Крым, 27 августа, 2014, 23:54 — ИА Регнум. 26 августа журналисты Крыма приняли участие в акции в поддержку пропавших корреспондентов «Крымского Телеграфа» Евгении Королевой и Максима Василенко, а сегодня, 27 августа, их уже обнимали утром на симферопольском вокзале. Крымские журналисты, задержанные «Правым сектором» 24 августа в Донецкой области, благополучно вернулись домой. О том, как их вызволяли из плена, корреспонденту ИА REGNUM рассказал председатель Крымского отделения союза журналистов России Андрей Трофимов.

ИА REGNUM: Что позволило ребятам так быстро вернуться домой?

Думаю, что помогла не только акция, а скорее комплексное сочетание, эффект от действия всего журналистского сообщества, работа спецслужб и правоохранительных органов. Но буду говорить пока только о медийном сообществе. Я глубоко возмущен действиями тех структур и организаций, которые позволяют себе так бесцеремонно поступать в отношении журналистов. Мы прекрасно понимаем, что идет информационная война, как составной элемент общего вооруженного противостояния и с нашей стороны было глупо надеяться на какие-то гуманные методы ведения этой войны. Если война сама по себе антигуманное явление, то говорить о гуманизме на войне это логический диссонанс.

В этой истории сыграло свою роль все крымское медиасообщество. Начали эту тему активно раскручивать, противодействуя попыткам замалчивания и фрагментарной информации. Совместные усилия, корпоративное братство, проявленное, прежде всего, крымскими журналистами, а также российскими коллегами, которые откликнулись практически немедленно сюжетами по ведущим каналам российских СМИ, это, безусловно, здорово. Чувство локтя, чувство убедительной поддержки медийного сообщества, чувство партнерства, журналистского братства — это, я считаю, наше достижение, которое мы должны культивировать, развивать и всемерно поддерживать.

Мне было исключительно приятно видеть на вчерашней нашей акции большое количество крымских журналистов, которые, не считаясь с загруженностью, с какими-то своими трудностями, пришли, с плакатами стояли и высказывали совершенно открыто свое отношение к происходящим событиям. Другое дело, что, к сожалению, таким вот фактором объединения являются случаи печальные или совсем уж трагические. Всегда было бы хорошо, чтобы мы объединялись не на боли, горе и слезах, а было замешано это на чем-то созидательном, хорошем, а не на борьбе.

ИА REGNUM: Как считаете, стоит ли крымским журналистам ездить на восток сейчас, как теперь быть, случай задержания не первый и не последний?

Мое глубочайшее убеждение, что любым делом должны заниматься профессионалы. Профессионализм в сфере журналистики, особенно, если мы будем говорить о таком небольшом направлении как журналистика катастроф, а по большому счету работа в зоне локальных боевых действий, эпидемий, техногенного или природного характера, аварий или катастроф — это журналистика катастроф. И этим делом должны заниматься профессионалы. Под профессионалами в этом деле я понимаю людей из медиасферы, специально обученных, которые прошли серьезную подготовку и обучение, которые знают, как им нужно себя вести в таких ситуациях. Это психология пограничного такого общения, психология преодоления стресса, психология сбора и работа с источниками информации в условиях локальных вооруженных столкновений и т.д. Здесь нет ничего нового, этим делом занимается все мировое журналистское сообщество уже многие годы. Могу привести вам пример журналистов BBC, для которых совершенно немыслимо было бы, чтобы их отправили в зону локальных боевых действий, если бы они не получили сертификат прохождения подобных курсов, где их обучили бы тому, как можно минимизировать риски. Риск остается всегда, но его можно минимизировать.

