Эстония, 10 марта, 2014, 17:42 — ИА Регнум. 9 марта 1944 года Таллин подвергся самой массированной бомбардировке за свою историю. Семидесятилетию этого трагического события посвящена статья историка и журналиста Йосефа Каца "Сегодня смерть приходит с небес: легенды и быль мартовской бомбардировки Таллина", которую сегодня, 10 марта, опубликовало эстонское издание "Столица". ИА REGNUM предлагает вам познакомиться с нею.

Бомбардировка Таллина 9 марта 1944 года - событие, никак не желающее укладываться в рамки беспристрастного исторического нарратива. Потому, вероятно, что и по сей день принадлежит оно не собственно истории, а коллективной памяти: феномену общественного сознания, в значительной степени мифологизированному.

Развенчание мифов - дело деликатное и практически всегда - небезопасное: вероятность создать вместо былых заблуждений новые велика. Но попробовать рассмотреть хотя бы некоторые из них чуть более пристально - все же стоит.

Мнение, будто бы оккупированный Таллин считался немцами глубоким тылом, живущим мирной размеренной жизнью и совершенно неподготовленным к авиарейдам противника, достаточно распространено. С реальностью оно не имеет ничего общего: к 1944 году даже территория самой Германии подвергалась регулярной бомбардировке, а уж про города Эстонии, расположенные в двухстах километрах от линии фронта, и говорить не приходится. В Таллине действовал режим светомаскировки: 9 марта опустить шторы на окнах горожане были обязаны в 17:40, оканчивалось затемнение в 03:45. Газеты сообщали об эвакуации в сельскую местность школьников и музейных ценностей. За сутки до операции советских ВВС якорь в таллинском порту бросил оснащенный самым совершенным радиолокационным оборудованием немецкий корабль "Того": атаки с воздуха явно ждали.

Согласно еще одной, особенно популярной в советское время легенде, 9 марта в Таллине ждали некое высокопоставленное немецкое начальство, для уничтожения которого, якобы, авиарейд и был запланирован. Солидность загадочных "гостей" варьируется: одни уверяют, дескать, в отеле "Золотой лев" должно было пройти совещание неких генералов вермахта, фантазия других допускает выступление в театре "Эстония" немного немало как самого Гитлера. Документальные подтверждения намечавшейся в Таллине встрече немецкого генералитета отсутствуют. Равно как и свидетельство о том, что ликвидацию отдельных лиц СССР когда-либо планировал с помощью авиаудара.

Что же касается фюрера, то в 1944 года отправляться в Эстонию ему резона не было: далеко, да и небезопасно. В основе легенды, возможно, лежит запланированный, но несостоявшийся визит Гитлера в захваченный Таллин осенью 1941-го.

"Более пятидесяти лет советская власть отрицала свое участие в бомбардировке Таллина" - гласит информационный стенд, установленный на улице Харью после превращения раскопанных руин в ландшафтный сквер. Нехитрый математический расчет показывает: даже до 1994 года власть советов не просуществовала. И хотя полувековое замалчивание - явное преувеличение, о мартовской бомбардировке во времена СССР, действительно, не говорили.

Но - исключительно после момента вступления в Таллин частей РККА. До сентября 1944 года сведения о том, что удар по городу был нанесен именно советскими ВВС, распространялась совершенно открыто: скрывать очевидное было бессмысленно.

Операция упоминалась в официальной сводке Совинформбюро, а признание, что в ее ходе пострадали не только военные, но и сугубо гражданские объекты, опубликовали в марте1944 года как "Rahva Hааl", так и "Советская Эстония". Причем, если вторая писала исключительно о "выстроенных трудовыми руками фабриках и заводах", то газета, ориентированная на эстонского читателя, была вынуждена упомянуть и о "пострадавших театральных зданиях".

По сравнению с другими городами оккупированной Европы, Таллин в годы Второй мировой войны пострадал минимально. Разрушили всего одну улицу Харью. Ну, еще церковь Нигулисте и театр "Эстония". Что касается Старого города, то масштаб разрушений был тут, по счастью, и вправду невелик: в той или иной степени здесь пострадали всего шесть процентов зданий, что несравнимо ни с Ковентри, ни с Дрезденом, ни даже с соседними Ригой и Вильнюсом.

