evdu.am

ИА REGNUM публикует текст выступления экс-советника башкана Гагаузии, политолога Вячеслава Крачуна на международной конференции «Вызовы и угрозы для региональной безопасности на Ближнем Востоке и Кавказе: внешние факторы и внутренние противоречия» (Анкара, 8−9 сентября 2015 года).

Если говорить о региональной безопасности, в частности о безопасности на Ближнем Востоке и Кавказе, то я бы выделил по крайней мере две страны, которые уже в силу своего географического расположения, играют ключевую роль в развитии ситуации в регионе. Это Турция и Россия. Примечательно, что эти два государства во времена Холодной войны находились по разные стороны противостояния. Но после крушения биполярной системы международных отношений, они оказались перед необходимостью заново выстраивать свои связи, переосмысливать свою роль с точки зрения формирования новой системы безопасности. И оказалось, что Турция и Россия, вопреки принципиальным разногласиям в некоторых вопросах, связаны многими общими интересами.

Сегодня Россия и Турция имеют общие интересы в энергетической сфере. Доля российского газа на турецком рынке составляет около 45%. Реализуется общий проект строительства АЭС в Аккую. Эти страны имеют внушительный товарооборот, около 30 млрд. долларов, а озвученные лидерами стран цифры — 100 млрд к 2020 году — более чем амбициозная цель. К этому стоит добавить турецкие инвестиции в российскую экономику, российских туристов в Турции и многие другие связи.

Всё это предопределяет близость Анкары и Москвы, а их общая заинтересованность в развитии сотрудничества может стать основой для согласованной политики по широкому спектру вопросов. И один из таких вопросов — это взаимодействие в ключевых географических точках, от которых зависит стабильность того или иного региона.

В своём выступлении я постараюсь рассказать об одной из таких точек, влияющих на безопасность Черноморского региона, а именно о Гагаузской автономии Республики Молдова. Также я постараюсь обозначить правила игры, по которым, на мой взгляд, должны взаимодействовать Россия и Турция в Гагаузии.

Говоря о Турции и России, как о ключевых державах Ближнего Востока и Кавказа, я исхожу из того, что эти страны непосредственно граничат или даже являются составной частью обоих этих регионов. У этих стран не только наибольший военный, экономический потенциал, но и наибольший дипломатический опыт урегулирования региональных конфликтов.

У Турции и России вообще много общего. К примеру, это единственные две страны на пространстве Евразийского континента, в которых политический дискурс основывается на проблеме дуальной цивилизационной идентичности и принадлежности «Запад-Восток», при том, что каждая из этих стран обладает полным набором признаков, позволяющих рассматривать их не как часть Запада или Востока, но как самостоятельные цивилизации.

Примечательно, что Гагаузия, располагая крошечной территорией и населением, не будучи суверенным государством, тем не менее, претендует на определённую аналогию с российским и турецким примером «единства противоположностей». Здесь проживает тюркское население, исповедующее православие. Здесь общество во многом придерживается патриархальных устоев, но вместе с тем сильно восприимчиво к демократическим процедурам и традициям. Эти и многие другие характерные черты гагаузского общества составляют «гагаузский феномен», который являет собой пример удачного и эффективного совмещения различных цивилизационных признаков.

Поэтому совершенно естественно, что Гагаузия стала объектом особого интереса со стороны одновременно как Турции, так и России. Более того, само существование Гагаузии можно считать заслугой этих двух стран. На этапе провозглашения Гагаузской Республики, важную роль сыграло присутствие в приграничном с Молдавией украинском Болграде российской армии. Этот фактор среди прочих спас Гагаузию от реализации сценария молдавского руководства по силовому подавлению зародившейся гагаузской государственности, что могло повлечь за собой человеческие жертвы и гуманитарный кризис.

Роль Турции в истории Гагаузии проявилась во время создания Гагаузской автономии в 1994 г. Именно тогдашний президент Сулейман Демирель повлиял на то, что бы Кишинёв согласился предоставить автономный статус гагаузским районам. В декабре 1994 года молдавский парламент принял Закон «Об особом правовом статусе Гагаузии», что позволило самопровозглашённой республике войти в конституционное поле РМ. Миротворческую роль Турции и России в Гагаузии помнят и ценят и считают эти страны неофициальными гарантами существования автономии. Анкара и Москва в свою очередь активно принимают участие в развитии Гагаузии и после её образования.

