В Польше убийство в Москве Бориса Немцова привело в движение настоящую лавину антироссийской истерики. Следователям вообще не пришлось бы заниматься деталями расследования и искать виновников преступления, если бы они всего лишь заглянули в польскую прессу. Заголовки рассказали бы им всю «правду» о случившейся трагедии: «Путин убил Немцова», «За убийством стоит Кремль», «Начало Великого Террора», «Бойтесь — это сигнал из Кремля».

Хор обвинителей

Польские политики без каких-либо тормозов и хотя бы минимальной сдержанности представляли свои убеждения относительно того, кто стоит за этим убийством. По их мнению, виновник однозначен — это Кремль и лично президент Путин.

Свои два «сценария» публично представил, например, генерал Станислав Козей, руководитель Бюро национальной безопасности: «либо его убили власти, либо неуравновешенный человек под влиянием Кремля».

Министр иностранных дел Гжегож Схетына, который в последнее время своими многими скандальными высказываниями серьезно обострил польско-российские отношения, на этот раз также не притворялся дипломатом. Когда министр буквально на несколько часов заехал в Киев с коротком визитом, он заявил: «Это символическая смерть, символическое место [Кремль], это огромное обвинение по отношению к российской политике». И выразил надежду, что «мир это видит и сможет сделать из этого выводы».

«Может быть, это убийство будет каким-то отрезвляющим сигналом для западных политиков, из которых многие все еще питают какие-то иллюзии по отношению к России. Наверняка все труднее будет им объяснить собственной общественности эту беготню к Путину, кокетство или тактические союзы», — не менее «дипломатически» выражался советник президента Бронислава Коморовского по международным вопросам профессор Роман Кузьняр, указывая в качестве «пророссийских примеров» последние контакты с Кремлем венгерского премьера Виктора Орбана и итальянского Маттео Ренци.

Государственный Центр восточных исследований, в Совете которого заседают, в частности, бывший посол Польши в России Ежи Бар и бывший министр внутренних дел Бартоломей Сенкевич, без обиняков диагнозировал ситуацию в специальной публикации: «Убийство Немцова — предупредительные выстрелы для оппонентов Кремля». С полной «научной» серьезностью ее автор утверждал: «Как наиболее вероятную следует принять версию о том, что исполнителями убийства были сотрудники российских специальных служб либо лица, нанятые ими, а убийство совершено по поручению лица или группы лиц с самого высокого государственного уровня».

«Убийство Немцова — это провокация? Смертельность противников Путина высока. Вину всегда сваливают на кого-то другого. В этой параноидальной философии, которую исповедуют хозяева Кремля, всегда бывает так, что те, кто погибает, а являются противниками Кремля, погибают по собственной просьбе. Каждый случай политического убийства так объясняется», — выступая в эфире одной из главных публицистических радиостанций, не оставлял сомнений, кто и зачем убил, Вацлав Радзивинович, многолетний корреспондент в Москве издания «Gazeta Wyborcza», которая считает себя эталоном «политической правильности» в Польше.

Сам же гуру этого сообщества интеллектуалов, главный редактор газеты Адам Михник, пришел к выводу о том, что «сравнение Путина со Сталином и Гитлером обосновано». И добавил: «На Западе уже никто не имеет иллюзий относительно того, в какую игру играет Путин».

Польские СМИ охотно и обильно цитировали противников Путина: например, Гарри Каспарова, по мнению которого «убийство критика Кремля подавило все надежды на мирные политические изменения в России».

Отозвался также «дежурный» критик Кремля Андрей Илларионов — в прошлом экономический советник Путина, в последнее время часто бывающий в гостях у польских СМИ. По его словам, «поведение российских спецслужб после убийства Немцова однозначно указывают на соучастие Кремля в покушении». Несколько недель назад этот «эксперт» шокировал даже видавших виды в «политической правильности» журналистов одной из польских телевизионных станций, когда, говоря о Смоленской катастрофе (в которой 10 апреля 2010 года погибла вся польская официальная делегация во главе с президентом Лехом Качиньским), заявил о том, что «никакая береза не в состоянии сломать крыло такого самолета, как Ту-134».

Польские аналогии

Некоторые польские политики договорились даже до того, что требовали проведения какого-то «международного следствия» по вопросу убийства Немцова. Тем более, что представителей польских властей разъярил отказ России выдать визу Богдану Борусевичу, спикеру Сената, высшей палаты польского парламента, который вместе с сопровождающими лицами собирался на похороны Немцова.

