Декаданс и эротизм, чувственность и миф. Мир, каким он уже не будет

Смотрите галерею работ Джона Уотерхауса

Тот случай, когда про художника известно не так уж много, несмотря на то, что сохранились, разумеется, письма, даже фотографии моделей, которые были «обессмерчены» в его произведениях. Сохранились многочисленные наброски (зачастую прямо в книжке читаемых стихов, в которых он черпал вдохновение) или этюды, кроме того, многие картины сделаны в нескольких вариантах…

Кое-что, однако, в истории художника можно сказать с уверенностью, например, цены на картину «Офелия» 1894 года. Итак. 1894 — 700 фунтов, 1913 — 472 фунта, 1950 — 20 фунтов, 1969 — 420 фунтов, 1971 — 3.000 фунтов, 1982 — 75.000 фунтов, 1993 — 419.500 фунтов, 2000 — 1.600.000 фунтов. Вероятно, это ещё не предел… Сама по себе эта кривая довольно любопытна.

Разумеется, повезло не только Офелии, художник удостоил своим вниманием множество исторических и литературных сюжетов. Интересно наблюдать, как из ранних практически «бытовых» работ с привычными практически пейзажами и реалистичными портретами постепенно возникает неповторимый стиль художника: с одной стороны — с толикой маньеризма, с другой — с отказом от «классической» красоты. Не случайно часто говорят, что он попал под влияние группы прерафаэлитов. Как понимать прекрасное в диалоги с каноном, но переосмысляя его…

Полотна Уотерхауса проникнуты эротизмом и чувственностью, которая буквально сочится с холстов. Как правило, это создаётся с помощью масляных красок, которыми художник владеет в совершенстве, при этом создавая свои знаменитые романтические образы. Но это не просто буйство страстей, скорее наоборот, это предельное их напряжение, которое никак не может найти разрядку. Сгущенный драматизм. Живые люди словно бы граничат с мифом, поэзией, запредельностью, чистым образом — почти иконическим при всей своей плотской ипостаси. Предельная буквальность и подробность граничит с полной метафизичностью. Викторианская чувственность с символом. Словно бы это одновременно и жизнь, и её мифологическая изнанка, абсолют. Мы видим портрет реальной женщины и одновременно совершеннейший её образ. Сказку и самую настоящую жизнь.

Возможно, в этом один из парадоксов художника, впрочем, разумеется, гениальность его может быть понята совершенно иначе. Художник прожил относительно долгую жизнь, умерев в Англии в тот год, когда в России произошла революция. Хотя сам он жил в эпоху, когда диалог с классикой ещё был крайне важен Дальше мировоззрение такого рода было уже невозможно. Происходили радикальные социальные и культурные перемены двадцатого века. С той поры сказочные герои уже навсегда оставались в сказках. И всерьёз верить в них в их запредельной данности было уже грустно и смешно. Может быть, поэтому нас так тянет к его картинам как к утраченной навсегда прекрасной эпохе…