События в Ливане вновь в числе наиболее актуальных тем Ближнего Востока. Мозаичную в этноконфессиональном отношении и традиционно нестабильную в политическом плане страну накрыла очередная волна кризиса. Причины последнего имеют преимущественно внешний характер и задаются проецированием на Ливан гражданской войны в соседней Сирии. Серия взрывов, сопровождавшихся устранением политических оппонентов, потрясла Бейрут на рубеже 2013-2014 годов. В конце декабря был убит Мохаммед Шатах - видный деятель суннитского "Альянса 14 марта", экс-министр финансов в правительстве Саада Харири. В первые числа января последовало нечто похожее на ответную реакцию. В южном районе Бейрута, контролируемого шиитским движением "Хизбалла", прогремел взрыв. Место подрыва считается особо охраняемым военным крылом движения, ибо неподалёку от него базируется главный информационный рупор "Хизбаллы" − телеканал "Al-Manar". Если оглянуться на более отдалённую ретроспективу терактов в столице Ливана, можно вспомнить гибель в октябре 2012 года начальника бюро разведки внутренних сил безопасности Ливана, бригадного генерала Виссама аль-Хасана.

За "обменом" взрывами лежат глубокие противоречия во внутриполитическом поле Ливана. Их накал на нынешнем этапе задаётся фактором вовлечения страны в трансграничные военные действия с сирийского направления. Внутриливанский кризис традиционно подпитывается не только местной этноконфессиональной и политической спецификой. За основными общинами и выражающими их интересы партиями стоят внешние акторы. Саудовская Аравия и Иран действуют в Ливане в режиме жёсткой оппозиции. Разрастание сирийского конфликта на соседние страны только усугубило эту данность расклада сил внутри и вокруг Ливана.

До весны прошлого года в Ливане теплилась надежда, что находящееся у власти правительство Наджиба Микати сумеет продолжить свою миссию балансира интересов между суннитами и шиитами страны. Ведущая политическая сила первых в лице "Альянса 14 марта" не имеет точек конструктивного сотрудничества с главным мобилизатором настроений шиитского лагеря Ливана в лице "Хизбаллы". Назначение Микати в июне 2011 года на пост премьер-министра стало одним из редких компромиссов между двумя указанными политическими блоками. Будучи суннитом, Микати, тем не менее, был поддержан "Хизбаллой" на премьерском посту. Ситуация баланса интересов длилась до марта 2013 года. По причине серьёзных разногласий внутри своего кабинета министров вокруг процедуры проведения новых парламентских выборов, а также в виду некоторых кадровых вопросов в силовом блоке страны, Микати решил подать в отставку.

22 марта 2013 года британская The Guardian привела слова посла Соединённого Королевства в Ливане Тома Флэтчера: "Наджиб Микати выполнил одну из самых трудных работ в мире с великой стойкостью и умением". Пришедший ему на смену Таммам Салам выглядит скорее переходной политической фигурой, не имеющей реальных возможностей выступить в роли примирителя суннитского альянса и шиитского движения.

В последней череде дипломатических контактов подтекстом официальных заявлений и выражения позиций присутствует необходимость новых выборов в Ливане, по итогам которых должно быть сформировано правительство национального единства. Несколько предыдущих раундов запуска национального диалога не принесли ощутимых результатов. Было бы по меньшей мере странным надеяться, что параллельно эскалации сирийского конфликта в Ливане удастся создать коалиционное правительство с равной поддержкой "Альянса 14 марта" и "Хизбаллы".

Ныне шиитское движение Ливана обвиняется со всех сторон в прямом вмешательстве в сирийский конфликт. С подачи мировых СМИ и израильских источников, которые самым внимательным образом отслеживают любую активность движения внутри и за пределами Ливана, запущена интерпретация событий, предшествовавших принятию лидером "Хизбаллы" шейхом Хасаном Насраллой решения направить "ограниченный контингент" в Сирию. Лидер движения долго колебался, не идя навстречу просьбам даже таких видных представителей иранских властей, как командующий иранскими силами "Кодс" Касем Сулеймани. Только после личного вмешательства высшего руководителя Ирана аятоллы Али Хаменеи шейх Насралла решился на смелый шаг.

