Яна Амелина: Северокавказская политика Грузии: идейные основы
С того момента, как президент Грузии
Северокавказская политика Грузии: идейные основы
Точкой отсчета начала новой северокавказской политики Грузии стало выступление президента Грузии Михаила Саакашвили на 64-ой сессии Генеральной Ассамблеи ООН 23 сентября 2010 г. Он заявил, что "с точки зрения человеческого и культурного пространства не существует Северного и Южного Кавказа, но есть один Кавказ, который входит в Европу и однажды присоединится к европейской семье свободных наций, следуя по грузинскому пути" (1). Этому сопутствовал ряд шагов, от проведения в марте и ноябре 2010 г. в Тбилиси совместно с The Jamestown Foundatoin (США) (2) международных конференций по "черкесскому" вопросу и последующего признания Грузией т.н. "геноцида черкесов" (20 мая 2011 г.) до односторонней отмены визового режима сначала для жителей Северного Кавказа (13 октября 2010 г.), а затем и для всех граждан России (29 февраля 2012 г.).
Однако в Тбилиси не собираются останавливаться на достигнутом, строя на 2012 г. планы, являющиеся вмешательством во внутренние дела Российской Федерации. По словам руководителя комитета по делам диаспор и Кавказа парламента Грузии
"Восстановление и углубление отношений с народами Северного Кавказа - это и право, и обязанность Грузии, - рассуждает грузинский парламентарий. - Мы независимое демократическое государство, и мы можем помочь северокавказским народам спасти и сохранить собственную культуру, традиции, самобытность. Мы, наша страна - это тот путь, который должны избрать северокавказцы, путь, который приведет их в Европу и в остальной мир. Как верно заметил наш президент, мы "окно в Европу" для этих народов. Грузия не собирается пересматривать границы ни одной суверенной страны, хотя мы непременно должны использовать наше право объединить Кавказ в единое культурное пространство".
Повествуя о планах Грузии в отношении российских народов Северного Кавказа, Циклаури все же пытается соблюдать нормы приличия. Однако в первом номере журнала "Реалии Кавказа", где, кстати, и было опубликовано цитируемое выше интервью, перечислены практически все дальнейшие антироссийские шаги Тбилиси на этом направлении.
Интересна уже обложка нового издания. На ней изображена планета Земля, в верхней части которой расположены соприкасающиеся друг с другом "материки" - Грузия и Чечня, аллегорически представленные в виде национальных флагов. Над планетой, на которой больше ничего нет, всходит солнце. Картина явно отсылает к "глобусам Чечни", лозунгам вроде "Грозный - центр мира" и т.п., правда, с существенной поправкой: на первое место ставится Грузия. Помимо анонса интервью Циклаури, на обложку "Реалий Кавказа" вынесены сигналы статей "Кавказский вектор грузинской политики: взгляд из Ичкерии" и "Ингушская идентность (терминология оригинала здесь и далее сохранена - прим. авт.): сравнительная перспектива...".
Как отмечает в обращении к читателям главный редактор Марат Ильясов, "журнал этот изначально был задуман как политико-аналитический, с широким обзором существующих во всем регионе актуалий", а его цель - "растопить лед недоверия между кавказцами". "Что мешает объединиться кавказцам, у которых гораздо больше общего, чем у народов Европейского Союза? - задается он риторическим вопросом. - Почему мы должны враждовать или жить по чьей-то указке? Почему мы сами не можем стать региональным образованием, с которым, наконец-то, начнут считаться? Кавказ вполне самодостаточный регион, у которого есть экономический потенциал и, главное, желание его реализовать". Однако до 2008 г. на роль лидера-объединителя такого рода "не претендовало ни одно государство, пока в Тбилиси не пришло осознание того, что ситуация в одной части региона напрямую связана с процессами в другой". С тех пор, разъясняет Ильясов, "Грузия старается проводить общую кавказскую политику". Редакция, в свою очередь, надеется, что новый журнал "пойдет на пользу всему Кавказу и станет еще одним кирпичом на пути к интеграции региона" (4).
Какие же темы волнуют новое издание? Уже в первом номере оно уделило внимание проблемам "карачаево-балкарского народа", депортацию которого в 1944 г. в Тбилиси, как ранее в ситуации с черкесами, похоже, примериваются объявить "геноцидом". "Последует ли интернационализация данного вопроса, зависит лишь от воли карачаево-балкарского народа и активности его общественного сектора", - считает автор статьи, главный специалист Черкесского культурного центра в Тбилиси Александр Квахадзе (5).
