Русская культура в Белоруссии находится в довольно странном, я бы даже сказал, абсолютно неестественном положении. С одной стороны, в Белоруссии де-факто сложилось русское государство - в основном русскоговорящее население, прочные позиции российских и местных русских СМИ, популярность российского кинематографа, литературы, музыки. С другой же складывается такое впечатление, будто слово русский в Белоруссии находится под запретом.

Если мы посмотрим, какие музыкальные, танцевальные и иные художественные коллективы финансируются из государственного бюджета, то сразу же бросится в глаза, что государство поддерживает все национальные коллективы... кроме русских. В стране масса белорусских художественных коллективов, что вполне понятно. Есть польские, украинские, еврейские и иные коллективы. Русских просто-напросто нет. Конечно, это не означает, что нет представителей русской культуры. Есть русские театры, журналы, газеты, но они, являясь русскими по своей сути, не имеют в своём названии слова "русский".

Такая ситуация сложилась не за один год и даже не за одно десятилетие. Русская составляющая долгие годы вымывалась из белорусского сознания. Постепенно русские театры стали национальными, драматическими и какими угодно, и это общая тенденция во всех областях Белоруссии и в Минске.

Конечно, разучиваются русские народные танцы, поются песни, писатели пишут на русском языке. Но все танцевальные или музыкальные коллективы стараются избегать слова "русский", а наряду с русскими танцами и песнями разучивают и несколько белорусских. Я не говорю, что последнее плохо, я лишь говорю о том, что русские, по сути, лишены возможности культурного развития и культурной самоидентификации. Государство не развивает русскую составляющую - скорее, это удел отдельных писателей, художников, музыкантов. Напрочь отсутствует система преемственности, при которой русские могли бы отдать ребёнка в официально русский детский сад, в официально русскую школу, отдать заниматься в русский хор или кружок русского танца. Да, школы и садики у нас русские по факту, но только не по названию.

В русскоговорящей Белоруссии всего один независимый "толстый" литературный журнал на русском языке - "Новая Немига литературная", да и тот дышит на ладан в связи с финансовыми сложностями. Есть ещё государственный "Нёман". Но и в "Нёмане" зачастую печатаются переводы с белорусского. Называются ли эти оба журнала русскими? Нет. Между тем "толстых" белорусских журналов предостаточно. Поэтому у любого белорусского писателя всегда есть непростой выбор - писать по-белорусски и регулярно печататься, но не быть читаемым (ну не читают белорусы в своей основе белорусскоязычные тексты) или же писать по-русски, но испытывать большие трудности с публикациями.

Когда пару лет назад согласно новым требованиям белорусского законодательства радиостанции вынуждены были перейти на белорусскую популярную музыку, в Белоруссии появилось множество интересных исполнителей. Но белорусские песни в радиоэфире часто звучат на русском языке. Этому факту есть одно простое объяснение - радиостанции живут во многом за счёт рекламы, а рекламодатель платит только тем, кто популярен. Вот и приходится выдавать в эфир белорусскую музыку на русском языке, чтобы не потерять слушателей.

Сложилось всё таким образом ещё задолго до прихода к власти А.Г.Лукашенко, но именно ему, скорее всего, и придётся решать русский вопрос в Белоруссии. Но вначале вспомним нашу историю. Население нынешней Белоруссии является в своей основе потомками жителей Киевской Руси, Полоцкого и Турово-Пинского княжеств. После подчинения Руси монголо-татарами часть западных русских земель вошла в состав нового государства - Великого княжества Литовского, Русского и Жамойтского. Официальным языком княжества был русский, основной религией - православие. Положение начало меняться с подписанием польско-литовской унии и образованием Речи Посполитой. С этого момента и начинается давление и на православие, и на русское дворянство в Великом княжестве Литовском.

Возникает униатство - своеобразный компромисс части местного православного духовенства и римско-католической церкви. Униаты, сохранив православное богослужение, признали своим главой римского папу. Это позволило им занимать более высокие посты при польской короне. Вместе с тем, униатство всё равно не было окончательным решением этой проблемы - дворяне-униаты чувствовали шаткость своего положения и понимали, что в любом случае в Речи Посполитой у них не будет тех же прав, что у католиков. Местные же крестьяне и горожане и вовсе не хотели идти в униатство. Периодически вспыхивали восстания. Так, в Витебске был убит униатский епископ И.Кунцевич.

