Почти 2,5 года прошло с момента восхождения на пост муфтия Татарстана молодого имама одной из пригородных мечетей Казани Камиля Самигуллина. Поскольку почти половина срока его правления в новой должности прошла, можно подвести определенный итог деятельности муфтия.

kazanfirst.ru

Самигуллин, до этого мало кому известный в Татарстане (мне совершенно трудно представить, что имамы сельских районов республики, избиравшие его в апреле 2013 года своим муфтием, вообще что-либо о нем знали и слышали: им просто спустили указание голосовать за него — они послушно проголосовали), вошел в новую должность в период пика террористической активности в Татарстане. Приближалась Универсида-2013, и властям региона необходимо было как можно скорее «задобрить» местных ваххабитов, чтобы они чего-нибудь там не вытворили во время спортивного чемпионата.

Дело в том, что численность и влияние сторонников ваххабизма в Татарстане стало уже таким, что с ними уже вынуждены считаться. Когда ваххабизм только стал пускать корни в регионе, то сами власти поддерживали этот процесс: например, в 1998 году всех мусульман Татарстана в единый муфтият объединил Минтимер Шаймиев, поставив во главе их муфтия-ваххабита Гусмана Исхакова. Когда в 2005 году достроили главную мечеть республики — «Кул Шариф», то имамом опять же Минтимер Шаймиев поставил ваххабита Рамиля Юнусова, убрав действовавшего в ней с момента ее строительства имама Зуфара Галиуллина (он, в конечном счете, уехал в Кировскую область, работает сейчас там муфтием). Причем сигналы властям подавали не только имамы-традиционалисты вроде Фарида Салмана или ныне покойного Валиуллы Якупова (1963−2012), но даже татарские националисты, видевшие в ваххабизме угрозу национальной идентичности татар, вроде историка Дамира Исхакова, которые открыто и публично писали и говорили об этом. Однако светские власти предпочитали не замечать этой проблемы, игнорировать ее, за что, кстати, саудовские монархи им жаловали собственные премии (В 2007 году король Саудовской Аравии Абдалла вручил тогдашнему президенту Татарстана Минтимеру Шаймиеву премию им. короля Фейсала «за вклад в возрождение исламской культуры». — прим.).

Перманентно происходившие теракты (например, в 1999 году подорвали газопровод в Кукморском районе, в 2005 году аналогичный теракт в Бугульминском районе Татарстана) и регулярное обнаружение схронов боеприпасов и оружия отрезвляюще не действовали на элиту Татарстана. Гром грянул в ноябре 2010 года, когда группа боевиков в Нурлатском районе республики попыталась в лесу создать нечто подобное стационарному лагерю. Потребовалась спецоперация для ликвидации банды. Только тогда стало понятно, что в исламской умме Татарстана не все так однозначно позитивно, а уж когда тогдашний муфтий республики Гусман Исхаков сделал оправдательное и смягчающее действия террористов заявление, то даже слепому стало понятно, что выбор Шаймиевым Гусмана Исхакова в 1998 году в качестве муфтия региона был катастрофической ошибкой.

Расхлебывать эту кашу с 2011 года принялись новый муфтий Татарстана Ильдус Файзов и его верный товарищ богослов Валиулла Якупов. Откровенная истерика со стороны ваххабитов и поддерживающих их сепаратистов, обвинявших обоих за «пророссийский курс», закончилась громким терактом 19 июля 2012 года: муфтий оказался раненым, а Якупова застрелили в подъезде собственного дома. Исламисты на этом не успокоились: началась серия митингов, пикетов, автопробегов, прочих флешмобов. Большую ненависть у них вызывал оставшийся в живых Файзов: его принципиальная позиция против ваххабизма и нежелание выслуживаться перед арабскими и турецкими шейхами делала фигуру Ильдуса-хазрата крайне неудобной для Казанского Кремля, поставившего цель превратить Татарстан в эмират на Волге. Файзова «ушли», а Самигуллина, которого задним числом сделали заместителем муфтия по науке (никогда такой должности не было до этого в ДУМ РТ), поспешили избрать в срочном порядке вместо Файзова на должность муфтия.

В биографии Самигуллина интересно ведь не только его обучение на Кавказе и в Турции у фундаменталистов из общины «Исмаил ага», но и короткий период его работы в 2007—2008 гг. имамом в пос. Новоаганск под Нижневартовском. По неизвестным широкой публике причинам муфтий Ханты-Мансийского автономного округа Тагир Саматов, в юрисдикцию которой и входит мечеть в Новоаганске, Самигуллина и его друга Ильшата Яхина из другой мечети в городе Покачи выпроводил долой. Сейчас, когда Самигуллин уже муфтий Татарстана, Саматов не любит рассказывать деталей того своего кадрового решения, а также о своем отношении к Ильшату Яхину, которого Самигуллин сделал членом Совета улемов ДУМ Татарстана. Исламовед Алексей Старостин прямо пишет в своих работах о связях Яхина с дагестанскими салафитами. Впрочем, он сейчас трудоустроен в структурах ДУМ РТ.

