Взрывы в городе Атырау, неофициальной нефтяной столице Казахстана, поставили точку в многомесячной дискуссии власти и общества. Республика, еще вчера казавшаяся оазисом благополучия в Средней Азии, все-таки пополнила собой список государств с несомненными террористическими угрозами. Двойной теракт в Атырау, без жертв, но демонстративно кровавый - с останками бомбиста, рассеянными по округе и поврежденным зданием областной мэрии - лишил страну последних иллюзий. Если до этого местные власти еще позволяли себе говорить о случайных "самоподрывах", события в Атырау могут стать поворотным моментом в риторике компетентных служб. Терроризм в Казахстане есть. И любые сомнения официальных органов на этот счет вполне можно счесть за преступную близорукость, неумение признавать очевидные проблемы и предлагать варианты их решения.

Впрочем, казахстанскую власть трудно назвать очень уж наивной. Справедливости ради хотелось бы отметить: так и не признав терактами нападение смертника на областной департамент Комитета национальной безопасности Актюбинска и подозрительный взрыв недалеко от следственного изолятора того же ведомства в столице Казахстана - Астане, соответствующие службы выводы сделали и провели масштабную работу. Эффективной она была или нет - вопрос другой, однако, быть может, впервые за много лет в республике появилась хоть какая-то объединяющая идеология. В ее рамках общество совместно с властями страны может не только выработать общие площадки для широкого диалога (робкие попытки его наладить были предприняты в ходе обсуждения закона о религии), но и найти, наконец, точки соприкосновения во многих нужных стране сферах. Ведь борьба с терроризмом это не только масштабные спецоперации. Это еще и тонкая работа по всему периметру социально-экономического поля страны.

"Усиление террористической угрозы - это прекрасный повод для "Ак орды" до упора "закрутить гайки" и так держать"

Подробностями теракта в Атырау делятся многие СМИ - информационная волна в результате теракта в нефтяной столице, по ощущениям, во много раз превосходит аналогичные после взрывов в Актюбинске и Астане. Объяснение этому простое - дискуссия о наличии терроризма в Казахстане очень сильно "подогрела" внимание к теме. "Эксперт-Казахстан" делится со своими читателями деталями происшествия.

"Утром 31 октября первый взрыв прогремел во дворе областной администрации Атырауской области: неустановленное взрывное устройство, заложенное в мусорный бак, сработало в 9:45 по местному времени. Через пять минут на пустыре возле дома №30, жилой многоэтажки, в микрорайоне "Сары-Арка" прогремел второй взрыв, от которого из некоторых окон дома выбило стекла. Если в первом случае обошлось без жертв, то во втором взорвался сам подрывник. Прокуратура установила личность террориста - им оказался 23-летний житель Атырау Бауржан Султангалиев. В результате обыска в его квартире было обнаружено еще одно самодельное взрывное устройство, компоненты для изготовления взрывчатки и инструкция по сборке самодельных бомб. По факту взрывов возбуждено уголовное дело по статье 233 УК РК "Терроризм".

Официальные лица и эксперты взрывы сразу же увязали с задержанием в августе-сентябре этого года 40 человек, у которых изъяли фрагменты взрывных устройств. "Специалистами уже установлено, что взрывы оказались холостыми. Я оцениваю все происходящее как действия, совершаемые на последнем издыхании группой лиц, сочувствующих арестованным членам деструктивных религиозных сект", - с оптимизмом заявил первый заместитель акима Атырауской области Болат Даукенов. В то же время аким Бергей Рыскалиев распорядился установить еще 600 камер (к 250 имеющимся) наблюдения вблизи социальных объектов.

На следующий день после взрывов Long War Journal со ссылкой на SITE Intelligence Group сообщил, что ответственность за теракт в Атырау взяла на себя группировка Al Zahir Baibars Battalion, входящая в Kateeba Jund al Khilafah (бригада "Солдаты Халифата"), та самая группа исламских радикалов, что пару недель назад грозила насилием властям РК, если они не отменят новый закон о религии, запрещающий госслужащим молиться на работе.

