Прошло около месяца со времени вынесения Европейским cудом по правам человека (ЕСПЧ) решения по делу о якобы имевшем место нарушении образовательных прав учеников румынских школ в Приднестровье и их родителей, однако споры по данному вопросу продолжаются и в социальных сетях, и на иных уровнях. Так, на днях Спецпредставитель Действующего Председателя ОБСЕ Эрван Фуэрэ заявил о том, что выводы и рекомендации ЕСПЧ должны быть реализованы в рамках переговорного процесса. Помимо этого, очевидно стремление ряда стран и международных структур использовать правозащитный трек в отношении России в политических целях, которые, к сожалению, не имеют ничего общего с реальной заботой о ситуации с правами человека в Российской Федерации.

Представляется, что решение ЕСПЧ в этом контексте достойно самого пристального внимания. Мы не будем обращать внимание на массу фактологических ошибок, которые содержатся, к примеру, в пресс-релизе Большой Палаты ЕСПЧ по поводу принятого решения - и касательно дат тех или иных событий, и касательно более чем вольной трактовки аргументов сторон. Позволим себе лишь удивиться тому, что решение об освобождении Республики Молдова от ответственности было принято всеми судьями, включая представителя РФ, единогласно, хотя как раз в "школьном вопросе" молдавская сторона сделала и продолжает делать очень много для того, чтобы воспрепятствовать нормальной, легитимной работе данных школ и не выполнить те договоренности, которые были достигнуты в середине 2000-х при посредничестве в том числе и России.

Важнее в данной ситуации сосредоточиться на тех последствиях, которые может повлечь или повлечет данное решение ЕСПЧ.

Как известно, в решениях ЕСПЧ, как и других международных судебных инстанций, большую роль играет прецедентное право. То есть суд, приняв решение по конкретному делу, при рассмотрении аналогичной ситуации может не утруждать себя детальным исследованием всех обстоятельств нового дела, а вправе воспользоваться ранее созданным прецедентом и применить его для разрешения текущего спора. В ситуации со школами ЕСПЧ в полной мере использовал прецедент 2004 года, когда Страсбургским судом было вынесено решение в пользу террористической группы Илашку. Напомним, что тогда ответственными за "нарушение прав" членов данной террористической группы были признаны Республика Молдова и Российская Федерация.

Сейчас ответственность возложена только на Россию. Хотелось бы, конечно, в полной мере разделить оптимизм тех, кто полагает, что данным решением на международном уровне подтверждено нераспространение юрисдикции Молдовы на территорию Приднестровья. Но есть и оборотная сторона: создан прецедент, последствия которого просчитать пока еще довольно сложно, но общая тенденция уже ясна, и она не может не вызывать тревоги.

Россия признана ответственной за "нарушения прав человека" в Приднестровье. Более того, Россия признана государством, которое "осуществляет эффективный контроль" за тем процессами, которые происходят на территории Приднестровской Молдавской Республики. С учетом того что в большинстве международных структур, в том числе и в ЕСПЧ, государственные органы Приднестровья пока не признаются легитимными структурами, приходится признать, что создана правовая (или политическая, но об этом чуть позже) основа для целого ряда действий в отношении как Российской Федерации, так и Приднестровской Молдавской Республики.

Во-первых, теперь любой убийца, насильник, вор или иной преступник, вина которого была доказана в установленном законодательством ПМР порядке и который был осужден судебными органами Приднестровья к отбытию наказания в местах лишения свободы или иной форме наказания, вправе заявить о "нарушении" своих прав и требовать привлечения Российской Федерации к ответственности - и получить солидную денежную компенсацию за "неудобства", связанные с наказанием за совершенные преступления. Согласно имеющейся информации, это направление будет все более активно использоваться молдавской стороной и кишиневскими "правозащитными" организациями в целях получения политической и финансовой выгоды. Появляется возможность из любого преступника сделать "узника совести", да еще и оказать ему "спонсорскую помощь" для восстановления "способностей" (оговоримся: в данном контексте очень сложно разделять действительно резонансные уголовные дела, имевшие политический подтекст, и обычную "уголовщину", поскольку созданный ЕСПЧ прецедент един для всех категорий осужденных - и в этом, кстати, вызов не только для Москвы, но и для людей, которые могли бы видеть политическую подоплеку в соответствующих приговорах).