Приближенные Самигуллина поспешили создать вокруг него образ бессеребренника, чуть ли не аскета. Посмотрите, какой хороший молодой имам, он ездит даже на автобусе как рядовой казанец. Такие восторженные отзывы писали его сторонники в комментариях к статьям о нем в Интернете. Сегодня от образа бессеребренника не осталось и следа. Наоборот, разговаривая с людьми, кто общается с Самигуллиным, все отмечают впечатление, которое у них оставляет новый молодой муфтий: «Жизнь удалась!» Квартира, дорогая машина, большая зарплата — сегодня никто уже не заикается об аскетизме муфтия. Власть, конечно же, развращает человека, а абсолютная власть развращает абсолютно.

Усевшись в кресло муфтия, Самигуллин стал проводить курс на умиротворение ваххабитов. Делал он, конечно, это не всегда по своей инициативе: установка исходила от стратегов Казанского Кремля. Знаете, как говорят: если не можешь что-то уничтожить, нужно это возглавить. С ваххабитами был заключена негласная договоренность: их никто не трогает, они сохраняют свои посты, более того — им дают должности в ДУМ РТ, откуда их прогнал Файзов, но взамен они перестают бунтовать против нового муфтия и властей, а также начинают маскироваться, называя себя сторонниками традиционного ислама. Значительная часть ваххабитов согласилась на такие условия.

Понятно, что оставались автономные группы исламистов, например, члены «Хизб-ут-Тахрир аль-Ислами», но им хоть и сочувствовали ваххабиты, однако в их поддержку выступать публично не стали. Поэтому судебные процессы над ними происходили в 2013—2014 годах без особого ажиотажа. Некоторые из «хизбов», кстати, в этом году выходят на свободу, поскольку сроки у них были по либеральному российскому законодательству крайне небольшие. Например, имам бывшей мечети «Аль-Ихлас» Рустем Сафин, осужденный в 2013 году на 2 года, должен выйти на свободу в 2015 году.

Тактика Казанского Кремля, осуществляемая муфтием Камилем Самигуллиным, в принципе сработала на данный период. Есть, правда, одно большое «но»: договорившись с верхами — это не значит, что договоришься с низами. Так и с ваххабитами. Какая-то их часть готова быть временно лояльной, но именно из их среды легко рекрутируются террористы. Например, спустя полгода, как избрали Самигуллина муфтием, ваххабиты подожгли церкви в Татарстане. Или вроде как мы осуждаем терроризм, но это не мешает исламистам из Татарстана ездить на джихад: кто в Афганистан, кто в «халифат» в Сирию и Ирак. Естественно, потом они возвращаются домой с боевым опытом. Отдадим должное силовикам: они выявляют таких лиц и отправляют в тюрьму. Некоторые татарстанские исламисты попадаются в руки американским силовикам. Например, сейчас в США перед судом предстал житель Набережных Челнов Ирек Хамидуллин, который войдет в историю как первый татарин, осужденный американским правосудием за терроризм.

Поскольку подобных ваххабитов в Казанском Кремле не могут не замечать, то власти решили поменять их наименование: теперь рекомендуют ваххабитов называть не ваххабитами, а неохариджитами (хариджиты — радикальная секта мусульманского происхождения, возникшая в VII веке н.э., практиковавшая террор в отношении своих оппонентов. — прим.). Цель подобной подмены названий проста — давайте не оскорблять ваххабитов оскорбительным для них обозначением «ваххабиты», имеющим негативно эмоциональную окраску, а заодно не отождествлять их с одним из имен Аллаха («Ваххаб» в переводе с арабского языка «Вседарящий», служит одним из наименований Аллаха в Коране). Однако термин «ваххабизм» берется от имени основателя учения Мухаммеда ибн Абд аль-Ваххаба (1703−1792), а не от имени Аллаха.

Умиротворение ваххабизма опасно в первую очередь тем, что теряется бдительность, а также то, что происходит легализация ваххабизма. Многие ведь остались на своих постах: Юсуф Давлетшин — по-прежнему муфхтасиб Нижнекамска, Идрис Галяутдинов — имам мечети «Тауба» в Набережных Челнах. Даже поверженный было Рамиль Юнусов, лишившийся поста имама мечети «Кул Шариф» в 2012 году, по-прежнему активен как проповедник: его книги и проповеди на дисках в большом разнообразии можно прикупить в любом мусульманском магазине.

За внешним спокойствием, которое может показаться при взгляде на происходящее в исламской среде, скрывается нерешенная проблема: ваххабизм трансформируется в самые жуткие формы типа ИГИЛ. Безусловно, мы будем надеяться, что силовые органы все отслеживают, а политтехнологи из Казанского Кремля протрезвеют и поймут, что «умеренный ваххабизм» — это как «наполовину беременный», потому что не бывает умеренного или радикального ваххабизма, бывает просто ваххабизм. Сколько волка не корми, он все в лес смотрит. Также и с ваххабитами, даже если они вам улыбаются в лицо.