В поиске оригинала: как шведы у нас «Солнечный круг» увели и прославились
Усилиями СМИ нашей публике было внушено, что многие советские композиторы с удовольствием воровали музыкальные темы у композиторов зарубежных. Однако есть и обратные примеры. Один из них — песня Аркадия Островского и Льва Ошанина «Солнечный круг», которая в середине 1960-х превратилась в англоязычную Gabrielle.
Эта история произошла в 1962 году на VIII Всемирном фестивале молодежи и студентов в Хельсинки. Советские идеологи тогда рассудили здраво — пропагандировать советский образ жизни можно с помощью песен. Впервые эта идея была испробована в 1957 году, в Москве на VI Всемирном фестивале молодежи и студентов. Но тогда СССР в основном потреблял чужие музыкальные новинки. Впрочем, рок-н-ролл, именно тогда впервые попавший в нашу страну, был новинкой и для всего остального мира. Зато в 1962 году на фестивале в Хельсинки все было по-другому — Советский Союз уже сам стал генерировать новые идеи.
Советская делегация прибыла на фестиваль с огромным музыкальным багажом. Среди артистов были Маргарита Суворова, Александра Стрельченко, эстонский ансамбль «Лайне». Начинающий тогда певец Муслим Магомаев подготовил для исполнения на фестивале тревожно-торжественную песню «Бухенвальдский набат» (музыка В. Мурадели, стихи С. Соболева) и жизнеутверждающую «Хотят ли русские войны» (музыка Э. Колмановского, стихи Е. Евтушенко).
Но самый большой успех тогда выпал на долю молодой певицы Тамары Миансаровой, которая в состав советской делегации попала почти случайно. В самый последний момент руководитель ее ансамбля Игорь Гранов, использовав свои связи в ЦК ВЛКСМ, сумел договориться о том, чтобы Тамару взяли в эту поездку.
В Хельсинки Тамара Миансарова впервые исполнила песню «Солнечный круг» Аркадия Островского, которая на долгое время стала символом советской внешней политики. Впрочем, и простые советские люди распевали эту песню с большим удовольствием, ведь поэт Лев Ошанин взял для припева строки из стихотворения четырехлетнего мальчика, напечатанного в восхитительной книге Корнея Чуковского «От двух до пяти».
«Песня, которую нам принес Аркадий Островский, — рассказывал Игорь Яковлевич Гранов, — была милой и симпатичной, но в ней не хватало какой-то изюминки. Тогда и родилась идея спеть припев этой песни детским голосом. Поскольку у Тамары было колоратурное сопрано, для нее это не представляло труда. Когда Островский услышал, что у нас получилось, он пришел в полный восторг».
Среди гостей фестиваля был молодой шведский музыкант Стиккан Андерсон, будущий продюсер группы ABBA, а тогда — продюсер группы Hootenanny Singers, в которой, кстати, пел Бьорн Ульвеус. Стиккану так понравилась песня «Солнечный круг», что он попросил у композитора Аркадия Островского ее клавир. Обрадованный вниманием иностранца Островский передал Андерсону ноты, и вскоре песня «Солнечный круг», переведенная на шведский и английский языки, стала необыкновенно популярна в Скандинавии. Правда, называлась она по-другому — Gabrielle.
Осенью 1964 года Gabrielle стала большим хитом и поднялась на пятое место в шведском хит-параде. Стиккан почувствовал, что с этой песней его группа наконец-то сможет совершить прорыв и на международном уровне. В конце 1964 и начале 1965 годов композиция была записана на финском, немецком, голландском, английском и итальянском языках.
Вскоре шведская группа Hootenanny Singers, распевая Gabrielle (то есть — фактически наш «Солнечный круг»), ворвалась в английские хит-парады, поднявшись в них до четвёртого места.
Затем группа выпустила несколько синглов за границей. Один из них был даже издан в США. В Нидерландах Hootenanny Singers также выпустили диск с песней Gabrielle. В результате Стиккан Андерсон и его ансамбль сделались одним из наиболее известных шведских поп-коллективов.