Другой материал посвящен т.н. "черкесскому" вопросу, точнее, закреплению в публичном пространстве факта окончательного перехода на позиции Тбилиси одного из радикальных черкесских лидеров, героя Абхазии Ибрагима Яганова. "Динамичное развитие грузинско-черкесских отношений вызвало серьезные процессы как внутри черкесской диаспоры, так и в отношениях к российскому государству и к родственному абазино-абхазскому этносу, - резюмирует один из наиболее активных грузинских пропагандистов Соломон Лебанидзе. - Признание Грузией геноцида черкесов стимулировало этноцентрические процессы внутри черкесского общества, а партнерство с Грузией вызвало серьезное недовольство среди абхазских экспертных кругов" (6). Заместитель директора ЧКЦ, Андро Габисония, назван в материале "близким другом" Яганова (именуемого, на новомодный в среде черкесских радикалов манер, с отсечением русскоязычного окончания фамилии).
Обширная статья об "ингушской идентности" представляет некое исследование, предполагающее "рассмотрение ингушского национализма на фоне общевайнахских национальных проектов (в основном, с учетом чеченской реальности)". "Используя же данные этнической истории грузин, возможно и изучение роли и места ингушей в истории Кавказа в целом, а также неизвестных фактов из их прошлого, "корней" и "нрава", - пишет автор, пользующийся, по ее словам, в основном интернет-источниками. По ее мнению, "нахождение данной общности в составе Российской Федерации и фактическое отсутствие суверенного ингушского государства и являются обстоятельствами, препятствующими развитию националистической перцепции" (7).
Повествуя об усилении российских вооруженных сил в Дагестане, уже знакомый нам г-н Лебанидзе делает вывод: поскольку северокавказские исламисты не имеют тяжелой военной техники и "летательных военных средств", "концентрацию многотысячной группировки российской армии в Дагестане и предшествующие этому военные учения около Буйнакска по уничтожению воздушных целей можно рассматривать как подготовку России к крупномасштабным боевым действиям в регионе, цель которых не ограничится борьбой с исламским вооруженным подпольем" (8). Таким образом, читателя (скорее всего, грузинского, хотя журнал издан полностью на русском языке) лишний раз пугают мнимой "российской угрозой".
Квинтэссенция сочинения "О грузино-северокавказских отношениях" выражена в одной фразе: "без развития отношений между народами Северного Кавказа и Грузией и взаимного уважения интересов никто из нас не сможет добиться безопасности и процветания". Автор осуждает роль Конфедерации горских народов Кавказа в период грузино-абхазского конфликта (неоднократно подчеркивается, что войну в Абхазии "фактически вела против Грузии Россия"), попутно раскрывая "истинные" причины нынешнего плачевного состояния российско-грузинских отношений: оказывается, дело в том, что Кремль не желает построения в Грузии "дееспособного государства", курс на которое взяло в 2003 г. правительство Саакашвили (9).
Комментируя "из Ичкерии" кавказский вектор грузинской политики, Марат Ильясов рассказывает о прошедшей в середине марта в Копенгагене конференции, организованной Датским комитетом поддержки Чечни. Он призывает Тбилиси расширить работу с чеченской диаспорой, делящейся на три группы: "официальные назначенцы Москвы", "непримиримые" и "сторонники независимости" (10). Таким образом, считает Ильясов, у Тбилиси имеется большой выбор возможных контрагентов - понятно, для совместной антироссийской работы.
Наконец, завершается первый номер "Реалий Кавказа" интервью с директором неоднократно упоминавшегося Черкесского культурного центра в Тбилиси Мерабом Чухуа (он еще не раз появится на страницах нашего обзора). "Господин Чухуа уверен - в скором времени в грузинской столице появятся культурные центры и других северокавказских народов", - гласит врезка. Значительная часть материала посвящена, естественно, "черкесскому" вопросу. По мнению "историка" Чухуа, "никакого мухаджирства в истории черкесов не было", "русские священнослужители,... а также офицеры переодевались в мулл и уговаривали адыгов покинуть родину - якобы таким образом можно было спастись", тогда как грузинская интеллигенция "пыталась озвучивать эти факты и противостоять им". Оказывается, в период Кавказской войны черкесов "уничтожали только потому, что считали диким, некультурным народом". Отрицая мотив мести России за события 2008 г., Чухуа называет признание Тбилиси т.н. "геноцида черкесов" "восстановлением исторической справедливости". Представляя себя в качестве очевидца начала ингушского-осетинского конфликта, директор ЧКЦ видит его причину в том, что "рассорив осетин и ингушей, Москва перекроила границы на Северном Кавказе".
