Госдолг выше активов правительства: не страшно, но при работающей экономике

Вот и Россия, как и другие развивающиеся и ряд развитых стран, пришла к тому, от чего уходила много лет подряд: долг федерального правительства на 1 июля превысил ликвидные резервы более чем на 1,5 триллиона рублей. Глава Минфина РФ Антон Силуанов не склонен делать из этого трагедию, также как и некоторые аналитики, считает, что ситуация, когда активы правительства не покрывают сумму долга, не несет угрозы для бюджетной стабильности. Можно было бы согласиться с подобной точкой зрения, если бы аргументы, которые приводятся ведомством, имели бы исключительно временный характер. Однако это далеко не так. С одной стороны, сейчас действительно, сложились низкие цены на нефть, совпавшие с пандемией, потребовавшей резкого роста расходов на поддержку семей и бизнеса. Сказалась и сделка по покупке Сбербанка. Однако зависимость бюджета от нефти до сих пор сохраняется, а Минфин всё еще строит планы на рост ее цены на мировом рынке, корпоративные долги растут, прибыль бизнеса упала, промышленность лишь грезит восстановлением, да и то, как отмечал министр Мантуров, произойти это может к предстоящей осени и к объемам третьего квартала прошлого года, регионы в долгах, и деньги от покупки Сбербанка, как выражаются эксперты, как бы переложили из одного кармана в другой, но они ушли в работу — вернутся ли из работы без потерь или капитализируются, неизвестно, а необходимость в поддержке граждан страны, как и бизнеса, будет сохраняться как минимум до конца года, не зря ЦБ РФ продлил срок действия своих регуляторных послаблений ради финансовой устойчивости финансового сектора, а если случится вторая волна ограничений, связанная с очередной вспышкой коронавируса, то поддержка будет требоваться в гораздо более длительной перспективе. Бюджет обещает быть дефицитным. Так что поводов для оптимизма, несмотря на спокойствие Минфина РФ, на самом деле мало.

Коронакризис уже нанес огромный ущерб бизнесу. Из свежих данных Банка России следует, что рост уровня просроченной задолженности в корпоративном кредитовании продолжается, составив 7,7% (7,5% на конец мая). При этом, как сообщал на днях портал FinExpertiza, совокупная прибыль российских компаний (без учета малого бизнеса) в марте-мае 2020 года сократилась в годовом исчислении на 67% и составила 1,4 трлн руб., что стало самым сильным падением прибыли как минимум за последние 16 лет, хотя до «пришествия» коронавируса худшим считался 2017 год, когда прибыль российского бизнеса упала на 28%. Наиболее убыточными оказались компании оптовой торговли природным газом (231 млрд руб.).

Кроме того, убыточными являются и ряд регионов России: чистый убыток зафиксирован в 16 из них. В частности, наиболее высокий минус оказался: в Ингушетии (-3260% (1,5 млрд руб.), в Чечне (-984% (3 млрд), в Ненецком автономном округе (-324% (7,7 млрд руб.). Немудрено, что именно Москва — самый богатый город страны понес наибольший убыток — минус 85 млрд рублей, ведь именно данный регион стал примером введения практически тотального режима самоизоляции и именно здесь больше всего концентрируются бизнес-структуры. При этом не стоит забывать, что в целом по стране отсутствует в принципе адекватная оценка состояния сектора МСП, что не позволяет эффективно в полной мере оценить градус социальной напряженности по стране и заодно степень выживаемости народа. Даже если сегодня в некой статистике будет отражаться рост числа ИП, этого недостаточно для оценки, возможно, просто какой-то ранее существующий бизнес оптимизирует таким образом налоговую базу, что никак не дает повода строить позитивные прогнозы по восстановлению экономики и улучшению бизнес-климата.

Опять же, непонятно, с какими потерями финансовый сектор выйдет из борьбы с невозвратностью кредитов и насколько государству предстоит вложиться в решения последствий этой борьбы. Ведь пока что ЦБ РФ, как и Росстат, играет со статистикой так, что с одной стороны вроде всё и неплохо, а с другой — хуже быть не может.

Уровню госдолга России, действительно, может позавидовать, как говорится, любая даже развитая страна. Однако, напомним, в середине апреля этого года глава департамента государственного долга и государственных финансовых активов Минфина РФ Константин Вышковский в интервью агентству Reuters, поясняя, что если бы долг России был бы в 2−3 раза больше, чем на тот момент, то никакой катастрофы бы не произошло, но вопрос в том, насколько стремительно можно наращивать долг. «Есть показатели динамики, насколько быстро этот долг растет, и у нас в этом смысле уже не все так хорошо. Нужно смотреть и на стоимость обслуживания долга, и на долю этих процентных расходов в общем объеме расходов. Общепринятым долговым показателем, который говорит о том, где пороговое значение, является 10% доли расходов на обслуживание долга в общем объеме расходов бюджета. И мы здесь не так уж прекрасно выглядим, как с точки зрения общей долговой нагрузки. Да, общая нагрузка невелика с точки зрения ВВП, но долг нам обходится недешево», — подчеркивал Вышковский.

Как отмечал представитель финансового ведомства, можно иметь и небольшой долг по отношению к ВВП, но при неэффективной структуре погашения на пике платежей оказаться в дефолте, потому как в какой-то конкретный год бюджет не сможет в таком объеме выполнить свои обязательства, а чтобы выполнить их потребуется пойти опять на рынок для рефинансирования этих обязательств, который может оказаться в крайне непростом положении, что сделает заимствования дорогостоящими. Похожая ситуация происходила в 2014 году.

С учетом выше обозначенных ожиданий, заметим, не роста, а лишь восстановления к уровню осени прошлого года промышленного производства, бюджетного дефицита и отсутствия пока что каких-то весомых оснований для надежд по наполнению бюджета за счет работы реального сектора экономики, который вряд ли окажется запущенным в работу без господдержки, как известно, инвесторы сейчас проявляют крайнюю осмотрительность, в том числе и россияне не спешат вкладывать свои накопления в гособлигации и акции российских компаний, превышение госдолга над активами, может, и не повод для паники, но назвать эту ситуацию безопасной для бюджетной стабильности всё же «язык не поворачивается». А если учесть, что так называемые успехи Минфина последних лет случились не без помощи пенсионеров, так и не ставших пенсионерами, успешной проводимую Минфином политику назвать сложно, и впереди нас всех ждет напряженная социальная обстановка, как и, вероятно, продолжение тренда по наращиванию госдолга. Так что, следуя логике Антона Силуанова, дела идут у нас неплохо, подумаешь, «кобыла околела, дом сгорел с конюшней, судьба преподнесла сюрпризы, а в остальном всё хорошо, всё хорошо, прекрасная маркиза».