О том, что жанаозенская трагедия перерастет во внутреннем информационном поле Казахстана в жесткое противостояние власти и внесистемной оппозиции, обозреватели ИА REGNUM прогнозировали еще несколько недель назад. Уже тогда, глядя на логику развития основных идеологем в оппозиционной прессе, можно было смело предполагать - оппонентов режима не будут интересовать юридические тонкости судебного процесса. Впрочем, и архитекторы обвинения, даром, что в процессе представлено сразу несколько государственных обвинителей, не могут представить на суд общественности сколько-нибудь внятных доводов, способных убедить скептиков в полном отсутствии поставленной политической задачи: "мочить" обвиняемых вне зависимости от количества улик. О косвенных последствиях такой методологии, если, конечно, она существует, предупреждают казахстанские "фабрики мысли": в частности, Институт политических решений отмечает в ежемесячном обзоре трендов, что именно "обвинительный приговор в отношении организаторов и участников беспорядков в Жанаозене потенциально может спровоцировать новую волну напряженности в этом городе и области в целом. Кроме того, не исключено, что рост напряженности в регионе будет подогреваться представителями радикальной оппозиции". Это значит, что жанаозенская риторика становится одним из ключевых факторов общественно-политической жизни Казахстана.

"Применение боевого оружия против своего народа полицейскими оправданно"

О безграмотной пропагандистской работе казахстанских властей в отношении жанаозенского судебного процесса опосредованным образом пишет подавляющее большинство казахстанских СМИ. Однако только автор "Мегаполиса" Сергей Туник отмечает важную вещь: ограничив журналистов в праве фиксировать судебное разбирательство при помощи технических средств, судейский корпус собственноручно сделал процесс полузакрытым. Что автоматически может означать потерю доверия даже малой части лояльных журналистов.

"...Почему журналистам нельзя пользоваться диктофонами? Процесс - нерядовой. Знаковый. Тут Фемида, похоже, должна не столько мечом размахивать, сколько пользоваться гирьками на своих весах - как провизор.

Мне тут подсказывают: решение бия не обсуждается. Возражаю! Потому что "приговор" г-на Нагашбаева (судьи, ведущего процесс) журналистам можно счесть и провокацией.

Мы - живые люди. Ухо - не микрофон. Рука - не диктофон. Голова - не компьютер. Записывать ход процесса вручную - 100-процентная гарантия риска совершить ошибку: что-то недослушаешь, что-то пропустишь, пока записываешь... Вышла публикация - получи, журик, иск за искажение смысла, озвученного в суде. И кому это надо - судьям? Потерпевшим? Советнику президента Ермухамету Ертысбаеву, который сказал, что некоторые СМИ хотят использовать записывающую аппаратуру, "чтобы раскачивать ситуацию"?

Уважаемый Ермухамет Кабидинович, именно такие решения властный и судейский "Титаник" и раскачивают! В конце концов, за окном - выгляните! - XXI век: не на арбах ездим, а на машинах. Не гонцов слушаем - Интернетом пользуемся. И диктофон - гарантия объективности. Из него не выстрелишь... Извините, Антон Палыч, ваше "ружьё", похоже, попросту украли. И не в храме Мельпомены. Видимо, судейская логика в этот момент праздновала что-то своё в другом месте. Потому что суд в Актау из открытого сразу стал полузакрытым. А весь цивилизованный мир за ним следит..."

В другом материале газеты известный политолог Александр Князев в ходе интервью артикулирует важную вещь: Жанаозен становится символом оппозиции. И приводит параллель с новейшей истории Киргизии. "Жанаозенский прецедент "раскручивается" как некий кровавый жупел, на власть вешаются ярлыки "антинародной", "репрессивной" и т.п. Это всё идеологемы, и не нужно их бояться. Первый президент Кырзыстана Аскар Акаев в 2002 году, когда в ходе беспорядков наподобие жанаозенских в селе Аксы были убиты 6 человек, очень демократично не стал наказывать зачинщиков и виноватых, были выполнены практически все их требования, а наказаны были исполнявшие свой профессиональный долг силовики. В марте 2005 силовики его и "сдали", верной осталась только личная охрана. Жанаозен не должен стать казахстанским Аксы".

