29-30 сентября 2005 г. состоялся визит в Ереван премьер-министра Грузии Зураба Ногаидели, возглавлявшего весьма представительную делегацию, которая должна была принять участие в работе четвертого заседания армяно-грузинской межправительственной комиссии по экономическому сотрудничеству. Это был заранее согласованный визит грузинского премьера, не связанный с последними событиями в Джавахке, но совпавший по времени с известными инициативами армянских общественно-политических организаций этого региона. Поэтому вполне естественно, что в ходе переговоров грузинского премьера со своим армянским коллегой Андраником Маргаряном и президентом Армении Робертом Кочаряном важное место уделялось обсуждению проблем, связанных с развитием ситуации в армянонаселенном регионе Грузии Самцхе-Джавахети.

Напомним, что 23-24 сентября в административном центре Джавахка - городе Ахалкалаки состоялась третья конференция общественно-политической инициативы "Интеграция, но не ассимиляция" на тему: "Статус Джавахка в государственной структуре Грузии". По итогам конференции было принято обращение к властям Грузии, в котором содержался призыв предоставить региону Самцхе-Джавахети в его нынешних административных границах и прилегающим населенным пунктам соседнего региона Квемо-Картли, заселенными преимущественно армянами, статус одного из автономных федеральных субъектов Грузии с наделением широких полномочий по самоуправлению, включая право на избрание населением всех органов местного самоуправления, а также придание армянскому статуса второго официального языка в регионе.

Указанные решения Совета общественно-политических организаций Самцхе-Джавахети вызвали вялую и весьма негативную реакцию грузинских властей, экспертных кругов и СМИ. Однако проблема в том, что попытки официального Тбилиси игнорировать происходящие в Джавахке процессы должны каким-то образом увязываться с установившейся за постсоветский период перманентной практикой консультаций с Ереваном для сглаживания проблемных ситуаций в этом регионе. Еще с первых лет после обретения Грузией независимости, особенно после "воцарения" Эдуарда Шеварднадзе, грузинские власти были вынуждены прибегать к посредничеству армянских коллег для достижения выгодных для себя результатов во взаимоотношениях со своими гражданами в этом регионе. Это касалось и поддержки армянским населением правящей партии Шеварднадзе во время парламентских и президентских выборов, и сдерживания выдвигаемых со стороны ряда местных общественно-политических организаций требований по федерализации или улучшению социально-экономической ситуации в Джавахке, и т.п. Новое правительство Грузии, пришедшее к власти в результате "розовой революции" 2003 г., также было вынуждено унаследовать этот подход прежнего режима, чтобы попытаться каким-то образом влиять на развитие общественно-политических процессов в Джавахке. В условиях, когда действующие в масштабах всей Грузии политические партии практически не имели какой-либо поддержки среди населения и общественности Джавахка, а реально влиятельные местные организации рассматривались со стороны центральных властей как не вполне лояльные или слишком радикальные, Тбилиси был вынужден полагаться на помощь и понимание официального Еревана, который по понятным причинам всегда имел большой авторитет и воздействие на жителей этого региона. Тем самым, Тбилиси был в определенной степени сам заинтересован в закреплении практики ассоциированного контроля Еревана над ситуацией и процессами в Джавахке.

Исходя из этого, вполне предсказуемыми были оценки последних политических инициатив армянской общественности Джавахка в совместной пресс-конференции премьер-министров Грузии и Армении 29 сентября 2005 г. По словам Зураба Ногаидели, "та часть общественных организаций, которая потребовала статус автономии для Джавахети, это всего лишь небольшая часть населения и реально не представляет само население края". А премьер-министр Андраник Маргарян, поддерживая своего грузинского коллегу, заявил: "Считаю, что такого вопроса нет. Подобный вопрос поднимается каждый раз, когда это кому-то нужно". Хотя следует полагать, что озвученные в ходе пресс-конференции заявления были несколько уточнены в приватных переговорах и обе стороны достигли каких-то келейных договоренностей относительно ситуации в Самцхе-Джавахети. Впрочем, возможно, что на этот раз у Ногаидели не было соответствующих полномочий и подобного рода негласные соглашения по Джавахку заключаются на уровне президентов двух стран. Реакция глав правительств обеих стран свидетельствовала о том, что они также всерьез опасаются трансформации джавахкской проблемы в важный внутриполитический фактор, как в Ереване, так и в Тбилиси. Особенно этот момент проскальзывал в словах армянского премьера.

Тем не менее, анализ различных факторов заставляет предполагать, что Тбилиси и Ереван не учитывают того обстоятельства, что регион Самцхе-Джавахети в настоящее время уже значительно отличается от реалий "шеварднадзевской эпохи". Несмотря на тяжелую социально-экономическую ситуацию последних десятилетий, в Джавахке активно формируется свое гражданское общество, местные политические движения играют все большую роль в жизни края, а население выдвигает осознанные и аргументированные требования в защиту своих естественных прав и свобод. В результате старые методы центральных властей по административному реагированию на кризисные ситуации перестают играть роль эффективного ограничителя общественно-политической активности армянского населения края. Соответственно и прежние технологии Тбилиси с опорой на ряд политиков и политических сил в Ереване, направленные на сдерживание процессов в Джавахке, могут не сработать. Более того, дальнейшее апеллирование Тбилиси в аналогичных ситуациях к властям Армении может привести к снижению адекватного восприятия официального Еревана со стороны армянской общественности Джавахка. Несмотря на укоренившийся в Тбилиси стереотип, нынешние политические процессы в Джавахке имеют в основном местную природу, а не инспирированы извне, как это кажется многим в Грузии.

Продолжение попыток административными действиями, путем "умиротворения" и игнорирования общественно-политических инициатив местного населения решить проблемы в Джавахке контрпродуктивно для интересов самих центральных властей Грузии. Это в первую очередь бьет по той стратегической цели, которую ставит перед собой грузинская политическая элита в своей политике по отношению к национальным меньшинствам - максимально интегрировать и инкорпорировать их в общественно-политическую и культурную жизнь страны.

Подобно английскому премьер-министру Чемберлену, который, подписывая Мюнхенские соглашения 29-30 сентября 1938 г., заявлял, что своей политикой "умиротворения" он приносит мир и спокойствие "целому поколению в Европе", премьер-министры Грузии и Армении в ходе своих встреч 29-30 сентября 2005 г., говоря о наличии проблем в Самцхе-Джавахети исключительно только в социально-экономической и культурно-образовательной сферах, упорно пытались утверждать, что реализацией локальных коммуникационных или реабилитационных проектов можно достичь стабильности, благосостояния и пресечь дальнейшие негативные процессы в регионе. К сожалению, все это удивительно напоминает известные рефлексивные действия одной нелетающей птицы, исторически компактно проживающей далеко за пределами Южного Кавказа, и является очередной попыткой избежать рассмотрения первоочередных проблем в политической плоскости (защита прав человека и национальных меньшинств, развитие местного самоуправления) - основных факторов конфликтогенности в Самцхе-Джавахети.

Несмотря на то, что в реальности визит Ногаидели явился очередной попыткой продолжения практики ассоциированного контроля Еревана над ситуацией в Джавахке, политикам еще предстоит внести ясность в вопрос: возьмут ли власти Армении и Грузии на себя дальнейшую совместную ответственность за политические процессы в регионе? Ответ на этот вопрос даст лишь дальнейший ход событий в самом Самцхе-Джавахети.