К сожалению, статистика по лицам, отбывшим и продолжающим отбывать наказание в приднестровских пенитенциарных учреждениях, может дать просто неисчерпаемый потенциал для политического и материального вдохновения тем, кто заинтересован в усилении давления на Россию.

Во-вторых, признание Российской Федерации "ответственной" за процессы в Приднестровье существенно снижает роль приднестровской стороны на иных треках, в том числе на переговорном. В самом деле, если "Москва решает все", то зачем договариваться с Тирасполем? Дополнительный аргумент, предоставленный ЕСПЧ, будет очень востребован теми, кто стремится исключить представителей Приднестровской Молдавской Республики из числа полноправных участников переговоров и навязать те или иные политические решения народу Приднестровья.

В-третьих, исключение Республики Молдова из числа "ответственных" за ситуацию в Приднестровье нарушает не только местный, но и общий региональный баланс. Получается, что гуманитарная помощь и (или) финансирование проектов со стороны Бухареста, Брюсселя и Вашингтона для Кишинева - это нормально, гранты США на модернизацию молдавской военной инфраструктуры - это естественный процесс, который не влияет на региональную стабильность, а гуманитарная помощь Москвы пенсионерам в Приднестровье - это "поддержка сепаратистского режима". В итоге Россия вновь становится страной, которая поддерживает некие "серые зоны", в то время как остальное "прогрессивное человечество"... И далее по списку.

Представляется, что Российская Федерация оказалась в ситуации, когда собственно права в решениях ЕСПЧ остается всё меньше и становится всё больше политики. Принимаемые Европейским судом по правам человека решения порождают последствия, которые будут активно использоваться против Российской Федерации, ее законных интересов. Означает ли это, что России следует задуматься относительно членства в Совете Европы, к институтам которого относится ЕСПЧ? Конечно, это прерогатива уполномоченных представителей российского государства и граждан Российской Федерации, для которых ЕСПЧ - важная гарантия реализации и защиты их конституционных прав.

Вместе с тем, представляется, что вполне востребованными могли бы стать некоторые законодательные и организационные шаги, направленные на "выравнивание" сложившейся ситуации.

Первое. Создание законодательных механизмов (к примеру, возврат к федеральному закону о ратификации Европейской конвенции о защите прав и свобод человека и внесение дополнительных оговорок), которые исключали бы возможность возложения на Россию ответственности за ситуацию в зарубежных странах с правами граждан иностранных государств и (или) допускали бы отказ России от выполнения подобного рода решений ЕСПЧ. Такой правовой барьер не влиял бы на право российских граждан отстаивать собственные интересы в ЕСПЧ, но создавал бы дополнительные гарантии от политически мотивированных решений. В крайнем случае, данные законодательные оговорки могли бы быть не абстрактными, а конкретными, адресными, с непосредственным указанием на тот или иной регион Европы. Рискнем предположить, что в случае создания подобных "юридических фильтров" число желающих получить финансовые и политические дивиденды за счет Москвы существенно сократится.

Второе. Требование России о привлечении представителей уполномоченных органов власти Приднестровья к участию в процессах в рамках ЕСПЧ. Пока сложно ожидать, что Приднестровская Молдавская Республика сможет участвовать в такого рода процессах в качестве самостоятельной стороны, однако ее должностные лица вполне могли бы выступать в качестве свидетелей и давать Суду необходимые разъяснения. Именно так должна была строиться работа выездного заседания ЕСПЧ в Тирасполе по "делу Илашку" в начале 2000-х, однако тогда в последний момент Суд не счел нужным заслушать представителей Приднестровья, в том числе родственников жертв террористов. Сейчас требование об участии приднестровских представителей в работе ЕСПЧ могло бы стать еще одной гарантией от вынесения неправосудных решений.

Владимир Ястребчак - советник 1 класса дипломатической службы Приднестровской Молдавской Республики (в отставке).