Вся эта истерическая шумиха среди польских политиков и припевающих им «политически правильных» средств массовой информации выглядит особенно гротескно, если учесть, что в Польше серия таинственных смертей известных деятелей продолжается уже несколько десятилетий. Причем многие из них, несмотря на многочисленные сомнения, были признаны самоубийствами или несчастными случаями, а ни одно из совершенно очевидных убийств не было раскрыто. Вот некоторые из них:

1991 год — в автокатастрофе погиб председатель Верховной контрольной палаты Валериан Панько; по утверждениям очевидцев, непосредственно перед лобовым столкновением с другим автомобилем под машиной политика прогремел взрыв;

1998 год — на автостоянке у своего дома был убит генерал Марек Папала, главный комендант польской полиции; до сих пор убийца не найден;

2000 год — Иренеуш Секула, в прошлом, в частности, вице-премьер — по мнению прокуратуры, покончил жизнь самоубийством, стреляя себе в живот… три раза из двустволки;

2011 год — Анджей Леппер, вице-премьер в 2006-2007 годах, найден мертвым в оффисе своей партии в центре Варшавы; по мнению прокуратуры, повесился; причины такого шага не известны;

2012 год — в подземном гараже в своей автомашине с огнестрельной раной головы было найдено тело генерала Славомира Петелицкого, офицера польской разведки, создателя и первого командира спецподразделения «Гром»; по мнению прокуратуры, это было самоубийство, однако его причин установить не удалось.

Любопытно, что в 2001 году при обстоятельствах, похожих на обстоятельства убийства Немцова, в Варшаве погиб бывший министр-руководитель Управления по физической культуре и туризму (во время ночной прогулки с 26-летней подругой). В этой трагедии было много неясностей, а оба приговоренные по этому делу преступники быстро повесились в своих камерах — один в Варшаве, а другой — в Вене.

Несмотря на то, что в Польше смерть известных политиков в таинственных обстоятельствах не является ничем новым, истерика, связанная с гибелью российского оппозиционера, достигла зенита. По принципу «за каждым углом прячется русский убийца» СМИ готовы были преподносить каждую информацию: например, о том, что на минувшей неделе «русскому преступнику» предъявлено обвинение в зверском убийстве два года тому назад в Гданьске. Убийство, действительно, было зверское (погиб коллекционер оружия, его жена и их 16-месячная дочка), но совершил его… чеченец Самир С. Атмосферу угрозы подогрела также информация о том, что 37-летний мужчина выслал e-mail на адрес депутатского оффиса спикера Сейма Радослава Сикорского. Обещал подложить в нем бомбу и сам… явился в полицию. Слуги правопорядка сразу же обыскали его дом, место работы, заняли его компьютер, а его самого взяли под стражу.

Поляки воюют с… поляками

На минувшей неделе в Польше активно муссировался вопрос участия поляков в войне на юго-востоке Украины. Некоторые публицистические радиостанции буквально целыми днями бомбили своих слушателей, в частности, репортажами с фронта, представляя в том числе интервью с поляком, воюющим в известном добровольческом батальоне «Донбасс».

Он всячески старался отмежеваться от статуса наемника, который ему иногда приписывают, говорил о своих идейных побуждениях и зове крови (по крови он наполовину украинец).

Под конец недели оказалось, что действия проправительственных СМИ неслучайны. В Сейме заседала парламентская комиссия по вопросам спецслужб и занималась на этот раз участием поляков в украинском конфликте. В заседании приняли участие представители Службы военной разведки, Агентства разведки, а также близко сотрудничающего с ними Центра восточных исследований. По итогам встречи было объявлено, что «несколько поляков воюет на стороне сепаратистов, а около 10 на стороне украинской армии». Статус этих лиц очень деликатен: польским гражданам за службу в иностранных армиях грозит уголовная ответственность.

Откуда этот внезапный интерес к полякам, воюющим на Украине? Может быть, очередным шагом официальной Варшавы после решения об отправке военных инструкторов на Украину (об этой сенсации мы подробно писали на прошлой неделе) будет призыв к «добровольцам», желающим воевать за Украину?

