Предлагая повысить прожиточный минимум, инициаторам идеи тогда стоит говорить и о последствиях реализации этой меры, а главное — приведет ли она к желаемому росту всей экономики при текущем положении дел, например, ситуации с инвестициями бизнеса в расширение производств и рост занятости и, наконец, рост зарплат. Ну, а если сказано «А», но не последовало «Б», то значит, главное — предложить, а там — будь что будет. Между тем эта идея порождает массу вопросов. Так, например, ИА REGNUMприводит по этому поводу мнение доктора экономических наук Никиты Кричевского. По его словам, с повышением размера МРОТ возникнут допзатраты в 1,2 трлн рублей, источником покрытия которых назван ФНБ, составляющий ныне около 14 трлн рублей.

Кузьма Петров-Водкин. Рабочий. 1912
«В теории средств фонда хватит на 11 лет, а потом? И почему, кстати, 20 тыс., а не 25 или 40, как предлагают коммунисты с профсоюзниками? Чего только не предложишь, чтобы потрафить избирателю», — пишет Кричевский.

Экономист также подмечает, что «в России нет закона, по которому работнику нельзя платить меньше МРОТ вне зависимости от того, на каких договорных или ставочных условиях он работает», мол, никто и не живет на МРОТ. Между тем заметим, также остается отрытым вопрос о возможном росте цен, инфляции в результате повышения МРОТ. Где гарантия, что вылитые на рынок дополнительные 1,2 трлн рублей государственных средств не будет попросту съедены инфляцией? А с учетом возможных новых витков пандемии и вводимых в этой связи ограничений, тем более локдаунов, для бизнеса, а в конечном итоге — для государства, повышение МРОТ грозить еще большими дополнительными издержками. Так что, конечно, расчеты на то, что в этом случае средств ФНБ хватит на 11 лет, носят чисто условный характер. Есть ли гарантия, что в принципе предлагаемая мера «заставит» бизнес повышать заработные платы? А если и повысит, то не заложит ли эти расходы в себестоимость продукции и услуг? Хотя ответ на этот вопрос очевиден. Более того, есть ли у бизнеса, получающего сегодня прибыль в результате роста мировых цен, возможность повысить своим сотрудникам заработную плату? Собственно ответ и на этот вопрос звучит в самом же заявлении депутатов, предлагающих повысить МРОТ. Так, они уточняют, что с 1 января текущего года действует новый механизм ежегодного установления МРОТ и прожиточного минимума, согласно которому соотношение минимального размера оплаты труда и медианной заработной платы устанавливается в размере 42%, соотношение прожиточного минимума и медианного среднедушевого дохода за предыдущий год — в размере 44,2%. Но этот механизм не привел к существенному увеличению МРОТ: с начала 2021 года он увеличился только на 5,5%, составив 12 792 рубля в месяц против 12 130 рублей в 2019 году. Однако заметим, что данный механизм ориентирован на рыночную составляющую доходов граждан, то есть конечный результат зависит от размеров заработных плат на рынке. Получается, что депутаты от ЛДПР в данной ситуации либо игнорируют факт того, что бизнес не спешит повышать заработные платы, либо обходят его стороной. В данной ситуации! Потому как обычно представители партии более чем красноречивы и не скупятся на острые слова.

Борис Ефимов. В ресторане Союз труда и капитала. 1964

При этом подчеркнем, что не беремся также винить в чем-либо бизнес. У каждого предприятия и выпускаемого товара своя экономика. При этом у бизнеса есть претензии к налоговой системе и в целом к регуляторике государства. В свою очередь у государства есть претензии к бизнесу: оказывая ту или иную помощь, оно не всегда видит соответствующей отдачи, есть претензии к офшорности компаний. В общем — обоюдные претензии. И пока под ними не будет подведена черта, машина, то есть экономика, сильно быстро не поедет, ни при сегодняшнем уровне МРОТ, ни с установлением его нового повышенного уровня, тем более на фоне имеющихся внешних ограничений и возникающих ограничений при пандемии. И, думается, депутатам от ЛДПР, как, впрочем, и представителям от любых других партий, это хорошо известно. Но они отчего-то предпочитают толочь воду в ступе и использовать доходы населения как разменную монету, наверняка зная о том, что повышение МРОТ кроме дополнительных расходов по большей части со стороны государства, которые и могут повысить внутренний спрос на благо бизнеса, больше ничего не принесет, — если ничего больше, кроме размера МРОТ, — не менять в сложившихся социально-экономических отношениях между их участниками. Неслучайно же глава Минэкономразвития России Максим Решетников отмечал на днях недостаточный уровень инвестиций. Как и не случайно ведомство взялось оспаривать тезисы Центробанка о возможных пузырях при дальнейшем росте потребкредитования. Собственно, не зря в СМИ появись и публикации статистики задолженности граждан, мол, задолженность физлиц перед российскими банками на 1 июля достигла 23,9 трлн рублей. Страшная цифра. Однако статистика — вещь хитрая.

Мы привыкли кидать камни в Росстат. Но в данном случае статистика Банка России включает в эту страшную цифру задолженность нефинансового сектора (!) и домашних хозяйств (!) по банковским кредитам (!) и выпущенным долговым ценным бумагам! Согласитесь, кредит на покупку автомобиля, телефона, компьютера или кредит до зарплаты — это совершенно разные задолженности, имеющие в корне разные причины и разный достаток граждан. Чего уж тогда говорить о задолженностях по ценным бумагам. Между тем при нехватке инвестиций, нежелательности наращивания уровня госдолга, тем более внешнего заимствования, не удивительно, что экономике нужны деньги. И как раз потребкредиты могут служить стимулом к росту внутреннего спроса. Поэтому, с одной стороны, можно понять Минэкономразвития, но с другой — все-таки, как ни крути, но приходится возвращаться к предыдущему тезису о том, что без подведения черты под взаимными обидами машина дальше может не поехать. Хотя и такие негативные выводы, заметим, тоже можно назвать популистскими. Ведь сейчас экономика страны переживает структурные изменения, в том числе реализация тех же инфраструктурных проектов способна значительно ускорить развитие экономики, так же как и нельзя утверждать, что весь бизнес страны «сидит, сложа руки» и только и делает, что просит помощи от государства. Тем не менее в любом случае наращивание потребспроса в конечном итоге должно априори способствовать росту доходов населения либо через рост занятости, либо через снижение цен, в общем и целом должно повышать благосостояние граждан. Иначе — это игра в одни ворота.