featurepics.com

Перспектива войны с Францией и Россией не страшила Берлин. И русская, и французская армии еще не закончили свои вооружения. Что касается германского флота, то он превосходил французский и русский. Кроме того, начавшаяся в 1909 г. модернизация Кильского канала была завершена 24 июня 1914 г. Теперь немцы могли перебрасывать свои дредноуты из Балтики в Северное море по внутренним коммуникациям. Германская армия была готова к осуществлению «плана Шлиффена», — плана действий, основанного на меморандуме начальника Большого Генерального штаба от 28 декабря 1905 г. Этот документ стал результатом проведенной Шлиффеном в ноябре-декабре того же года военной игре. Она исходила из того, что Германии придется вести войну с коалицией Англии, Франции и России. «Хотя невероятна или, лучше сказать, даже невозможна в действительности эта обстановка, — подводил ее итоги генерал-фельдмаршал, — все же она представляет достаточный интерес, чтобы ее рассмотреть. В сущности в ней мало нового. В течение почти 20 лет мы живем в ожидании войны на 2 фронта. Сорок лет, уж, как все более и более нас уверяют, что к двум театрам военных действий: восточному и западному может быть прибавлен теперь и северный (имеется в виду возможность высадки английского десанта в Ютландии — А.О.). Уже давно нельзя рассчитывать на то, чтобы Италия оказала нам существенную поддержку и удержала бы в пограничных Альпах значительную часть сил Франции. На другом фронте можно рассчитывать, как это принималось и раньше, что Австрия примет на себя часть вооруженных сил России. При этих условиях мы должны считаться со всеми вооруженными силами Франции, не рассчитывая на удержание части их Италией, со всеми европейскими силами Англии и значительной частью русских сил».

Игра выявила абсолютную невозможность для Германии наступательных операций на двух стратегических направлениях одновременно: «Если нам действовать активно против обоих противников и наступать одной армией на Москву, а другой на Париж, то даже в наиблагоприятнейшем случае мы очень скоро очутимся в том положении, которое Клаузевиц называет «стратегическим параличом."Из двух направлений именно русское, по мнению Шлиффена, не предоставляло возможностей для быстрого и решающего успеха: «Нельзя вести войну так, как это было в Манчжурии, т. е. гнать медленно противника от одной позиции к другой, месяцами лежать друг против друга в бездействии, пока наконец оба измученные противника не решатся заключить мир. Надобно в возможно скорейший срок разделаться с одним из противников, чтобы иметь свободные руки для действий против другого.»

Разработанный на основе этих положений план предусматривал возможность победоносной для Берлина войны на два фронта, при которой вначале будет разгромлена Франция, а потом вся сила Германии будет обрушена на Россию. Германская армия должна была использовать примерно 40 дней от начала мобилизации (которые, по расчетам Шлиффена потребовались бы русской армии для завершения сосредоточения) для обхода через Бельгию (первоначально планировалось и нарушение нейтралитета Голландии — в 1905 г. план строился на использовании бельгийских и голландских железных дорог) линии пограничных французских крепостей (Верден-Туль-Эпиналь-Бельфор), протянувшихся на пространстве в 200 км. вдоль франко-германской границы, и взятии Парижа.

Вслед за этим основные силы французской армии должны были попасть в гигантское окружение и оттеснены к границе со Швейцарией. «Непременно надо попытаться, — писал Шлиффен, — наступлением против левого фланга французов оттеснить их в восточном направлении на их мозельские крепости, на Юру и Швейцарию. Французская армия должна быть уничтожена. Главное для развития всей операции — это образовать сильное правое крыло, с помощью его выигрывать сражения и безостановочным преследованием посредством именно этого сильного крыла все время принуждать противника к отходу». Шлиффен был убежден, что кратковременная война является непременным условием окончательной победы Германии, и, что особенно важно, предполагал возможность войны исключительно против Франции.

В конечном итоге документ, который называют «планом Шлиффена», имеет название «Война против Франции» и не рассматривает возможность действий против России. К мысли о возможности того, что Германия будет вести коалиционную войну против Франции, России, и, вероятно, Англии, в Большом Генеральном штабе пришли после Боснийского кризиса. Вскоре мысль стала убеждением. Обеспечением молниеносного успеха в кампании против Франции он считал правильное распределение сил на направлении главного удара и огневую мощь, которая сделает возможными активные действия немцев на второстепенном направлении. Даже после своего ухода в отставку генерал-фельдмаршал постоянно обращал внимание на эти требования. В январе 1909 года в журнале «Немецкое обозрение» была опубликована статья Шлиффена «Современная война», где излагалась основная идея знаменитого плана начальника Большого Генерального штаба Германии.