Что касается России, то интерес к Гагаузии вытекает из Концепции внешней политики РФ и на протяжении многих лет можно наблюдать конкретное воплощение этого интереса: правительство РФ оказывало гуманитарную помощь, реализовывало культурные проекты. Постоянно ведётся диалог с руководством Гагаузии и, шире — с политической элитой автономии, оказывается содействие в развитии церковных приходов, входящих в РПЦ и т.д.

Не менее пристальное внимание к Гагаузии уделяет Турция. Как правило, большинство проектов, реализуемых турецкой стороной, осуществляются через Турецкое правительственное агентство ТИКА. Данные проекты нацелены в основном на развитие инфраструктуры, образование, поддержку развития гагаузской культуры и языка. Последний такой пример — намерение турецкой стороны построить в Гагаузии учебный комплекс им. Реджепа Тайипа Эрдогана.

При анализе деятельности Турции и России на территории Гагаузии обращает на себя внимание тот факт, между этими странами фактически отсутствует взаимодействие. То есть они будто бы негласно определили каждая свою сферу влияния и не переходят на территорию друг друга. Это довольно необычное явление, потому что, если взять, к примеру, деятельность Европейского союза и той же России в контексте РМ, то мы увидим, что они не просто сосуществуют, но активно взаимодействуют, причём, это взаимодействие всегда проходит в условиях острой полемики и дипломатической напряжённости. Это в свою очередь провоцирует и раскол общества, и многие другие негативные моменты, от которых жители Гагаузии в этом смысле избавлены.

У такого положения вещей есть очевидные преимущества. Так, турецко-российские отношения не нагружены лишними вопросами, способными усложнить диалог между этими странами.

Но в то же время есть и очевидные минусы, главный из которых — это отсутствие экономической составляющей. По свидетельству бывшего руководителя ведомства экономразвития Гагаузии Виталия Кюркчу, экономическое взаимодействие России и Турции в автономии фактически отсутствует. По его словам, за 8 лет, что он возглавлял ведомство, не было зарегистрировано ни одного предприятия с турецко-российским капиталом, сегодня в Гагаузии нет как турецких предприятий экспортно-ориентированных на Россию, так и российских предприятий экспортирующих в Турцию. Между тем, это направление имеет большой потенциал. С одной стороны, Гагаузия является привлекательной для открытия производства (освобождение от налогов, низкие производственные расходы), с другой — обе стороны в состоянии обеспечить гигантский рынок сбыта. То есть, если представить что возникнет намерение выстроить такие торгово-экономические связи, то видимых препятствий для этого нет.

Таким образом, на известный спор, являются ли Россия и Турция конкурентами или союзниками, Гагаузия даёт свой ответ. Россия не может заменить собой Турцию в Тюркском мире, а Турция, соответственно, не в состоянии заменить Россию в Русском мире. Эти две страны просто дополнят друг друга, и своим активным сотрудничеством могут создавать необходимый баланс для поддержания политической стабильности и безопасности тех или иных стран.

Взаимодействие России и Турции должно учитывать ещё один аспект. Как показала история, игнорирование этого момента и стремление его изменить, несёт в себе определённые риски. Этот момент связан с евразийской политической ориентацией, которой придерживается подавляющее большинство населения Гагаузии.

2 февраля 2014 года в Гагаузии прошёл референдум, призванный выяснить внешнеполитические предпочтения жителей автономии. Его итоги показали, что около 98% населения выступают против европейской интеграции Республики Молдова и приветствуют участие республики в евразийских интеграционных проектах. И это обстоятельство является одним из ключевых факторов, определяющих «гагаузский феномен». Евразийская ориентация Гагаузии — это данность, с которой приходится считаться.

С этим связан один эпизод в гагаузско-турецких отношениях. Примерно за месяц до проведения гагаузского референдума состоялся официальный визит президента Молдавии Николая Тимофти в Анкару, где молдавский лидер среди прочего обсуждал с турецким коллегой планирующийся плебисцит в Гагаузии. По-видимому, Кишинёв пытался использовать авторитетных для гагаузов турков чтобы убедить их в необходимости отказаться от референдума. И по итогам визита молдавская президентура обнародовала пресс-релиз, в котором цитировались слова самого президента Турции, якобы заявившего, что «все граждане Республики Молдова, в том числе в Гагаузии, выиграют от последствий интеграции в Европейский союз», а также, что «внешняя политика страны должна продвигаться исключительно центральными государственными органами власти».

