Минпросвещения России с упорностью, достойной лучшего применения, осуществляет оцифровку школы — перевод ее на цифровые рельсы. Сколько бы ни отрицал министр образования, стремление перевести школу «в цифру» и заменить учителя компьютером становится все очевиднее, если вчитаться в документы, разрабатываемые министерством. Почему же чиновники так заинтересованы в оцифровке школы?

Борис Булкин. Школьница. 1956

8 июня 2022 года Минпросвешения сделало очередной шаг в оцифровке школы. Шаг очень незаметный, но принципиально меняющий образовательный ландшафт.

На сайте https://regulation.gov.ru/ размещены проекты приказов Минпросвещения России о внесении изменений в федеральный государственный образовательный стандарт начального и основного общего образования. Это те самые «новые» (а по последней терминологии чиновников, «обновленные») ФГОС, которые вступают в силу с 1 сентября 2022 года. Еще не вступили в силу, но их срочно и тайно надо поменять. Ведь не случайно был выбран период праздников, перемежающийся с запаркой в школах вследствие конца учебного года, проведения ОГЭЖ и ГИА.

Пояснительные записки к проектам приказов также ничего не поясняют, не раскрывают целей и сути предлагаемых изменений ФГОС, тогда как изменения носят принципиальный характер и ущемляют права несовершеннолетних на образование, влекут угрозу здоровью детей.

Но чтобы это понять, надо вчитаться в текст проектов приказов, распутать сложную юридическую формулировку, сопоставив с тем, что написано в текущем тексте ФГОС (в п. 37.3 ФГОС основного общего образования и в п. 36.1 начального общего образования).

Действующая редакция этих пунктов ФГОС устанавливает, что «Организация должна предоставлять не менее одного учебника из федерального перечня учебников, допущенных к использованию при реализации имеющих государственную аккредитацию образовательных программ …. на каждого обучающегося по каждому учебному предмету, курсу, модулю, входящему как в обязательную часть указанной программы, так и в часть программы, формируемую участниками образовательных отношений.

Советский плакат, 1959 г.
Учебник русского языка

Дополнительно организация может предоставить учебные пособия в электронной форме, выпущенные организациями, входящими в перечень организаций, осуществляющих выпуск учебных пособий, … на каждого обучающегося по каждому учебному предмету, учебному курсу (в том числе внеурочной деятельности), учебному модулю, входящему как в обязательную часть указанной программы, так и в часть программы, формируемую участниками образовательных отношений» (из цитаты исключены наименования перечней для облегчения восприятия).

Проекты приказов Минпросвещения России излагают эти пункты такой редакции:

«Организация должна предоставлять не менее одного учебника и (или) учебного пособия в печатной и (или) электронной форме, необходимого для освоения программы начального общего образования на каждого обучающегося по каждому учебному предмету (дисциплине, курсу), входящему как в обязательную часть учебного плана указанной программы, так и в часть, формируемую участниками образовательных отношений».

Подчеркивание и выделение жирным позволяет легко разобраться в длинных юридических формулировках и увидеть, что за ними скрываются отмены обязательности выдачи печатных учебников и возможность их замены на учебники в электронной форме.

Примечательно, что если действующий ФГОС позволял в электронной форме использовать только учебные пособия, и только в дополнение к бумажным, «обновления ФГОС», разработанные Минпросвещения России, позволяют выдавать в школах учащимся только учебники в электронной форме.

Тем самым «легким движением пера» привычные, напечатанные на бумаге учебники превращаются в эфемерные электронные учебники, а министерство «разрешает» полностью отказаться от традиционных, причем начиная с 1 класса!

Александр Коробов. Первоклассник. 1950

При этом никто не гарантирует выдачи учащимся ноутбуков для их прочтения! А уж о здоровье детей вообще речи не идет, тем более, что оно, вероятно, совершенно не волнует министра просвещения.

А что же волнует министра? Представляется, что его заботят прибыли издательства «Просвещение», которое попало в пикантную ситуацию после грандиозного пожара на своем складе.

Ситуация усугубляется тем, что затраты на издание учебников объективно растут (те же цены на бумагу выросли), но рост цен на учебники политически недопустим. Да и денег дополнительных в бюджете нет, чтобы их покупать по возрастающим ценам.

А если цены не повысить, то прибыли владельцев издательства «Просвещения» (ставшего неестественным монополистом на рынке издания учебников) резко упадут.

Решение данной проблемы Министерство просвещения нашло элегантное — заменить традиционные печатные учебники на электронные. Стоит ли сомневаться, что цена на учебники в таком случае не вырастет? Конечно, она может остаться прежней, но только уже за электронный учебник вместо печатного издания. Но вот затраты на его «издание» ни в какое сравнение не идут с затратами на печать учебника на хорошей бумаге. В результате прибыли владельцев издательства «Просвещения» не только будут сохранены, но даже еще и приумножатся.

Можно догадаться, как благодарны будут владельцы издательства министру.

Собственно, если анализировать с позиции экономики, можно разглядеть и истинные цели оцифровки школы и по другим направлениям.