В сообщении "Солдаты Халифата" указали, что самоподрыв в планы террористов действительно не входил. Взрывы должны были стать предупреждением правительству РК, поэтому террористы "сознательно не стремились к смертности и травматизму". Однако если в будущем мы не увидим, что к нашим требованиям прислушались, то мы клянемся Аллахом, который поднял небеса без колонн, что следующие атаки принесут реки крови..." - пригрозили "Солдаты Халифата". В КНБ РК пока не подтверждают, но и не опровергают информацию о причастности к теракту "Солдат Халифата". По данным неназванного источника информагентства "КазТАГ", "Солдаты Халифата" являются подразделением Исламского движения Туркестана (бывшее "Исламское движение Узбекистана" (ИДУ)".

О причастности к терактам в Атырау группировки, базирующейся вдоль афгано-пакистанской границы, пишет и газета "Время". Напомним, издание в одном из своих материалов выражало обоснованные сомнения в самом факте существования террористической группировки с названием Kateeba Jund al Khilafah. Забегая немного вперед, хочется отметить: недоверие журналистов издания к заявлению, в котором бомбисты взяли на себя ответственность за теракт, разделяют многие коллеги. Газета публикует заметку об экстремистах.

"На сайте The Long War Journal появилось сообщение. В нем говорится, что ответственность за два взрыва в Атырау берут на себя "Солдаты Халифата", "группировка, базирующаяся вдоль афгано-пакистанской границы. Террористы, по сообщению этого же сайта, угрожают правительству Казах­стана новыми терактами в случае, если власти не отменят запрет на ношение платков и не извинятся за выдвинутые табу. Подрыв группировка объясняет преждевременной детонацией бомбы. Террористы якобы отрицают, что подорвавшийся был смертником, сообщая, что взрывы были "предупреждениями правительству". Сайт приводит цитату из заявления: "Мы отрицаем то, что последнее нападение было совершено шахидом. Бомба взорвалась случайно, что и привело к мученической смерти ее носителя. Мы просим Аллаха принять его в мученики. Пока мы сознательно не нанесли серьезного травматизма людям в общественных местах. Однако, если в будущем мы не увидим, что наши требования услышаны, то мы клянемся Аллахом, что следующие атаки принесут реки крови". Под заявлением подписался "Аль-Захир Бейбарс батальон", якобы входящий в группировку "Джунд аль-Халифат".

Новостной портал "Тенгриньюс" публикует колонку Александра Колпакова, который не верит заявлению террористов из группировки Kateeba Jund al Khilafah. Внимание обозревателя привлекла недостаточная информированность экстремистов.

"Есть и еще вопросы: а первый взрыв, у акимата, - чей? От того же Султангалиева, или у него был сообщник? И если в доме "террориста" нашли бомбу, приготовленную для новой акции, то зачем ему взрывать себя, как говорится, раньше времени? Отчасти, ответ на этот вопрос дают, так называемые "Солдаты Халифата", взявшие на себя ответственность за взрывы в Атырау: "Мы отрицаем, что нападение было совершено как самоподрыв. Кажется, бомба взорвалась случайно, что привело к мученической смерти носителя". Можно верить или не верить в существование этой воинствующей организации, но их объяснение представляется логичным. Сомнение в реальности организации вызывает другое: в заявлении ни словом не упоминается первый взрыв у акимата. Авторы не знали о нем? Тогда получается, что у "Солдат Халифата" нет собственных информаторов ни в Атырау, ни в Казахстане вообще. И стало быть, никакого отношения к трагедии они не имеют?"

О том, каким может стать терроризм в Казахстане, рассказал казахстанский представитель Ассоциации приграничного сотрудничества Марат Шибутов в ходе публичной лекции на базе Института политических решений. По мнению эксперта, религиозный экстремизм может принять форму дагестанской борьбы с представителями власти. Материал об этом публикует юридический портал "Закон". "Есть несколько видов тактик, которые могут применять террористы - дагестанская, чеченская, латиноамериканская и иракская. "В Казахстане возможна больше дагестанская тактика, когда террористы убивают представителей силовых органов и чиновников. Возможен также вариант, что террористы в РК будут постепенно расти и вбирать в себе все эти тактики", - говорит Шибутов.

Лектор также подверг критике неготовность Казахстана к такому типу терроризма. "Я могу сказать, что наша страна фактически не готова. Если сравнивать с Дагестаном, наши чиновники и силовики не скрываются, ходят все в форме, какой-либо защиты на административных зданиях у нас нет, нет и охраны. То есть их можно брать голыми руками", - говорит он.

