и как теперь, после выборов спикера парламента, будут распределяться министерства - все эти вопросы остались открытыми. Но вдруг, после выборов спикера парламента и после волны комментариев о возврате социалистов к власти, один из лидеров "Г17 плюс" М. Динкич отверг участие его партии в голосовании вместе с социалистами Милошевича и откровенно заявил по поводу формирования будущего парламента, что партия "Г17 плюс" всячески будет стараться примирить Демократической партии Сербии и Демократической партии и будет настаивать на участии Демократической партии в будущем правительстве или на поддержке Демократической партии правительства меньшинства. (Данас, 5.2.2004) А если "Г17 плюс" не достигнет этого, то ни в каком случае не будет участвовать в правительстве, поддержанном социалистами Милошевича, откажет в дальнейшей поддержке Демократической партии Сербии и пойдет на новые выборы. (Глас јавности, 6.2.2004)

Сложившаяся ситуация пробудила немалый интерес на западе, в США, Евросоюзе и, кажется, в ООН. Первые реакции, хотя и крайне дипломатические и сдержанные, показывают большую тревогу и озабоченность по поводу будущего развития ситуации в Сербии. Так представитель ООН в Сербии и Черногории Фрэнсис О'Донел прокомментировал ситуацию следующими словами: "формирование администрации в Сербии вместе со скомпрометированными элементами, которые столь многих уничтожили в 1990-е годы и создали огромную человеческую трагедию, представляло бы со стороны партий демократического толка поведение крайней политической безответственности". Он добавил, что "самым плохим для Сербии было бы, если бы лица с сомнительным прошлым вышли из политической тени, в которой прожили предыдущие три года и взяли контроль над государственными учреждениями, агентствами или предприятиями. На этот момент международное положение Сербии и Черногории становится все хуже, из-за политической ситуации в Сербии. Одно агентство ООН уже отказалось от своей программы в Сербии из-за неспособности власти подписать уже готовое соглашение, на основе которого Сербии обеспеченно 15 миллионов евродотаций. Может ли Сербия себе позволит утрату этих денег, в момент надвигающейся беды населения". Он добавил, что от нового правительства ожидают поправок к конституции, прочной макроэкономической политики, реформы правосудия и администрации, новых рабочих мест, устранения коррупции и победы над организованной преступностью (...) а тоже и координировать свое законодательство с международными обязательствами". (Глас јавности, 7.2.2004)

Все остальные вопросы остались в тени ситуации, сложившейся вокруг переговоров по формированию органов власти в Сербии. Единственно, что на этот момент понятно, так это неготовность партнеров из "демократического блока" достигнуть компромисса, равно как и сдержанность запада по поводу будущего развития политической обстановки в Сербии и возможности будущего сотрудничества Сербии и запада, приводят Сербию в весьма неблагоприятное состояние - всеобъемлющей слабости власти. Такая ситуация представляет благоприятную почву для ряда надвигающихся угроз сербской государственности. Прежде всего, по поводу будущего совместного государства Сербии и Черногории - содружества, не имевшего ни общего суда, ни общего гимна, ни герба, ни флага, но имевшего внутренние границы, таможни и пошлины (Глас јявности, 30.1.2004) - отметившего, кстати, на этой неделе первый год своего существования. На это указывает мнение президента Сербии и Черногории С. Маровича, который по поводу годовщины содружества высказался, что по его мнению самым важным кажется "остаться за столом (переговоров)". (НИН, 5.2.2004) А еще лучше - неудовольствие функционированием совместного государства, которое более откровенно высказывают черногорские политики. Так премьер-министр Черногории М. Джуканович оценил "первый год введения в жизнь Конституционной грамоты потерянным" и подчеркнул, что до сих пор разделяет мнение что "Сербия и Черногория легче бы отдельно стали членами Евросоюза". Лидер черногорской оппозиции П. Булатович, хотя и является сторонником совместного государства, тоже недоволен функционированием содружества, прежде всего из-за того, что "правительство Черногории и часть политических партий в Сербии всячески стараются препятствовать функционированию государственного содружества". (Данас, 2.2.2004)