При этом забывается то, что основной удар приняла на себя застройка вне средневековой городской стены: здесь, согласно пояснению к проекту уже послевоенного генплана Таллина, были разрушены до тридцати процентов застройки. "Были уничтожены или сильно пострадали 6162 жилых дома, то есть 47% от всех жилых домов, - уточняет составленный в 1950 году документ. - Разрушены 979 000 квадратных метров жилой площади или 52% от всей жилой площади". Стоит отметить, что большая часть утрат приходится на районы массовой деревянной застройки, уничтоженных вспыхнувшими пожарами: насосная станция таллинского водопровода была выведена из строя первой волной авиарейда.

"Бомбардировка стала местью за сопротивление эстонцев наступлению Красной армии": эта версия, опубликованная уже 11 марта 1944 года коллаборационистской газетой "Eesti Sоna", оказалась удивительно живучей. Она, в частности, звучит в закадровом тексте к видеоролику, повествующего о многовековой истории улицы Харью, который демонстрируется на видеоэкране, размещенном у воссозданной арки ворот Ныеласильм близь церкви Нигулисте. Сформированные в Эстонии "добровольческие" соединения СС, действительно, были брошены в начале февраля 1944 года немецким командованием для защиты оборонительного рубежа, проходившего по западному берегу реки Нарова. Бои на этом участке велись ожесточенные, но непосредственная взаимосвязь между ними и решением нанести авиаудар по Таллину - сомнительна: "акции возмездия" авиацией РККА по отношению к оккупированной территории СССР не применялись.

"Отвергая свою причастность к бомбардировке исторического центра Таллина, Советский Союз пытался перенести ответственность за содеянное на немецкую строну и даже обвинял в случавшемся германское Люфтваффе на Нюрнбергском процессе". Утверждение это, похоже, впервые промелькнувшее на страницах эстонской эмигрантской периодики, достаточно живуче. Иногда цитирующие его добавляют к Таллину также разрушенный Старый город Нарвы и тартуский театр "Ванемуйне". Название населенных пунктов Эстонии - в том числе и Нарвы, и Тарту, и Пярну, действительно, упоминались на сессии Международного судебного процесса над бывшими лидерами нацистской Германии в Нюрнберге 22 февраля 1946 года. Правда, речь шла исключительно о промышленных предприятиях, разрушенных или разоренных в результате агрессии немецко-фашистских захватчиков. Из таллинских объектов упомянут всего один - машиностроительный завод "Ильмарине".

"В ходе бомбардировки немцам был нанесен ощутимый ущерб" и "погибшие - фашисты и их прислужники": оба утверждения, впервые опубликованные на страницах изданий приснопамятного Интердвижения (движение рабочих коллективов Эстонии конца 1980-х и начала 1990-х годов в поддержку идеи сохранения СССР и против создания мононационального эстонского государства - прим. ИА REGNUM), живы и по сей день. Что касается ущерба: пострадавшие от авиарейда таллинский порт и железнодорожный узел возобновили свою работу уже к апрелю. Что же касается потерь в живой силе, то, по официальным данным, убиты были пятьдесят служащих вермахта. Погиб и еще сто двадцать один военнослужащий - увы, это были пленные красноармейцы, использовавшиеся немцами на работах в гавани. Но большая часть жертв бомбардировки города - гражданские лица: пятьсот восемьдесят шесть человек. Их имена, а особенно - годы жизни, увековеченные на памятнике, установленном ровно десять лет тому назад на кладбище Сизелинна, служат, пожалуй, лучшим аргументом против обвинений их в сколь-нибудь активном коллаборационизме.

Стоит сходить к этому не самому известному большинству таллинцев скромному монументу. Просто для того, чтобы задуматься - какова бывает цена "сопутствующих потерь" воинской операции. Всего-то - одной единственной.