Пхеньян, 23 августа, 2015, 18:51 — ИА Регнум. Несколько дней внимание мировой общественности приковано к Корейскому полуострову, где Северная и Южная Кореи оказались на грани войны. В условиях информационного вакуума КНДР в целом и ее лидер Ким Чен Ын в частности представляются западными СМИ виновниками нынешней эскалации. Однако, как заявил в интервью корреспонденту ИА REGNUM ведущий научный сотрудник Института Дальнего Востока, кореевед Константин Асмолов, не все так однозначно — он разобрал ситуацию и предложил свою версию конфликта.

lepoint.fr
Военные КНДР.

ИА REGNUM: Обострение ситуации на Корейском полуострове опять в центре внимания. На этой неделе президент Южной Кореи Пак Кын Хе даже отдала своим войскам распоряжение жестко реагировать на атаки северокорейцев. В итоге стороны обменялись артиллерийскими ударами. Запахло войной. Как далеко может зайти ситуация?

Нынешнее противостояние началось с того, что был взрыв в демилитаризованной зоне, в результате которого тяжелые ранения двое получили южнокорейских военнослужащих. В день, когда это случилось, представители местного командования заявили о непричастности Северной Кореи. Такой вывод был сделан, в том числе, и по итогам осмотра места происшествия. Однако в течение недели выяснилось два момента. Во-первых, травмы, которые получили военнослужащие, очень серьезные. Солдаты остались инвалидами на всю жизнь. Во-вторых, выяснилось, что они не были должным образом экипированы. Например, были без миноискателей.

В такой ситуации, спустя неделю, руководитель следственной комиссии заявляет, что Северная Корея все-таки была причастна и предъявляет какие-то детали северокорейских мин, которые неким образом удалось обнаружить. Мне этот момент кажется немножко странным. Если северокорейские и южнокорейские мины так сильно отличаются, то почему их осколки не заметили и не предъявили сразу? Вполне вероятно, что речь может идти не только о провокации Севера или провокации Юга, но о банальном сокрытии внутриармейского разгильдяйства. Именно для этого было решено представить пострадавших солдат жертвами северокорейской провокации.

Дальше маховик начинает раскручиваться. Северную Корею объявили виновной, игнорируя ее возмущение. В качестве ответа на раненных солдат, было решено возобновить пропаганду через репродукторы, которые не работали с 2004 года. Молчали они, в том числе, и потому, в случае интенсификации пропаганды северяне пообещали по репродукторам стрелять. Южане не менее жестко заявляли, что будут стрелять в ответ. Казалось бы, именно это и произошло.

Но по мере развития событий стало понятно, что всё еще интереснее. Дело в том, что вменяемых доказательств обстрела южане предоставить не смогли. Они заявили, что, по данным разведки, произошла стрельба. Но как это выглядело? Предъявили только один снаряд, который на поверку оказался выстрелом из крупнокалиберного пулемета. А еще три выстрела были слышны, но нет ни пуль, ни разрывов, ни следов попаданий. Зато южане по полной отстрелялись из крупнокалиберных орудий по северокорейской территории.

Естественно, в такой ситуации северокорейцы заявили, что их снова обвиняют не по делу, а южане без какой бы то ни было причины открыли огонь по северокорейской территории. Вот именно после этого случилось то, что было обозвано ультиматумом Ким Чен Ына. А также приведение северокорейских войск в полную боевую готовность.

При этом необходимо помнить, что южнокорейские войска были приведены в боевую готовность еще 10 августа. Кроме того, параллельно с происходящим, с 17 августа идут совместные учения американской и южнокорейской армии. В этих учениях участвуют, по разным данным, от 50 до 80 тысяч человек. На этих маневрах формально отрабатываются действия по отражению атаки Севера. На деле же — и это общеизвестно — учения напоминают отработку сценария «малой кровью на чужой территории».

Поскольку учения ежегодно проходят довольно близко от границы, Северная Корея воспринимает их как репетицию вторжения. С определенной точки зрения, проведение таких учений является игрой на северокорейских нервах. Впрочем, в ответ на северокорейские требования прекратить маневры, южане довольно обосновано заявляют, что проводят учения на своей территории. Это их суверенное право.

Можно рассматривать ситуацию с позиции «кому выгодно?». Допустим, Ким решил напасть на Юг. Стоит ли атаковать, когда твой оппонент в полной боевой готовности, да еще и совместно с американцами проводит учения по отражению агрессии? Кроме того, хотел бы обратить внимание на то, что между США и Республикой Корея действует договор о взаимной обороне, согласно которому в случае, если Север атакует Юг, Соединенные Штаты будут защищать южан всей своей мощью. Не похож, на мой взгляд, Ким Чен Ын на «главного гада индийского кино», который убивает всю семью главного героя исключительно ради того, чтобы в конце фильма ему отомстили.

ИА REGNUM: Почему, на Ваш взгляд, Южная Корея уже не первый раз выбирает такой неординарный и несколько провокационный способ повлиять на соседей, как громкоговорители?