Топорную работу властей в интервью оппозиционной "Республике", подконтрольной, по некоторым данным, опальному олигарху Мухтару Аблязову, констатирует бизнесмен Жаугашты Набиев, представленный газетой как человек, который отказался от празднования собственного дня рождения, отправив вместо этого деньги на благотворительную помощь нефтяникам Жанаозена. Предприниматель возмущен ходом информационной кампании.

"Я слежу за процессом по всем источникам информации, в том числе по Интернету. Но после просмотра на КТК (Коммерческий телевизионный канал - ИА REGNUM) последней воскресной передачи Артура Платонова "Слуги народа", посвященной жанаозенским событиям, меня охватило сильное возмущение.

Полчаса с экрана он критиковал полицейского США за убийство нашего соотечественника Денякина и убеждал телезрителей в незаконном применении оружия американскими блюстителями порядка, а потом стал защищать полицейских, применивших для подавления беспорядков боевое оружие против мирного населения в Жанаозени. При этом высказывание Платонова напоминало изречение буревестника русской революции - "если враг не сдается, то его надо уничтожить", оправдывало применение полицейскими боевого оружия против собственных граждан. Договорился даже до того, что то, "что разрешено американскому полицейскому, почему нельзя применять у нас?!".

Для пущей важности Платонов в союзники взял вчерашнего депутата мажилиса Ирака Елекеева. Бедный Ирак попал в коварную ловушку Платонова и, трепыхаясь, как рыбешка на горячей сковороде, вынужден был согласиться с мнением "казахстанского гуманиста", что применение боевого оружия против своего народа полицейскими оправданно.

...Платонов пытался загипнотизировать аудиторию, рассказывая, что какие-то посторонние молодые люди активно рушили, сжигали, мародерствовали, выполняя волю заграничных руководителей беспорядка. У меня возникли другие вопросы: где исполнители заказа и почему правоохранительные органы их не представили суду? Будут ли отставки руководителей силовых ведомств, проглядевших зарубежный заговор? После этой программы у меня сложилось впечатление, что Платонов действительно вошел в роль телекиллера и пытается оказать давление на суд. Когда много пропаганды и агитации, трудно узнать настоящую правду".

В свою очередь, рупор американского государственного департамента США радио "Азаттык" ("Свобода Свободная Европа") публикует любопытный материал, в котором указывает: в ходе судебного разбирательства от материальных претензий к подсудимым отказалось немало бизнесменов, в том числе и брат бывшего мэра города Нурлан Сарбопеев. Однако, констатируют журналисты издания, представители государственных органов и крупных компаний от материальных претензий отказываться не намерены.

"Представители государственных органов и крупных компаний не отказываются от своих материальных претензий к подсудимым. На судебном заседании в Актау 29 марта представитель акимата города Жанаозен сообщил, что акимату нанесен ущерб на сумму в 250 миллионов тенге (около 1,7 миллиона долларов). Также не намерен отказываться от своего искового требования и БТА банк, представитель которого Марат Тлепов заявил, что требования банка по возмещению ущерба остаются в силе. Он утверждает, что банку нанесен ущерб на сумму более 56 миллионов тенге (около 367 тысяч долларов). По словам Марата Тлепова, на 24 миллиона тенге (около 160 тысяч долларов) нанесен имущественный вред и 31 миллион тенге (около 207 тысяч долларов) украдены из банкоматов.

Галым Агелеуов в "Фэйсбуке" пишет: "За все четыре дня процесса нам так и не показали ни одного видео или фото, где подсудимые бы занимались грабежом, мародерством и т.п. Пока все напоминает большой мыльный пузырь".

