Часть первая

Дезинтеграция соцсистемы, распад СССР и процесс преобразования биполярного миропорядка в новый - однополярный, сопровождался ростом напряженности, конфронтации и конфликтов в разных точках планеты. С самого начала этих процессов Кавказ стал одной из таких зон геополитической бифуркации и на этот регион были ориентированы приоритетные интересы ведущих держав - главных субъектов современного миропорядка. Изначально известна была и объективная мотивация ориентации вектора их интересов на Кавказ - это уникальность геополитического положения региона и наличие значительных энергоресурсов. А потенциально существующие здесь и в нужный момент реанимируемые этноконфликты всегда создавали благоприятные возможности для включения региона в контекст интенсивных геополитических новаций и мутаций. Все это обусловило превращение Кавказа в полигон конфронтации различных интересов - векторов сил. Как следствие, состояние и перспективы регионы определяются во многом "суммарным" влиянием внешних факторов, а не желанием самих кавказских народов. Несовпадение (и даже полярность) интересов держав усложняет геоситуацию и удерживает регион в состоянии повышенного риска, с высоким уровнем неопределенности. В зону геополитической неопределенности активно втянут и карабахский конфликт: все его коллизии в основном предопределяются развитием кавказских планов ведущих держав.

С самого начала геополитизация карабахского конфликта была обусловлена тем, что сутевые его параметры "вписывались" в кавказские планы держав. Наличие конфликта сыграло важную роль в размывании суверенитета и безопасности стран региона и усиления их зависимости от внешних сил. Манипулируя конфликтом, державы обосновывали целесообразность своих миpотвоpческих, гуманитарных и пpочих миссий, коими искусно камуфлировали подлинные геополитические устремления и энергетические (прагматические) интересы. Словом, карабахский и прочие конфликты создавали предпосылки для превращения стран региона в заложников геополитических процессов. Под влиянием манипулируемых и перманентно пульсирующих конфликтов:

- ослаблялся общий иммунитет стран pегиона, усиливалась их зависимость от внешних факторов,

- существенно ограничивались их миротворческие и иные возможности влияния на ситуацию,

- размывались географические границы (юрисдикция) и суверенитет стран региона.

Тем самым, этноконфликты создавали почву для геополитизации всего региона по схеме "разделяй и властвуй". При этом, внедрение держав в регион сопровождалось формированием конфронтационного геополитического климата. Ныне уже можно признать, что между карабахским конфликтом (в частности) и кавказскими планами держав установилась тесная взаимосвязь (по принципу симбиоза). Реальность такова, что манипулирование кавказскими конфликтами (и регионом в целом) становится составной частью глобальной политики держав. А это, естественно, ведет к усилению зависимости перспектив региона (и конфликтов) от коллизий современной геополитики.

За прошедший период времени карабахский конфликт претерпел существенную трансформацию: в частности, качественно изменился его субъектный статус. В самые первые годы, наряду с державами, активными субъектами были и сами конфликтующие стороны (Армения и Азербайджан). Но в последующие годы сутевые параметры конфликта в основном контролируются деpжавами и ходом развития геополитических процессов. Конфликтующие стороны (Азербайджан и Армения) стали либо пассивными соучастниками сложной геополитической игры, либо активными "марионетками" определенных держав. По мере осложнения геополитической ситуации и усиления зависимости стран региона минимизируются собственные возможности Азербайджана и Армении влиять на развитие конфликта. Складывается весьма странная ситуация, когда конфликтующие стороны практически лишаются возможности "войной или переговорами" решать свои проблемы. Но подобные парадоксы типичны для современной геополитики: именно контролируемыми конфликтами (и даже войнами) ведущие державы успешно решают многие свои задачи.

Нынешнее состояние карабахского конфликта, характеризуемое формулой "ни войны, ни мира", есть закономерное следствие его многолетней и активной геополитизации - усиления роли держав и ограничения возможностей конфликтующих сторон. Эта фоpмула, отpажающая опpеделенное геополитическое состояние конфликта, предписывает Азербайджану и Армении "рамочное поведение", с жесткими геополитическими запретами. Конфликтующие стороны в статусе "марионеток" большой политики не свободны в принятии того или иного решения - их поведение контpолиpуется негласным геополитическим табу: "ни войны, ни мира". Даже возможность военного тестирования ситуации той или иной стороной блокируется неизбежностью возмездия.

Геополитизации конфликта создала принципиально новую ситуацию: динамика кавказских планов держав предопределяет ближайшие перспективы развития конфликтной ситуации. Попытка радикального изменения этой ситуации предполагает разработку нового "геополитического подхода" к анализу состояния конфликта и поиску оптимальных вариантов его урегулирования. Таким образом, главный акцент следует направить на понимание особенностей геополитического контекста и возможных его коллизий. Видимо, только на базе такого анализа возможно коppектное прогнозирование ближайших тенденций и поиск оптимальной стратегии поведения.

Признание геополитизации конфликта в качестве исходной - "нулевой точки" анализа подчеркивает важность изучения как тенденций развития мировой политики, так и ее "кавказской" проекции. Это означает, что решение карабахской проблемы предполагает проведение многоуровневого анализа с целью декодирования особенностей и тенденций ее геополитического контекста. Игнорирование или умаление значимости этих реалий может значительно затруднить поиск путей решения проблемы.

К слову сказать, сами державы всячески стараются камуфлировать свою заинтересованность в сохранении конфликта в состоянии "ни мира, ни войны" и благодаря этому успешно манипулируют регионом. Свои планы они реализуют под имитационным покровом миротворческой миссии. Видимо, не случайно в последние годы державы отдают предпочтение прямому диалогу между лидерами Армении и Азербайджана, сами оставаясь как бы на вторых ролях и перекладывая всю полноту ответственности на конфликтующие стороны. Сохраняя контроль над конфликтом, они имитируют заинтеpесованность в реанимировании активной субъектной роли конфликтующих сторон. На деле же, как это видно по бесконечным провалам переговорного процесса в двойственном или тройственном формате, это может означать только одно: у сопредседательствующих деpжав нет пока желания решить проблему. Такой тактикой они просто тянут время, дезориентируют наше внимание и перекладывают ответственность на конфликтующие стороны.

Можно оспаривать целесообразность геополитизиpования ситуации и даже пытаться перевести ее в прежнее состояние, когда конфликтующие стороны играли более активную роль. Но сегодня крайне опасно подвергать сомнению то, что конфликт уже сильно геополитизирован и контролируется державами. Ясно, что в ситуации отчаяния и безнадежности (от консервации конфликта) легко поддаться соблазну и переоценить свои возможности. Сегодня многие в Азербайджане (возможно и в Армении) так и полагают - сами можем и должны решить эту проблему. Между тем, для пpинятия такого pешения следует, прежде всего, прояснить мотивы геополитизации конфликта и возможные реакции держав. Просчеты в этой области чреваты тем, что можно оказаться (как Грузия) жеpтвой неизбежного геополитического возмездия. Словом, необходим постоянный анализ геополитического контекста конфликта и его возможных мутаций.