В своей лекции, Шибутов обрисовал портрет современного казахстанского террориста. "Все террористы - это в основном молодые казахи, которым меньше 35 лет. Они выросли в период независимости страны, это свои, доморощенные террористы. По причинам превалирует религиозный фактор. Также можно отметить их слабую техническую подготовку, потому что подорваться на собственной мине - это бестолково. Одновременно с этим, есть хорошая тактическая подготовка, но слабая структурированность. Организация не объединена в единую сеть и нет одного руководителя. Это самостоятельные ростки, которые поднимаются в разных регионах страны. Все эти люди базируются в населенных пунктах с высоким количество приезжих, где легко скрываться", - рассказал он".

С плохо скрываемым скепсисом относится к террористам и главный редактор журнала "Центр Азии" Султан Акимбеков, выступивший в роли эксперта для газеты Central Asia Monitor. По его словам, искать причины нападения боевиков ИДУ на Казахстан надо в большой политике. "Как известно, ИДУ организовали люди, состоявшие в движении "Адолат". После того, как его лидер Джумабой Ходжаев, или Джума Намангани, погиб, ИДУ стало менее активным. Вообще, о таких движениях нужно говорить с большой осторожностью. Были времена, когда боевиков ИДУ и чеченских боевиков упоминали при любом теракте. Утверждать, что существует организованная структура, которая базируется на территории Афганистана и ждет своего часа, - неправильно. Когда ИДУ было на пике своей деятельности в 1999-2000 годах и атаковало районы Узбекистана и Кыргызстана, Ислам Каримов говорил о том, что это движение пришло из Таджикистана. Таджики же уверяли, что ИДУ пришло из Афганистана. В общем, здесь много непонятного... Когда говорят, что у ИДУ есть свой "филиал" в Казахстане, нужно иметь в виду, что здесь могут быть замешаны геополитические интересы. Взять хотя бы последний ролик, где члены непонятной и неизвестной организации "Солдаты Халифата" угрожают Казахстану терактами потому, что в госучреждениях запретили комнаты для чтения намаза. Или взять заявления "Талибана" по поводу того, что мы хотим послать в Афганистан наших офицеров. И подобные вещи слишком часто используются как инструмент давления на ту или иную страну. Нужно смотреть, кому это на самом деле выгодно. Бесспорно, прецеденты, которые у нас происходят в последнее время с устрашающей регулярностью, опасны. Мы вступаем в ту фазу, через которую прошли многие исламские государства. И нам необходимо разработать комплекс мер для того, чтобы противодействовать подобным явлениям".

Примерно с похожими заявлениями Султан Акимбеков выступает на страницах журнала "Центр Азии", публикуя материал об истории суфизма, отмечая - чтобы заручиться поддержкой суфиев, государству необходимо быть сильным.

"На постсоветском пространстве суфийские тарикаты кадирийя, накшбандийя и шазилийя активно представлены в Дагестане и Чечне. В Дагестане они контролируют местное управление мусульман и основные исламские учебные заведения и при этом конкурируют друг с другом. Все последние годы они активно боролись с местными "ваххабитами" из числа сторонников "чистого ислама". В частности, в Чечне переход на сторону России муфтия Ахмата Кадырова во многом был связан с ожесточенной борьбой внутри мусульманской общины Чечни между суфиями, в основном из тариката кадирийя, к которым принадлежал и сам Кадыров, и местными "ваххабитами". Так что суфии бывают разными. Их организационная форма и степень участия в политической жизни тесно связаны с состоянием государственных институтов. Если последние сильные, то суфийские тарикаты занимаются исключительно религиозной практикой, если государство по тем или иным причинам слабеет, то суфии в силу своей сплоченной организации часто становятся политической силой. Надо учитывать также, что суфии бывают не только принципиальными противниками сторонников "чистого ислама". Среди суфиев также встречается достаточно много тех, кто призывает к введению шариата, осуждает практику неприемлемых новшеств (бида), к которым относятся практически все центральноазиатские культурные традиции. Достаточно вспомнить джадидов, в истории нашего региона в начале XX века их всегда считали прогрессивными людьми. Это потому что они выступали за прогресс, который выражался в том числе и в создании новометодных школ. Однако джадиды были также наиболее последовательными сторонниками очищения ислама от всех заимствований из местной культурной традиции, полученных за долгие годы взаимодействия ислама с местными сообществами, включая культ святых. При этом джадиды боролись с муллами-"консерваторами", которые защищали прежнюю практику. Причем и те и другие были суфиями, по крайней мере, вышли из суфийской среды, к которой принадлежали все священнослужители Средней Азии. Поэтому суфии тоже могут быть радикалами. Но обычно это все же происходит в ситуации, когда в том или ином обществе слабеют государственные институты. Тогда суфии становятся зачастую опасной силой. Но если государство сильное, то суфии являются его верной опорой в борьбе против ваххабитов/салафитов, потому что по отношению к последним они являются антиподами".

