Словом и делом. Как Китай отвечает на враждебные решения саммита НАТО

Интрига по поводу так и не состоявшегося приглашения Украины в НАТО, ставшая главной темой недавнего саммита альянса в Вильнюсе, затмила все остальные вопросы. Однако если отвлечься от драматических событий на востоке Европы, то легко заметить, что глобально ключевым сюжетом и этого, и предыдущего саммитов является нечто совсем иное.

Год назад после встречи в Мадриде впервые «системной угрозой безопасности, интересам и ценностям стран Североатлантического альянса» был назван Китай. С тех пор противоречия между НАТО (читай «коллективным Западом») и Китаем только нарастали.

Коммюнике, опубликованное по итогам встречи в Вильнюсе, пошло ещё дальше. Во-первых, оно содержит расширенную формулировку: «Китайские амбиции и политика принуждения бросают вызов нашим интересам, безопасности и ценностям». Во-вторых, в подробностях перечисляют, как именно, по мнению лидеров стран альянса, Китай «угрожает союзникам» и «наносит ущерб их безопасности».

В вину Китаю вменяется, например, «использование широкого круга политических, экономических и военных инструментов для расширения своего глобального влияния при непрозрачности стратегии, намерений и военных приготовлений». Как будто хотя бы одна из действительно имеющих соответствующие ресурсы стран Альянса когда-либо поступала иначе?

Реакция Пекина на эти упражнения в риторике, в общем-то, предсказуема. Лидерам стран НАТО было в очередной раз предложено посмотреть в зеркало, говоря о «подрыве международного порядка, основанного на правилах» (ещё одна мантра из вильнюсского коммюнике).

Ведь это не Китай, а именно НАТО систематически расширяет своё военное присутствие у границ КНР, превращаясь из «североатлантической» в поистине глобальную организацию.

Два года назад был создан трёхсторонний альянс США, Великобритании и Австралии, имеющий явно антикитайскую направленность (AUKUS). В прошлом году на саммит НАТО были приглашены представители таких «исконно североатлантических стран», как Австралия, Новая Зеландия, Южная Корея и Япония. А в Вильнюсе на полном серьёзе обсуждали открытие представительства НАТО в… Токио.

А ещё, по мнению Пекина, говоря о «подрыве международного порядка, основанного на правилах», американцам было бы неплохо начать с того, что по-китайски называется «пипин» 批评 — «сеанс разоблачающей самокритики». Поскольку хрестоматийным примером подрыва международного порядка является операция «Союзная сила» в 1999 году, когда руководство Югославии было принуждено отказаться от суверенитета над частью своей территории (Косово) и территориальной целостности своей страны.

У китайцев к событиям 1999 года в Югославии особое отношение.

7 мая американские ВВС, перепутав карты, направили пять авиационных бомб в китайское посольство в Белграде. Здание фактически было разрушено. А трое граждан КНР, двое журналистов и жена одного из них, погибли.

Американцы по горячим следам были вынуждены признать вину и выплатить компенсацию в смешные 4,5 млн долларов семьям погибших. Дополнительно же в Вашингтоне сообщили, что вообще-то они не хотели бомбить китайское посольство, а рассчитывали уничтожить здание одного из югославских госведомств («Югоимпорт»), стоящее поблизости. Однако китайское общество это объяснение почему-то не успокоило.

Кстати, не все в него и поверили.

Соцопросы традиционно показывают высокий процент населения, которое считает, что «самая сильная армия в мире» не могла так запутаться в картах крупного европейского города. Так или иначе, по всей стране начались антиамериканские демонстрации. А диппредставительства США подверглись «бомбардировке» камнями и пакетами с краской (за это, кстати, Пекин также выплатил Вашингтону компенсацию).

Как сейчас часто говорят китайские эксперты, подъём антиамериканских — и в целом националистических — настроений в стране начался как раз в мае 1999 года.

Именно об этом эпизоде после новой порции обвинений со стороны НАТО вспомнила официальный представитель МИД КНР Хуа Чуньин. В своём англоязычном аккаунте в «Твиттере» она написала:

«Это Китай проводит «политику принуждения»? А разве не НАТО учреждает военные блоки и занимается военными операциями по всему миру, угрожая силой другим странам и бросая вызов интересам, безопасности и ценностям человечества? Разве не НАТО растоптала международное право и основные нормы, регулирующие международные отношения, вмешиваясь во внутренние дела других стран и участвуя в войнах, причиняя страдания миллионам людей в мире? Мы не забыли о долге крови НАТО перед китайским народом за бомбардировку китайского посольства в Югославии».

Комментируя жёсткое высказывание китайского дипломата, все российские СМИ перевели «debt of blood» как «долг крови», хотя в русском варианте теряется оттенок значения, что в данном случае имеется в виду не долг не как «призвание» (duty), а именно «то, что нужно будет отдать, заплатить» (debt). Грубо говоря, Китай не просто помнит, но и намерен когда-нибудь в будущем заставить вспомнить об этом и Америку.

Любопытно, что Хуа Чуньин уже не в первый раз использует тезис о «долге крови», парируя пафосные высказывания западных политиков.

Так, 25 февраля 2022 года, на следующий день после начала СВО, реагируя на заявления Госдепа США по поводу того, какую именно позицию Китай должен занять в «украинской проблеме» и вообще вопросах «уважения суверенитета и территориальной целостности других стран», китаянка заявила, что не Западу учить Китай в этих вопросах, да и вообще, «НАТО до сих пор должна китайскому народу долг крови».

И хотя история знает немало примеров, когда громкие заявления китайских политиков на практике не только не превращались в дела, но даже не воплощались в официальных документах, сама по себе формула про «кровавый должок» звучит мощно. Ведь, как говорят в России, «долг платежом красен».

Пока же в Китае заявили о проведении новых военных учений с российской стороной, в названии которых присутствует явная отсылка к НАТО.

Учения получили кодовое название «Бэйбу ляньхэ» 北部联合, что ряд СМИ перевёл как «Северный союз», другие же предпочли не такое красивое, но более точное наименование «Север. Взаимодействие».

Если дословно, то ещё более корректным вариантом является фраза «Соединение на севере», вполне соответствующая сути учений — китайские и российские военные встретятся в центральной части Японского моря, то есть на север от Китая.

А отсылка к НАТО здесь заключается в том, что краткое название этой организации по-китайски будет «Бэйюэ» 北约, «Северный пакт». Из-за особенностей китайского словообразования, когда для аббревиатур берутся не первые буквы, а первые иероглифы слов, теряется «атлантическая составляющая» названия НАТО, и остаётся только «Север».

При этом о каком-либо «северном союзе» России и Китая речь не идёт.

И Москва, и Пекин последовательно выступают против навешивания на их сотрудничество ярлыков, против блокового мышления и менталитета холодной войны. Однако на данный момент эти учения выглядят как раз как те дела, которые дополняют слова Хуа Чуньин в ответ на воинственную антикитайскую риторику НАТО.