"Мы будем добиваться интернационализации черкесской проблемы. Мы будем поднимать эту тему в разных странах мира, - раскрывает он дальнейшие планы ЧКЦ и руководства Грузии. -... Мы (грузины по отношению к Северному Кавказу - прим. авт.) были и будем рядом всегда. А Россия здесь - пришлая.... И Грузия объединяет то, что Россия разрушает". По словам Чухуа, "никакой корысти, кроме того, чтобы возобновить открытые и дружеские отношения с Северным Кавказом, у нашей страны нет", так как "у грузин и у черкесов, а также у всех остальных народов Кавказа, несмотря на различие религий, одинаковый менталитет, одинаковый взгляд на жизнь и одинаковая философия существования" (11). Любому непредвзятому наблюдателю очевидно, что это не так. Фантастические представления директора ЧКЦ относительно давней, как, впрочем, и новейшей истории и вовсе не подлежат обсуждению. Из этого интервью ясно, что г-н Чухуа и руководимый им ЧКЦ руководствуются не научными, а пропагандистскими мотивами, и их деятельность нужно оценивать исключительно с этой точки зрения.
Грубая пропаганда гармонично сочетается в Тбилиси с разработкой официальных документов. 2 мая комитет по вопросам диаспоры и Кавказа грузинского парламента рассмотрел проект Государственной стратегии отношений Грузии с народами Северного Кавказа, подготовленный совместно с представителями Национального совета безопасности и неправительственных организаций.
Цель концепции - "укрепление и углубление культурных, образовательных, научных, коммерческих, торговых, человеческих и других связей, существующих в гуманитарных сферах между грузинским и северокавказским народом" (12). Особый упор делается на развитие "межчеловеческих связей между северными кавказцами и грузинами", права человека, гражданское общество, образование и "содействие установлению исторической правды", т.е. исследование "массовых преступлений и репрессий" против кавказских народов, и, по-видимому, постановки на поток дальнейшего признания "геноцидов".
"Грузия согласна с итогами исследований множества международных правозащитных организаций, по которым на Северном Кавказе постоянно идет преследование, похищение, запугивание людей по этническому и политическому признаку и иные явления, ущемляющие честь и достоинство человека, - провозглашается в проекте концепции. - Грузия поможет народам Северного Кавказа в защите собственных прав путем информирования мировой общественности об их реальном положении. Грузия выражает готовность стать свободной ареной для северокавказских правозащитников, а также других интересующихся этим вопросом лиц".
"Грузия - неотделимая часть кавказского региона, и все протекающие на Кавказе процессы имеют для нее большое значение", - утверждается в документе. Однако даже при обсуждении на комитете некоторые выступающие советовали учесть, что Северный Кавказ является частью России, и выстраивание отношений с этим регионом как самостоятельным субъектом политики Грузии - откровенно не дружественный шаг (13). В скором времени, после учета прозвучавших замечаний, грузинский парламент вернется к обсуждаемой концепции.
Ранее необходимость углубления и развития отношений Грузии с "братскими народами, проживающими на Северном Кавказе", формирования атмосферы сотрудничества и мира, заботы о языках северокавказских народов и уникальной природе этого региона отмечалась в концепции национальной безопасности Грузии, где Россия фигурирует в качестве "оккупационной силы" и главной угрозы (14).
Но наиболее выпукло суть северокавказской политики Грузии излагается в статье все того же Мераба Чухуа. После ее прочтения не возникает сомнений, что отличительными чертами этой самой политики являются неадекватность оценки ситуации и откровенная антироссийская направленность.
"Грузинский народ, как главная культуртрегерная нация Кавказа, по-прежнему сохраняет функцию лидера Кавказа, - выдает желаемое за действительное г-н Чухуа. -... Возвращение Грузии в геополитическое пространство Северного Кавказа превратит страну в независимого тяжеловесного политического игрока не только в региональном масштабе - этим Грузия берет на себя важнейшую геополитическую функцию: сохранить демократическому Западу и США проходящие через Кавказ все виды связей со Средней Азией, Казахстаном, странами Центральной Азии" (15). Просто удивительно, насколько велико и не скрываемо это желание услужить Западу!...