Историю прихода ислама в Казахстан разбирает интернет-газета "Диалог", автор которой приходит к пусть тривиальному, но вполне закономерному выводу: только в обществе с острыми социально-экономическими проблемами приживаются националистические и радикальные религиозные идеи. "В светском государстве странно отдавать духовные ценности только священнослужителям, ибо влияние на души дополняется для некоторых соблазном влиять на умы и далее на политику. В этом смысле негативным является сокращение в 1990-х гг. сети культурных учреждений (музеев, библиотек, школ), бывших десятилетиями средой приобщения к знанию и духовным ценностям. Странной выглядит статистика, когда на основе этничности определяется соотношение сторонников той или иной религии. Кроме того, вопрос не столько в религии, мусульманин или христианин; для политической стабильности и порядка в умах важно уточнять принадлежности к умеренному, лояльному или, напротив, фундаменталистскому направлению. Важно то, что недовольство социальных групп всегда имеет тенденцию направляться в классовое, религиозное, националистическое русла. Преимущественно в один из трех этих каналов. Так что крах коммунистической идеологии, одной из "классовых" идеологий, оставил не закрытыми националистический и религиозный "каналы". Так что время от времени будоражущие сигналы будут не от либералов, коммунистов, почивших в бозе казахстанских социалистов и непонятно откуда взявшихся каких-то "консерваторов". Мощь классовых идеологий осталась в прошлом, в XX столетии".

Об этом же - что обществу Казахстана совместно с властью пора бы уже заняться социально-экономическими и межэтническими проблемами, пишет портал радио "Азаттык" ("Свобода"). Статья с презентации Института политических решений, где директор по аналитике и консалтингу Рустам Бурнашев представил формулу индекса межнациональной напряженности (ИМН).

"Директор по аналитике и консалтингу Института политических решений Рустам Бурнашев говорит, что в последнее время в Казахстане наблюдается усиление острых социальных проблем - высокий конфликтный потенциал языкового вопроса, рост националистических настроений, маргинализация части населения. По его словам, все эти негативные тенденции отражаются в росте эмигрантских настроений населения, а также в повышении социальной напряженности в межэтнических отношениях, что требует разработки новых подходов к изучению данной проблемы. ИМН представляет собой математическую формулу, по ее результатам можно выстраивать различные диаграммы, которые демонстрируют состояние межнациональной напряженности не только в пространстве (в регионах Казахстана), но и его изменение во времени.

Как говорит Рустам Бурнашев, ИМН рассчитывается ежеквартально с учетом этносодержащих событий, социальных настроений в связи с ними, а также позиций экспертов. Институт исследовал значение ИМН только во втором и третьем кварталах текущего года.

...Что же касается социальных настроений, то они изучаются Институтом политических решений посредством опросов населения, проводимых в административных центрах 14 областей, а также в городах республиканского значения - Астане и Алматы. По итогам таких исследований института, наиболее критическая ситуация в третьем квартале наблюдалась в Карагандинской и Мангистауской областях - соответственно в связи с преобразованием школы в Темиртау и заявлениями об оралманах.

Показательно, что оценки экспертов о межэтнической напряженности, как говорит Рустам Бурнашев, оказались жестче, чем оценки, полученные при опросе населения. По оценке экспертов, наоборот, критическая ситуация в плане межэтнической напряженности наблюдается в подавляющем большинстве регионов Казахстана, за исключением Астаны и еще трех областей".

Любопытный прецедент создал губернатор Атырауской области Бергей Рыскалиев, опубликовавший в крупнейшей региональной газете "Ак Жайык" ("Белый Яик" - каз.) по результатам терактов обращение к гражданам области. Помимо того, что чиновник высказался по поводу взрывов, очень тонкий нюанс заключается в том, что сделано это было на страницах издания, которое раньше традиционно было в оппозиции к местной администрации. Еще примечательнее - тема, на которой заострил внимание глава области. Речь шла об улучшении социально-экономического положения в регионе.