Суд по делу о беспорядках в городе Жанаозен и поселке Шетпе, произошедших 16 - 17 декабря 2011 года, проходит в городе Актау с 27 марта. В их организации обвиняются 37 человек. В отношении 29 подсудимых избрана мера пресечения в виде ареста, в отношении восьми подсудимых - подписка о невыезде и надлежащем поведении. 16 декабря 2011 года в Жанаозене и 17 декабря на станции Шетпе Мангистауской области вспыхнули, как утверждают власти, массовые беспорядки. В волнениях в Жанаозене погибли 16 человек, десятки ранены. В ходе событий на станции Шетпе 11 человек получили ранения, один скончался. Оппозиция и гражданские активисты говорят о большем количестве жертв и пострадавших".

Крайне интересный с точки зрения официальной пропаганды материал публикует газета "Экспресс-К", представившая, по всей видимости, версию властей на события в Жанаозене. По данным издания, провокацию готовили оппозиционные силы, которые прошли курсы повышения квалификации в европейских странах. Некоторые из этих оппозиционеров находятся сейчас под следствием.

"Организационная нагрузка была возложена на первую группу, в составе которой можно увидеть председателя координационного комитета партии "Алга" Владимира Козлова, члена оргкомитета движения "Улт. Рух. Отан. Жангыру" Серика Сапаргали и главу ОО "Талмас" Айнура Курманова. Так, Айжангуль Амирова, несмотря на свое назначение руководителем партии "Алга" по городу Алматы, с июля и до конца прошлого года находилась в Актау и Жанаозене с целью оказания юридической, организационной и материальной помощи бастующим нефтяникам. Не остались без внимания и активные участники забастовки Талгат Сактаганов и Роза Тулетаева, которые получали указания по вопросам проведения акций протеста. Именно на них была возложена подготовительная работа, направленная на создание локальных протестных групп, способных использовать в своих интересах сложившуюся ситуацию в Жанаозене. Вряд ли стоит говорить, что подготовительные мероприятия проводились не одну неделю и готовились задолго до празднования Дня независимости.

Вторая группа, прикрываясь заботой о бастующих нефтяниках, стала непосредственно руководить группами, принявшими активное участие в трагических событиях в Жанаозене. Как ни странно, многие из организаторов беспорядков незадолго до трагических событий находились в европейских странах, где проходили "курсы повышения квалификации". Например, Талгат Сактаганов и Роза Тулетаева с мая прошлого года активно поддерживали связь с западными организациями.

Стоит отметить, что "активная гражданская позиция" организаторов массовых беспорядков в Жанаозене заканчивалась только на словах. Во время массовых беспорядков они находились далеко от Мангистау, обеспечивая себе алиби".

Довольно взвешенно о Жанаозене рассуждает политолог Досым Сатпаев на страницах газеты "Время". По его мнению, у власти есть ряд опасных заблуждений.

"Судебный процесс в Актау является очередной проверкой на вшивость не только для всей нашей судебной системы, но и для системы национальной безопасности в целом. Мало заявить об открытости самого процесса, который, как оказалось, не совсем открыт. Главное - вынести справедливое судебное решение. Необходимо забыть о сиюминутной политической конъюнктуре, требующей наказать хоть кого-нибудь, чтобы другим неповадно было. Но это маловероятно. Как, впрочем, и то, что после суда над участниками жанаозенских событий к ответственности привлекут высокопоставленных представителей власти и национальной компании, которые все это допустили.

В случае с Жанаозенем центральные и местные власти попали в ловушку собственных утверждений, связав беспорядки не столько с трудовым конфликтом, сколько с деятельностью внешних сил. Даже несмотря на публичную порку ответственных за конфликт чиновников, версия об искусственности данного конфликта все еще доминирует во властных головах. И это очень опасное заблуждение.

