В целом кредит доверия к кабинету Хасана Рухани со стороны иранской общественности и истеблишмента не безграничен. Западные страны должны осознавать, что попытка их переговорщиков «додавить» Иран может привести лишь к осложнению внутриполитических позиций президента Рухани. Все это способно застопорить переговорный процесс. Команде Хасана Рухани необходим прорыв, но не любой ценой. Таким образом, следует отметить, что продолжающаяся геополитическая игра вокруг Ирана и его ядерной программы может в обозримой перспективе создать ситуацию, в которой Тегеран может поменять свой статус преследуемого и стать еще более значимым региональным игроком. Об этом в ходе конференции «Парадигмы сотрудничества на Каспии: военно-политический аспект», которая прошла в преддверии саммита каспийской пятерки в Астрахани, заявил главный научный сотрудник Казахстанского института стратегических исследований Санат Кушкумбаев. ИА REGNUM на правах партнера конференции публикует текст доклада специалиста полностью.

Роль и значение Ирана в региональной геополитике, несмотря на длительное жесткое противостояние с Западом, не только не уменьшились, но и возросли. Тегеран становится важным партнером региональных и глобальных игроков. Об этом свидетельствует влияние Ирана на ситуацию на Ближнем Востоке, в Афганистане, в Каспийском регионе, в целом на мировой энергетический рынок.

Переговорный процесс по иранской ядерной программе свидетельствует, что последних изменений в мировой политике, западные страны зондируют Иран как один из возможных альтернативных источников энергоресурсов, прежде всего газа.

Иран в региональной политике

Как известно, Иран имеет существенное влияние на процессы на Ближнем Востоке — на ситуацию в Сирии, Ираке, Ливане, палестино-израильский конфликт. Кроме того, высок авторитет ИРИ среди внушительной части населения арабских стран Персидского залива. Афганское урегулирование также невозможно без конструктивной позиции Ирана. Позиция ИРИ во многом определяющая в Каспийском регионе.

Как известно, в сирийском конфликте позиции Ирана, с одной стороны, и США и ЕС, с другой — полярны. Но в Ираке стороны тактически заинтересованы в сохранении существующего режима и купировании нынешнего кризиса. Как известно, США и Иран выступили против движения «Исламского государства Ирака и Леванта» (ИГИЛ), захвативших ряд городов на севере Ирака. Кроме того, Вашингтон, Брюссель и Тегеран поддержали кандидатуру нового иракского премьер-министра Хайдера аль-Абади, представляющего наиболее крупный шиитский парламентский блок Ирака «Национальный альянс». Вместе с тем, вероятно, не без влияния США и Ирана, предыдущий иракский премьер Нури аль-Малики, также представляющий шиитскую общину, отказался от претензий на пост главы правительства.

При этом Иран не может не осознавать, что в стратегической перспективе для укрепления позиций на Ближнем Востоке необходима более широкая основа, нежели опора только на шиитов. В этих целях Тегеран пытается наладить более широкий диалог с такими региональными силами, как Турция и Египет, увеличить точки соприкосновения в решении общих вопросов с Пакистаном и рядом монархий Персидского залива. Иран стремится минимизировать воздействие санкций и сохранить торгово-экономические связи с указанными странами.

Правительство Рухани ищет пути для сглаживания острых противоречий с Саудовской Аравией и другими арабскими государствами залива на основе экономического прагматизма. Отношения Ирана с Турцией также носят многогранный характер и сравнительно менее конфликты. Вместе с тем противоречия сохраняются по сирийскому кризису.

В макрорегиональном контексте Иран сохраняет значительный интерес к партнерству со странами БРИКС и ШОС, как возможным альтернативам западным рынкам. Как известно, Иран намерен стать полноправным членом ШОС. Тегеран считает, что это будет способствовать повышению экономического потенциала ИРИ. Тегеран хочет присоединиться к БРИКС, заявил замминистра экономики и финансов Исламской Республики Бехруз Алишери. «Иран поддерживает группу БРИКС, готов стать ее членом и войти в ее резервный фонд», — сказал он в октябре 2013 года.