"Не забегая далеко, возьмем частицу нашей страны - Атыраускую область. Посмотрите, как преобразился в последнее время лик края. Мы построили все, в чем нуждается население, обеспечили всем необходимым: питьевой водой, газом, светом, теплом, дорогами, школами, больницами, культурными и спортивными комплексами, всеми социальными объектами. Не только в городе, а во всех районах, сельских местностях осуществили масштабную работу. Для чего это мы делали? Ради красоты? Для нынешнего поколения, ради будущего, ради благополучного жития людей делали все это. Каждый соответствующий орган продолжает свою работу в этом направлении. А мы, со своей стороны, упорно, последовательно будем работать для обеспечения безопасности каждого гражданина. В городе работает 250 видеокамер, мы видим их конкретные результаты. Теперь будут установлены около 600 камер в важных социальных объектах города: школах, детских садах, больницах, поликлиниках, культурно-спортивных объектах, других зданиях. Также стоит задача приобретения камер и их подключения к ЦОУ в местах массового скопления людей: на рынках, вокзалах, торговых центрах, других хозяйствующих субъектах, частных структурах. Только что провел специальное совещание: до конца года должны полностью обеспечить город видеокамерами. Все вместе мы должны превратить Атырау в процветающий в единстве и стабильности, в самый спокойный и безопасный город. Это - задача не только власти или одного органа. Мы должны согласованно действовать всем обществом, довести до конца борьбу с опасным явлением, как религиозный экстремизм. Главное наше достояние сегодня - это Независимость. Поэтому, первое, что нам необходимо - единство и солидарность. Это - завет наших великих предков. Мы должны как зеницу ока беречь и сохранить то, что имеем. Никто не сможет остановить наше поступательное движение к лучшей жизни. Нам вполне по силам обуздать тех, кто пытается вносить смуту в нашу мирную жизнь. Главное - сохранить единство и будем спокойно трудиться себе во благо, ради будущего. К этому призываю вас, уважаемые земляки".

Самую радикальную версию терактов, по традиции, выдвигает оппозиционная газета "Республика", близкая к опальному бизнесмену Мухтару Аблязову и ссылающаяся как раз на его интервью, в котором он обвиняет власть в организации взрывов в Атырау и Актюбинске.

"Первое, что обращает на себя внимание, так это очевидная неэффективность действий подрывника или подрывников - от их рук никто посторонний не пострадал. Второе - смерть человека, который заложил самодельные взрывные устройства. Дело в том, что если экспертиза установит, что произошел самоподрыв, то как бы снимается задача поиска виновных, а это немаловажно - почему, объясним позже.

Еще (публицист) Сергей Дуванов (на страницах портала "Республика") отметил взаимосвязь между двумя последними взрывами в Атырау и предыдущими взрывами в Актобе в здании департамента КНБ и в Астане на пустыре неподалеку от следственного изолятора КНБ РК. Взаимосвязь эта заключается в одинаковом почерке - использовались безоболочные взрывные устройства, сами подрывники погибли, и некого допросить, мало или совсем нет других жертв. И непонятно, зачем взрывали-то? Попугать публику или ради собственного удовольствия? Все это заставляет выделить эти три террористических или, если хотите, псевдотеррористических акта из общего ряда трагических происшествий в Казахстане за последние два года. Такое ощущение, что они были совершены как бы понарошку, в отличие от побега двух десятков заключенных в Мангистауской области или боестолкновения членов религиозной секты с силовиками в поселке Шубарши Актюбинской области. Там количество погибших с обеих сторон превышало десяток, а пострадавших оказалось еще больше.

Сразу приходит на ум версия, основанная на событиях десятилетней давности в соседней России, когда сразу несколько подрывов жилых зданий в различных населенных пунктах этой страны дали повод тогдашнему премьер-министр РФ Владимиру Путину проявить себя жестким и волевым политиком. А затем, используя обретенную популярность, стать и.о. президента Российской Федерации, а затем успешно избираться на эту должность два срока подряд и претендовать на нее сейчас в третий раз. При всей циничности этой версии она имеет право на жизнь, более того, да не обидятся на нас потенциальные наследники "лидера нации", она им на руку. По крайней мере, тем из них, кто занимает "ястребиную" позицию. Действительно, усиление террористической угрозы наряду с обострением межэтнических отношений на основе того, будет ли ограничиваться использование русского языка в стране и если да, то как, - это прекрасный повод для "Ак орды" до упора "закрутить гайки" и так держать.