Можно понять элиту, которая разбавляет внутренний социальный протест происками внешних врагов, чтобы сохранить "политическое лицо". Но рвется всегда там, где тонко. И кто больше виновен в пожаре: тот, кто подносит спичку к пороху, или тот, кто этот порох сам создал, не понимая, что рано или поздно он все-таки воспламенится? Тем более что уже не первый год говорится о том, что коррумпированный чиновник представляет для национальной безопасности Казахстана угрозу гораздо большую, чем участник беспорядков или даже террорист, так как очень часто именно коррупция приводит к появлению и того и другого".

"Участие Казахстана в ТС привело к ухудшению социально-экономической ситуации в стране"

Разговор о сдерживании Казахстаном создания Евразийского пространства поддерживается активной позицией белорусских СМИ, которые, по данным, публикуемым внутри республики, начали в буквальном смысле информационную травлю. При этом любопытная позиция казахстанских изданий - почти никто из изданий не бросился на защиту национальных интересов в информационном поле, что косвенно может указывать на то, что Астана заняла выжидательную позицию.

В частности, масштабами информационной кампании со стороны Белоруссии несколько удивлены аналитики Информационно-аналитического центра по изучению постсоветского пространства при МГУ им. М.Ломоносова, чьи экспертные выводы крайне часто совпадают с мнением администрации президента Казахстана. В частности, политолог Юлия Якушева приводит в пример версию минских журналистов: дескать, часть элиты в Астане боится потерять власть в результате создания новых бюрократических органов Евразийского Союза.

"Ряд российских экспертов высказались в сходном ключе. Так, И.Адясов высказал свою версию относительно причин, заставивших Ак Орду "ударить по тормозам". Адясов полагает: "Астана добивается создания органов власти Евразийского союза в Астане и Алма-Ате. То есть, повышение статуса Казахстана в создаваемых структурах. Я думаю, что эта линия проходила уже достаточно давно и долго, просто всё подавалось так, что Казахстан "проиграл" вступление в Таможенный союз, и ходили слухи о том, что Казахстану это невыгодно, и, по всей видимости, сейчас это всё вылилось в официальную линию. Это, конечно, не способствует успешному запуску проекта Евразийского союза, но объём очень большой. Видимо, часть элиты Казахстана просто боится потерять власть в связи с созданием новых бюрократических органов Евразийского союза".

Версия любопытная. Только не очень понятно, кто именно из казахстанских элитариев и каким образом может потерять власть, если уж вечно подозрительный Лукашенко, похоже, этим как раз абсолютно не обеспокоен.

Умиротворяющее выступление казахстанского посла в Минске не внесло ясности в этот спор, поскольку информация о переговорах, происходивших на Саммите ЕврАзЭС, доступна лишь в самом поверхностном виде. Понятно, что на фоне слухов и сплетен, распространяющихся вокруг московской встречи, каждая из сторон пытается отстаивать собственную версию ситуации, а необычно здесь только то, что обычно активные казахстанские медиа заняли сдержанную позицию, и, напротив, крайне осторожные и сервильные белорусские СМИ бьют по Ак Орде буквально из всех стволов.

С одной стороны, конечно, кто громче кричит, тот всегда прав. Но, с другой стороны, осторожность Назарбаева, в принципе, понятна. В отличие от России и Белоруссии, вхождение Казахстана в Таможенный Союз осуществляется на фоне серьезной критики действий властей со стороны оппозиции, причем не только национал-патриотов, но и вполне лояльных власти бизнесменов и чиновников, которые видят слабые стороны реализации интеграционного проекта. В Казахстане многие обращают внимание на то, что поспешность в продвижении в сторону Евразийского экономического союза может оказаться губительной. Мы строим дом, но начинаем это строительство не с фундамента, а с крыши, создавая евразийские парламенты, ассамблеи и политические партии. Увлечение "евразийским дизайном" дело благое, но важнее всего реальная экономическая интеграция, к которой стоит продвигаться без излишней спешки и волюнтаризма в стиле незабвенного Никиты Сергеевича.