В Гагаузии этот сигнал приняли без одобрения, но вместе с тем засомневались в подлинности цитаты. В связи с этим от имени руководства Гагаузии был направлен в Анкару официальный запрос с просьбой к президенту Турции дать оценку информации пресс-службы молдавского руководителя. Ответ турецкой стороны был более чем расплывчатым, и тогдашний башкан Михаил Формузал предпочёл не развивать ситуацию до дипломатического скандала. Но в одном из интервью заявил, что при всём уважении к друзьям, Гагаузия остаётся сторонником принципа, в соответствии с которым формирование внешних приоритетов Гагаузии — прерогатива жителей автономии.

Очевидно, что провосточная ориентация Гагаузии вступает в конфликт с проевропейской политикой молдавских властей. Но, поскольку автономия является составной частью республики, то это вполне нормально, что правительство РМ пытается влиять на Гагаузию. Точно так же являются нормальными попытки региона влиять на содержание политики центрального руководства. Всё это можно рассматривать, как естественный процесс в рамках демократической политической системы, развитие которой по своей сути основано на конфликте. Сомнения вызывают лишь попытки втянуть в эти вопросы внешних партнёров.

История с гагаузско-турецким казусом позволяет сделать несколько выводов.

Во-первых, при развитии двусторонних отношений и вообще отношений между любыми субъектами следует воздерживаться от влияния интересов третьих сторон. Это, к слову, актуально и для российско-турецких отношений, на которые большое воздействие имеют позиция ЕС и США.

Во-вторых, международным партнёрам Молдавии, в т.ч. Турции стоит принять факт доминирующего господства анти-ЕС-овских настроений в Гагаузии и согласиться с тем, что предпочтения гагаузского общества должны развиваться спокойным эволюционным путём. Оказание прямого или косвенного давления на Гагаузию скорее всего будет сопровождаться ответными действиями России. Последствием этого станет то, что турецко-российские отношения перейдут к формату, в котором взаимодействуют в Молдавии Москва и Брюссель, со всеми вытекающими негативными последствиями для Гагаузии.

Если восполнить пробел пассивного поведения в экономической сфере, а также списать дипломатический казус с евроинтеграцией на недоразумение, то турецкий и российский опыт продвижения своего влияния и отстаивания национальных интересов в этом регионе, может стать примером и образцовой моделью того, какими могут и должны быть отношения Турции и России:

— основанными на экономическом прагматизме;

— не обременёнными острыми проблемами, не имеющими в ближайшей перспективе взаимоприемлемого решения;

— подчёркивающими цивилизационную уникальность и политический авторитет друг друга;

— исключающими деструктивное влияние на двусторонние отношения третьих стран.

В качестве итога всему вышесказанному я попробую обозначить несколько заключений.

Россия и Турция, несмотря на ряд принципиальных расхождений по международным вопросам, объединены общими стратегическими интересами. Вся архитектура региональной безопасности должна быть выстроена исходя из ключевой роли этих государств.

Гагаузская автономия, будучи одновременно частью как Тюркского, так и Русского миров, может стать модельной площадкой для развития российско-турецких отношений, как в данном регионе, так и в глобальном масштабе.

Принципиальным моментом является отказ от изменения евразийской внешней ориентации Гагаузии, что в конечном итоге определяет благоприятный фон для укрепления торгово-экономических связей двух стран и поддержания безопасности в Черноморском регионе.

Для того чтобы придать российско-турецкому сотрудничеству в Гагаузии более системный характер, представляется необходимым разработать соответствующую стратегию, в которой были бы расписаны принципы сотрудничества на гагаузском направлении и обозначена общая заинтересованность в укреплении стабильности и благосостояния автономии, как фактора стабильности этой части Черноморского региона. Подготовить такой документ могла бы рабочая группа из бывших и действующих чиновников, представителей дипломатических кругов, бизнес-сообщества и экспертов из Гагаузии, Молдавии, России и Турции. А инициатором соответствующих разработок могут стать либо официальные структуры двух стран, либо экспертные организации.