Необходимость же закручивания гаек вытекает из двух обстоятельств, сомневаться в которых у нас уже нет оснований. Первое обстоятельство заключается в том, что протестные настроения в стране растут, ширятся и обостряются с каждым днем. И это вполне понятно, так как даже официальная статистика свидетельствует о росте цен. В октябре 2011 года они выше, чем в октябре 2010 года в среднем на 10,7%. В том числе мясо и мясопродукты подорожали на 19,5%, баранина - на 25,4%, конина - на 17,5% (...)

Вокруг Назарбаева существуют разные группировки, которые демонстрируют свою необходимость. Обратите внимание, что теми районами, в которых сейчас происходят теракты, руководил в свое время именно Аслан Мусин (руководитель Администрации Назарбаева - авт.). Он долгое время работал акимом Актюбинской области, а затем - Атырауской области. И в период его руководства с оппозицией расправлялись особенно жестко. Фактически по модели криминальных разборок действовали.

Не секрет, что и нынешний аким Атырауской области - ставленник Аслана Мусина активно сотрудничает с криминальными элементами и имеет соответствующую репутацию. У Мусина репутация ястреба, склонного к силовым приемам. Понятно, что в этих регионах у Мусина сохранились старые связи - люди, а также инфраструктура криминального характера. Ведь одни и те же люди приезжают на джипах - избивают нефтяников, избивают журналистов. И следственные органы с прокуратурой лишь изображают бурную деятельность, но не могут найти преступников. Такое в маленьком городе или области просто невозможно.

Третья версия, которая тоже имеет право на существование, - в Казахстане появились некие силы, которые хотят обострить внутриполитическую ситуацию, чтобы прорваться во власть. В этой связи мы хотели бы отметить принципиальное отличие последних двух взрывов в Атырау - им предшествовала угроза со стороны абсолютно неизвестной группировки исламских террористов, которая затем взяла на себя ответственность за их совершение.

Сразу скажем, мы в эту третью версию не верим. Тем более что из имеющихся фактов очевидно: в каждой трагедии, случившейся с участием исламских сектантов, нападающей стороной были представители власти. Это, конечно, не отрицает того, что в будущем эти группировки могут сами начать атаковать первыми, но для этого им нужно в первую очередь обрести идеологию, которая объединит их, скоординироваться и выступить как организованная сила. До этого, надеемся, еще год-два, хотя новым законодательством о религиозных организациях и последующей практикой зачистки неугодных "Ак орде" религиозных общин и организаций власти могут сильно ускорить этот процесс".

Ответ на эту версию публикует "Мегаполис", в статье анонимного автора, скрывающегося под псевдонимом Данила Ювачев. "Во-первых, г-ну Мусину такой "шок и трепет" по всему Казахстану ни к чему. У АП всегда была одна задача - обеспечить "тишь да гладь, да Божью благодать". Если б у нас была опасная оппозиция и необходимость ввести чрезвычайное положение, чтобы вздернуть парочку горлопанов - тогда такая партия теоретически, пожалуй, могла быть разыграна. Но у нас грести некого, людей, представляющих для власти серьёзную опасность, тоже нет. Да и не к чему будоражить народ, выдавший карт-бланш действующей власти, как минимум, ещё на один президентский срок. Во-вторых, всем известно, что Атырауская область - это его, Мусина, "вотчина": там его протеже, он к этой области неровно дышит и как бы за неё отвечает. Если б Аслану Еспуллаевичу взбрело в голову устроить теракт, он выбрал бы не Атырау, а, например, Шымкент, что вполне соответствовало бы борьбе с "южанами" в нашем истеблишменте. Нет, не власть и не АП заинтересованы в теракте. Вполне вероятно, что действительно в стране зародилось и поднимает голову радикальное движение, прикрывающееся религиозной риторикой. А местные власти и спецслужбы это проморгали. Причём проморгали именно там, где всегда была предрасположенность - близость Чечни и Дагестана, с одной стороны, относительная близость Узбекистана и Афганистана - с другой. В общем, Казахстан оказался не готов к терроризму. Прежде всего - к терроризму информационному. Так что организаторы этого действа могут быть довольны: технологии опробованы, можно применять. Что-то они вбросят в следующий раз? И кто они? Не сочтите меня параноиком, но сегодня есть только одна группа людей, которые страшно кайфуют от проблем, периодически возникающих у нашей страны, как и у любой другой. Правда, поводов для кайфа у них немного, вот, видимо, и приходится покупать себе это удовольствие за деньги. Благо, они пока есть - не всё ещё в Лондоне да Вене истрачено. И слова одного из них, приводящего в доказательство рассказы другого, - это просто "на воре шапка горит".