Томас Джозеф Даннинг писал: «Обеспечьте 10%, и капитал согласен на всякое применение; при 20% он становится оживлённым, при 50% положительно готов сломать себе голову; при 100% он попирает ногами все человеческие законы; при 300% нет такого преступления, на которое он не рискнул бы, хотя бы под страхом виселицы».

При оцифровке школы это высказывание полностью верно.

Дарья Антонова ИА REGNUM
Школа

Как будет нарушать законы и какого качество будет «оцифрованное» образование, мы видим по некоей «первой в России аккредитованной онлайн-школе» — школе БИТ (на сайте https://school-bit.ru). Удивительно, как это могло получить не только аккредитацию, но и лицензию на реализацию основных общеобразовательных программ! Но всё становится на свои места, когда видишь на сайте владельцев-«основателей» этой школы, среди который господин Кондаков А. М., он же генеральный директор ООО «Мобильное электронное образование», а заодно и руководитель подгруппы «Общее и дополнительное образование» Центра компетенций по направлению «Кадры и образование» программы «Цифровая экономика РФ».

Очевидного конфликта интересов, конечно же, никто не замечает.

Эта «онлайн-школа» предлагает платить немалые деньги за обучение, но ни одной образовательной программы на сайте найти не удалось. Более того, на сайте отсутствуют локальные акты по организации образовательного процесса, обязательные в силу закона, в нарушение требований статьи 29 Закона об образовании вообще отсутствуют сведения об образовательной организации. Правила оказания платных образовательных услуг, судя по информации на сайте, на «первую в России аккредитованную онлайн-школу» также не распространяются.

Представляется, что и качество обучения будет соответствующим в такой онлайн-школе.

Минпросвещения России уже не останавливается даже перед прямым нарушением указаний президента РФ, делая всё для принятия проекта постановления правительства РФ «О федеральной государственной информационной системе «Моя школа»….

Ключевым в системе «Моя школа» — сбор персональных данных всех учащихся и их родителей. Фактически идет скрытая реинкарнация ГИС «Контингент», на которую наложил вето президент РФ еще в 2016 году.

Президент РФ указал на то, что Федеральным законом должен быть установлен перечень конкретных сведений, содержащихся в государственных информационных системах «Контингент обучающихся» субъектов Российской Федерации и федеральной информационной системе «Контингент обучающихся», а также определены лица, которые имеют доступ к таким сведениям, и их ответственность.

Однако министр просвещения Кравцов С. С. решил нарушить вето президента РФ, стремясь оцифровать школу. Ведь закон принять не так просто, а оцифровать хочется.

Из документов по введению ЦОС становится совершенно понятно, что целью цифровой трансформации образования является замена обучения учителями на «потребление» учащимися «контента цифровых платформ».

Оцифровка школы решает ряд острых проблем, прежде всего с педагогическими кадрами. Зачем повышать заработную плату учителям, делать более привлекательной профессию, тратить деньги на повышение их квалификации, когда можно произвести цифровую трансформацию школы — заменить учителей на цифровые платформы?! Передача сведений об использовании цифрового образовательного контента с таких платформ в образовательные организации потребует в школах тьюторов, но не учителей–предметников.

Если значительная часть учебной нагрузки будет не у учителя в школе, а реализована в «сетевой форме», на различных цифровых платформах, то основные денежные потоки будут перенаправлены именно на оплату этих платформ. За что платить учителю, если учить будет «цифровая платформа»?! Поэтому совершенно логично, что цифровые платформы будут оплачиваться вместо выплаты заработной платы учителям, которые станут не нужны. В школах потребуются только тьюторы. Основная часть средств, выделяемых из бюджета на общее образование, достанется владельцам цифровых платформ.

Цитата из х/ф «Большая перемена». Реж. Алексей Коренев. 1972-1973. СССР
Учитель

Именно с этой целью агрессивно насаждаются ВПР, которые сейчас стремятся перевести в автоматизированную форму (опять же, использованием цифровых технологий). ВПР — это на самом деле прообраз промежуточной электронной аттестации в школе.

Истинная цель оцифровки школы становится понятной, если осознать, каким образом изменяются в результате финансовые потоки.

Если сейчас основные затраты в школе идут на оплату труда учителей, то в результате «цифровой трансформации» основные финансовые потоки перенаправляются в коммерческие организации, владеющие цифровыми платформами.

Конечно же, таких платформ будет очень немного, возможно, как и на рынке издания учебников, стараниями чиновников будет создана неестественная монополия — «единая цифровая платформа», принадлежащая «кому надо».

ИА REGNUM много писало про бывшую заместителя министра просвещения РФ Марину Ракову, которая арестована в связи с обвинением в причастности к хищению 50 млн рублей, так как в период работы в министерстве она лоббировала выделение бюджетных средств собственному «Фонду новых форм развития образования».

Стоит ли сомневаться, что «благодарность» владельцев «цифровых платформ» при получении сотен миллиардов бюджетных рублей также будет измеряться уже десятками и даже сотнями миллиардов рублей? Так что оцифровка школы открывает высшим чиновникам Минпросвещения России качественно новые возможности… В отличие от России, которая, по сути, будет лишена школьного образования.