"Возвращение Кавказа в геополитическое пространство Грузии" называется Чухуа задачей, "равнозначной национальной идее". При этом в состав современного Кавказа, по мысли директора ЧКЦ, входят как северокавказские републики РФ и независимые государства Центрального Кавказа - Грузия, Азербайджан, Армения, так и "значительная часть стран Южного Кавказа: северо-восточная часть Республики Турция, северо-западная часть Исламской Республики Иран". Следует учесть и "геополитические интересы Евросоюза и США". Масштаб грузинских геополитических претензий, распространяющихся даже на Турцию и Иран (интересно, известно ли им об этом?), не может не поражать.
Курс нынешнего руководства Грузии превратит ее "в передовое государство мира, в результате чего, наряду с другими обстоятельствами, последует ослабление позиций Российской империи в Кавказском регионе", мечтает Мераб Чухуа, рассчитывая также на "активные действия США в евразийском пространстве". На этом фоне активные действия Грузии в отношении Северного Кавказа "во сто крат увеличат ее влияние в регионе, как конфедерации единого Кавказа, как страны, активно проводящей антиимперскую политику", что "явится надежной гарантией по крайней мере столетней геополитической стабильности государства".
"Грузинское государство должно выступить с новой инициативой, начать непосредственный диалог с народами Северного Кавказа о новой парадигме общего будущего и совместного проживания в едином пространстве, - формулирует директор ЧКЦ. - Грузия должна выступить с программой единого мирного Кавказа - Грузия + народы Северного Кавказа, цель которой для контекста новых обстоятельств, т.е.когда Российская империя будет вынуждена освободить народы Кавказа и оставить Кавказский регион, задействовать уже готовый проект будущего Кавказа - "Единый и мирный Кавказ". Характерно, что субъектами "Единого и мирного Кавказа" "станут все северокавказские республики, Грузия, русско-казацкие и кавказские общины Краснодара, Астрахани, Ставрополя, Ростова", т.е. конечной целью грузинской политики на северокавказском направлении является развал России.
Грузия должна стать для Северного Кавказа, в котором якобы "однозначно популярен путь свободного и демократического развития и в то же время готовность строительства и развития гражданского общества" "показательным примером сбалансированности региональных и глобальных интересов и строительства молодого демократического государства", призывает Чухуа. Занять место в северокавказском культурном пространстве с использованием "мягкой силы" предполагается, действуя по четырем основным направлениям: гуманитарному, национальному, социальному и экономическому. "Грузия должна объяснить Северному Кавказу ту пользу, которую несет прогресс, достигнутый в независимом государстве в результате реформ западного типа, и вообще, более глубокая интеграция каждой кавказской страны в Евросоюз и в евроатлантические структуры и институты, - убежден директор ЧКЦ. - В будущем интеграция с вышеупомянутыми институтами в условиях единого и мирного Кавказа создаст еще более надежные гарантии благополучия и безопасности многоэтническому и многообразному в культурном отношении кавказскому обществу".
Комментируя российскую политику на Кавказе, Чухуа констатирует, что "стабильный и демократический Северный Кавказ вовсе не является главной целью современной российской политики, а наоборот, все усилия Российской империи направлены на то, чтобы создать как можно больше очагов конфликта на Северном Кавказе и на этом фоне усилить свой военный потенциал на Кавказе". Сама же "современная полуфеодальная Российская империя не имеет какой-либо политики в отношении Северного Кавказа (Кавказа вообще), является с точки зрения технологий и цивилизаций отсталой страной и не может конкурировать в регионе не только с европейскими странами и Турцией, но и с Грузией, которая в последнее время выделяется своей активностью в кавказской политике". В ближайшем будущем России будет еще труднее проводить конкурентноспособную политику на Кавказе, считает Мераб Чухуа, тем более, что она "и не собирается пересматривать своей традиционно агрессивной политики в регионе".
Казалось бы, все эти наполеоновские планы достижения Грузией если не всемирного, то хотя бы регионального величия вкупе с откровенно нелепыми оценками реального положения дел могут вызвать лишь недоумение. Однако, несмотря на явную неадекватность, грузинская политика в отношении Северного Кавказа отличается по крайней мере двумя неоспоримыми достоинствами: активностью и методичностью. Именно поэтому на нее следует обратить пристальное внимание.
Список ссылок:
1. Remarks H.E. Mikheil Saakashsvili, President of Georgia on of the United Nations Genera New York, September 24, 2009 г. http://www.un.org/en/ga/64/generaldebate/pdf/GE_en.pdf
2. The Jamestown Foundation создан в 1984 г. по инициативе госструктур США, в частности, ЦРУ, для оказания поддержки советским диссидентам и получения от них полезной для Соединенных Штатов информации о положении дел в СССР. В настоящее время фонд специализируется на сборе и анализе сведений, главным образом, о России, Китае, других странах и территориях Евразии, а также о террористических организациях.