Несмотря на все эти притеснения русские дворяне, священники и мыслители в Великом княжестве Литовском, Русском и Жамойтском сохраняли свою веру и свой язык. Ни о каком белорусском языке тогда не могло быть и речи. Спекуляции на тему о старобелорусском языке, на котором, якобы, напечатал первую белорусскую библию Франциск Скорина, не выдерживают никакой критики - на титульном листе любой желающий прочтёт, что это "библия русская", что чёрным по белому оттеснил сам Франциск Скорина.

В таком подвешенном состоянии ситуация продолжалась до вхождения белорусских земель в состав Российской империи. Крестьяне встретили это с радостью, униатское же и католическое дворянство - с нескрываемой злобой и ненавистью. Их положение становилось более чем двусмысленным. Униатские и католические храмы стали передавать православным.

Это привело к нескольким пропольским восстаниям Калиновского, Костюшки и т.п, целью которых было восстановление Речи Посполитой. Именно в этот период и начинается создание и развитие белорусского языка и культуры. Его создателями были мелкие дворяне, в своей основе католики и униаты. Целью этой работы было с одной стороны создание языка, который был бы более близок местным крестьянам и, соответственно, в отличие от польского воспринимался ими в качестве родного, а с другой - создание культурологической основы противостояния Российской империи.

После Октябрьской революции большевики взяли курс на белорусизацию, которая, однако, была свёрнута в 1930-е годы - слишком уж явно стало попахивать антисоветчиной. После Великой Отечественной войны началась вторая волна белорусизации, связанная с необходимостью сплотить в культурном и идейном смысле Западную и Восточную Белоруссию. Но и она постепенно сошла на нет, потому что и в Западной Белоруссии люди выбирали русский язык в качестве родного. В городах остались практически только русские школы.

Третья волна белорусизации началась в 1992 году после распада Советского Союза. Она имела вполне определённую цель - обеспечить культурно-правовую основу для суверенитета и государственности. Но действительность оказалась сильнее, и белорусы массово отвергли и третью волну белорусизации. В итоге Президент Республики Беларусь А.Г.Лукашенко провёл референдум и русскому языку был возвращён статус государственного.

После этого русская тема стала фактически табуированной, хотя сам А.Г.Лукашенко неоднократно высказывался о единстве русских и белорусов, а также о том, что русский язык является культурным достоянием не только России, но и Белоруссии.

Та часть белорусской интеллигенции, которая мечтает о Новой Европе и Евросоюзе, прекрасно поняла, что напрямую провести белорусизацию не получится, но и допустить развитие русской культуры тоже слишком опасно - многие белорусы почувствуют, что на самом деле между ними и русскими не так уж много различий и, как следствие, захотят не столько в Евросоюз, сколько в Союзное государство России и Белоруссии.

Выход из всей этой сложной ситуации есть, однако он вряд ли понравиться белорусскоговорящей интеллигенции. Вполне логичным было бы распределить финансирование белорусских и русских культурологических проектов в соответствии с их реальной востребованностью. Совершенно понятно, что если в белорусской столице Минске практически все школы работают на русском языке, то в норме в такой же пропорции должна была бы поддерживаться и русская культурная жизнь. Однако этого не происходит по выше указанным причинам.

Представляется, что и Российская Федерация, и сами местные русские и белорусы должны добиваться легализации слова "русский" в культурной жизни Белоруссии. Мне думается, что как только это произойдёт, жизнь сама расставит всё по своим местам. В любом случае от этой проблемы не уйти - не получится бесконечно игнорировать вопрос развития русской культуры в государстве, где русский язык выполняет функцию главного языка общения, делопроизводства и информирования. Только делать надо это спокойно, без истерии, с учётом интересов белорускоговорящего меньшинства и с обязательным широким общественным обсуждением.