28 января 2015 года новый премьер-министр Греции Алексис Ципрас провозгласил свое правительство «правительством национального спасения». Было объявлено, что уволенные госслужащие возвращаются в свои офисы, тринадцатая зарплата для сотрудников госсектора с низким уровнем доходов восстанавливается, а минимальная зарплата определяется прежним уровнем — 751 евро. Приватизация госсобственности была остановлена. Это был прямой вызов тройке международных кредиторов Греции.

На следующий день, 30 января, новое правительство отказалось от контактов с ней. 31 января канцлер Германии Ангела Меркель исключила возможность нового списания долгов Греции. 1 февраля на германском официальном ресурсе Deutsche Welle появился материал под заголовком «Греция спятила». Автор комментария Барбара Везель писала: «Ципрас и его соратники подменяют здравый смысл и чувство реальности бесстыдством и дурными манерами». Правительство Ципраса — это «хаос-команда», которая намерена «побеждать наглостью». В другом месте происходящее в ЕС с Грецией официальный околоправительственный ресурс Германии назвал «греческой комедией, за кулисами которой стоит Кремль».

Взятый новым премьер-министром Греции в начале 2015 года темп, жесткая ответная реакция и совершенно беспрецедентный тон риторики лишний раз продемонстрировали, что 2015 год будет политически трудным годом для Европейского Союза. В лучшем случае он станет годом политической неопределенности. В худшем — прологом будущих потрясений.

Прежде всего, случившиеся выборы в Греции стали еще одним знаком того, что эра преобладания центристского консенсуса в европейской политике заканчивается. Леворадикальное партийное объединение «Сириза» заключило коалиционное правительственное соглашение с правонационалистической партией «Независимые греки». Левые сомкнулись с правыми под маркой борьбы с политикой Евросоюза по отношению к конкретному национальному государству. Прецедент создан, хотя признаем, что на сегодняшний момент блок во Франции Национального фронта Марин Ле Пен с Левой партией Жана-Люка Мелешона представить нельзя. Хотя и исключать вариант появления нового левого объединения во Франции после возможного краха Социалистической партии из-за политики президента Олланда тоже нельзя.

В преддверии восьми национальных выборов в 2015 году в странах ЕС и серии региональных выборов греческий прецедент явно получит подтверждение в отношении евроскептицизма и размывания центра европейской политики. Наиболее знаковыми с этой точки зрения обещают стать парламентские выборы в Испании и Великобритании. Испания посредством собственного двойника греческой «Сиризы» — партии «Подемос» обещает продемонстрировать очередные выборы на Юге ЕС с голосованием против прежнего политического истэблишмента. Выборы в Великобритании еще более символичны. Они подведут черту под многовековой политической традицией этой страны — двухпартийной политической системой. С точки зрения схемы парламентской демократии, Великобритания приблизится к Европе, перейдя окончательно к партийным коалициям при формировании правительства. Но приблизится подобным образом к Европе Великобритания лишь для того, чтобы в системе союза отдалиться от нее. Готовящаяся комбинация уже получила название «Брексита», т. е. выхода Великобритании из Евросоюза.

С начала европейского финансового кризиса в 2009 году существующий с эпохи после окончания Второй мировой войны мэйнстрим европейской политики подвергается атакам справа или слева популистских сил. Более того, в новой европейской политике оказались представлены и откровенные демагоги вроде итальянского актера-комика Беппе Грилло с его партией «Пять звезд». Однако радикальная альтернатива не удовлетворяет граждан во многих европейских странах. Избиратели просто не видят достойных кандидатур и подходящих партий для альтернативы существующему порядку. Кризис представительной демократии налицо в Европе. Сейчас в странах ЕС много таких, кто готов наказать представителей правящей элиты, существующих, как полагают они, для себя, вне проблем простых людей. Помимо этого, недовольных начинает объединять чувство отторжения Евросоюза и политики жесткой экономии, продвигаемой Брюсселем и Берлином.

Пока неясно, смогут ли партии, выступающие против старых политических элит, по примеру Греции прийти к власти в других странах ЕС. Однако разрушение прежней партийной структуры налицо. Выдвижение новых партий, не связанных с ней, тоже факт последних лет в Европе. Как бы там ни было, но перспектива более слабых и непредсказуемых правительств повсюду в Европе явно просматривается.

