Определению «сидеть на многих стульях» обычно придают негативную окраску. Например, так могут охарактеризовать политику президента Турции Реджепа Эрдогана, который может клясться в вечном партнерстве с Россией, а на следующий день принимает Швецию в НАТО.

Иван Шилов ИА REGNUM

Однако для самих политиков это скорее комплимент, чем оскорбление.

Настоящую многовекторность в современном мире может выстроить далеко не каждый лидер. Одним из тех, кто стремится достичь в этом мастерства, можно назвать кронпринца Саудовской Аравии. При этом положение Мухаммеда бен Салмана во внешней политике за последний год сильно усложнилось.

В президентство Джо Байдена доверие Эр-Рияда к извечному союзнику Соединенным Штатам оказалось существенно подорвано. США ушли (если не сказать бежали) из Афганистана, их военные базы в регионе подвергаются атакам, они бросили на произвол судьбы курдов в борьбе с Турцией.

Вашингтон уже не воспринимается как надежный гарант безопасности.

С другой стороны, администрация демократов в своё время обвинила бен Салмана в убийстве журналиста Джамаля Хашукджи и даже критиковала за военную операцию в Йемене против хуситов. К этому добавлялись постоянные претензии Белого дома по поводу повышения цен на нефть.

При новых обстоятельствах бен Салману нужно было вносить коррективы во внешнюю политику королевства.

Без поддержки США и при значительных финансовых потерях он согласился прекратить войну в Йемене. В марте 2023 года при посредничестве Китая Саудовская Аравия и Иран договорились о нормализации отношений, а через месяц начали переговоры с хуситами об урегулировании йеменского кризиса.

В этом же году по инициативе в том числе Эр-Рияда спустя больше десяти лет изгнания в арабскую семью (Лигу арабских государств, ЛАГ) вернули Сирию, президента которой Вашингтон все еще считает нелегитимным и хочет свергнуть.

Бен Салман уладил конфликт и с Турцией из-за Ливии. Эрдоган в ходе турне по странам Залива был принят в Эр-Рияде и заключил контракты на десятки миллиардов долларов.

Несмотря на санкционное давление и критику, наследный принц КСА дружил и с Владимиром Путиным, приняв его у себя в конце того же 2023 года.

2023 год стал кульминацией многовекторной политики бен Салмана.

Погасив конфликт с Ираном, уладив споры с Эрдоганом и сотрудничая с «токсичной» Россией, он умудрился улучшить связи с их противниками — США и Израилем.

На осеннем саммите G20 в Нью-Дели кронпринц включил свою страну в масштабный транспортный проект IMEC, который связывает Европу и Индию через Ближний Восток. Участие в IMEC подразумевало признание Израиля, ведь сухопутная часть проекта невозможна без конвергенции КСА и еврейского государства.

На заключительном этапе туда включился и Джо Байден, чтобы модерировать саудовско-израильскую нормализацию и нанести вред китайскому Новому шелковому пути. Для бен Салмана новый транспортный путь мог стать еще одним источником реализации его грандиозного проекта «Видение 2030».

Так наследный принц сумел выстроить конфигурацию внешнеполитических «стульев», на которой намеревался с комфортом расположиться. Но в этот самый момент полыхнула Газа.

Новая война на Ближнем Востоке не могла не вмешаться в планы саудовского руководства.

На первые атаки Израиля в Газе в ответ на убийства евреев 7 октября со стороны ХАМАС Эр-Рияд реагировал сдержанно. Но с ростом числа мирных жертв с палестинской стороны, счет которых пошел на десятки тысяч, оставаться нейтральными стало труднее.

В Саудовской Аравии начали собираться саммиты ЛАГ и ОИС с осуждением Израиля. Разговоры о нормализации с еврейским государством, часто звучавшие в последние годы, стали тише. МИД КСА допускал ее только лишь в случае вывода ЦАХАЛ из Газы и создания палестинского государства.

Но на этом дело не остановилось. Участие проиранской оси сопротивления внесли новые переменные во внешнюю политику бен Салмана.

Хуситы в отместку за гибель палестинцев начали обстреливать израильскую территорию и атаковать нефтетанкеры союзников Израиля.

Саудиты объявили о своем нейтралитете.

Защищать натовцев большого стимула не было, так как Вашингтон не проявил заботу о безопасности КСА во время атаки его нефтяных заводов в 2019 году. При этом саудовские ПВО участвовали в перехвате ракет хуситов, чтобы: а) они не упали на саму Саудовскую Аравию; б) не превращать воздушное пространство королевства в проходной двор.

Еще более усугубило положение бен Салмана перерастание палестино-израильской войны и прямой конфликт Ирана и Израиля.

Как и в ситуации с хуситами, Эр-Рияд попытался сохранить нейтралитет после ударов Ирана по иранским генералам в Дамаске и ответного массированного обстрела Израиля беспилотниками и ракетами ИРИ.

Однако, по данным западных СМИ, наряду с Иорданией саудовские ПВО также принимали участие в отражении иранской атаки.

Бен Салман наверняка читал предупреждение аятоллы Хаменеи о том, что любой, кто помогает Израилю, автоматически является законной мишенью для Тегерана. Но, как и в ситуации с хуситами, использовать свое воздушное пространство для военных действий он не мог позволить.

В этой сложной ситуации в апреле в Саудовскую Аравию в очередной раз пожаловал госсекретарь США.

В разговоре со своим коллегой Фейсалом бен Фарханом и наследным принцем Энтони Блинкен, помимо усилий по прекращению войны в Газе, обсуждал оборонное соглашение Саудовской Аравии и США.

Данный договор подразумевает сотрудничество в военной сфере, развитие мирной ядерной программы КСА, а также гарантии безопасности. Саудиты рассчитывают, что американцы дадут им такие же обязательства, как и в пятой статье договора о НАТО. Со своей стороны американцы надеются на признание Саудовской Аравией Израиля, снижение цен на нефть и отказа от перехода к торговле за юани.

Ведение переговоров с США вопреки всем пакостям, которые администрация Байдена сделала наследному принцу, говорит о том, что многовекторный курс «по-саудовски» близок к провалу.

Игра мускулами со стороны Ирана и постоянные угрозы «оси сопротивления» пугают бен Салмана. Даже если пролет ракет через саудовское небо не наносит ущерб нефтебазам Saudi Aramco, на территории королевства остаются американские военные объекты. Учитывая опыт Ирака и Сирии, хуситы и Иран в следующий раз могут ударить по ним.

В этой ситуации кажется логичным вопрос: почему бы саудитам не избавиться от американских баз и обеспечить себе большую безопасность? Ответ кроется в том, что для продвижения проекта «Видение-2030» бен Салману нужны инвестиции от крупных американских ТНК, таких как Oracle, Google, Microsoft и Amazon.

Кроме того, саудиты сами вложили миллиарды в европейские, британские и американские компании и долговые обязательства. Рвать связи с Западом даже с перспективой сближения с Китаем и БРИКС — это урон экономическим проектам бен Салмана.

Экономические дилеммы и ситуация с безопасностью вынуждают бен Салмана проводить стратегию неопределенности.

С одной стороны, он понимает, что обострять отношения с Ираном ради США и Израиля опасно. С другой стороны, в ходе последних эскалаций стало понятно, что сам Тегеран со своими прокси остается стратегической угрозой для саудовской безопасности.

Мирный договор с Израилем и реализация IMEC принесет пользу экономике страны, но продолжение войны в Газе и нерешенность палестинского вопроса не позволяют принять историческое решение о признании Израиля. В то же время обеспечить американский зонтик безопасности без нормализации с Израилем едва ли возможно.