Авторство песни было приписано Стиккану Андерсону и Бенгту Бернхагу, второму продюсеру группы. Официальный историк шведской группы АВВА Карл-Магнус Пальм написал в книге «Яркий свет, черные тени. Подлинная история группы АВВА», что это не было воровством, что Стиккан Андерсон был готов платить авторские. Но так как СССР не подписал договор по авторским правам и не заключал контракты на передачу исполнительских прав со странами Запада, то шведы просто не знали, как заплатить.
Это был не единственный успех песни. В 1963 году Тамара Миансарова, исполнив «Солнечный круг» на фестивале в польском Сопоте, привезла в Советский Союз Гран-при этого популярного фестиваля.
«Но все было не так просто, — рассказывает Игорь Яковлевич Гранов. — Конкуренция существовала всегда, и многие эстрадные исполнители очень ревниво отнеслись к взлету новой звёздочки. Решения тогда принимались «тройкой», и вот эта «тройка» — директор Москонцерта, партком и профком — выступила против поездки Тамары Миансаровой на фестиваль в Сопот. Но поскольку я тогда уже был вхож в ЦК ВЛКСМ, а они тоже могли посылать артистов за границу, то я договорился о том, что Тамара поедет на фестиваль не по линии Москонцерта, а по линии комсомола. Успех был феноменальный! Тамару очень полюбили в Польше. И когда через месяц мы гастролировали по Польше с сольными концертами, то и сцена, и её гостиничный номер были засыпаны цветами!»
И хотя в то время говорили, что «курица — не птица, а Польша — не заграница», но польская аудитория была весьма искушена в знании музыкальных новинок, и она могла отличить шедевр от ремесленной подделки.
Мораль сей истории такова: если маленькая Швеция, находившаяся в то время на обочине музыкального мира, смогла, исполняя песню советского композитора, достичь очень высокого места в британском хит-параде, то Советский Союз, имевший многолетнюю песенную традицию, наверняка мог бы стать законодателем эстрадной моды в Европе и целом мире.
12 апреля 1961 года мир изменился — в истории человечества началась космическая эра. Многие зарубежные артисты стали петь о ракетах, полетах к звездам и открытии новых планет. В 1961 году в Швеции появилась первая рок-группа. Она называлась The Spotnicks, а ее участники выходили на сцену в скафандрах. Первым большим хитом The Spotnicks стала песня The Rocket Man, которая является не чем иным, как аранжированной в стиле «сёрф» популярной русской песней «Полюшко-поле».
Песню «Полюшко-поле» в 1933 году написали композитор Лев Книппер и поэт Виктор Гусев. «Полюшко-поле» можно назвать рекордсменом среди советских песен, которые использовали или цитировали зарубежные авторы в ХХ веке. Инструментальные версии «Полюшка» исполняли оркестры Глена Миллера, Бенни Гудмена, Джеймса Ласта и Поля Мориа. В переводе она вошла в репертуар множества знаменитых исполнителей: британца Марка Алмонда, американского рэпера Снуп Дога и итальянской примы Мильвы. Ливанская певица Файруз исполнила лирическую песню на мотив «Полюшка» в мюзикле «Лулу». В 1999 году «Полюшком» полакомился даже великий и ужасный гитарист Ритчи Блэкмор. Список тех западных артистов, которые исполняли эту песню, воистину огромный. Кавер-версию песни можно даже найти в саундтреке видеоигры «World of Tanks».
В 1969 году юная британская певица Мэри Хопкин, которую продюсировал сам Пол Маккартни, взошла на первые места европейских хит-парадов с песней Those Were the Days. Фактически это был переведенный на английский язык советский романс «Дорогой длинною».
История это песни напоминает триллер. «Дорогу длинную» написали в 1924 году композитор Борис Фомин и поэт Константин Подревский. В конце 1920-х годов романс попал во Францию и стал очень популярен в среде русских иммигрантов, которые полюбили его не только за лиричность, но увидели в «Дороге длинной» некую антисоветскую направленность. Это послужило фактическому запрету «Дороги» в СССР, тем более, что тогда в Советской России романс в принципе считался «непмановской», «упадочной» и «кабацкой» музыкой. Запреты очень сильно подкосили здоровье Константина Подревского, он заболел и умер. Песни Бориса Фомина тоже оказались в опале. Но во время Великой отечественной войны он написал немало песен, которые стали очень популярны среди бойцов Красной армии — «Жди меня», «Письмо с фронта» и другие.
