Абхазия, 26 июня, 2008, 10:57 — ИА Регнум. 26-27 июня в Ханты-Мансийске состоится двусторонний саммит Россия - ЕС, в ходе которого будет положено начало переговорам по заключению нового базового соглашения о партнёрстве между Москвой и Брюсселем. О том, каким именно может быть переговорный процесс, и об основных проблемах в двусторонних российско-европейских взаимоотношениях рассказала в интервью корреспонденту ИА REGNUM сотрудник отдела исследований европейской интеграции Института Европы РАН Людмила Бабынина.

ИА REGNUM: Каков ваш прогноз по поводу присутствия политических мотивов на переговорах? Известно, что Литва и Великобритания включили в мандат Еврокомиссии свои требования, касающиеся "замороженных конфликтов" на Кавказе и "дела Литвиненко". В какой степени эти вопросы будут представлены в ходе переговоров?

Политика присутствует при любых переговорах, точно так же, как и экономические интересы, всё это очень сильно переплетено. Безусловно, это будет звучать. Другое дело, что российская сторона имеет чёткую позицию, в то время как позиция Европейского союза по ряду вопросов не столь определённа в силу его внутренней разнородности и различных устремлений его государств. Я не могу сказать, насколько это отсутствие единого голоса во внешней политике, в частности, в области отношений с Россией, будет сказываться на ходе переговоров. Но то, что оно будет сказываться - это совершенно точно.

Для того, чтобы понять, в каких объёмах прописаны политические требования, необходимо посмотреть мандат. Есть вопросы, которые находятся в компетенции Еврокомиссии, а есть вопросы, которые находятся в компетенции национальных государств. На сегодняшний момент вопросы в области юстиции и внутренних дел (исключая визовые вопросы) - это всё-таки национальная формулировка. Комиссия просто не может обсуждать какие-то вещи без одобрения государства. В любом случае, для того, чтобы понять, в каком виде прописаны требования Литвы, нужно смотреть мандат. К сожалению, мы до сих пор не видели этот документ, а комментировать то, что не видел, достаточно сложно. Что касается дела Литвиненко, то включать его в повестку переговоров о Большом договоре, который заключают две стороны, по меньшей мере, странно. Дело Литвиненко вообще не касается Еврокомиссии.

ИА REGNUM: По вашему мнению, какие именно политические проблемы могут оказать наибольшее влияние на ход переговоров?

Естественно, будет обсуждаться вопрос пространства внешней безопасности, в частности, проблема "замороженных конфликтов". Грузинская сторона, конечно, будет давать по ходу переговоров свои комментарии, и прислушается ли к ним ЕС - это вопрос к ЕС. Также на ход переговоров окажет влияние то, как будет проходить ратификация Лиссабонского договора. Это одна из основных проблем ЕС, и переговоры с Россией при всей их важности уступают ей по степени приоритета.

ИА REGNUM: Какова вероятность того, что Россия в ходе переговоров также поднимет ряд политических вопросов, например, о положении русскоязычного населения в Прибалтике?

Проблема неграждан в прибалтийских странах, безусловно, существует, о ней говорили и в Совете Европы, и в правозащитных европейских организациях. Однако мне кажется, что эту карту мы уже отыграли. Люди, которые там живут без гражданства, не едут в Россию. Они едут в Европу, у них есть документы, которые позволяют им жить как в Прибалтике, так и в других странах Евросоюза. Сейчас мы сделали очень красивый жест, разрешив им безвизовый въезд в Россию. Безусловно, данная проблема может быть затронута, однако постановка вопроса по принципу "а у вас негров вешают" не является конструктивной. Нужно играть на одном поле. Если мы обсуждаем проблему, связанную с Абхазией и Южной Осетией, то надо представлять аргументы, связанные с Абхазией и Южной Осетией. Можно также проводить параллели с Косово. Но в качестве ответа на какие-то претензии по региону говорить "а у вас есть в Латвии неграждане" - это неконструктивно. Это отдельная проблема.

ИА REGNUM: Насколько верным является впечатление о том, что если старые члены ЕС, ведя переговоры с Россией, больше интересуются проблемами экономики, в то время, как новые государства Евросоюза больше акцентируют внимание на политике?