Второй важный момент это страховка. Все мы люди, все мы можем получить какие-то травмы, увечья или расстаться с жизнью. Это те сложности, те трудности, которые являются закономерными для журналистики катастроф. То есть журналист, отправляющийся туда, должен быть социально защищен, пусть хотя бы в виде страховки, которая покроет его лечение в случае ранения или гарантированная выплата его семье в случае совсем уж трагической ситуации. Это тоже мировой опыт, он тоже должен быть. Следующий момент, журналисты там находятся по частной инициативе? Это их личное дело, они туда отправились, чтобы снять какой-то сюжет? Или это целенаправленное редакционное задание, которое официально проведено, с отметкой в соответствующих но службах, ставили ли кого-то в известность, о том, что туда едут журналисты, или они ехали туда на «инкогнито», как разведчики по сбору какой-то информации и их, возможно, приняли за социально других людей. Была ли у них там маркировка какая-то, что они журналисты, или они сознательно скрывали это, зная, что к журналистам отношение довольно напряженное? Таких вопросов довольно много и из них складывается профессиональная составляющая деятельности журналиста, который работает в зоне локальных вооруженных конфликтов.

Безусловно, крымские журналисты и крымское сообщество испытывают информационный голод и, безусловно, наши читатели, зрители хотят получать эту информацию от своих журналистов, которым привыкли доверять. И мы хотим, чтобы у наших журналистов была возможность туда ездить, но крымские журналисты должны понимать, что это связано с риском и риском очень серьезным. Тут уже на весах должны находиться с одной стороны личная безопасность журналиста, а с другой стороны социальная значимость его работы. И журналист, который туда едет должен понимать, что при крайне неблагополучном стечении обстоятельств, это может стать билетом в один конец. На мой взгляд, крымские журналисты не подготовлены для работы в этих условиях, так как никаких семинаров, обучающих тренингов они не проходили. Едут туда зачастую на свой страх и риск, не зная элементарных правил безопасности поведения в этой ситуации.

ИА REGNUM: То есть вы считаете, им не стоило ехать?

Не могу однозначно сказать стоило или не стоило, смотря, что на выходе. Если привезен какой-то материал и будет статья или сюжет, которые откроют какие-то аспекты противостояния, которые при каких-то обстоятельствах могут стать важнейшим информационным поводом для дальнейших возможных поездок и формирования общественного мнения, то, по всей видимости, наверно даже угроза жизни журналиста может остаться на втором плане.

Но все равно я в глубине души убежден в том, что личная безопасность журналиста отнюдь не последнее дело при поиске информации, поэтому в данном конкретном случае я не могу сказать, какая была мотивация у этих двух крымских журналистов. У меня много вопросов по этому поводу есть и, к сожалению, я пока не могу получить на них ответы. Я вчера видел главного редактора газеты, но четкого связного ответа не получил.

ИА REGNUM: По прецеденту данному будете делать какие-то выводы, давать рекомендации от Союза журналистов?

Такая тенденция уже рассматривалась СЖР в Москве, на федеративных сборах. Два секретаря СЖР Надежда Аджикина и Владимир Касютин отмечали, что профессиональный уровень журналистов, которые работают в зонах локальных боевых действий, вооруженных конфликтов, не достаточно высокий, зачастую туда отправляются люди, абсолютно не имеющие никаких навыков работы в горячих точках. Мною было сделано предложение проводить обучающие семинары у нас в Крыму на базе каких-то пансионатов, баз отдыха, не загруженных полностью. Такие курсы можно было бы проводить как для крымчан, так и для журналистов всей РФ, с привлечением тренеров из числа работников МЧС, профессиональных спасателей медиков, парамедиков, других специалистов, которые могли бы дать журналистам целостный тренинг того, как им работать в таких вот ситуациях журналистики катастроф. Мое предложение было принято, но к сожалению, реализовать его мы пока не успели, ситуация на юго-востоке крайне усложнилась и сейчас вы видите, что там происходит. Я думаю, что такое направление работы будет приоритетным для Крымской республиканской организации Союза журналистов, и мы обязательно такие тренинги будем проводить, без этого просто никак, тут речь идет о личной безопасности наших коллег — крымских журналистов.