"В Казахстане будет много противников евразийского проекта. В основном, среди молодежи"

Интеграционные инициативы вяло обсуждаются в Казахстане - благо, информационных поводов для этого достаточно: в частности, недовольство демонстрируют в ходе конференций различные деятели националистского толка. Причем, как казахские, так и русские организации действуют по похожим лекалам.

В частности, о круглом столе под названием "Интеграция с Российской Федерацией: сохраним ли суверенитет?" на сайте информационно-аналитической группы "Спик" пишет журналист Айгуль Омарова. Издание публикует ее большой материал по теме.

"Вот и на сей раз тема заседания была выбрана не случайно. Вступление Казахстана в Таможенный союз до сих пор вызывает шумные споры, в том числе и у людей, считающих себя экспертами. Одним из яростных противников Таможенного союза стал молодой экономист, кандидат наук, руководитель общественного фонда им. Болатхана Тайжана Мухатр Тайжан. Не случайно, что именно его организаторы клуба пригласили в качестве докладчика.

"Интеграция с Российской Федерацией: сохраним ли суверенитет?". Участники заседания были вправе ожидать глубокого, с цифрами и фактами, выдержками из официальных документов анализа данной темы. Вместо этого в раздаточном материале содержались тезисы "за" и "против" и была дана выжимка из документов на предмет интеграции в мире. Однако эти материалы, равно как и само выступление, не прояснили, чем же таким ужасным грозит Казахстану интеграция с Россией, коль ставится вопрос об уничтожении государственного суверенитета. В своём выступлении, отличавшемся эмоциями, Мухтар Тайжан больше внимания заострил на политических аспектах интеграции. Интеграция с Россией означает уничтожение суверенитета Казахстана, - заявил докладчик. При этом г-н Тайжан не привёл ни одного довода в защиту своего тезиса. Когда же его попросили привести какие-либо цифры и факты, г-н Тайжан отделался общими фразами, при этом выказав при этом раздражение в адрес тех, кто задавал вопросы. По словам Тайжана, он уже два года пишет и говорит везде о том, что нельзя интегрироваться с Россией. Из-за того, что он повсюду открыто, высказывает своё мнение по этому поводу, его не зовут на официальные конференции и "круглые столы", где обсуждается данная проблема, подчеркнул Мухтар Тайжан".

О том, что русских в Казахстане становится все меньше - публикует материал сайт Russians.KZ. В фоторепортаже авторы рассказывают о желании русских уехать из республики по программе переселения.

"1 ноября в городе Кокшетау (Кокчетаве), административном центре столичной Акмолинской области, состоялся выездной семинар для казахстанцев, желающих принять участие в "путинской" программе переселения. Семинар проводился в русском культурном центре, располагающемся в Доме культуры "Истоки". Организаторами мероприятия выступили глава Временной рабочей группы (ВРГ) ФМС РФ при консульстве РФ в городе Астане Марина Пустэко и руководство Республиканского славянского движения "Лад" в Казахстане.

Как обычно, семинар планировалось провести в два этапа: сначала общую консультацию по правовым и процедурным вопросам, а затем приём документов у тех граждан, кто уже принял для себя окончательное решение переселиться в Россию. Но как оказалось, консультация была не нужна, поэтому первая часть семинара прошла буквально за 20 минут. Более 400 соотечественников пришли на встречу с сотрудниками Временной рабочей группы ФМС с уже готовыми пакетами документов. Примечательно, что часть соотечественников приехала на семинар из других областей Казахстана. Среди них был даже один студент, обучающийся в омском вузе".

О том, что в долгосрочной перспективе у Евразийского союза есть будущее, сомневаются в свою очередь и аналитики Информационно-аналитического центра по изучению постсоветского пространства при МГУ им. М.Ломоносова. По их мнению, сомнения в перспективах союза возникают из-за отсутствия в Казахстане реальных механизмов передачи власти.

