«Допустим, жена тебе неверна». Премьер Испании вступился за честь супруги
«Наши братские отношения не имеют к происходящему никакого отношения» — примерно так мировые таблоиды цитируют позицию администрации президента Аргентины Хавьера Милея по поводу скандального отзыва испанского посла из Буэнос-Айреса.
Глава МИД Испании тоже отделался относительно сдержанными высказываниями — возглавлять работу посольства в Аргентине будет временный поверенный в делах, некоторые идеологические вопросы остаются спорными, но «некоторые вещи — нет». Да и вообще, у испанских властей нет ни интереса, ни желания какой-либо эскалации, однако обязанность правительства — защищать достоинство и суверенитет испанских институтов, особенно когда агрессивные выпады случаются в столице.
Однако аргентинские власти все же решили не слишком аккуратно вбросить и фразы в стиле «бредовая идея отзыва посла такой братской страны, как Испания, никогда не приходила нам в голову», поддержав таким образом официальную позицию Хавьера Милея. В считанные часы он раздал интервью, где назвал отзыв посла «абсурдом с дипломатической точки зрения».
После этого в мирные намерения аргентинцев верится с большим трудом — слишком уж экспрессивно Милей принялся описывать премьер-министра Испании Педро Санчеса, назвав его действия «глупостью, типичной для высокомерного социалиста», который воспринял комментарий, «не содержащий никаких имен, как намек, и решил пойти на политическую эскалацию».
Дон Хавьер против дона Педро
Скандал, который в Telegram-пересудах воспринимается по большей части как «мыльная опера», был спровоцирован вполне в традициях данного жанра.
Выступая на мадридской конференции ультраправой испанской партии Vox, организованной перед выборами в Европейский парламент, президент Аргентины подверг жесткой критике идеи сильно нелюбимого им социализма (это при условии, что нынешние власти Испании придерживаются левого курса). По его мнению открыть двери данному идеологическому течению — все равно что «пригласить войти смерть».
Дальше аргентинский лидер пустился в глубокомысленные и хлесткие рассуждения о мировых элитах, обществах, режимах, борьбе за власть, но потом внезапно отвлекся от заготовленного заранее текста и выдал такую фразу:
«Если ты, допустим, узнаешь, что у тебя неверная жена и это пачкает твою репутацию, то ты возьмешь пять дней, чтобы поразмыслить».
Все присутствующие (а также наблюдающие со стороны) мгновенно считали эти слова как своеобразный привет премьер-министру Санчесу и его супруге Бегонье Гомес. Последняя недавно выступила в качестве фигурантки предварительного расследования прокуратуры по обвинению в коррупционных действиях, связанных с заключением государственных контрактов, но дело быстренько свернули в связи с недостатком доказательств.
Сам Педро Санчес на фоне ситуации обратился к общественности со словами о том, что ему «необходимо взять паузу и подумать» над обвинениями в адрес супруги.
Дополнительной «перчинкой» в выступлении Милея стало то, что вместе со словом «жена» (он действительно не называл конкретных имен) политик употребил слово corrupta — в испанском языке оно является гораздо более многогранным по своему значению, нежели в русском. Здесь не только «коррумпированная», но и «неверная», «испорченная», «развращенная», «продажная» и прочие не самые благочестивые сравнения на грани нравственных и уголовно-правых категорий.
Создается ощущение, что провокация была тщательно продумана и могла иметь определенный расчет — уже через несколько часов после выступления Милея испанский МИД потребовал публичных извинений, отозвал посла в Аргентине «для консультаций», а лично Санчес призвал Хавьера Милея отказаться от своих комментариев.
Представители аргентинского правительства не растерялись и сами потребовали извинений от Мадрида.
«Это на меня напали»
«Как я буду извиняться, когда это на меня напали?» — картинно вопрошал Милей, отвечая на вопросы журналистов о случившемся.
Дело в том, что еще в начале мая глава министерства транспорта Испании публично комментировал выступления Хавьера Милея во прошлогодней предвыборной компании и выражал сомнения в том, что неизвестно, в каком состоянии находится Милей — до того, как принимал вещества, или уже после.
Официальный Буэнос-Айрес еще тогда встал в стойку и сказал, что у Испании сейчас должны быть дела поважнее, чем обвинять Милея, — например, разобраться с обвинениями в адрес супруги премьер-министра Санчеса.
Дополнительно прозвучал скепсис в отношении решения Санчеса пойти на соглашение с представителями сепаратистского движения Каталонии.
Естественно, власти Испании отреагировали без восторга, и уже когда Хавьер Милей приехал на конференцию ультраправой оппозиции, он демонстративно отказался встречаться с представителями официального аппарата. И это несмотря на то, что власти Испании организовали ему официальный приём: позволили президентскому самолету приземлиться на территории военной базы и предоставили специальную полицейскую охрану на 48 часов.
Для разжигания полноценного дипломатического конфликта всё было готово. Оставалось только поднести спичку, и Милей её поднёс.
К настоящему моменту некоторые эксперты склонны преувеличивать масштабы последовавшего дипломатического «взрыва». Например, кое-кто пишет о том, что Хавьер Милей ни много ни мало разорвал отношения с бывшей метрополией и теперь испанские инвестиции в латиноамериканскую страну (крупнейшие после Китая) могут быть под большим вопросом. Как и возможности Аргентины на европейских рынках.
Однако существуют ли такие риски в реальности?
О перспективах «колонии»
Для начала хотелось бы обратить внимание на то, что полного разрыва дипломатических отношений так и не произошло — официальный представитель Буэнос-Айреса продолжил работу в Мадриде, а функции посла в Аргентине будет исполнять временный поверенный в делах.
Кроме того, говорить о «разрыве» с испанскими политиками неправильно, поскольку Милей анонсировал свою полную поддержку испанским правым, которые в последнее время начинают набирать популярность, хоть и не могут пока вытащить премьера Санчеса из насиженного кресла.
Угрозы последнего помешать торговым отношениям Аргентины и Брюсселя также вызывают большие сомнения.
В период экономического кризиса, а также активного переноса производств западных компаний в Азию и страны Западного полушария подобные предложения выглядят, мягко говоря, неуместными. Особенно накануне выборов в Европейский парламент.
Дополнительно стоит вспомнить, что если Аргентина в настоящий момент и является чьей-то «колонией», то явно не испанского королевства. При учете деликатных моментов, связанных с огромным кредитом от Международного валютного фонда, на роль «метрополии» гораздо больше прав у США, чьи чиновники напрямую курируют отношения Аргентины и МВФ, а компании вовсю работают над тем, чтобы получить доступ (и заплатить ниже рынка) к аргентинскому нефтегазовому сектору.
Хотелось бы уточнить, что действия Милея в конфликте с Санчесом обретают дополнительный колорит, если вспомнить его новую веру, в которую обратился аргентинский президент, а также его более чем дружеские связи с ортодоксальными евреями. И показательный конфликт с Педро Санчесом, который заявил о том, что 28 мая Испания признает Палестину независимым государством, выглядит достаточно предсказуемым.
Однако радикальных последствий в экономических взаимоотношениях двух государств ожидать не стоит. По крайней мере пока.
А вот новых сюжетных поворотов и едких комментариев от обоих сторон конфликта, учитывая последний латиноамериканский тренд на публичные дипломатические скандалы, нас явно ожидает еще предостаточно.