Львовский историк Василь Расевич прокомментировал для ИА REGNUM публичное заявление генконсула России во Львове Евгения Гузеева о том, что украинский язык завезли в Западную Украину большевики.

"Генеральный консул Российской Федерации во Львове Евгений Гузеев вступил в историческую дискуссию с пикетчиками возле здания генконсульства, где изложил свой вариант прошлого украинского языка и культуры. Самыми скандальными для украинского общества оказались два тезиса: "проект Украина создан Австрией" и "украинский язык в Галицию привезён большевиками". Первое, что хотел бы сказать относительно возникшей ситуации, это посоветовать разного ранга дипломатам, а также политическим руководителям, воздерживаться от комментариев, особенно если это касается исторического прошлого, в чем они не являются специалистами. Что же не так в словах российского генерального консула?

Во-первых: подобная трактовка однозначно является продолжением старого русского националистического дискурса об Украине, когда её происхождение объясняется польской или австрийской интригой. При этом всегда или полностью игнорируется украинское движение в самой Российской империи, или берётся как аргумент один из ранних этапов формирования модерной украинской нации в Галиции, когда в политической жизни превалировали русофильские настроения. О факторах, которые практически свели к нулю москвофильские силы в австрийской Галиции, можно говорить долго, но, впрочем, об этом написаны десятки книг. Важным в этом вопросе является то, что украинофильская ориентация в Галиции победила, свидетельством чему являются все последующие события. Кстати, на рубеже XIX-XX веков, русинское население постепенно начало отказываться от официального названия "русины" (die Ruthenen) и всё больше утверждалось во мнении, что с объединительной целью лучше всего подходит название "украинцы".

В начале Первой мировой войны группа украинских учёных-лингвистов и историков обратилась с просьбой к австрийскому императору Францу Иосифу I изменить национальное название "русины" на "украинцы". Главная мотивация была политической: название "руський" является слишком близким по звучанию с названием "русский", а в условиях войны это созвучие нередко приводило к трагическим последствиям. "Меморандум" галицких ученых был отправлен на экспертизу двум известным славистам: Ватрославу Ягичу и Гансу Юберсбергеру. Мнения разделились, поэтому окончательное решение было принято только в 1918 году. Указом австрийского императора Карла "русины" были переименованы в украинцев, но надо обязательно добавить, что таковой была воля самого украинского населения Галиции. Это подтверждает тот факт, что не только политические элиты, но и обычные люди "доросли" до нового уровня политического сознания.

Относительно заявления об "импортировании большевиками украинского языка в Галицию" могу сказать то, что господин дипломат прав только частично. От его внимания как-то ускользнул факт, что практически с 60-х годов XIX века и до 1939 года в Галиции издавались сотни газет и журналов на украинском языке, действовало Научное общество им. Т.Шевченко (прообраз Академии наук), существовала хорошо структурированная партийно-политическая система, украинский язык был служебным языком в этом австрийском коронном крае. Ситуация несколько поменялась в худшую сторону после присоединения Галиции к Польше в 1918 году. Для прикрытия фактически оккупации территории независимой Польши, Советскому Союзу понадобилась идея "освобождения западно-украинских братьев и сестёр из под польского ига". Именно поэтому наряду с советизацией проводилась политика украинизации, в первую очередь это касалось высшего и среднего образования. Украинизация нужна была советской власти для устранения польского характера городов оккупированных территорий. Но мы все знаем, что украинцы были просто следующими в очереди на превращение их в советских граждан со всеми вытекающими с этой политики последствиями.

Во-вторых: своим заявлением господин Гузеев в довольно-таки вульгарной форме отказал украинцам в праве на собственную историю, сведя её к иностранной интриге. Кроме того, он унизил украинцев западных областей, представляя их таким себе пассивным и аморфным конгломератом, над которым все кому не лень проводят эксперименты, или в крайнем случае, импортируют для них язык. К подобного рода умозаключениям у историков не может быть комментариев, но и оставить их без внимания, как безответственные размышления вслух, нельзя: всё-таки исторические "открытия" прозвучали с уст человека, наделенного правом представлять официальную позицию Российской Федерации.

Во всей этой истории есть и другая сторона медали - украинские националисты. Конечно, что они возмутились заявлениями господина Гузеева, конечно, они потребовали выдворения дипломата за пределы государства. Но, и господин Гузеев, и его визави просто таки симметричны в своих размышлениях и взглядах на прошлое, правда, каждый со своей колокольни. Современные украинские националисты ничего даже слышать не хотят о "другой" истории Львова. Для них полностью отсутствуют периоды, когда предки современных украинцев пребывали в поиске своей идентичности, долго лавируя между "руськой" культурно-исторической идентичностью и новой "украинской". Поэтому практически испарились из коллективного исторического сознания эпизоды о москвофилах и о торжествах по случаю входа Красной Армии в Западную Украину в 1939 году.

Из всей этой ситуации можно сделать один практический вывод: нельзя допускать инструментализации истории в угоду тому или иному политическому проекту. Прошлое не изменить, даже если очень хочется".