Между Севером и Югом довольно высокий уровень взаимной демонизации и взаимного непризнания. Чтобы было проще, приведу такое сравнение. Представьте себе, что конфликт на Украине не урегулирован и продолжается более 50 лет. Между официальным Киевом и ДНР и ЛНР. Как по-вашему — до чего там дойдет взаимная демонизация и психологическая война?

ИА REGNUM: Северная Корея утверждает, что обладает ядерным оружием и в случае чего может его применить в отношении своих оппонентов с юга. Насколько велика такая вероятность?

Северная Корея пока не обладает ядерным оружием. У нее есть ядерные взрывные устройства, которые она может взорвать на своей территории в качестве оружия последней надежды. Это еще не боеголовки для бомб или ракет. Кроме того, давайте исходить из того, что мы имеем дело не с мазохистом-самоубийцей. В случае противостояния Севера и Юга применение ядерного оружия победы не обеспечит и стратегической задачи не решит. Если Северная Корея вдруг применит ядерное оружие, она нарушит табу и окончательно превратится в страну-изгоя. Ответ такому режиму с применением всей мощи международного сообщества будет воспринят как адекватный.

ИА REGNUM: В СМИ регулярно появляется информация о том, что в Северной Корее казнили того или иного высокопоставленного чиновника. Причем среди казненных называются даже родственники лидера КНДР. Всё это сопровождается слухами о невероятной жестокости при приведении приговора о смертной казни в исполнение. Какова доля правды в таких сообщениях?

Вернемся к тому, что я уже говорил. Представьте себе, что конфликт на юго-востоке Украины продолжается уже 50 лет и что благодаря санкциям и зоне контроля российская пресса никак не может проверить, что происходит на Украине. При этом украинская и западная пресса никак не могут проверить, что происходит в ДНР и ЛНР. В такой ситуации любые пропагандистские ходы, любые заявления странных перебежчиков не будут критически восприниматься, особенно если они укладываются в определенную повестку дня. Здесь нет ничего отличающего историю про распятого мальчика от истории про сваренных младенцев и чиновников, которых давят танками, обстреливают из огнеметов или скармливают собакам.

ИА REGNUM: Северокорейским режим, похоже, стал раздражать даже вечных союзников Пхеньяна. В частности Китай, который в последнее время не столь активно поддерживает классовых братьев. Можно ли говорить о том, что КНДР рискует остаться в одиночестве?

Китай поддерживает Северную Корею довольно ограниченно, примерно так же, как и Россия. Китайско-северокорейские отношения довольно сложны, и в них очень давно старая идеологическая дружба уступила место прагматизму. Китай, с одной стороны, хотел бы видеть северокорейский режим более прокитайским, более послушным. Но, с другой стороны, там прекрасно понимают, что в вопросах сохранения своей безопасности северокорейцы не будут слушать никого. На самом деле, отношение Китая к КНДР немного напоминает отношение Советского Союза. Это своего рода чемодан без ручки, который тяжело тащить, но нельзя бросать.

При этом в Северной Корее идут определенные реформы, пусть и очень куцые. Там давно нет голода, медленно, но верно повышается уровень жизни. Просто это никого не интересует.

ИА REGNUM: Объединение Северной и Южной Кореи, которое некоторое время назад активно прорабатывалось, теперь, судя по всему, опять откладывается. Возможно ли оно в принципе, и если да, то когда его следует ожидать?

Даже на Юге о скором объединении говорят только больные на голову палеоконсерваторы. Конечно, для того или иного политика сказать, что он против объединения, — это значит совершить политическое самоубийство. Но большинство политиков понимают, что объединение стран принесет море проблем. И экономических, и политических, и социально-психологических. То, что называют объединением, для Южной Кореи объединением не является. Это предполагает захват Севера Югом. Поглощение одной страны другой.

Надо помнить, что, с точки зрения Южной Кореи, Северной Кореи вообще нет. Есть антигосударственная организация. Банда, которая захватила пять северных провинций, и которая не является договороспособным партнером. При этом в Южной Корее есть государственные органы, которые продолжают управлять этими провинциями, и люди получают половину нормальной зарплаты мэров и губернаторов.

ИА REGNUM: Такая сложная ситуация является проблемной не только для Севера и Юга. Как она отражается в целом на региональной политике?

Понятно, что сложившаяся ситуация очень сильно нагружает региональную политику и региональную стабильность. Понятно, что при этом северокорейская угроза миру более дутая, чем кажется. Но межкорейская напряженность не девается никуда. Я очень надеюсь, что в этот раз всё закончится бескровно. Но на Юге есть определенные силы, которые хотели бы, чтобы конфликт разразился. Что очень важно, это не сторонники нынешнего президента. Это более правоконсервативные круги, тесно связанные с целым рядом маргинальных протестантских сект, по сравнению с которыми Преподобный Мун — почтенный, уважаемый человек.