Чувашия, 16 апреля, 2015, 13:24 — ИА Регнум. ИА REGNUM продолжает публиковать мнения экспертов об особенностях воссоздания архитектурных памятников в Чувашии

Свое мнение о псевдореставрационных тенденциях, которые наиболее активизировались в Москве и Санкт-Петербурге (когда памятник сносится, а на его месте появляется новодел), высказал в беседе с корреспондентом ИА REGNUM доцент кафедры архитектуры строительного факультета Чувашского государственного университета им. И.Н. Ульянова Александр Исаев.

ИА REGNUM: Какова ваша позиция по данному вопросу?

Если брать чисто философский аспект, то подходы к сохранению памятников в разных странах разные. Вот Парфенон стоит разрушенный, на него смотрят, вокруг него ходят, и ничего там нельзя менять. Воссоздавать один в один не хотят, потому что считают, что сделают ошибку и тогда он уже будет не «настоящий». Впрочем, положа руку на сердце, в том же Парфеноне, смотришь — постоянно ведутся работы, колонны разрушаются — их укрепляют новым мрамором. И там уже осталась только часть оригинального материала, и с каждым разом его все меньше и меньше.

Но в любом случае, принцип «каким ты был, таким ты и остался» — это не наш метод, Одно дело — руины огромного Колизея. Как одно звено в городе это даже интересно смотрится. Другое дело — небольшие церквушки или одно-двухэтажные дома. Такие памятники оставлять разрушенными нехорошо, здесь нужен второй метод — воссоздание. Чтобы город жил, чтобы памятник жил и эксплуатировался.

ИА REGNUM: Но, к примеру, в Алатыре и сейчас много памятников находятся в аварийном состоянии.

Увы, это так. Там целые улицы, где дома — такие же развалины, как Колизей. А какие красивые дома были! А теперь, к примеру, имеется заключение об аварийном состоянии двухэтажного кирпичного жилого дома в Алатыре, декором которого были резные кирпичи. Но сейчас у дома 80% износа, при этом высоко расположены грунтовые воды. Это значит, что требуются колоссальные затраты на реставрацию. Даже если мы его сейчас сохраним, то через несколько лет кирпич все равно начнет рассыпаться. Выход один — разобрать памятник и воссоздать заново, если мы хотим, чтобы на этом месте стояло то, что стояло. Как, например, в храме Мариинского Посада, где когда-то была снесена колокольня. Сейчас сделан ее проект. Один в один. Пусть это будет «памятник» в кавычках, новодел, но «лицо»-то останется, масштаб останется, память о прошлом сохранится.

ИА REGNUM: Но включать ли тогда такие «памятники» в реестр?

Однозначно, включать. Но в другой список — «бывший памятник», «воссозданный». Не надо лукавить, надо откровенно говорить, что был когда-то здесь был памятник, и мы его воссоздали. Ничего страшного в этом нет. Но, конечно, в таком реестре будут другие требования — более щадящие условия эксплуатации. К примеру, можно будет не требовать в этом случае от строительной компании обязательной лицензии на реставрационные работы. Ведь сейчас если у строительной организации нет лицензии на реставрационные работы, то она не имеет право приступать к работам в историческом здании. На деле мы получаем обратную сторону медали. Коррупциогенность страшная. Строители-шабашники откровенно покупают лицензии, а специалистов-то у них все равно нет.

ИА REGNUM: В таком случае говорить о профессиональной, грамотной реставрации не приходится.

Да, такая тенденция есть. В свое время мы, реставраторы, мечтали, чтобы была линия на каком-нибудь заводе, где бы по заказу делали небольшие партии резного кирпича любой формы, чтобы можно было при воссоздании памятника приблизиться к оригиналам. Современность уже не может таких делать, а шабашники усугубляют — зачем, мол, лучше сейчас сделать «резные кирпичи» по новой технологии — из пенопласта. В Москве, к примеру, уже миллион зданий, где все это налеплено из пенопласта.

Реконструкция, реставрация, то есть обновление культурной среды, должны быть грамотными. Возьмем комплекс Александро-Невского мужского монастыря (п/о Каршлыхи), который является памятником. Там идет полное обновление. Но таким, как он выглядит сейчас, монастырь никогда не был. Из исторических зданий остался лишь один дом, и тот на ладан дышит.

Или еще пример. В Свято-Троицком мужском монастыре Алатыря поставили колокольню. Проектировщики вначале вообще предложили поднять ее выше колокольни Ивана Великого в Москве — хорошо, что потом одумались и опустили высоту. Но при этом и спроектировали ее как карандаш — в западном стиле, чуждом русской храмовой архитектуре. А ведь есть масса фотографий колокольни в историческом музее Алатыря. Был совсем другой объем! Вот об этом надо кричать, а не о том, что эта колокольня — достопримечательность России.

Вот такое — не памятники! Если это новодел, то он должен быть один в один, метр в метр. Так, как, к примеру, было сделано в храме Христа Спасителя в Москве.

ИА REGNUM: Ещё один объект. В Чебоксарах рядом с «Домом профессуры» (ул. К.Маркса, 19) снесли двухэтажный памятник, а на место поставили семиэтажный блок. Как вы расцениваете эти действия?

Здесь другой случай. На самом деле, тот дом не представлял ни культурной, ни архитектурной ценности. Но вокруг практически одни памятники — например, магазин «Электротовары» и полукруглое здание напротив, где теперь Сбербанк (К. Маркса, 24). То есть на этой улице к памятникам относится сама среда. И это охранная зона, в которой строительные работы также подчинены строгим правилам. В частности, необходимо соблюдать определенную этажность.

К примеру, на проспекте Ленина рядом с двумя, — трехэтажными домиками, один из которых является памятником регионального значения, на месте снесенного подобного строения воткнули девятиэтажную высотку — ведь надо использовать дорогую городскую землю. В результате среда уже практически разрушена, ее надо менять. Поэтому и строительный факультет Чувашского госуниверситета, чье здание находится напротив построенной многоэтажки, планирует надстроить три этажа и над своим корпусом. Конечно, и площади нужны, но теперь есть и дополнительное обоснование — здание будет хотя бы гармонировать с новой средой. Среда в любом случае должна быть единой. Тем более в исторической зоне.

Историческую среду тоже нужно сохранять, чтобы через 50-100 лет люди почувствовали, каким был город, например, в середине ХХ века. В XXII веке это уже будет сказкой.. Именно этими кусочками ты привлечешь толпы туристов. Пожалуйста, обновляйте, вдохните в старые здания новую жизнь, но не меняйте объем. А новое создавайте в другом месте. Иначе придет время, и люди скажут: «Да не было тут никакого исторического города».