Для роста экономики или для риторики? «Ударная» неделя Минэкономики России

За прошедшую неделю представители Минэкономики сделали так много заявлений, к которым возникает куда больше вопросов, чем к сегодняшней политике российского Центробанка. Стоит ли напоминать, что именно это министерство отвечает за экономическое развитие страны. Но, судя по всему, всё-таки стоит напомнить чиновникам ведомства об одной маленькой, но очень важной детали: в июле прошлого года Владимир Путин освежил национальные идеи, оставив самую суть.

А суть заключается в том, что главной отправной точкой в развитии чего бы то ни было в стране является такой фактор, как улучшение жизни граждан. Причем даже сторонние наблюдатели заметили, как в этом году глава государства уже несколько раз в ходе совещаний с правительством напоминал чиновникам об этом факторе: росте реальных доходов и снижении бедности населения. Однако с пониманием задач, как всегда, есть сложности. Немаловажным было бы также напомнить и том, что в обновленном списке национальных приоритетов исчезло равнение на ВВП других стран. Понятно, что макроэкономически от этого сравнения не уйти, но ведь известно также, что можно иметь превосходные макроэкономические параметры при наличии большого числа внутренних проблем, порождающих социальное напряжение, способное перечеркнуть макроэкономические успехи. Владимир Путин, как понимает автор этих строк, обновлением списка национальных целей дал тогда чиновникам уже короткую «шпаргалку» с четко прописанными целями, видимо, еще и еще раз указывая на необходимость смены парадигмы их мышления: национальные цели — это внутренние приоритеты и, соответственно, задачи, которые чиновники обязаны реализовать без оглядки на ВВП других стран.

Между тем опять и снова представители Минэкономики пустились в рассуждения «как у них там, на Западе» и «как у нас тут, в России». Издание «Известия» опубликовало мнение замминистра экономического развития Ильи Торосова, который в противовес доводам регулятора финансового рынка страны говорит о том, что по сравнению с показателями других государств закредитованность населения России находится на низком уровне. Тогда как центробанк регулярно указывает на риски быстрого роста закредитованности и предсказывает появление «пузырей», в России задолженность граждан, по его словам, составляет менее 20% ВВП, в то время как в некоторых развивающихся странах она достигает 50%, а в развитых — 90%. При этом представители крупных банков тоже не посчитали уровень долговой нагрузки россиян опасным. Издание ссылается на тезис проекта Банка России «Основные направления развития финансового рынка», опубликованного в конце июля для общественного обсуждения: «Быстрое увеличение кредитования, не подкрепленное расширением производственных возможностей страны, приводит к отрыву стоимости товаров и активов от фундаментальных факторов, появлению «пузырей» на рынках, разгону инфляции и в конечном счете падению темпов экономического роста и реальных доходов граждан». Вероятно, именно с такой позицией Центробанка представитель Минэкономики и не согласен. И хотя появление «пузырей», заметим, может, вопрос и спорный, но то, что кредитование — механизм, не вполне способствующий росту доходов без инвестирования в производство и, как следствие, роста занятости, — бесспорно, как и то, что долговая нагрузка будет способствовать снижению потребления гражданами. Более того, не исключено, что граждане, берущие потребкредиты, используют их не только или не столько в целях потребления, сколько инвестирования. Но ладно бы, если бы получали доходы.

Однако, как сообщало на днях издание «Коммерсантъ», по оценкам федерального фонда по защите прав вкладчиков и акционеров (далее фонд), до 30% средств, инвестируемых в пирамиды, приходится на кредиты. В связи с чем фонд обратился в ЦБ с целью решить проблему таких вложений гражданами. Как указывается в письме фонда, «наблюдается рост числа граждан, пострадавших от финансовых пирамид, которые вкладывали… заемные средства». И «в абсолютном большинстве случаев речь идет о банковских кредитах», подчеркивается в обращении. Но то, что предлагает фонд, отметим, может, и решит проблему с инвестированием заемных средств в пирамиды, но попутно может создать и новые проблемы. Так, предлагается, чтобы гражданин, оформляющий кредит, был обязательно проинформирован, что кредит не может использоваться в предпринимательских и инвестиционных целях, а при нарушении данного правила заемщиком кредитор оставляет за собой право на расторжение кредитного договора и требование досрочного возврата кредита. Досрочный возврат кредита, как известно, опасные «грабли», которые могут больно ударить по финансовому положению граждан, что также может способствовать росту кредитования населения у «нелегалов». И как бы не вышло так, что «масло масляным» окажется. Но речь сейчас не об этом — не о предложениях фонда, а о развитии экономики, чем функционально обязано заниматься Минэкономразвития страны.

Что у нас с инвестированием, без которого невозможно расширение производства, рост занятости и рост доходов? Собственно, сам же министр экономики России Максим Решетников и задался на той же неделе этим вопросом на брифинге с журналистами. Как пишет РБК, ведомство прогнозирует рост инвестиций в основной капитал на 4,5% в 2021 году, однако министр Решетников заявил журналистам, что не удовлетворен такими темпами. По его словам, факторы торможения инвестиций связаны с темпами исполнения проектов и недостатком инициативы со стороны инвесторов.

Но тогда возникает и другой, вполне закономерный вопрос: зачем ведомству рост потребкредитования? Чтобы стимулировать спрос, развитие экономики? Однако давайте обратим внимание и на еще одно заявление министра, сделанное на этой же неделе. В ходе обозначенного брифинга Решетников заявил о пересмотре прогноза по инфляции на этот и последующие годы.

В июле свой прогноз по инфляции на конец года уже повысил Банк России: если в апреле он ждал роста цен на 4,7−5,2%, то теперь — на 5,7−6,2%. В начале июля министерство подняло ожидания по инфляции на текущий год с 4,3 до 5%, уточнив, что этот показатель носит «предварительный характер». К концу июня годовая инфляция в России, по данным Росстата, достигла 6,5%. В прогнозе инфляции на 2022 год, по словам министра, ведомство будет учитывать влияние внешних и внутренних факторов. К первым Решетников относит рост продовольственных цен на глобальных рынках: по мнению экспертов Продовольственной и сельскохозяйственной организации ООН (FAO), дефляции на мировых рынках не ожидается. К числу внутренних факторов министр причислил внутренний спрос и эффект принятых мер по его охлаждению, а также повышение ключевой ставки Банком России. Значительную часть инфляции Решетников назвал импортируемой: определенная доля продуктов питания в Россию по-прежнему поступает из-за рубежа, наряду с тем, что Россия является одним из крупнейших в мире экспортеров продовольствия, в частности зерна.

«Для борьбы» с импортируемой инфляцией, по словам министра, «требуется не только денежно-кредитная политика. Требуется использование немонетарных факторов, тех же демпферов, экспортных пошлин, субсидирования». А для борьбы с другой частью инфляции — не импортируемой, пусть и незначительной ее частью, спрашивается, что требуется — рост потребкредитования граждан? Опять же, чтобы что? Чтобы в следующем году спрос внутри рынка за счет роста долговой нагрузки на граждан снова охладился и можно было экспортировать больше продукции без роста инвестирования в расширение производственных мощностей? Но только ли долговая нагрузка влияет на снижение спроса? Собственно, как раз об этих — внутренних факторах, способствующих росту инфляции, министр и не сказал.