Политика подобна астрономии, где близость планет друг к другу — явление редкое. Астрономы называют это «парадом планет», а астрологи намекают на бурные перемены в жизни общества. Действительно, если «парадом планет» на Ближнем Востоке считать неожиданный геополитический ряд, состоящий из Ирака, Турции, Сирии и Ирана, то складывается интрига, связанная с будущими событиями в регионе. Конечно, планеты в парад выстраиваются не сразу. Ещё недавно в системе координат Турция — Ирак — Сирия — Иран первая рассматривала себя как самостоятельный «полюс», на который должны ориентироваться остальные государства региона. Анкара вела активную политику, пыталась стать пятым посредником в арабо-израильских переговорах, негласно формировала новые военно-политические альянсы. В 2003 году турки отказали американским войскам в праве на использование своих баз для вторжения в Ирак, что стало неожиданностью для Вашингтона. Турция, расположенная на «геостратегической передовой» Запада на Ближнем Востоке, перестала выступать даже в роли его тылового резерва.

Просматривается сценарий её участия в миротворческих силах в поверженном Ираке, чтобы, как писала германская Sueddeutsche Zeitung, «быть в числе победителей» и выступать в Ираке с позиции «сильного». Главным для Анкары стал контроль над курдами в Северном Ираке, чтобы не только упредить новую волну их движения в Турции, но и заставить курдов, по выражению одного турецкого политика, «вращаться только вокруг турецкой оси». По существу, это была совершенно новая стилистика с демонстрацией интересов, отличных от американских. Однако потом Вашингтон шаг за шагом «изящно» ослаблял через «арабскую весну» авангардную роль Турции. Анкара квалифицировала «арабскую весну» как наступление «эпохи демократии», а Тегеран — как пример «исламского пробуждения». В итоге, писала оппозиционная турецкая газета Zaman, «Анкара неожиданно для себя столкнулась с новыми вызовами». «Иран является единственной страной региона, поддерживающей Сирию. Шииты составляют большинство населения в Ираке, влиятельны в Сирии, свержение Башара Асада с последующим приходом к власти суннитов беспокоит Иран, поскольку это разваливает его проект создания «шиитского полумесяца» от Ливана и Ирака через Персидский залив до Средиземного моря», — полагает издание.

Более того, по мнению израильского эксперта по Ближнему Востоку Джила Ярона, вместо «битвы демократии с тиранией» обозначилась «битва шиитов с суннитами, а шиитский полумесяц быстро становится круглым». Анкара не только поддержала свержение режимов в Египте, Тунисе и Ливии, но, в отличие от иракских событий 2003 года, примкнула к натовской антиливийской коалиции. По сходному сценарию она стала действовать и в отношении Сирии, где, как и в Ираке, столкнулась не столько с властными режимами, сколько с курдским фактором. Анкара серьезно опасается появления в Сирии курдской автономии и движения за отделение Турецкого Курдистана. К тому же иракские и сирийские курды рассчитывают на поддержку Запада. Неожиданно сменилась геополитическая декорация: место «турецкой оси» заняла новая ось, курдская, вокруг которой сейчас разворачиваются сложные события, хотя внешне многим кажется, что все крутится вокруг «Исламского государства», контролирующего часть Ирака и Сирии.

После Венского соглашения по ядерной программе Тегеран превратился в геополитический противовес Анкары, что в ближневосточном «параде планет» определяет изменения в ранжире. Теперь, как пишет известный турецкий публицист Абдульхамит Билиджи, «для Анкары важно обессмыслить соглашение Сайкса — Пико 1916 года по переделу территорий Османской империи, но применительно уже к современной Турции», а не бороться за региональное господство. В свою очередь, бывший сотрудник ЦРУ Грэм Фуллер подчеркивает, что сейчас на Ближнем Востоке, как в большом космосе, «стали переходить в наступление глобальные силы, которые формируют новую геополитическую реальность». Так что ближневосточный «парад планет» продолжается, но вряд ли Турция уже будет в первых его рядах.