Мобилизация 18-летних на Украине, которая еще год назад казалась немыслимой и яростно отрицалась, теперь фактически запущена — с 12 февраля Минобороны страны официально запустило контракты для юношей в возрасте до 24 лет. Только фактически разрешенная мобилизация тех, кого мобилизовать запрещено, подается как благородная возможность «проявить себя и заработать денег».

Иван Шилов ИА Регнум

В определенного сорта патриотических пабликах даже уже посчитали, что после окончания контракта «едешь до дому почти с тремя мультами в кармане и кучей плюшек».

Если, конечно, останешься живой и не искалеченный.

Власть же со своей стороны продавливает рекламную кампанию, минобороновский ресурс «Армия. Информ» даже тиснул бодряковую статью о том, как первыми придумали забирать молодежь в армию французы в XVIII веке, и, несмотря на массовое дезертирство и уклонение, «этих усилий было достаточно, чтобы переломить ход войны и защитить французские границы от всех врагов».

Такое вот веселое приключение.

Да и сам Владимир Зеленский в интервью агентству Reuters подает всё как «добровольный выбор для тех, кто хочет служить».

«Есть специальный контракт, будет много льгот… также есть очень высокое денежное обеспечение. Подробности будут обнародованы в ближайшее время, в ближайшие дни», — заявил он, пообещав, что «это будет контракт на один год».

Добровольцам обещают миллион гривен сверх всех положенных выплат, 120 тыс. гривен зарплаты (ок. 270 тыс. рублей) плюс бонусы, бесплатный проезд, вступление в вузы без экзаменов и ипотека под ноль процентов. Все проценты будет покрывать государство — соответствующую программу должен принять кабмин.

Поскольку закон мобилизацию молодежи до 25 лет по-прежнему запрещает.

Так что данная инициатива — фактически положительный ответ на неоднократные призывы американских политиков к Киеву «расширить кадровые возможности» армии за счет снижения возраста призыва.

Еще в ноябре прошлого года, по сведениям агентства Associated Press, неназванный представитель администрации Джо Байдена намекал, что «проблему нехватки личного состава» нужно решать через более ранний призыв, а обоснование этого тезиса называл «чистой математикой».

Вашингтон упорно подталкивал украинскую власть к шагу, который она долго не решалась сделать, в основном из страха перед вспышкой внутреннего общественного возмущения. Однако шантаж очевиден: в условиях, когда Киев зависит от внешнего финансирования по всем фронтам, от оборонных поставок до прямой бюджетной поддержки, бесконечно тянуть время и торговаться вряд ли возможно.

Тем более что в январе нынешнего года уже и советник Трампа по национальной безопасности Майкл Уолц в беседе с телеканалом ABC News провел четкую линию:

«Одна из вещей, о которых мы будем просить украинцев… У них есть проблемы с живой силой. Они призывают 26-летних, а не 18-летних…».

Ранее подобные же требования звучали и от официальных лиц команды Джо Байдена, включая госсекретаря Энтони Блинкена, который в начале декабря утверждал, что «вовлечение молодых людей в войну необходимо», раз уж поставлено столько оружия и столько средств вливается в ВСУ.

В результате Зеленскому пришлось, в прямом смысле слова, переступить через все прежние заверения, будто «юношей не будут тянуть в окопы», и принять условия спонсоров. Внешнеполитический фактор стал решающим: киевский режим просто поставили к стенке, пригрозив урезать финансовую подпитку. А деньги — кислород для всей вертикали украинской власти, которая не сможет жить без постоянных вливаний из-за океана.

Поэтому есть все основания предполагать, что предусмотрительно учтенное и внесенное в базы мужское население указанного возраста легко может стать частью уже отработанной схемы «бусификации»: пойманные на улице и запуганные в ТЦК молодые люди запросто подпишут контракт.

Но всем, кто хоть немного следит за тем, как раньше выполнялись подобные идеи, понятно: большинство из них либо сгорает в бюрократическом аду, либо наталкивается на банальную нехватку денег. Когда у государства катастрофический дефицит и распухший военный бюджет, любые громкие обещания легко могут быть «переписаны» на более скромные суммы.