Депутаты на полигоне

Однако трещина по вопросу польской политики по отношению к Украине начинает появлятся даже на вершинах власти в Польше (трещина между поляками и официальной Варшавой уже давно очевидна). На минувшей неделе вице-премьер от Крестьянской партии Януш Пехочиньский в интервью агенству Reuters без обиняков заявил: «К сожалению, элиты разочаровали. Год тому назад казалось, что курс Украины направлен на прогнозируемую стабильную демократию, на нашу систему ценностей. Это государство, которое скоро будет сдавать тест своих способностей на уровне существования».

При этом он подчеркнул, что «сигналы, которые поступают из Украины, очень беспокоят, поскольку там начинает происходить распад экономики, хозяйственных связей и вследствие этого могут быть и такие сценарии, как приток нескольких сотен тысяч эмигрантов в Польшу». Вице-премьер поддержал также кандидата своей партии в президенты, который открыто говорит о необходимости налаживания отношений с Москвой, а в открытом письме к польским журналистам написал, что Польша «должна прекратить помахивать сабелькой как главным принципом польской внешней политики, потому что никогда это для нас не заканчивалось ничем хорошим».

Януша Пехочиньского за эти высказывания сразу же обругал его коллега вице-премьер и министр национальной обороны Томаш Семоняк (главный «ястреб» в правительстве, которого сатирики неслучайно успели окрестить «киллером с лицом ребенка»). Как подчеркнул, «эти слова рассматриваю как высказывание комментатора и аналитика; думаю, что как только он вернется к своей соответствующей роли, проблема закончится». А многочисленные противники налаживания отношений с Россией обвинили Пехочиньского в смертном грехе: что стал он «рупором русской пропаганды».

При всем театре абсурда «российской военной угрозы», который уже много месяцев разыгрывают польские политики разных мастей, рекорд смехотворности побил на минувшей неделе спикер Сейма Радослав Сикорский, ранее также известный своим «нестандартным» поведением по многим вопросам. Он объявил, что в мае для депутатов будут проведены… военные сборы, а по их итогам «самые лучшие кандидаты будут приписаны к штурмовым подразделениям». «Мы живем в неспокойные времена, и есть такая необходимость», — заявил он на полном серьезе.

От эйфории к критике

Любопытная дискуссия прокатилась по Польше на минувшей неделе вокруг фильма «Ида», который только что — как первый польский фильм в истории — получил «Оскара» (ранее, в 2000 году, эту награду получил польский режиссер Анджей Вайда, но была она признана не за конкретный фильм, а за творческие достижения в целом). Фильм конкурировал с российским «Левиафаном».

Две главные героини фильма — это две еврейки: Ванда, прокурор и судья мрачных послевоенных времен, которая «от имени партии и народа» уничтожала политических противников, приговаривая их к смертной казни в показных судебных процессах, и ее племянница, сирота, которая не знает своего происхождения, воспитывалась в монастыре, и теперь сама (действие фильма происходит в 60-е годы прошлого века) готовится стать стать монахиней. Только после встречи со своей теткой она узнает о своем происхождении и о том, что она на самом деле не Анна, а Ида Лебенштайн.

После сообщения об «Оскаре» сначала в стране наступила эйфория, прежде всего в кругах, связанных с культурой и кинематографией, поскольку в польском прокате фильм карьеры не сделал: его посмотрело всего лишь 100 тысяч зрителей.

Затем быстро пришло время на осмысление исторической перспективы, представленной в картине. Многие поляки негодовали по поводу того, что в очередной раз на экране их показали как антисемитов, которые во время войны убивали евреев (в фильме режиссер не разъяснил, кто уничтожил семью младшей героини; не показал оккупацию Польши гитлеровцами, но было совершенно очевидно, что эта семья погибла в Польше). Польская лига против клеветы, которая по своему уставу ставит себе задачу «опровержения неверных сообщений на тему истории Польши», предложила, например, чтобы в начале или конце фильма была показана надпись о гитлеровской оккупации и немецких планах уничтожения еврейского населения, о смертной казни во время оккупации за укрывание евреев, а также о том, что — несмотря чудовищный террор оккупанта — поляки получили самое большое число званий «Справедливый среди народов мира» за спасение жизни польским евреям.

В свою очередь представители еврейского сообщества были недовольны тем, что в фильме повторилась «схема» о еврейке-коммунистке, которая кровавым путем строила социализм в послевоенной Польше: «Это антисемитский фильм, потому что образом кровавой Ванды укрепляет миф еврейского коммунизма в Польше».