Санкции США и ЕС наносят ощутимый ущерб экономике Ирана. Вследствие этого основными импортерами иранских нефтепродуктов стали страны Азиатско-Тихоокеанского региона. Иранская сторона активно готовит инфраструктуру для энергетической биржи и намеревается в ближайшем будущем открыть масштабные торги. Ожидается, что в скором времени на бирже будут продаваться газоконденсаты с совместного месторождения «Южный Парс».

Как известно, ИРИ занимает третье место в мире по запасам нефти и второе по газу. Вместе с тем очевидно, что усилившееся в экспертной среде мнение об Иране как одной из энергетических альтернатив, — показатель сдвига происходящего в деловой и политической элите западных стран. Политики ЕС обтекаемо говорят о газе из региона Ближнего Востока как одной из альтернатив для снижения зависимости от российских поставок, подразумевая в том числе иранский газ. Часть американской деловой и политической элиты также понимает потенциальную роль Ирана на энергетическом рынке.

Иранские экспортеры дают сигналы, что готовы к наращиванию экспорта на западные рынки. Так, заместитель министра нефти Ирана Али Маджеди 11 августа 2014 г. заявил, что его страна готова обеспечить увеличение поставок газа в страны ЕС. Он считает, что маршрут через Турцию является самым удачным. При это, следует отметить, что было бы неверным расценивать эти высказывания как однозначно новый вектор. По сути, иранская сторона также осознает геополитическую подоплеку интереса Запада.

При этом следует учесть, что при всех благоприятных факторах ввод в эксплуатацию новых месторождений и строительство транспортной инфраструктуры из Ирана в зону ЕС потребует минимум 5-7 лет.

В целом пока газовый потенциал Ирана не раскрыт. Большая часть газа, добываемого в стране, потребляется внутри, и, как известно, даже для ряда своих северных территорий Иран импортирует газ из Туркменистана. Кроме того, поэтапное снятие санкций с Ирана не может привести автоматически к росту сотрудничества с западными странами. Азиатские страны, прежде всего Китай, также готовы к форсированному освоению иранского рынка. Как известно, Иран в период острого конфликта с Западом прорабатывал различные варианты сотрудничества, прежде всего с азиатскими странами.

Договоренности между ИРИ и РФ, в частности, когда в Москве 5 августа 2014 года министр энергетики России Александр Новак и министр нефти Ирана Бижан Намдар Зангане подписали меморандум о взаимопонимании между правительствами двух стран на пять лет, корреспондирует с иранским видением альтернатив.

Ядерный вопрос

Как известно, самой главной внешнеполитической задачей президента ИРИ Хасана Рухани является снятие международных санкций. Уже прошел год после начала его президентства, и времени для прорыва в этой сфере остается не так много. Нынешнее руководство ИРИ подвергается серьезной критике со стороны блока консерваторов, занимающих большинство в парламенте. Кроме того, электорат Хасана Рухани также ждет от нынешнего правительства внешнеполитических изменений и социально-экономических условий в стране. По его словам, правительство продолжит политику сдержанности и конструктивного сотрудничества с западными странами. При этом следует отметить, что в целом линия президента нашла поддержку Верховного лидера Ирана Али Хаменеи.

Наиболее противоречивым моментом на переговорах является программа обогащения урана. При этом иранская сторона выказывает готовность продлить соглашение об ограничении обогащения урана на несколько лет. Тегеран в целом свернул программу по обогащению урана до безопасного уровня. К такому выводу пришли представители МАГАТЭ. Как известно, по данным наблюдателей ведомства, Иран прекратил 20%-ное обогащение урана, отключив питание каскада центрифуг на ядерных объектах в Натанзе и Фордои, выполняет свои обязательства по сокращению запасов обогащенного гексафторида урана в рамках договоренностей с «шестеркой» международных посредников. В ответ на это Запад пообещал снять доступ к части иностранных активов Ирана. США и ЕС на полгода приостановили действие части санкций в отношении Тегерана. В частности, это касается нефтяного и банковского секторов.