В 1962 году американский музыкант Джин Раскин, чьи родители были выходцами из России, написал английский текст на слегка измененную мелодию «Дороги длинной» и выпустил ее на пластинке под названием Those Were the Days («Вот это были деньки»). Пару лет спустя Раскина услышал «битл» Пол Маккартни. Он был так восхищен песней, что когда в 1968 году решил продюсировать молодую певицу Мери Хопкин, выбрал Those Were the Days для ее дебютного сингла. Успех был необыкновенным! Русская песня поднялась на самый верх британского хит-парада, сместив оттуда «битловский» шедевр Hey, Jude, и шесть недель удерживала первенство.
Мери Хопкин записала версии этой песни на немецком, французском, испанском и итальянском языках. Those Were the Days также исполняли Энгельберт Хампердинк, Сэнди Шоу, Далида и другие известные певцы. Несмотря на то, что Джин Раскин лишь написал новый текст, на всех пластинках он указан, как единственный автор.
Японские продюсеры с середины 1960-х годов в огромных количествах скупали права на переделку всевозможных зарубежных шлягеров. Они переписывали текст на японском, делали новую аранжировку, порой изменяя хиты Элвиса Пресли, Конни Фрэнсис или Сальваторе Адамо до неузнаваемости. В список этих приобретений попала и песня Раймонда Паулса «Миллион алых роз», ставшая в Японии большим хитом в исполнении Като Токико. Только в японском клипе на эту песню герой дарит героине не цветы, а пушистого серого кота.
Российская культура повлияла и на рождение музыкального стиля, который некоторое время назад захватил весь мир. Это — танец брейк. Лидер американского брейк-дэнс-сообщества Африка Бамбаатаа в интервью немецкому журналу «Stern» признался, что чернокожие мальчишки из района Бронкс часто пробирались на концерты ансамблей Игоря Моисеева и Краснознаменного ансамбля песни и пляски имени Александрова, которые за рубежом выступали чаще, чем дома, а потом, вернувшись домой, пытались повторить танцы, которые увидели на сцене. То, что у них получилось, и стало называться брейк-дэнсом.
Русская мелодика всегда была востребована за рубежом. Когда в конце 1980-х западные композиторы получили, наконец, возможность общаться с советскими музыкантами, они яростно ринулись в Россию за нашим мелодизмом. В 1988 году американские и советские авторы объединились в проекте Music Speaks Louder Then Words. В итоге певица Синди Лопер сочинила песню совместно с Игорем Николаевым, а Владимир Матецкий написал песни, которые исполнили Патти ЛаБель и Энн Мюррей.
Чуть позже, в середине 1990-х знаменитый английский певец и композитор Питер Гэбриел стал продюсером российской фолк-рок-певицы Инны Желанной, включив ее в свой проект World music. Под лейблом этого проекта наша певица выступала на самых престижных европейских музыкальных фестивалях и приняла участие в открытии олимпийских игр в Атланте, США. Альбом Инны Желанной Farlander достаточно успешно продавался в Америке.
Совсем свежий пример: Гоша Барыкин, сын известного певца Александра Барыкина, в 2010 году вместе с популярным скандинавским исполнителем electronic dance music Дэвидом Тортом (David Tort) сделал трек One Look, который стал мировым хитом. Чуть позже композиция I Don't Know What To Do, записанная с итальянской группой Tiko's Groove, возглавила мировые хит-парады и даже вошла в Билборд. В июле 2011 года Гоша и Tiko's Groove предприняли гастроли по городам Бразилии — Рио-де-Жанейро, Сан-Паулу, Гуаружа, Массейо. Обкатав программу, музыканты отправились на фестиваль Spirit of London, где 15 тысяч человек, собравшиеся на стадионе, хором пели Гошину песню и аплодировали нашему автору. Но интересно, знали ли они, что Гоша Барыкин родом из России?
Жаль, что наша страна практически не пропагандирует российскую эстрадную музыку за рубежом. Шоу-бизнес по доходности уступает только торговле оружием, и песни могли бы приносить немалый доход в казну России. Кроме того, музыка и современные песни добавили бы нашей стране позитивного имиджа за рубежом, а это важнее, чем любые деньги.