Москва, 14 апреля, 2014, 13:46 — ИА Регнум. После публикации в ИА REGNUM статьи шеф-редактора Северо-Западной редакции ИА REGNUM Игоря Павловского "ПОСТКРЫМ: Прибалтика", где анализируются причины провала "мягкой силы" России в Прибалтике, Литовское национальное телевидение LRT, которое, как и все литовские СМИ, твердо уверено, что Россия ведет чрезвычайно успешную информационную войну против Литвы, озадачилось вопросом: как же так получается, что "сам Кремль" (т.е. ИА REGNUM, который в литовских СМИ цитируется исключительно с приставкой "прокремлевский") признает своё поражение в информационной политике в Литве, тогда как в самой Литве уверены, что эта политика чрезвычайно успешная, а официальному Вильнюсу нужно срочно предпринимать меры по отражению атак из России.

ИА REGNUM сегодня, 14 апреля, приводит перевод дискуссии на литовском ТВ полностью.

Комиссия литовского радио и телевидения на прошлой неделе была вынуждена обратиться в Генеральную прокуратуру, поскольку спутниковое телевидение Viasat и дальше ретранслирует русские каналы RTR Planeta и NTV Mir Lithuania, хотя их трансляция из-за распространения дезинформации, разжигании вражды и ненависти по решению суда в Литве была остановлена на три месяца - до 7 июля и 21 июня соответственно.

Также на прошлой неделе на одном из российских порталов, славящимся кремлевской пропагандой, показалась статья, в которой утверждается, что "мягкая сила" России, хотя и активно используется в Балтийском регионе, потерпела неудачу, так называемая линия "матрешка-балалайка-пушкин" не работает, так как не оказывает влияние на общественную жизнь, не меняет ни взгляд национальной элиты, ни мнения общества в пользу России в Балтийском регионе. Такой взгляд представляется, наверное, впервые после того, как литовские СМИ стали очень открыто говорить о влиянии России на страны Прибалтики с использованием телевидения. В программе Savaitė доктор социальных наук, преподаватель в Институте международных отношений и политических наук Нериюс Малюкявичюс поговорил об информационных войнах.

Не является ли такая реакция желанием усыпить нашу бдительность, якобы мы уже все сделали и можем успокоиться?

Думаю, есть определенный зондаж - после статьи, конечно, поинтересуются, как отреагировали в Литве. Но я думаю, что статья является иллюстративной. И, я считаю, что часть экспертов в России уже стали оценивать, как можно адаптировать и изменить эту политику, чтобы она стала немного эффективнее в нашем регионе.

Но ведь на самом деле эта линия "матрешка-балалайка-пушкин", это культурная линия, которая точно не сильно распространена в Литве: матрешка с балалайкой не привлекают, а Пушкин - это слой людей культуры, но не масса. Иными словами, эта линия точно не работает, но они не говорят о тех линиях, которые работают - это поп-культура, например, О.Газманов, Ф.Киркоров, фильм "Наша Russia" или уже великий музыкант В.Гергиев?

Этот принцип матрешки или принцип высокой культуры применяется для Запада. Он применяется в Западной Европе, где люди интересуются российской экзотикой, я бы так сказал. А в постсоветском пространстве и в Балтийских государствах, и мы видим очень конкретный случай Украины, применяется определенная политика сбора соотечественников или русскоговорящих. И эта политика проявляется через так называемые "мягкие силы", т.е. попытку привлечь их согласно определенной стратегии музыки, поп-культуры, в то же время создавая определенную сеть симпатизирующих, которая, как мы видим в случае Крыма на Украине, в случае кризиса может превратиться в очень агрессивное геополитическое орудие, которое может выйти на улицы, попросить защиты у армии России и т.д.

Можно ли полагать, что россияне стали думать, что нужно немного изменить свою стратегию, и могут появиться новые методы, новые способы действия?

Я думаю, что стратегия постоянно переосмысливается в России, это факт. Я думаю, что и сейчас будет переосмыслена стратегия. Когда стратегия эффективно переосмысливается? Когда ты оцениваешь свои ошибки, определенные недостатки, и думаешь наперед. А Россия в смысле "мягкой силы" всегда думала наперед. Я бы назвал это своеобразной информационной геополитикой России. Мы уже понимаем энергетические угрозы геополитики, мы уже понимаем традиционные угрозы геополитики, но мы не усвоили, что Россия после краха СССР и особенно при Путине выбрала новое направление - информационной геополитики, когда ты борешься не за географические пространства, а за контроль над ментальными пространствами. И основные орудия, конечно, это СМИ, эти "мягкие силы". И я хочу обратить внимание на то, что этот процесс начался гораздо раньше. И здесь нет ничего нового. Россия выбирала и учреждала, регистрировала телеканалы конкретно в Европе. И по этому принципу была создана определенная медийная линия, которая пользовалась принципами свободы слова Европы, но не перенесла эти принципы в российское пространство.

Хорошо, как тогда вы оцениваете поведение телевидения Viasat, которое утверждает, что не находится под юрисдикцией Литвы и может транслировать то, что запрещено по решению суда?

Вы знаете, я думаю, что в юридическом, формальном смысле их аргументы солидны, но я хочу обратить внимание на то, что все же это вопрос репутации и определенного морального выбора. Не нужно все сводить лишь к запретам и регуляции, нужно понять, что это вопрос личного выбора бизнеса, и нужно определить для себя, не навредит ли твоей репутации внесение таких каналов в сетку, наличие твоей рекламы рядом с такими программами.

Партии в своем новом соглашении, наверное, впервые обратили внимание на предотвращение "мягкой силы", и они там утверждают, что нужно запретить каналы, которые распространяют информацию, содержащую клевету, дезинформацию или разжигают вражду, но в Литве не один известный человек говорил, что запрет - это пустое дело, потому что запретный плод сладок. Так в этом случае лучше запретить или показывать и искать другие способы?

Я думаю, что не нужно переходить с одной крайности на другую, т.е. говорить, что запреты решат все, или говорить, что мы не можем использовать запреты. Запрет - это конкретная мера, санкция против какой-то незаконной деятельности, агрессивной информации, пропаганды войны. В этом случае есть и юридическое аргументирование, я думаю, что все правильно, так как каналы перешагнули ту границу, которая является неприемлемой даже в правовом регулировании Европы. Но говорить о запрете, как о настоящем активном средстве регулирования информационного или медийного рынка, ошибочно.

Может ли в этом случае послужить общий русский телеканал Балтийских стран, о котором много говорят и о котором уже идут конкретные разговоры?

Я не буду скрывать своих симпатий этой идее. Я приветствую эту идею, поскольку она дает возможность обмениваться новостями, информацией между русскоговорящими в Балтийских странах, и вообще узнать друг друга, узнать новости, чего у нас не хватает.

Защищая свою диссертацию 6 лет назад вы констатировали, что Литва неспособна защитить свое информационное пространство. Что вы думаете сейчас?

Я думаю то же самое. И я думаю, что это объективная реальность, так как мы маленькие, мы не можем противиться экономике России такого масштаба, в смысле СМИ. Европа должна говорить единогласно и в этой области. Конечно, очень сложно говорить в Европе в один голос, но Украина, видимо, стала фактором правды, который, возможно, заставит всех задуматься.