В зарубежных экспертных кругах представлена точка зрения, что Тегеран пытается всеми силами сохранить ливанское движение в качестве боеспособного участника войны в Сирии. Для этих целей, помимо прочего, предпринимаются попытки наладить бесперебойный канал поставок из Сирии в Ливан вооружений и военной техники в качестве своеобразного "бонуса" для "Хизбаллы". Для этого необходимы наземные коммуникации, контроль над которыми выступает ещё одним мотиватором для Насраллы сохранить свои предыдущие решения в силе. В данном контексте "зелёный свет" для "Хизбаллы" на шоссе Бейрут - Дамаск является важным стратегическим приобретением в военном и политическом отношении.

Участие представителей движения в боевых действиях на сирийской территории сопровождается не только успехами на локальных театрах войны в соседней стране. "Хизбалла" несёт потери в личном составе, безвозвратный компонент которых по оценкам стороннего наблюдателя уже перевалил за 300 человек. Столь плотное вовлечение движения в сирийский конфликт не могло не привести к возрастанию напряжённости в самом Ливане, детонировать взрывоопасные точки конфронтации между суннитами и шиитами в близлежащих регионах. Вовсе не случайно, что с эскалацией в Сирии и Ливане запущен новый виток противостояния в Ираке. В крупнейших городах его западной провинции Анбар (Эр-Рамади и Эль-Фаллуджа) уже несколько дней разворачивается операция центральных властей по подавлению вооружённого мятежа местных суннитов. В первые дни 2014 года со ссылкой на ливанские информационные ресурсы появились сообщения о планах боевиков "Исламского государства Ирака и Леванта" и "Джебхат ан-Нусры", воюющих против правительства Сирии и замеченных во враждебной Багдаду деятельности на иракской территории, вторгнуться в Ливан. Угроза вторжения аргументируется необходимостью ответной реакции на участие "Хизбаллы" в боевых действиях на сирийской территории.

Общую картину региональной дестабилизации дополняют факторы сохраняющейся угрозы нанесения Израилем новых ударов с воздуха по целям в Сирии (дабы пресечь переброску "Хизбаллой" ракетных комплексов и другого оружия в Ливан) и работы авиации регулярной армии Сирии в приграничной с Ливаном зоне.

Политическая ситуация в Ливане накалена до предела. Её могут разрядить новые парламентские выборы, которые должны были пройти ещё летом 2013 года (новая дата выборов - ноябрь 2014 года). Вместе с тем, эффект от такой разрядки будет носить временный характер, как это произошло в случае с кабинетом министров под руководством Микати. С сирийским конфликтом в ливанской политической системе обострились принципиальные разногласия между ведущими силами. "Хизбалла" считает себя главным защитником Ливана от его "злейшего врага" (Израиль) и региональных "недоброжелателей" (Саудовская Аравия). По представлению движения, линия обороны Ливана и отстаивания его интересов проходит сразу по двум границам - с Израилем и Сирией. А кто несёт определяющую нагрузку в деле защиты границ, тот должен иметь ключевой голос при решении внутригосударственных дел. Иную интерпретацию можно проследить от суннитского лагеря Ливана. Здесь миссию "Хизбаллы" по защите страны от внешних угроз рассматривают в большей мере как "авантюру", вовлекающую неустойчивую ливанскую государственность в опасные региональные процессы. "Хизбалла" оценивается ливанскими суннитами в качестве "филиала" Ирана. Напротив, свои тесные связи с аравийскими монархиями лидеры "Альянса 14 марта" склонны не акцентировать.

Заочное соперничество Ирана и Саудовской Аравии в Ливане продолжится в наступившем году с новой силой. Долгосрочная стабилизация в Ливане могла бы стать частью комплексного пакета урегулирования отношений между Эр-Риядом и Тегераном. Но надеяться на аналогию мирных "кэмп-дэвидских" соглашений 1978 года между ними в ближайшие годы не приходится.

Михаил Агаджанян - ближневосточный обозреватель ИА REGNUM