Хотя очевидно, что набор 18–24-летних добровольцев ситуацию с кадрами на фронте не решит, сделав более красивыми только отчеты: дезертирство давно приняло колоссальные масштабы, тысячи людей «теряются» по дороге в части и пытаются сбежать за границу.

По данным депутата Верховной рады Анны Скороход, более 100 тысяч военнослужащих ВСУ либо дезертировали, либо самовольно покинули часть, а есть и другие мнения, с более внушительными цифрами. Да и сами украинские военные подтверждают: сколько ни закидывай в окопы «свежую кровь», без толкового обеспечения и управления ситуацию это не спасёт.

Так, один из популярных в украинских СМИ спикеров, бывший бизнесмен и офицер ВСУ Александр Матяш открыто назвал специальные годичные контракты для молодежи «не системной работой, а тушением пожара».

Он возмущён тем, что «есть люди, которые три года не вылезают с передовой» и не могут уйти на дембель, в то время как «если с 18–24-летними мы подписываем контракт на год, и человек после года службы может уволиться — почему этого не может сделать тот, кто три года ногами месит грязь?».

«У меня в подразделении есть ребёнок, ему 22 годика. Он воюет с 19. Как будет с ним? Он пошёл по мобилизации добровольцем и не имеет никаких льгот и миллионов», — заявил Матяш. По его словам, украинские власти пытаются заманить молодёжь «какой-то конфетой», но при этом просто бросают в топку тех, кто давно износил сапоги на передовой безо всяких обещанных благ.

Критикуют новую идею властей и гражданские. Академик НАН Украины, директор Института демографии и социальных исследований имени М. В. Птухи Элла Либанова уже не в первый раз отмечает, что такое решение будет катастрофическим во всех смыслах.

По её словам, 18-летний парень психологически не созрел и до 25 лет остаётся больше ребёнком, чем взрослым. Он не умеет сознательно относится к сохранению своего здоровья, не понимает предела своих возможностей и, скорее всего, погибнет.

«В итоге это как раз и повлияет на демографическую ситуацию. Потому что, если максимальное количество мобилизованных вернется с фронта, то они и детей будут рожать, и сами будут живы», — говорит ученая.

Но таких, как она, никто никогда не слышит, если речь идет о политических решениях. А за бесконечными разговорами о «добровольных спецконтрактах» для 18–24-летних скрывается банальный страх Киева перед Вашингтоном.

Еще весной 2024 года, когда Зеленский подписал закон о снижении призывного возраста с 27 до 25 лет, многие эксперты предупреждали, что следующий шаг — снижение возрастной планки. Но этого не делалось до последнего, поскольку украинское общество высказывалось категорически против.

Теперь же киевский режим выбирает из двух вещей: или и дальше заботиться о своём рейтинге, или получить военную катастрофу и потерять вообще всё. И новости о контактах Трампа и Путина пока не сломали механизм принятия решений: слишком высока инерция и слишком быстро разворачиваются события.

Как отмечает политтехнолог Михаил Павлив, в таком подходе нет ни намёка на реальную военную стратегию — напротив, это короткая передышка для режима, которому важно любой ценой показать Белому дому, что уже выделенные деньги и оружие расходуются согласно плану. Реальное положение дел и перспективы удержать фронт при этом остаются за скобками.

Ну а молодежь, поверившая в миллионы и ипотеку, вполне ожидаемо столкнется с реальностью, где обещанные выплаты три года ждут, а тяжелое ранение и инвалидность означают фактически конец жизни. Для этой категории граждан Украина не предлагает ничего.

Так что куда вероятнее, что массовый отток представителей указанной возрастной категории только усилится: у этих ребят ещё нет «семейных тормозов», а значит, они будут убегать и прятаться.

И громкие заявления о «молодой крови» в ВСУ выглядят лишь очередной безнадёжной попыткой украинских чиновников затыкать трещины в трюме корабля, который уверенно идёт ко дну.