Продление переговоров между Тегераном и «шестеркой» является обоснованным. Стороны признают, что существуют еще большие разногласия. По признанию наблюдателей, за последние полгода Иран продемонстрировал значительно большую открытость и готовность к диалогу. При этом право Ирана на мирный атом признано мировым сообществом. Разногласия в деталях: параметрах обогащения урана, количестве центрифуг.

При этом вполне очевидно, что в значительной мере итоги переговоров зависят от позиции США. Судя по осторожным заявлениям госсекретаря Керри, Белый дом колеблется и идет зондаж на предмет реакции американского истеблишмента на подписание долгосрочного соглашения с Ираном. При этом администрация Барака Обамы находится под нажимом «ястребов» в Сенате и Конгрессе, считающих, что необходимо усилить давление на Тегеран.

Госсекретарь США Джон Керри по итогам последних переговоров «шестерки» заявил, что был достигнут «ощутимый прогресс по ключевым вопросам», но еще остаются значительные расхождения по важнейшим вопросам. При этом Джон Керри подчеркнул, что большая часть санкций продолжит свое воздействие на Иран. «Иран не получит в течение этих четырех месяцев средства больше, чем за предыдущие шесть месяцев, и большая часть замороженной прибыли от продажи нефти останется недоступной. Мы продолжим решительно исполнять санкции, которые остаются в силе», — отметил он.

Ряд американских аналитических центров опубликовали данные соцопросов, проведенных в конце июня т.г., по которым 61% американцев считают необходимым заключение соглашения с Ираном в обмен на обязательства Тегерана ограничить обогащение урана и согласиться на международный контроль за собственной ядерной программой. Тем самым посылается сигнал Конгрессу. Опубликованы данные, что санкции против Ирана обошлись в период с 1995 по 2012 год американской экономике от 134 до 175,3 млрд долларов.

Немаловажно, что впервые за многие годы США пошли на двусторонние консультации на высоком уровне с ИРИ и стали демонстрировать сдержанный оптимизм. В частности, госдеп США признал прошедшие 7 августа с.г. в Женеве переговоры по ядерной программе американских и иранских представителей «конструктивными». Показательно, что американскую делегацию на женевских переговорах возглавлял первый заместитель госсекретаря Уильям Бернс.

Вполне очевидно, что иранский президент также стремится достичь прогресса в этих переговорах. Снятие санкций было одним из основных пунктов избирательной программы Хасана Рухани. Так как политическая репутация его правительства напрямую зависит от исхода переговорного процесса. Как отмечалось, накал критики президента Рухани со стороны консерваторов был настолько высок, что духовный лидер Ирана Али Хаменеи выступил со специальным заявлением, в котором подчеркнул, что хотя он и достаточно скептически относится к возможности полного снятия санкций, но, тем не менее, иранские переговорщики, работающие в этом направлении, являются «верными сынами Ирана и работают на благо страны».

Глава МИД Ирана Джавад Зариф неоднократно заявлял, что иранская делегация готова «двигаться на полной скорости», однако в Тегеране считают неприемлемыми для себя условия, которые им «навязывают» США. В частности, дебатируется вопрос о количестве центрифуг.

В целом кредит доверия к кабинету Хасана Рухани со стороны иранской общественности и истеблишмента не безграничен. Западные страны должны осознавать, что попытка их переговорщиков «додавить» Иран может привести лишь к осложнению внутриполитических позиций президента Рухани. Все это способно застопорить переговорный процесс. Команде Хасана Рухани необходим прорыв, но не любой ценой.

Таким образом, следует отметить, что продолжающаяся геополитическая игра вокруг Ирана и его ядерной программы может в обозримой перспективе создать ситуацию, в которой Тегеран может поменять свой статус преследуемого и стать еще более значимым региональным игроком.