Дамаск, 30 октября, 2015, 17:33 — ИА Регнум. Главный редактор Mobile-review.com Эльдар Муртазин взял интервью у двух сирийских инженеров, которые обслуживали инфраструктуру сотовой связи в Сирии. ИА REGNUM приводит пересказ этого разговора с небольшими сокращениями.

doc-videos.ru
Сирийский город Хомс

«Мои собеседники уехали из Сирии несколько недель назад, теперь они находятся в Восточной Европе и пока не решили, что будут делать дальше. До начала гражданской войны у них была хорошая и по местным меркам высокооплачиваемая работа, они занимались развитием сетей связи. Для простоты назовем того, кто говорит лучше своего товарища, Хашимом. А вот Амин большую часть времени молча сидит рядом и только кивает. Складывается ощущение, что он опасается этого разговора и боится, что это может выйти боком.

Хашим старательно избегает называть место своей прошлой работы, он занимался сотовыми сетями в Сирии. На начало 2012 года в стране было почти 13 миллионов абонентов двух операторов — MTN Syria, Syriatel. Инфраструктурой для любых средств связи владеет государственная компания Syrian Telecommunication Establishment (STE), которая обладает доступом к любой из сетей, начиная от проводных телефонов и интернета и заканчивая мобильными устройствами.

До 2011 года цены на сотовую связь были демократичными, но все равно она не была доступна всем, проблема как в покрытии, так и в цене телефонов, стоимости услуг. Хашим уверяет, что всплеск мобильных сетей пришелся на первые гражданские выступления, социальные сети использовались всеми, чтобы обмениваться актуальной информацией и сведениями о происходящем. Причем это делала как оппозиция, так и государство, развернулась настоящая информационная борьба.

По словам Хашима, только мобильная связь была распространенной и давала людям возможность читать новости, хотя тут была и своего рода цензура. Под запретом были многие социальные сети, тот же YouTube, израильские сайты и многое иное. Но главным цензором выступала стоимость доступа в сеть через мобильный телефон, поэтому стали популярны интернет-кафе, где каждый мог купить нужное время для работы в сети. Такие кафе появились во всех городах и городках, преимущественно их посещали мужчины.

В 2011 году и чуть раньше интернет вовсю использовался для того, чтобы раскачать ситуацию в Сирии, Амин в тот год занимался проводными подключениями в Дамаске, и, по его словам, количество публикаций, которые наводнили сирийский интернет, было огромным. Он говорит, что «кто-то где-то открыл кран, и тысячи сообщений полились в нашу сеть, государство даже не могло их удалять, ты удалял сотни сообщений, а утром их уже снова были тысячи». Некоторые ресурсы закрывали возможность публичных комментариев, так как бороться с волной публикаций они уже не могли. Амин утверждает, что качество таких публикаций было разным, от очень понятных и хороших текстов до тех, что содержали ошибки и были явно написаны людьми, не живущими в стране.

Сирийский интернет полностью контролировался STE, но цензуры или каких-то продвинутых средств для контроля за публикациями никогда не существовало. Для сирийского правительства это было дорого, и поэтому в 2011 году оно проиграло информационную войну, во всяком случае, именно это утверждают мои собеседники. Каждая волна публикаций с критикой властей вызывала ярость у чиновников, и единственным ответом, который они давали, было отключение интернета для всей страны или отдельных регионов.

В 2014 году число работающих SIM-карт с 12,9 миллиона выросло до 15,5 миллиона, по мнению STE, проникновение стало почти сто процентов. Удивительно тут то, что в воюющей стране продажи SIM-карт и их использование только росли, не было провала в продажах. И вот тут начинается фантасмагорическая история, которая у меня сначала вызвала сомнения, а после расспросов я убедился, что как бы невероятно она ни звучала, она случилась на самом деле.

Представьте себе, что во время войны противоборствующие стороны, каждая из которых бьется не на жизнь, а на смерть, находят некий общий знаменатель, испытывают потребность в одном и том же сервисе. Таковым является мобильная связь, которая используется как для общения с близкими, так и для более серьезных вещей, например, координации боевых отрядов. На Украине во время гражданской войны в Донецке в ее первой фазе мы наблюдали нечто подобное — мобильная связь была доступна для всех участников конфликта, а украинская армия де-факто не имела других средств связи и использовала гражданские, общедоступные сети. В Сирии происходило примерно то же самое за одним исключением: в момент, когда ИГИЛ захватывал территории, на них теоретически должна была прекращаться всякая связь. И иногда так происходило, так как базовые станции выходили из строя. А вот дальше начинается фантасмагория. Хашим и его коллеги отправлялись на территории, которые были неподконтрольны правительству, и осуществляли обслуживание сетей, их инфраструктуры. Они это делали не по собственной инициативе, а по распоряжению руководства своих компаний.

«Первый раз ехать в захваченный город было страшно, многие отказались, но потом передумали, чем-то надо кормить семьи. Нас довезли на автобусе за 15 километров от границы города и высадили, дальше мы шли пешком. Нас было трое, по числу объектов в городе. Первый патруль встретили почти на въезде в город, нас обыскали, и было очень страшно. Сопровождающие все время молчали, ничего не говорили и везли нас по пустым улицам. Мы приехали в какой-то дом, где нас допрашивал полевой командир. Связи в городе не было, он обещал нас накормить, если мы быстро восстановим сотовую сеть. Каждому дали автоматчика, но мы решили не разделяться и на каждый объект шли вместе, пешком. Пробыли мы в городе два дня, нас кормили так же, как своих бойцов, никуда не пускали, но и не ограничивали в нашей работе. Стало как-то спокойно, когда поняли, что нас не хотят убивать. Сеть починили, мы объяснили, как нужно исправлять мелкие поломки, связанные с электричеством. Обратно нас отвезли на джипах за город, мы шли 7 часов, пока не встретили армейский пост».

Такие командировки для Хашима стали нормой, в захваченных городах текла нормальная жизнь, работало телевидение, была сотовая связь, а к ним относились спокойно и позволяли делать свою работу. Командиры часто отдавали приказы по обычным мобильным телефонам, а уже обычные бойцы передавали их дальше по спутниковым телефонам, звоня по ним из уединенных мест. Никто не включал спутниковые телефоны и не говорил по ним там, где располагались штабы или дома, где жили боевики. Свое местоположение командиры держали в тайне, часто меняли дома. Связь в основном поддерживалась по сотовым телефонам, и у боевиков было много новых SIM-карт. Более того, они раздавали телефоны и SIM-карты жителям, говоря, что те могут позвонить своим близким и узнать, как у них дела.

Наличие общедоступной сети — это всегда плюс, в Сирии это поняли обе стороны конфликта. А люди, обслуживающие сеть, важны как для правительства, так и для террористов и повстанцев».