3. Здесь и далее цитируется по: "Восстановление и углубление отношений с народами Северного Кавказа - это право и обязанность Грузии". Интервью с руководителем парламентского комитета по делам диаспор и Кавказа парламента Грузии Нугзаром Циклаури. Беседовал Звиад Мчедлишвили. "Реалии Кавказа", №1, 1 марта-12 апреля 2012 г. Стр. 21-24. www.realcaucasus.com. Интервьюер - журналист грузинского пропагандистского телеканала ПИК, созданного специально для создания нужной Тбилиси информационной картины у жителей российского Северного Кавказа.
4. Марат Ильясов. Дорогие читатели! "Реалии Кавказа", №1, 1 марта-12 апреля 2012 г. Стр. 2-3. www.realcaucasus.com. Похоже, что это "начальник департамента по связям с вайнахской диаспорой" т.н. "Чеченской республики Ичкерия".
5. Александр Квахадзе. Жертвы сталинизма - карачаево-балкарский вопрос. "Реалии Кавказа", №1, 1 марта-12 апреля 2012 г. Стр.4-6. www.realcaucasus.com. О роли Черкесского культурного центра в раздувании т.н. "черкесского" вопроса будет подробно рассказано в материале "Грузино-черкесское "братство": вопреки очевидности".
6. Соломон Лебанидзе. Ибрагим Яган в Грузии - черкесско-грузинская перезагрузка продолжается. "Реалии Кавказа", №1, 1 марта-12 апреля 2012 г. Стр. 7-8. www.realcaucasus.com
7. Марьям Бежиташвили. Ингушская идентность: сравнительная перспектива. "Реалии Кавказа", №1, 1 марта-12 апреля 2012 г. Стр. 9-16. www.realcaucasus.com. Следует отметить, что работа Бежиташвили отнюдь не единственная. 1 июня 2012 г. в Московском доме национальностей прошла презентация монографии кандидата педагогических наук, доцента Московского городского психолого-педагогического института Ольги Павловой "Ингушский этнос на современном этапе: черты социально-психологического портрета". Объемная работа, раскрывающая черты социально-психологического портрета современных ингушей, написана на основе собранных в течение пяти лет материалов как включенного наблюдения, так и этнопсихологического анкетирования, и, несмотря на отдельные недостатки, представляет значительный интерес в том числе из-за малоизученности данной темы.
8. Соломон Лебанидзе. Дагестанский кризис или подготовка к широкомасштабной войне?! "Реалии Кавказа", №1, 1 марта-12 апреля 2012 г. Стр. 16-18. www.realcaucasus.com.
9. Деметре Симонишвили. О грузино-северокавказских отношениях. "Реалии Кавказа", №1, 1 марта-12 апреля 2012 г. Стр. 18-21. www.realcaucasus.com.
10. Марат Ильясов. Кавказский вектор грузинской политики: взгляд из Ичкерии. "Реалии Кавказа", №1, 1 марта-12 апреля 2012 г. Стр. 24-27. www.realcaucasus.com.
11. Историк Мераб Чухуа: "Что мы грузины получили такого, о чем Москва может сказать: адыги, смотрите, вот цена признания вашего геноцида!". Беседовал Звиад Мчедлишвили. "Реалии Кавказа", №1, 1 марта-12 апреля 2012 г. Стр. 28-32. www.realcaucasus.com
12. Здесь и далее цитируется по: Проект государственной Стратегии Грузии отношений с народами Северного Кавказа. Кавказ online, 5 мая 2012 г. http://kavkasia.net/Georgia/article/1336264059.php
13. Инна Кукуджанова. В парламенте Грузии началось рассмотрение стратегии северокавказской политики. ИА "Кавказский узел", 3 мая 2012 г. http://www.kavkaz-uzel.ru/articles/205955/
14. Грузия намерена сблизиться с братскими народами Северного Кавказа. ИА "Росбалт", 18 февраля 2011 г. http://www.rosbalt.ru/exussr/2011/02/18/820756.html
15. Здесь и далее цитируется по: Мераб Чухуа. Признание геноцида черкесского народа и перспективы грузинско-кавкасских взаимоотношений. Сайт Черкесского культурного центра, 5 июня 2012 г. http://circassiancenter.org/general/6004--.html