Под вопросом и будущее самой Сербии как целостного государства. В первую очередь, это касается будущего Косово, особенно имея в виду, что на этой неделе Совет безопасности ООН принял решение позволить своему специальному представителю поменять уже существующие решения о конституционных рамках для Косово, если это предложат две трети депутатов в парламенте и если это в отвечает решениям резолюции 1244 Совета безопасности ООН, принятой после бомбежки НАТО. (Дневник, 6.2.2004; Глас јавности, 7.2.2004) Но еще хуже, в отсутствие правительства в Белграде, то, что в течение февраля, по идее ООН, надо начать прямые переговоры Белграда и Приштины. Как это можно организовать и чем это кончится - пока непонятно. (Глас јавности, 8.2.2004)

Помимо вопроса о Косово, на этой неделе (после возвращения социалистов Милошевича) как бы не было странно, первый раз за последние 15 лет прозвучал вопрос по поводу будущего второй автономной области в составе Сербии - Воеводины. Так в газете "Дневник", которая выходит в Новом Саде, в Воеводине, сразу после выборов спикера парламента, высказался ряд политиков из Воеводины (из партий, не преодолевших ценз на выборах в парламент Сербии). Это политики партии Лига социал-демократов Воеводины, лидер которой Н. Чанак, один из лидеров Демократической Оппозиции Сербии и спикер парламента Воеводины, явно отстаивает сепаратистские позиции. В этом смысле газета писала, как парламент области собирается сформулировать "стратегию самообороны Воеводини", поднимая снова вопрос о конституционном статусе. Некоторые лидеры даже начали грозить, что всячески постараются добиться интернационализации "вопроса Воеводины". (Дневник, 5.2.2004; 6.2.2004) Все это позволило газете подвести итог, что нынешняя политическая обстановка в Воеводине отличается усилением сепаратистского политического фронта и что в будущем можно ожидать столкновения сепаратистских политических амбициях с амбициями и политическими взглядами партий, составляющих парламент Сербии. (Дневник, 7.2.2004)

Слабое государство и слабая власть представляют хорошую почву не только для выявления сепаратистских тенденций, но и для других опасных явлений, как терроризм. Так директор военно-разведывательного агентства полковник Момир Стоянович откровенно объявил, что по информации его агентства и по информации агентств из других стран, в будущем на западных Балканах (в Сербии и Черногории, Македонии) можно ожидать усиленной активности террористических организаций радикального ислама, в том числе и Аль-Каиды. (Блиц, 2.2.2004) Такую точку зрения разделяет и американское агентство стратегического прогнозирования Stratfor, подчеркивая, что Балканы могут стать пунктом сбора Аль-Каиды и других воинствующих исламских организаций. (Политика, 6.2.2004)

Пресса, может быть в первый раз, обратила внимание и на явление политического, экономического и общественного характера, которое можно наблюдать и в Сербии, и характерное для ряда стран Восточной Европы - воцарение олигархов. Так газета "Блиц", в статье "Сербия перед угрозой олигархии" приводит мнение одного из влиятельных политиков, нынешнего министра иностранных дел Горана Свилановича, по поводу сербских олигархов, "что они стараются обеспечить определенное влияние - это вне всякого сомнения. Но, проблемой влияния крупнейшего капитала на события в Сербии мы не занимаемся достаточно". С другой стороны, "факт, что все учреждения в Сербии являются непрочными, неполными или бездействующими, открывает дорогу влиянию большого капитала на политику". Со своей стороны, аналитик Н. Ненадич подчеркивает, что "длительный кризис в Сербии открывает невиданные возможности для влиянию крупного капитала на политические события - незаконными путями" и добавляет, что "сербские бизнесмены стараются влиять на политические события каждый раз, когда на повестке дня находится законопроект грозящий их финансовым интересам". (Блиц, 27.1.2004)