В статье, в частности, утверждалось следующее: «Русско-японская война доказала, что открытое наступление на неприятельский фронт, не смотря на все трудности, может быть успешным. Но, даже в лучшем случае, результат такого наступления бывает ограниченным. Противник, конечно, будет оттеснен назад, но через некоторое время он повторит в другом месте временно прерванное сопротивление. Кампания затянется. Между тем, подобные войны невозможны в такое время, когда существование народа обусловлено непрекращающимся развитием промышленности и торговли и когда быстрым решением нужно снова пустить в ход остановленный колесный механизм (торгово-промышленной жизни). Недопустимо проводить стратегию изнурения, когда содержание миллионов требует миллиардных расходов. Чтобы добиться решительного и сокрушающего результата, необходимо вести наступление с двух или трех сторон, т. е. с фронта и одного или обоих флангов. Такое наступление относительно легче производить тому, кто обладает численным превосходством. Но при современных условиях трудно рассчитывать на такое превосходство сил. Необходимые средства для сильного флангового удара могут быть получены лишь при условии, если силы, направляемые против неприятельского фронта, будут возможно более слабы. Но как бы слабы они не были, они не должны ограничиваться тем, чтобы «развлекать» противника огнем, открываемым издали, из укрытого места расположения, и тем «сковывать» противника. Во всяком случае фронт (противника) должен подвергаться атаке, т. е. необходимо двигаться «вперед» также и против фронта. Для этого изобретено дальнобойное Ир скорострельное ружье, могущее заменить много прежних ружей и удовлетворить всем требованиям при наличии лишь соответствующего количества боевых припасов. Вместо того, чтобы нагромождать резервы позади фронта, которые пребывают в бездействии и не попадают к решительному пункту, лучше позаботиться о доставке обильного количества боевых припасов. Патроны, подвозимые на грузовиках, представляют собой самые лучшие и надежные резервы. Все войска, которые прежде задерживались позади и которым должно было достаться решение, ныне должны быть сразу введены в дело для флангового наступления. Чем могущественнее силы, стянутые туда, тем решительнее совершится наступление.»

В том же 1909 году на встрече с Мольтке-мл. Франц Конрад фон Гетцендорф получил общую информацию о плане Шлиффена: Франция должна была быть разбита в течение 6 недель, после чего основные силы немцев были бы переброшены на Восток. Конрад полагал, что на 12 день мобилизации его силы встретят 31 русскую дивизию, а на 30 день — 52. 19 марта 1909 года Мольтке, отвечая на запрос Конрада, дал согласие на то, что еще до победы во Франции, немцы предпримут демонстрацию из Восточной Пруссии в направлении реки Нарев на 24 или на 25 день мобилизации для отвлечения внимания от австро-венгерского наступления с юга между Вислой и Бугом. При этом он подчеркнул, что основной задачей 13 немецких дивизий в Восточной Пруссии останется оборона. Мольтке остался верен основной стратегической идее своего предшественника: «Вся Германия должна броситься на одного противника, на того, кто является более могущественным и более опасным (выделено авт. — А.О.)». В мае 1914 года при личной встрече Мольтке снова заверил своего австрийского коллегу, германские войска разобьют Францию за шесть недель и сразу же после этого начнется их переброска на Восток.

Таким образом, от соблазна удара по основанию польского выступа, т. е. Царства Польского, в начале войны германское командование отказалось: «Мешок был дан природой, и можно было ожидать, что из этого мешка русские своевременно не ускользнут. Т.о. дело заключалось в том, готовы ли были русские принять решительное сражение между Ковно и Варшавой, а также между Ивангородом и Ровно, и биться до конца. Конечно, австро-венгерское высшее командование пошло бы с радостью на общее большое наступление, но, несмотря на это, генерал Конрад фон Гетцендорф на нем не настаивал, так как он должен был понимать, что выгоднее, чтобы германцы сначала добивались решения против Франции. «Судьба Австро-Венгрии решится не на Буге, но на Сене», — таково было мнение графа Шлиффена». При этом сами австрийцы предпочитали сначала расправиться с Сербией, а потом сосредоточить все свои силы на русском фронте. Главной своей задачей Конрад видел разгром Сербии. По его плану в Галиции должны были сосредоточиться 30 дивизий (A-Staffel), 10 дивизий — против Сербии (Minimal Gruppe Balkan), 12 дивизий (B-Stuffel) предназначались для поддержки одной из двух группировок в зависимости от развития ситуации. Поскольку резерв формировался в Венгрии, он не мог быть достаточно быстро переброшен ни к русской, ни к сербской границе, но в июле 1914 г. его предполагали использовать на Балканах.