Еврокомиссия говорит не от имени старых или новых членов, а от имени Европейского союза. Соответственно, у неё есть чёткий мандат на тот объём переговоров по тем вопросам, которые будут рассматриваться. Выходить за рамки этих вопросов участники переговоров будут лишь в неформальной обстановке. В формальном плане - вряд ли. Но вопрос о "замороженных конфликтах", конечно, будет присутствовать, точно так же, как проблемы Ближнего Востока - Ирана, Афганистана и т.д. В любом случае, в сознании европейских чиновников вопросы политики и экономики очень сильно переплетены.

ИА REGNUM: Каким, по вашему мнению, будет ход переговоров в энергетической сфере? К примеру, посол Словении Андрей Бенедейчич недавно заявил, что стороны будут обсуждать Энергетическую хартию. Как пойдёт двусторонний энергетический диалог?

Сам по себе энергетический диалог между Россией и ЕС, безусловно, будет развиваться. Но переговоры по этому вопросу будут достаточно трудными. Россия неоднократно заявляла о том, что она не подпишет протокол к Энергетичесокй хартии. Разногласия не сняты, они по-прежнему присутствуют. Трудно прогнозировать, какого компромисса удастся достичь в данном вопросе. Разговор предстоит, конечно, сложный.

ИА REGNUM: Какова разница в том, каким именно воспринимают стороны конечное соглашение? Каким его хочет видеть Европа, и чем это отличается от российского видения будущего договора?

Разница на самом деле очевидна. Российская сторона говорит о рамочном договоре, в котором прописаны основные правила и нормы в области сотрудничества. Плюс отраслевые диалоги, которые можно подвёрстывать к этому рамочному договору по мере их возникновения. В свою очередь, Европейский союз изначально был настроен на создание своеобразной большой энциклопедии, в которой будет прописано всё в мельчайших деталях. Российская сторона возражает против этого, потому что детальное соглашение очень быстро устареет, его будет очень сложно обновлять. Насколько изменилась позиция ЕС к сегодняшнему моменту, судить сложно, хотя в одном из последних интервью Бенита Ферреро-Вальднер уже не так жёстко настаивала на такой широкой всеобъемлющей энциклопедии. Разница в позициях очевидна, и что будет в итоге, предсказать трудно.

ИА REGNUM: Ряд российских чиновников, в числе которых есть и будущие участники переговоров, заявляют, что российская сторона хотела бы видеть будущий договор "всеобъемлющим и юридически обязательным". Что это может означать на практике?

Я думаю, под термином "всеобъемлющий" имеется в виду широкий спектр областей сотрудничества - и в экономике, и в политике. Так же, как и детальное прописывание регламента.

ИА REGNUM: Каков ваш прогноз относительно срока переговоров?

Оптимальный срок - год-полтора. Если это будет продолжаться больше двух лет, предмет переговоров устареет. В сегодняшнем мире ситуация меняется очень быстро. Почему удобнее подписать широкий рамочный договор? Потому что его будет легче адаптировать к изменяющимся условиям.

ИА REGNUM: Сколько времени может занять его последующая ратификация, и как на этот процесс могут повлиять проблемы самой европейской интеграции?

Процесс ратификации будет зависеть от содержания соглашения. Если ратификация пойдёт в национальных парламентах, то, безусловно, она будет связана с текущей политической конъюнктурой. Если же ратификация пойдёт в обход национальных парламентов, то, думаю, проблем не будет. А что касается сложностей с процессом интеграции, то я бы не была так категорична. За последние 50 лет ЕС научился решать эти проблемы. Просто он делает это не очень быстро.

ИА REGNUM: Каких видимых изменений во взаимоотношениях между Россией и ЕС можно ожидать после того, как договор будет заключён и ратифицирован?

Если будет подписан договор о равном партнёрстве, чего добивается российская сторона, то это будет первое подобное соглашение в законодательстве ЕС. Такого в его истории пока не было. Если этот договор будет подписан, то, действительно, можно будет говорить о создании некоего стратегического партнёрства. На сегодняшний день у ЕС попросту формально нет таких договоров ни с одним государством. У них просто нет "болванки". Поэтому, я думаю, всё это будет обсуждаться на переговорах. Полагаю, работа уже идёт, просто у нас нет информации о том, что именно наработано к сегодняшнему дню.