В то же время, как справедливо отмечают эксперты, общая несбалансированность информационной политики внутри евразийского проекта играет, прежде всего, против Казахстана. Активно продвигая евразийский проект в русле идей Нурсултана Назарбаева, с определенного момента местный агитпроп оказался в непростой ситуации, когда российские и белорусские СМИ перехватили эту информационную инициативу. А общая координация информационного обеспечения проекта "провисает" еще со времен старта ТС. Поэтому понять, почему казахстанский кондуктор "нажал на тормоза" можно теперь исключительно в прочтении Москвы или Минска".

В некотором смысле в качестве ответа Казахстана белорусским изданиям можно считать статью, которая вышла на страницах российской "Независимой газеты". Ее автор - социолог Гульмира Илеуова, констатирует: участие Казахстана в интеграционных образованиях по большому счету не привело к хорошим результатам.

"...Участие Казахстана в ТС привело, наоборот, к ухудшению социально-экономической ситуации в стране. Так, за последние два года в стране резко подорожали товары и продукты, которые экспортируются в Казахстан из других стран, не входящих в Таможенный союз. Наиболее ощутимым для населения страны оказалось увеличение стоимости на ГСМ, автомобили, бытовую технику, сельскохозяйственные продукты (мясо) и другие важные товары. Исторически сложилось, что большая часть товаров ввозилась в страну из Китая, Турции и Арабских Эмиратов. Торговлей, в том числе челночной, жил значительный процент населения страны. По словам известного казахстанского политолога, директора Группы оценки рисков Досыма Сатпаева, "по статистике, в Казахстане 2,5 миллиона человек принадлежали к самозанятому населению. Из них более 500 тысяч - это люди, занимавшиеся торговлей. Как "челночники", так и владельцы автосалонов и магазинов. Все они либо остались без работы, либо серьезно пострадали из-за того, что ввозные пошлины из третьих государств значительно выросли и их бизнес оказался нерентабельным". По словам эксперта, в результате того, что они пополнили армию безработных, серьезную дополнительную нагрузку получил весь казахстанский рынок труда.

... Вместе с тем практика показывает, что между странами ТС еще достаточно противоречий. Несмотря на отмену внутренних пошлин, существует много способов затормозить поставки отдельных видов продукции на рынок соседних государств. И Россия активно пользуется ими, требуя, например, унификации техрегламентов. А пока казахстанские техрегламенты, например на молочные продукты, не соответствуют российским, это является поводом для отказа в их поставках на российскую территорию. И так во многом.

Кроме того, существует конфликт интересов, связанный с сохранением экспортных пошлин при вывозе товаров за пределы ТС. Политика в области экспортных цен особенно важна и для Казахстана в связи с тем, что наибольший удельный вес (58%) среди экспортных продуктов составляют минеральные продукты и углеводороды: уголь, руды, хромовые соединения, нефть, нефтепродукты. Причем, по мнению большинства экономистов, в ближайшее время скорее следует ожидать повышения экспортных пошлин, чем их отмену.

... Довольно спорным выглядит членство Казахстана в Таможенном союзе в связи со скорым вступлением республики в ВТО. Возникает вопрос: в чем экономическая целесообразность участия в региональном объединении, если в ближайшей перспективе - членство в глобальном образовании? Тем более что правила ТС и ВТО друг другу противоречат, а правительство страны, по словам Досыма Сатпаева, никак не может выработать технологию приведения этих норм в соответствие друг с другом.

Но самое главное, по мнению казахстанского журналиста и политолога Тулкина Ташимова, состоит в том, что ни ВТО, ни ТС не решают главную проблему Казахстана - сырьевой характер экономики. В рамках единого экономического пространства (ЕЭП) произошло объединение источников сырья для остального мира, но не более. И Казахстан воспринимается как источник сырья, а не производитель".

О проблемах Казахстана при вступлении в ВТО пишет и "Немецкая волна", опросившая на этот счет двух казахстанских экспертов: Досыма Сатпаева и Рустама Бурнашева. Оба они отмечают, что некоторые нормы ВТО будут вступать в противоречие с нормативами Таможенного союза. Разнятся только прогнозы - Сатпаев не знает, как можно будет урегулировать этот вопрос, а Бурнашев убежден, что этот процесс пройдет безболезненно.