После 2010 года греки пострадали от высокой безработицы, углубления бедности и социального разделения. Кроме того, в Греции традиционный политический класс еще до начала кризиса был дискредитирован непрерывной чередой коррупционных скандалов, делами по уклонению от налогов, разоблачениями фактов кумовства и непотизма.

В Испании ситуация похожа на греческую. Справа и слева от центра обосновались две основные партии, которые чередовались у власти друг с другом в период после падения франкизма. Шлейф обвинений тянется за ними на протяжении всей эпохи. Падение на рынке недвижимости испанцы связывают с коррупцией и некомпетентностью этих двух старых игроков на сцене испанской политики. Социальной проблемой номер один Испании остается крайне высокая безработица. Лидер выдвигающейся на политическую авансцену партии новых левых «Подемос» Пабло Иглесиас тесно связан с греческой «Сиризей» и разделяет ее позицию по списанию национальных долгов в Еврозоне.

Пока не ясно, как конфронтация греческого правительства «Сиризы» с Брюсселем и Афинами отразится на перспективах испанских выборов. Времени до декабря, когда они состоятся, еще достаточно. Отпугнут ли за оставшееся время греческие демарши испанских избирателей от поддержки «Подемос», либо наоборот побудят голосовать за нее? Против радикального рецепта в Испании может быть и предъявлен германский вариант «большой коалиции», когда социалисты объединятся с правоцентристами для формирования правительства, противостоящего левым радикалам. Однако в подобном решении заранее можно опять же усмотреть аналогию с Грецией, где итогом предшествующей коалиции стало падение многолетнего тяжеловеса грческой политики левоцентристской партии «Пасок». «Большая коалиция» в Испании может стать прологом прихода «Подемос» к власти.

Великобритания является еще одной страной Евросоюза, где радикалы-популисты в лице Партии независимости Соединенного королевства (Ukip) на предстоящих 7 мая 2015 года выборах нарушат прежнюю партийную диспозицию в парламенте этой страны. Согласно опросам общественного мнения, лейбористы и консерваторы сейчас идут к выборам без относительного большинства относительно друг друга. Судьба будущей возможной правительственной коалиции зависит от решения трех малых партий — Либерально-демократической, Ukip и партии шотландских националистов. Сейчас Великобритания готова предложить Европе самые неопределенные по своим итогам выборы за последние полвека в этой стране. Заметим, что вариант блока консерваторов и Ukip выдвинет на первый план референдум о разрыве Британии с ЕС.

Две другие страны в ЕС, на парламентских выборах в которых попытают укрепить свои позиции радикалы — это Финляндия и Ирландия. В Финляндии «Истинные финны» Тимо Сойни на выборах в апреле 2015 года обещают расширить свое представительство в высшем законодательном органе страны. В Ирландии, где выборы состоятся в начале 2016 года, успеха может достигнуть левая Шинн Фейн, выступающая против политики бюджетной экономии в Евросоюзе. Даже такая страна, как Ирландия, продемонстрировавшая успехи в борьбе с кризисом и достигшая экономического роста, не гарантирована от негативных настроений ее граждан, пострадавших от кризиса в 2010 году.

И наконец, консервативный и националистический поворот в духе соседней Венгрии в Вышеградской группе в октябре 2015 года может продемонстрировать Польша. Если победит PiS Ярослава Качиньского, то либеральной демократии в Европе станет меньше, а авторитаризма добавится на величину, равную Польше.

Существуют две версии нынешнего кризиса представительной демократии в странах Европейского Союза. Согласно одной, смотрящей хронологически шире, сейчас под сомнение поставлен порядок в странах Старой Европы, сложившийся сразу же после окончания войны. По другой версии, в кризисном положении оказалась модель либерального индивидуализма, утвержденная на континенте благодаря «трудам» чуждых Европе Рональда Рейгана и Маргарет Тэтчер.

В первом случае речь идет о более, чем полувековом периоде, во втором — о конце тридцатилетнего цикла, т. е. с начала 1970-х годов, когда распался общественный консенсус вокруг идеи «государства общественного благоденствия». Но даже, если и верен последний вариант, возвращения в старые добрые времена 1950-х явно не будет. При любом повороте событий кризис представительной демократии в Европе не будет и означать ее совершенствование, хотя и слома старой системы в 2015 году также ждать не приходится.