"В Казахстане будет много противников евразийского проекта. В основном, среди молодежи. Кстати, как и на Украине и в Беларуси. Поколенчески - это идеология старшего и среднего поколения. Те, кто не застал СССР под такие идеологические проекты не очень-то и готовы подписаться. Тут ведь действительно надо прояснить вопрос - что мы строили 20 лет и куда теперь собираемся идти. Статьи Путина и Назарбаева на этот вопрос отвечают только отчасти. Тут даже дело не в качестве агитпропа, а в более приземленных вещах. Мы не знаем, что будет в следующем году с мировой экономикой, а как тут сказать, что произойдет в 2015 году. И еще вопрос - что будет в постназарбаевский период? Это очень влиятельный и сильный политик. Вряд ли наследники будут такими же. Для Москвы и для всего проекта это очень большой риск - вопрос сохранения евразийского тренда как базового".

О рисках Евразийского союза пишет и портал "Пульса нет", проанализировавший программные статьи руководителей трех государств Таможенного союза. "Есть опасность, что чиновничий энтузиазм по поводу евразийского политического проекта выльется в некоторых столицах лишь в создание новых бюрократических структур с соответствующим бюджетом - структур ничем реальным не занимающихся и ни за что не отвечающих. Такова, по-видимому, самая большая угроза, подстерегающая Евразийский Союз на самой начальной стадии его формирования. В сравнении с ней никакое внешнее противодействие его созданию не может сравниться по степени реальной опасности. Вместе с тем, институционализация будущего Союза, которую предлагает Назарбаев, стимулирует широкую общественную инициативу. Идея интеграции уже двадцать лет лежит на поверхности. Она разделяется большинством граждан крупнейших постсоветских государств. Как справедливо заметил политолог С.Черняховский, та народная поддержка, о необходимости которой говорит президент Казахстана в своей статье, уже есть как самый надёжный действующий фактор объединения. Теперь важно его использовать".

Похожим путем пошли эксперты журнала "Центр Азии", выдвинувшие версию, что Нурсултан Назарбаев своей программной статьей поставил самые важные вопросы грядущей интеграции ребром.

"Хотя дальнейшая дискуссия вполне возможна, но на уровне эпистолярного творчества глав государств и правительств ее обсуждение маловероятно. Во многом именно потому, что президент Назарбаев настолько четко обозначил суть тех проблем, о которых предпочитали говорить недомолвками, и позицию Казахстана по этому вопросу, что ему трудно возразить. Собственно, как затруднительно ответить на неожиданное и в некоторой степени дерзкое предложение Казахстана сделать столицей нового Евразийского Союза Астану, по аналогии с Брюсселем - столицы Евросоюза.

Очевидно, что для Москвы такое предложение неприемлемо. Однако если речь идет о том, что ТС, ЕЭП, а затем и Евразийский Союз создаются по образу и подобию Евросоюза, то оно вполне логично. Потому что иначе столицу ЕС логичнее всего было открыть или в Берлине или в Париже. Но ЕС подчеркнуто лоялен к малым странам, и столица Бельгии выбрана именно по этим соображениям.

Фактически предложение Назарбаева вынуждает Москву определиться, что именно она видит в процессе интеграции на постсоветском пространстве. Является ли это на самом деле союзом равноправных партнеров или в Москве видят данный проект как некую политику собирания земель вокруг центрального российского ядра. Если говорить о равноправном партнерстве, тогда нет проблемы разместить столицу Евразийского Союза в Астане или, например, в Минске. Если же справедлива другая точка зрения, тогда это критически важный вопрос.

Тезис равноправия во взаимоотношениях партнеров по интеграции стал главным в статье Назарбаева. Он пишет: "Евразийский Союз я изначально видел как объединение государств на основе принципов равенства, невмешательства во внутренние дела друг друга, уважения суверенитета и неприкосновенности государственных границ, основой которого было равенство партнеров по интеграции". Далее он добавляет: "Я предлагал создать наднациональные органы Евразийского Союза, которые действовали бы на основе консенсуса, с учетом интересов каждой страны-участницы, обладали четкими и реальными полномочиями. Но это никоим образом не предполагает передачу политического суверенитета. Это аксиома. Именно таким был успешный опыт создания Европейского союза".

Впервые мы можем наблюдать постановку вопроса президентом в таком контексте. Он фактически снимает опасения в казахстанском обществе по поводу возможной потери суверенитета в связи с Таможенным союзом, которые весьма широко распространились в последнее время. Казахстан может и должен сохранять суверенитет".

Михаил Пак, Алма-Ата