"ВТО - это в определенной степени и проверка Таможенного союза на прочность, поскольку внутренние правила ТС и те обязательства, которые Россия и Казахстан берут на себя в рамках вступления в ВТО, существенно отличаются. "Если ВТО делает акцент на либерализацию внешнеторговой деятельности, то в рамках ТС вводятся ограничения, в частности, на торговлю с третьими странами. Получается, уже существуют серьезные противоречия. Как Россия и Казахстан будут избавляться от этого противоречия, пока трудно сказать", - считает Досым Сатпаев.

Однако с точки зрения Рустема Бурнашева, процесс "скрещивания" двух отличных друг от друга механизмов - ВТО и ТС - должен пройти безболезненно, и две страны - Россия и Казахстан - смогут скорректировать те таможенные пошлины, которые были унифицированы в ТС. В рамках ВТО, по его словам, практикуется создание отдельных региональных образований (еврозона, НАФТА, МЕРКОСУР и др.), поэтому главное, чтобы все страны регионального союза входили в ВТО, а торговые отношения с третьими странами были не жестче, чем те, которые предусмотрены для каждой из союзных стран".

"Мясо в Казахстан шло контрабандой из Китая через Киргизию"

Между тем, именно с действием Таможенного союза связывается резкое подорожание основных продуктов в Казахстане. В частности, речь идет о мясе, которое по данным газеты "Караван", шло контрабандой из Китая через Киргизию. Как только эту заслонку закрыл Таможенный союз, цены пошли вверх. "Цены выросли из-за действия Таможенного союза, - уверенно сказал "Каравану" представитель компании, которая завозит мясо в Казахстан из Белоруссии, назвавшийся Борисом. - Границу стали закрывать лучше. Теперь на казахстанских таможенных постах сидят представители Белоруссии и России. При них не пропустишь контрабанду. Особенно из Китая. Поэтому и контрабандного мяса стало меньше.

По разным оценкам, до четверти всего мяса, что продается в Казахстане, ввозилось в страну контрабандой. Это в основном блочная говядина и свинина из Китая. Основной поток такого импорта шел через Киргизию. Но этот канал начали прикрывать - и цены пошли вверх.

Сейчас, по словам представителя компании, оптовая цена на говядину в Белоруссии остановилась на уровне 135 российских рублей за 1 кг (635 тенге), в России - 165 рублей (776 тенге), тогда как в Казахстане - 870 тенге. Добавляем 20 процентов на розничную надбавку и получаем ту цену, которая по идее должна быть в стране: 1090 тенге за 1 кг. В среднем. Но где вы видели такие цены?

- В будущем цена вырастет, - уверен Борис. - Сейчас мы завозим продукцию из Белоруссии. Но, возможно, скоро им самим не будет хватать своего мяса. Обычно, когда внутри страны возникает дефицит, Минск закрывает экспорт. Тогда мы будет ориентироваться уже на Россию, а там цены выше. Если верить Агентству по статистике, то каждый казахстанец съедает 66 кило мяса в год. Тут и говядина, и свинина, и баранина, и мясо птицы. Выходит, всего казахстанцы съедают более 1 миллиона тонн мяса и мясопродуктов.

Производим же мы, по данным того же агентства, 939 тысяч тонн мяса. Казалось бы, разница небольшая. Завезти 100 тысяч тонн - это немного. Но есть небольшой нюанс! Агентство говорит про убойный вес. В туше выход мяса составляет от силы половину. Значит, эту цифру делим пополам. Получается, что мы производим уже около 500 тысяч тонн мяса в год - вполовину меньше, чем нам нужно. Вот и выходит, что поставщики мяса ориентируются на цены производителей, но продают нам мясо уже по нашим внутренним ценам".

