«Это самая масштабная атака на энергетику Украины в последнее время», — констатирует министр энергетики Украины Герман Галущенко, однако о её последствиях в целом все эксперты дружно молчат. На разбор и анализ ситуации явно наложен запрет. Потоком идут только новости: Харьков полностью обесточен, в восьми областях аварийные отключения, повреждены десятки объектов энергосистемы, «но энергосистема сохранила целостность». Пока потребности якобы покрываются за счет импорта электроэнергии из Румынии, Словакии и Польши.

Иван Шилов ИА Регнум

Самый мощный удар восемью ракетами был зафиксирован по старшейшей Днепровской ГЭС, состоящей из двух станций. Как сообщил директор Укргидроэнерго Игорь Сирота, ГЭС-2 — в критическом состоянии, необходимо полностью восстанавливать машинный зал и электрическое оборудование станции, ГЭС-1 не работает. Персонал пытается поднять гидрозатворы, чтобы обеспечить пропуск воды. Разрушению подверглись Ладыжинская, Бурштынская и Змиевская ТЭС.

Минобороны РФ официально назвало это «ударами возмездия» в ответ на обстрелы России. Но чтобы оценить, насколько успешным было это возмездие, нужно понимать, как устроена украинская энергосистема и при чем тут Днепрогэс.

Как и в большинстве других стран, это некое подобие интернета, разветвленная структура, в которой нет единого центра. С точки зрения управления и собственности система состоит из двух частей: магистральные линии электропередачи и генерирующие мощности. Электростанции отдают электроэнергию в «общий котел», откуда она распределяется между потребителями. Локальные магистральные сети соединены друг с другом через узлы-подстанции. При выходе из строя какой-то линии или подстанции электроэнергия будет подаваться по альтернативному маршруту.

То, чем Украина отличается, это способ сохранить баланс.

Случайность это или нет, но именно в ночь на 24 февраля 2022 года страна отключилась от российских и белорусских энергосистем и перешла в автономный режим. Полное отключение было запланировано на 26 февраля в рамках синхронизации с энергосистемой ENTSO-E (Европейское сообщество операторов магистральных сетей в области электроэнергетики). Как заявлял годом ранее глава МИД Украины Дмитрий Кулеба, отказ от еще советской общей «электросвязи» должен был способствовать энергетической безопасности Украины и ЕС.

Проблема лишь в том, что коннект происходит через бутылочное горлышко бывшего «Бурштынского энергоострова». Это такой отдельный элемент энергетики, больше интегрированный с Европой, чем с остальной Украиной: Бурштынская ТЭС (по которой «прилетело»), Калушская ТЭЦ, Теребля-Рикская ГЭС и прилегающие электрические сети. Особенность острова, формально прекратившего существование после присоединения Украины к ENTSO-E, состоит в том, что с запада можно получать электричество только для приграничных регионов — Закарпатской, Ивано-Франковской, Львовской и Черновицкой областей. Передавать её на северо-восток и в центр страны крайне проблематично, а Галичина и соседняя Волынь относятся к регионам с малым потреблением.

Таким образом, большая часть Украины держится за счет маневрирования. Частота переменного тока в энергосистеме должна быть строго постоянной не менее 95% времени суток, иначе у потребителей возникнут большие проблемы. А определяется она балансом выработки и потребления, если частота падает — надо увеличить вырабатываемую на электростанциях активную мощность, и наоборот. Поэтому диспетчеры «Укрэнерго» в случае необходимости подключают или отключают те или иные способы генерации.

Поделены они в основном так.

Основную выработку дают три оставшиеся АЭС, на втором месте тепловые станции и теплоэлектроцентрали и как маневренная мощность — шесть ГЭС (пять из которых на Днепре) и две ГАЭС. Когда АЭС выходят в плановый или неплановый ремонт, а ГЭС не могут работать из-за недостаточного уровня воды, только ТЭС спасают баланс энергосистемы. Модные солнечные батареи и ветряки особой роли в этой истории не играют.

Днепрогэс — самая мощная из гидроэлектростанций, построенных на Днепре, в 1932 году её открытие стало одним из наиболее выдающихся событий в электрификации СССР. До 1956 года ГЭС считалась крупнейшей не только в СССР, но и в Европе, обеспечивая работу для мощного комплекса промышленных предприятий Запорожья: Днепровского промкомбината, «Запорожстали», «Днепроспецстали» и десятка других.

Вторая очередь открыта в 1980 году, и мощность гидроузла выросла до 1569 МВт, что позволяло Днепрогэсу выполнять роль «пикового регулятора», распределяя более 10% суточных потребностей страны.

Во время массированных ударов по энергосистеме Украины в прошлом году, ВС РФ ориентировались в основном на распределительную часть: разрушались ключевые подстанции, и на объектах энергетики срабатывала аварийная защита. На Хмельницкой и Южноукраинской АЭС тогда началось отключение энергоблоков из-за невозможности подавать вырабатываемую электроэнергию в сеть. Через некоторое время были налажены те самые альтернативные маршруты, и подача возобновилась, периодически падая: сети не выдержали новой нагрузки.

Если бы и дальше били по крупным подстанциям, целые регионы оставались бы без света, поскольку электричество в таком случае можно получать только при наличии прямого подключения к электростанции. Но это временная трудность, поскольку подстанции восстановить можно — что и делалось постоянно.

А вот разрушение генерирующих мощностей — гораздо более серьезный удар. «АЭС не могут резко менять объемы выработки в течение суток, они работают на одном уровне — и днем, когда потребление выше, и ночью, когда потребление значительно падает. Чтобы сохранить баланс в энергосистеме, нужны ТЭС, где можно добавлять или убавлять мощности», — объясняет эксперт по вопросам энергетики Юрий Корольчук. Сюда же относится и работа ГЭС, которые «досыпают» нужное, выравнивая ток.

Без них частота в сети будет скакать, для потребителя это означает, что домашняя техника просто сгорит, даже если в этот момент не работает, а просто включена в розетку. Решить эту проблему можно только единственным способом — повернуть рубильник, устроив веерные отключения. Как говорят специалисты, этот протокол сформирован еще при создании украинской энергосистемы — то есть во времена СССР.

Но это не последний аргумент. Ракетных ударов по АЭС, конечно, никто наносить не будет. Но если украинская власть не примет сигнал, продолжив террор гражданского населения на территории России, повторное разрушение подстанций и магистральных ЛЭП «выбьет» из сети атомную генерацию, как это случилось в прошлый раз. Блоки будут просто аварийно остановлены. А поскольку они дают почти 65% электроэнергии, то даже «минус пять» означает настоящую катастрофу. Украина (как обычно, за исключением привилегированного западного региона) погрузится во тьму, что означает паралич всей городской жизни.

Компенсировать остановку половины и более блоков АЭС импортом электроэнергии или аварийной помощью будет нельзя. Если в такой ситуации европейцы начнут спасать украинцев от блэкаута, блэкаут произойдет у них самих. Так что решение оторваться от энергосистемы РФ и РБ в итоге вышло боком: назначив их врагами, Украина выбрала тьму не только в переносном, но и в самом что ни на есть прямом смысле.