О той же проблеме, но только в региональном разрезе, пишет радио "Азаттык". Издание рассказывает о том, что в Семее (бывший Семипалатинск) люди массово переходят на мясо птицы.

"Житель города Семей Игорь Кавтрев говорит, что в рационе его семьи уже давно доминируют мясо птицы и рыба. По его словам, цена бройлерного цыпленка составляет порядка 570 тенге (1USD = 147,7KZT - ИА REGNUM) за килограмм, а за килограмм леща или окуня на рынке просят 350-400 тенге, тогда как цена говядины доходит до 1500 тенге за килограмм.

- Моя семья это: я, супруга, дочь, брат и тёща. Что же касается говядины, стоимость, например, задней части которой на рынке доходит до 1500 тысяч тенге, то покупаем его лишь по большим праздникам. Или когда к нам в гости из России приезжают родственники. Они ещё, по старинке, считают: раз уж приехали в хлебосольный Казахстан, на пастбищах которого пасутся тучные стада скота, значит, весь месяц им предстоит объедаться мясом. Ну а мы, как гостеприимные хозяева, изо всех сил стараемся не разрушать их иллюзию, при этом отказывая себе в чём-то другом. Фруктовый бокс холодильника в такие дни заполняется уже не бананами, лимонами, апельсинами, а только, к примеру, яблоками.

Игорь Кавтрев по профессии музыкант. Его жена Галина работает снабженцем на складе в автосервисе. Их дочь учится в школе, а теща на пенсии. По словам Игоря, совокупный доход его семьи составляет около 200 тысяч тенге в месяц. Он говорит, что недельная потребность в мясе его семьи равна пяти килограммам куриного мяса, а также трем-четырем килограммам рыбы.

Игорь Кавтрев говорит, что раз в три дня теща покупает шесть литров молока по 120 тенге за литр. По его словам, 60 процентов семейного бюджета расходуются на продукты питания".

Об изменении продуктовой корзины в Казахстане пишет "Литер". Издание сравнивает советские цифры с нынешними.

"Если сравнить нормы питания, установленные Институтом питания Академии наук СССР, и нынешние, которые Министерство труда и соцзащиты населения РК якобы установило в соответствии с мировыми стандартами, - выявляется огромная разница в цифрах.

К примеру, раньше на человека приходилось по одному литру молока в день, сейчас - по стакану. Фрукты, благодаря которым человеческий организм черпает основные витамины, были в расчете 300 г в день. Сейчас норма - около 80 грамм - одно среднее яблочко. Да и бог весть, сколько в том яблочке витаминов. Ну и прочее... А в целом выходит, что недоедает наш современный отечественный пролетарий. Величина прожиточного минимума в марте 2012 года составила 16 064 тенге.

В ее структуре доля расходов на приобретение мяса и рыбы занимала 23,7 процента, молочных, масложировых изделий и яиц - 16,6 процента, фруктов и овощей - 9,5 процента, хлебопродуктов и крупяных изделий - 7,9 процента, сахара, чая и специй - 2,3 процента.

Давайте для начала взглянем на определения, которые дает Агентство Казахстана по статистике относительно таких понятий, как "прожиточный минимум" и "минимальная продуктовая корзина".

"Прожиточный минимум - необходимый минимальный денежный доход на одного человека, равный по величине стоимости минимальной потребительской корзины. Минимальная потребительская корзина представляет собой минимальный набор продуктов питания, товаров и услуг, необходимых для обеспечения жизнедеятельности человека в натуральном и стоимостном выражении. Она состоит из продовольственной корзины и фиксированной доли расходов на непродовольственные товары и платные услуги. Доля расходов на минимально необходимые непродовольственные товары и услуги для расчета прожиточного минимума установлена в размере 40 процентов стоимости минимальной потребительской корзины", - говорится на сайте Госстатагентства. Другими словами, корзина продовольственная нам дана для выживания, ибо без нее - неминуемая смерть".

Михаил Пак, Алма-Ата